Мой Ангел.

      Я вновь и вновь бегу за тобой по какому-то темному коридору, но ты снова ускользаешь от меня и сколько бы я тебя не звал, ты ни разу не обернулась ко мне.       Ты исчезаешь за дверью, и я остаюсь один в кромешной темноте. Вспыхивает яркий свет, вокруг меня лишь ослепительно белые стены, а передо мной эта мрачная дверь, что разделила нас. Я начинаю бешено колотить в нее, до тех пор, пока обессилено не падаю на пол, кусая избитые кулаки, и проваливаюсь куда-то в пустоту.       Пять лет… Тысяча восемьсот двадцать пять одиноких дней и ночей, в которых тебя нет рядом со мной, и каждую ночь мне снится этот сон. Каждый раз я надеюсь, что ты остановишься, оглянешься и останешься со мной. Но нет, ты вновь скрываешься за этой дверью, оставив меня наедине со своей тоской.       Я знал, что это когда-нибудь случится, но был уверен, что не так скоро. Но видимо у Всевышнего свои планы… Все произошло так неожиданно — никто не смог ни чем помочь и ты ушла. Ушла туда, где твоя душа, я уверен, обрела покой, которого тебе так не хватало на земле. Ушла, забрав с собой мое сердце, оставив мне лишь боль воспоминаний.В те дни все словно уснуло в доме, и даже голоса наших детей стали звучать глуше.       Я был очень счастлив с тобой все те годы, что мы прожили вместе. Наверное, слишком любим, слишком оберегаем тобой, я не заметил, как стал зависим от твоей любви, и кто-то наверху решил, это исправить. Я помню, как в начале наших отношений, я каждый день благодарил небеса за то, что они подарили мне тебя, боясь, что однажды ты оставишь меня. С годами я успокоился, а когда появились наши дети, я окончательно уверовал, что теперь уж никто и ничто не отнимет тебя у меня. И я расслабился, глупец… Вот тут-то небеса и наказали меня.       Всерьез я задумался о самоубийстве через два года после твоего ухода. Я так устал от этих жалостливых взглядов, от этих никому не нужных соболезнований, но главное я так и не научился жить без тебя. Я уже готов был сделать шаг в бездну, когда услышал голоса наших детей. Эгоист… Слишком поглощенный собственным горем, я даже не заметил, что им в стократ тяжелее чем мне. Да, я лишился любимой женщины, но дети-то потеряли маму. Самую лучшую маму.       С тех пор я мысленно гоню время вперед, веря, если там есть жизнь — мы обязательно будем вместе.       Время лечит… Найти бы того дурака, который впервые изрек эту «мудрость». Да ни хрена оно не лечит, лишь затягивает тонкой пленкой зияющую рану, но стоит в нее попасть хоть маленькому воспоминанию — боль разгорается с новой силой, затапливая душу до краев. А знаешь, я уже свыкся жить с этой болью, она стала частью меня.       Наши друзья часто говорят мне, что нельзя так долго жить прошлым, что пора уже оглянуться и найти себе новую жену, ведь детям нужна мать. Они одного не могут понять — ни одна женщина не сможет заменить тебя. Ты была слишком идеальной женщиной, женой, матерью. Да и я вряд ли смогу еще кого-то полюбить, такой как ты мне уже не найти, так зачем брать грех на душу делая еще кого-то несчастной.       На часах только четыре часа утра, а кажется что прошла уже целая вечность. Я стал ненавидеть ночь. Ночью время словно замирает, и меня накрывает тоска. Часто я просто лежу в кровати, тупо уставившись в потолок. Честно говоря, я просто боюсь засыпать. Я знаю, что во сне снова потеряю тебя, не в силах этого изменить.       За окном промозглая ноябрьская ночь, взгляд цепляется за цветочный горшок на подоконнике. Помнишь, это твой любимый розовый куст, ты называла его «Ты и я», потому, что на нем всегда распускались только два бутона — алый и белый. Ты говорила: «Алый, это я — дерзкая, буйная, а белый — ты — спокойный, уравновешенный». С тех пор как тебя не стало, наш цветок больше ни разу не цвел.       Надо постараться хоть немного поспать. Завтра, вернее уже сегодня, пятая годовщина со дня твоего ухода. Я бы очень хотел провести этот день только с тобой, но знаю, что это не возможно. Как всегда возле тебя соберется толпа народа. Нужно набраться сил, чтобы выдержать все эти липкие любопытные взгляды, шепотки за спиной — сочувствующие, злые и равнодушные. И я выдержу ради твоей памяти.       Я снова очутился в той белоснежной комнате перед закрытой дверью, но сейчас мне почему-то кажется, что здесь я не один. В голове пульсирует единственный вопрос: «Это ты?», и словно в ответ я затылком ощущаю теплое дуновение ветерка. Я оборачиваюсь и застываю, как истукан, не в силах произнести не единого слова. Передо мной стоишь ты, в ореоле ослепительного света. Боже, как же ты прекрасна! Ты смотришь на меня с ласковой улыбкой на устах, а глаза твои излучают столько любви и тепла, что у меня начинает щемить сердце и на глаза наворачиваются слезы. Кое-как сбросив с себя оцепенение, я наконец-то осипшим голосом произношу:       — Это ты? Ты со мной?       В ответ молчаливый кивок       — Ты останешься со мной?       В молчании ты отрицательно машешь головой.       — Тогда забери меня с собой! Я больше не могу, я так устал жить без тебя! — Почти кричу я, находясь уже на грани истерики, и тут же слышу такой до боли родной голос:       — Я уйду, а ты останешься. Твое время еще не настало, да ты и сам это знаешь.       — Я так скучаю, мне плохо без тебя.       — Я знаю мой родной, знаю. Но, ты должен научиться жить без меня, а я всегда незримо буду рядом. Помнишь, я когда-то говорила, что после смерти хочу стать ангелом-хранителем своей семьи. Но, чтобы ангелу парить, ему нужны крылья — отпусти меня, дай расправить мне мои крылья, и я, накрыв вас ими, смогу защитить вас от бед и тревог.       — Но, разве я держу тебя? Уже пять лет, как тебя нет с нами, я мысленно подсчитываю каждый прожитый день без тебя…       — Вот этим ты и держишь меня. Даже во сне ты ищешь встречи со мной, еще крепче привязывая к себе. Пойми, хороший мой, умерев, я не покинула тебя, ведь я живу в наших детях. Ты каждый день видишь меня в нашей дочери, посмотри на нее — с годами она все больше становится похожа на меня.       — И что мне сделать, чтобы ты могла парить? Забыть тебя? Я не смогу, да и не хочу этого.       — А, и не нужно меня забывать, но и жить одними воспоминаниями тоже нельзя. Оглянись, рядом ходит та, что станет твоей новой спутницей, очень скоро ты встретишься с ней. Только не отталкивай ее, не закрывай свое сердце для новой любви. Она сумеет тебя сделать вновь счастливым, поверь мне.       — Я не смогу полюбить другую, ведь ни одна женщина не заменит тебя. Думаешь, я не оглядывался? Оглядывался сто раз, но ни одна из них не могла сравниться с тобой. Ты была идеальна, идеальна во всем.       — Я была обычной, наверно, мне надо было меньше любить тебя, тогда бы ты легче перенес мой уход. Но, я никогда не умела любить в пол силы, впрочем, как и ненавидеть тоже…       — Она не сможет мне заменить тебя.       — А, этого и не нужно. Таких, как я больше нет, но та другая ни чем не хуже меня, а в чем-то даже будет лучше. Ты только впусти ее в свою жизнь, дай ей шанс. Родной мой, мне так больно видеть твой потухший взгляд, позволь ему вновь засверкать искорками радости. Я знаю, ты боишься вновь полюбить, думая, что этим придашь память обо мне.       — Но, разве это не так?       — Конечно нет. Ведь обретя новую любовь, ты, все равно, не забудешь меня. Запомни, чем счастливее люди, живущие на земле, тем сильнее их ангелы на небесах. Позволь себе и нашим детям вновь стать счастливыми, а я всегда буду рядом, и буду оберегать вас…       Эти утром я, впервые за пять лет, проснулся не от кошмарного сна, а от солнечного лучика, пробившегося сквозь шторы. Распахнув плотные гардины, я, не вольно, зажмурился — за окном все было покрыто девственно белоснежным покрывалом, искрящемся на ярком солнце.       Неизвестно откуда взявшийся белый голубь, взлетел с карниза и, взмыл в небеса, словно молчаливый привет от тебя.       Знаешь, ты как всегда права, права во всем. Я был слишком эгоистичен в своем горе, в своем не желании смирится с неизбежным. Теперь я отпускаю тебя — пари мой Ангел. Я обещаю, что постараюсь, вновь, стать счастливым, ради тебя и наших детей. Теперь я знаю — пусть и не зримо, но, ты здесь, ты рядом с нами. Но, и ты должна знать — кто бы не появился рядом со мной, она никогда не сможет заменить тебя, ты навсегда останешься главной для нас.       Спасибо тебе, мой Ангел, спасибо за то, что столько лет твоя любовь и забота оберегала наш дом, твоя вера в меня помогала мне идти вперед, не обращая внимании на завистливый шепот за спиной. А, самое главное, спасибо за два чуда, что ты подарила мне — наши дети, наше продолжение, в которых мы будем жить вечно.       Я верю, что и теперь, твоя любовь сумеет оградить нас от всех невзгод.       Благодарю тебя, Мой Ангел.       P.S. Солнечный луч, резво пробежав по подоконнику, осветил розовый куст, на котором появились два маленьких бутона — алый и белый.