***
Горячие струи воды ласкали кожу, разливаясь приятным теплом по всему телу и оставляя сладкий осадок внутри. Ночной душ отлично помогал снять дневную усталость, расслабляя и снимая напряжение. Вода будто бы уносила с собой весь тот негатив и помогала освежить голову, устраняя неприятные мысли. Бокуто в который раз провел рукой по и так уже чистым волосам и закрутил кран, наматывая полотенце на бедра. Совсем бодренький он покинул душевую кабинку и, насвистывая известную мелодию себе под нос, направился к небольшому шкафчику, где оставил свою одежду. Но не успел парень сделать и нескольких шагов, как перед ним распахнулась дверь, и внутрь вошел Куроо в компании… Нишинои. Тетсуро всегда мог найти себе собеседника, поэтому не было ничего удивительного, что сейчас он слушал очередной рассказ либеро. Слегка удивился только, может быть, Бокуто, но тут же сменил выражение лица, натягивая на губы ухмылку. — О, парни, вы тоже зашли освежиться, — скорее утвердительно произнес Котаро и нарочно тряхнул мокрой шевелюрой, окатив множеством брызг товарищей по волейболу. Куроо лишь поморщился и цокнул языком, мысленно отвешивая хороший подзатыльник другу. Светловолосого такое положение дел развеселило еще больше, благодаря чему, он вновь принял свою излюбленную позу, устремив руки в бока, и наигранно рассмеялся. Юу тыльной стороной ладони вытер нежелательную влагу с лица и, прищурившись, устремил раздраженный взгляд на Котаро. Он всегда был парнем вспыльчивым и не особо думающим о последствиях, как, собственно, произошло и в этот раз: Нишиноя схватил полотенце, покоящееся на плече, и, предварительно скомкав, бросил в лицо веселящемуся Бокуто. Тот никак не ожидал подобного, поэтому, несинхронно задергав руками, кое-как поймал снаряд, но вот по чистой случайности упустил свою набедренную повязку, которая слетела из-за сильной активности Котаро. Нельзя было сказать, что парни увидели там что-то новое, но все равно, черт возьми, неловко. — Бокуто, прости, но мы еще не совсем в тех отношениях, чтобы видеть тебя голым, — не упустил возможности подтрунить друга Куроо. — Прикрой свой срам. Пока парни справлялись с подкатившим приступом смеха, светловолосый одной рукой нащупал свое полотенце и неаккуратно прицепил его на себя вновь. Нельзя было сказать, что он ощущал стыд или что-то в этом роде — пострадало только чувство собственного достоинства — просто Бокуто ненавидел, когда над ним смеялись, ведь ему нравится думать о себе, как о крутом парне. Но, не смотря на все это, он продолжал пялиться на Нишиною, который и вовсе уже забыл о случившемся минуту назад, решив принять наконец душ и снова перекидываться фразочками с Куроо. Почему он постоянно думает о Юу? Черт, да что вообще происходит? Котаро никогда раньше не замечал за собой такой излишний интерес к мальчикам. Ему хотелось, чтобы тот обращал свое внимание на него, даже не смотря на то, что знакомы они всего один день: с начала тренировочного лагеря. Но Бокуто не мог придумать ничего лучше, кроме как подшучивать над шатеном, заставляя того злиться. Это приносило ему если не радость, то обычное удовлетворение. Где-то внутри него что-то оттаивало, когда он смотрел в эти карие глаза. Парни начали раздеваться, оставляя одежду в своих шкафчиках, а Бокуто так и не смог покинуть помещение, продолжая стоять истуканом. Он жадным взглядом ловил каждое движение Юу, стараясь ничего не упустить. Пробегался глазами по ровной спине, по довольно накачанным мышцам и крепкой фигуре. Котаро бессознательно следил за тем, как двигаются руки Нишинои, избавляющиеся от одежды, и сглатывал подступивший к горлу ком. Было что-то в этом парнишке невероятно привлекательное, отчего у Бокуто по спине пробежались мурашки. Он был не в силах уйти, где-то внутри понимая, что окончательно свихнулся. И это продолжалось до того момента, пока все трое в этом помещении не остались в одном нижнем белье. — Ты куда это смотришь, извращенец? — сверкнул зубами Куроо, заметив неожиданный интерес друга. — Тебе показалось, — буркнул в ответ Котаро и поспешил как можно быстрее удалиться, не забыв прихватить свои вещички. Пока он большими шагами двигался в сторону общей комнаты, в голове мелькали различные мысли. Вся эта ситуация выглядела настолько нелепой, что Бокуто уже не знал, как ему поступать. Образ Нишинои упорно засел в его голове и никак не хотел оттуда вылезать. Даже мысли о любимом волейболе, казалось, стали посещать его гораздо реже, чем образ «небесного стража» Карасуно, который действительно оправдывал свое прозвище. Светловолосый мученически закрыл глаза и приложил ладонь к лицу, стараясь отогнать наваждение, но, честно сказать, получалось плохо. — «Господи, ну я же не гей», — мысленно провыл парень и схватился за голову уже двумя руками.***
Последующие два дня оказались для Бокуто сущей пыткой: он не мог найти себе место и вел себя крайне странно. Вместо того чтобы ложиться спать на свой футон, он по невнимательности занимал чужой, а потом сильно матерился, когда посреди ночи кто-то залазил к нему под одеяло, ну совсем не ожидав застать там Котаро. Во время же обеда он пытался есть суп вилкой, осознав это только в тот момент, когда поймал на себе множество недоуменных взглядов и обнаружил до сих пор полную тарелку. Да и во время тренировок он постоянно витал в облаках, так и не сумев произвести ни одной нормальной атаки: то мяч не в ту сторону увел, то время прыжка не рассчитал, то вообще из-за своих мечтаний пропускал подачи противника, позволяя мячу приземлиться рядом с собой, а потом выслушивал много гневных комментариев в свой адрес. А вот за игрой Юу он наблюдал не то что внимательно — глаз не отводил. Каждая мелочь в образе шатена привлекала его во время матча: напряженный и полный уверенности взгляд, слегка сжимающиеся пальцы рук, вздымающаяся от тяжелого дыхания грудь. Он так умело принимал мяч, приседая или вообще припадая к полу, ловко удерживая себя на локтях, что Бокуто, глядя на это зрелище, невольно закусывал нижнюю губу. Котаро все пытался убедить себя, что ему просто нравится игра коротышки. И ведь попробуй, пойми, чем тогда он отличается от либеро их команды? Наверное, светловолосый находил между Юу и собой некую схожесть: они оба любили глупые шутки, оба улыбались во весь рот и мгновенно выходили из себя. Тогда, может быть, его настолько сильно притягивало к шатену, потому что он казался родной душой? Да черт его знает — он уже ни в чем не уверен. Так и закончился очередной тренировочный день, к счастью для многих. Солнце село за горизонт, уступая права ночи, и на небе мельком начали проглядываться первые звезды. В округе стало намного тише, как будто бы вся жизнь ненадолго притихла. Единственное место, откуда продолжали доноситься громкие голоса — спортивный зал, в котором, собственно, как и всегда, осталось несколько волейболистов. Очередная атака Бокуто, которую он попытался провести с самым заносчивым видом, оказалась полным провалом: тому подтверждением стал Хината, который в очередной раз стал живой мишенью, схлопотав мячом прямо по лбу. С рыжим непоседой-то все было нормально — он даже улыбнулся своей улыбкой в тридцать два зуба — но вот остальные парни как-то странно покосились на светловолосого, который уже порядком надоел витать где-то в облаках. — Эй, Бокуто, иди-ка на улицу, проветрись, — уже без улыбки, усмешки или какой-либо радости на лице сказал Куроо. — Ты в последнее время сам не свой. — Да все со мной нормально! — несколько обиженно возразил Котаро. — Смотри, сейчас будет крутая подача! Только он хотел было схватить мяч, как его тут же опередил Тетсуро и, слегка поморщившись от его препираний, махнул рукой в сторону дверей, предлагая светловолосому прогуляться на свежем воздухе. Парень раздраженно цокнул языком и закатил глаза, но все же направился к выходу, с сильным шумом припечатывая ноги к полу, дабы продемонстрировать свое возмущение. Когда он покинул площадку и почувствовал прохладный ветерок на своей коже, то сразу же сменил шаг на более легкий, задумчиво прогуливаясь по асфальтированной дорожке в сторону автомата с напитками. Проветрится, попьет кофе, поразмыслит — может быть, поможет. Бокуто вроде бы понимал, что ведет себя крайне глупо, но был не в силах что-либо изменить. Это какое-то наваждение, честное слово. Вдруг его загипнотизировали или еще какой магический обряд провели? Какие только безрассудные мысли не лезли в его несчастную голову, пока он не мог добраться до самого очевидного. Впереди показался чей-то темный силуэт, который, поджав ноги, сидел на коротких ступеньках и внимательно изучал звезды, поддерживая руками голову. Котаро не сразу понял, кто это может быть, а когда обнаружил — находился слишком близко. Презрительный взгляд Юу заставил Бокуто застыть на месте и потупить взгляд. Он решительно не понимал, что ему сейчас делать, говорить, поэтому просто переминался с ноги на ногу, чувствуя себя идиотом. Неловкое молчание зависло в воздухе. — Что надо? — недружелюбно спросил Юу, косясь на аса Фукуродани. — Ничего, — мгновенно ответил светловолосый и отвернулся в сторону автомата с напитками. Несколько йен, что затерялись в карманах шорт, погрузились внутрь машины, и через секунду оттуда выкатилась железная банка с характерным звуком, тут же попав в руки Бокуто. Парень несколько неуклюже повертел напиток в руках, словно присматриваясь, и повторил процедуру. — Держи, — Котаро протянул вторую банку либеро и присел рядом с ним, сразу устремив взгляд куда-то вдаль. — С чего такая щедрость? — усмехнулся Юу, но все же принял угощение. Бокуто не ответил на последний вопрос, просто проигнорировав шатена. Он и сам с трудом понимал, что он делает и вообще — почему он сидит здесь? Было слишком неловко находиться рядом с предметом его раздумий, но светловолосый решительно не уходил, ожидая какого-то чуда. Внутри все сжималось от волнения, и сердце отбивало учащенный ритм, звоном отзываясь в ушах. Футболка будто бы прилипла к спине, а пальцы нервно стучали по жестянке. Он искренне надеялся на то, что Нишиноя не заметил его встревоженного состояния, а потому решил уже наконец-то что-то сказать. — По-моему, звезда «Бокуто» будет очень даже неплохо смотреться отсюда, — хвастливо протянул светловолосый, будто бы уже получил сертификат о названии в честь него небесного светила. — Вот стану чемпионом мира… — Да ладно! — воскликнул Юу, рассмеявшись из-за очередной глупости Котаро. — Кому вообще придет в голову так по-дурацки назвать звезду? — Эй! — возмутился Бокуто, обиженно надувшись. Снова наступило молчание, только теперь атмосфера между ними была более разряжена, чем буквально несколько минут назад. Юу продолжал сидеть на месте, чуть приподняв уголки губ, и маленькими глотками попивал еще теплый кофе из банки. С Котаро все было намного сложнее: то едва ухмылялся, то напряженно косился на Нишиною, словно тот знал какой-то секрет и не хотел ни с кем делиться, то просто учащенно и тяжело вздыхал. Его напиток тихо булькал из открытой банки, потому что Бокуто так и не сделал ни одного глотка, думая о чем-то своем. Светловолосый никогда и представить себе не мог, что когда-нибудь будет так нервничать, находясь рядом с парнем. Абсурд. Но в то же время все внутри шептало об обратном: он несказанно рад, оказавшись в такой ситуации. Сейчас рядом с ним, наслаждаясь ночной тишиной, сидит причина его недавних странностей и даже не пытается его придушить за прошлые грехи. Внутри парня то ли что-то горело, то ли что-то летало — он не понимал. Просто такая обстановка — тишина, темнота, в округе никого — подстегивала его на что-то безумное. Эти карие глаза словно требовали, чтобы в них смотрели; это небольшое, но крепкое тело, словно говорило о том, чтобы его обхватили руками покрепче и сильнее прижимали к себе, согревая. Котаро представлял себе такое, чего и в помине не могло быть, уже не контролируя себя. Он понимал — ему сносит крышу от легкого, приятного, но пьянящего запаха Юу. И это уже было не шуткой. Ай, будь что будет. — Юу. Шатен округлил глаза, услышав, что тот назвал его просто по имени, и медленно повернул голову. Бессознательно, будто не управляя собой, на уровне подсказывающих инстинктов, Бокуто приблизился к лицу либеро и припал к его губам. Привкус только что выпитого кофе придавал сладости поцелую, благодаря чему Котаро еще более настойчиво касался его. Он старался как можно дольше растянуть этот сладостный момент, ощущая тепло желанных губ. Внутри нещадно кололо, в голове распространилась пустота, мешающая думать, а сердце, кажется, приостановилось. Он не пользовался руками, чтобы удержать и так неподвижного юношу: просто прикрыл глаза и отдал всего себя этим чувствам, не задумываясь о последствиях. В какой-то момент Бокуто подумал, что все это сон, но только мягкие губы Юу твердили об обратном — это сладкая реальность. Его душевный порыв длился недолго, но им обоим показалось, что целую вечность. Котаро наконец отстранился от парня и заглянул в его бездонные глаза цвета темного шоколада. Нишиноя сидел неподвижно, будто бы пустил корни в землю, лишь изредка хлопая ресницами, но даже в темноте можно было заметить, как все его лицо покрылось предательской краской, распространившись до кончиков ушей. Похоже, что он даже не дышал. Кто бы мог подумать, что Юу ощущал что-то похожее, но сам не понимал причину такого странного отношения к Бокуто. Парень не знал, как ему себя вести, что делать, поэтому он срывался на всех вокруг, а Котаро — самая главная цель его раздражения и негодования. Разве кто-то мог понять его, когда он даже сам себя не понимает? Не понимает, почему его бросает то в жар, то в холод при виде этого веселого паренька, смахивающего на сову. Он уже не думал, что сможет нормально жить, понимая, что все это неправильно и неестественно. Но в один момент все перевернулось для них обоих. — Ты тоже? — тихо спросил Юу, опустив взгляд. — Что тоже? — также тихо повторил Котаро, не ожидая подобной реакции от либеро. — Чувствуешь это? Бокуто приподнял вверх лишь один уголок рта и, легко зажмурившись, тяжело выдохнул. — Похоже, что да. Двое продолжали сидеть на одиноких ступеньках, рассматривая мерцающие звезды и прислушиваясь к шепоту ветра. Где-то вдалеке раздавались приглушенные трели цикад, на небе едва ли сгущались тучи, закрывая обзор, из зала были слышны негромкие голоса и стук мяча о твердый пол. Все продолжало, и будет продолжать существовать как раньше, словно ничего не произошло. Но их уже не волновало будущее: они жили настоящим. Возможно ли предположить, что теперь ожидает их? Неизвестно. Теперь как раньше уже не будет никогда. Эта ночь изменила их отношения навсегда.