Сохрани мою душу

— Живи!       Усаги снова проснулась от этого слова, как и много раз до этого.       Шесть лет назад, когда ей было всего десять, этот же голос прозвучал у неё в голове, прежде чем она чудесным образом вышла из комы.       Была страшная авария. В тот день родители её школьной подруги Нару забирали её и Усаги из школы. Они почти доехали до дома, но случилось страшное… Водитель фуры уснул за рулём и вылетел на встречную полосу. Лобовое столкновение… Не выжил никто, кроме Усаги.       Когда её привезли в больницу, врачи вовсе не давали шансов. Но боролись за жизнь девочки до последнего. До последнего вздоха… Сначала констатировали клиническую смерть, после чего зафиксировали время смерти. Но девочка неожиданно распахнула глаза. Работники больницы назвали это не иначе как чудо. Но сама Усаги не верила в чудеса. Она отчётливо помнила голос, который говорил с ней, когда душа покинула тело. И так же отчётливо она помнила, что именно он ей сказал: "Мне нужна твоя душа. Настанет время, и я приду за ней. А сейчас… ЖИВИ!" После чего сущность, что назвала себя жнецом, исчезла.       Тогда Усаги очень быстро выздоровела, что было крайне странным, учитывая тяжесть её травм. Но всё это казалось мелочью по сравнению с тем, что где-то там, между жизнью и смертью, обладатель голоса будто вложил ей в руку какую-то вещицу, и когда Усаги пришла в себя, то обнаружила у себя в руке некое украшение на цепочке. Это был амулет в форме ладошки с глазом посередине.       Сотни раз Усаги его теряла, сотни раз она пыталась избавиться от него, но всё казалось бесполезным, итог был один и тот же… Наутро Усаги просыпалась с амулетом в руке. Устав бороться, девушка сдалась и стала носить его как украшение.       С того ужасного дня прошло шесть лет. Усаги жила размеренной жизнью, наслаждаясь каждым днём. Ввиду своей простоты, девушка даже не пыталась разобраться, что же с ней произошло, напротив — пыталась забыть о случившемся. Но одно она знала точно: настанет день и тот, кто спас её, придёт за её душой. И как в подтверждение этому время от времени во сне ей об этом напоминали, и она неоднократно просыпалась от кошмарного сна, а в голове звучал хрипловатый голос: "Живи!"

***

— Усаги, принесли почту! — Из-за двери послышался голос мамы, которая, не церемонясь, вошла в комнату дочери без стука, держа в руках стопку писем. — Видимо на почте был какой-то сбой, и ответы пришли скопом, — мило улыбнулась Усаги, усаживаясь на постели, жестом требуя у матери конверты. — Я надеюсь, там есть хоть один положительный ответ, — подшутила Икуко, потрепав волосы дочери. Она хоть и считала её не путёвой, но всё же очень любила. — Иначе… Если ты никуда не поступила, нам с отцом придётся нанимать тебя в горничные, чтоб ты не сидела у нас на шее ближайший год, — посмеиваясь, говорила мать, но заметив, как лицо дочери мрачнеет с каждым открытым конвертом, встревоженно спросила: — Что там, доченька? Неужели везде отказ? — Только колледж Джубан, — хмуро проговорила Усаги, смахнув накатившие слёзы. — Только оттуда положительный ответ. — Глупенькая, что же ты расстраиваешься?! — буквально взвизгнула мать, обнимая расстроенную Усаги. — Это же самое престижное заведение нашей страны. — Мама, это интернат, — проскулила Усаги. — Он находится далеко от нашего города, а я хотела учиться не далеко от дома. Я смогу приезжать только на каникулах. — Ну, ничего страшного, — Икуко попыталась успокоить дочь. Хотя сама прекрасно понимала, что её пушистый крольчонок вовсе не приспособлен к самостоятельной жизни, с которой ей придётся столкнуться в колледже. — Зато ты окончишь самое элитное учебное заведение. — Угу, окончу ли… — пробубнила Усаги, сползая с кровати. — Там настолько сильная программа, что меня отчислят в первую же сессию. Странно, как я вообще туда поступила. — Не говори глупости, Усаги, — Икуко стала собирать постель дочери, в тот момент, когда та подошла к огромному зеркалу, висевшему над столиком для косметики. — Если бы я еще хоть куда-нибудь поступила, я бы ни за что не поехала в эту тюрьму, — по щекам Усаги скатились крупные слёзы. — Доченька, не терзай мне душу, — на глазах Икуко тоже заблестели слезы. — Всё будет хорошо. Ты найдёшь там новых друзей, получишь диплом, и для тебя будут открыты все двери.       Больше всего Усаги не выносила слёз матери. Она настолько её любила, что для девушки не было ничего больнее, чем видеть, как плачет мама. Поэтому, собрав остатки силы воли, девушка смахнула свои слёзы.       Но одна слезинка попала на амулет, и он тут же отреагировал переливистым синим свечением. Опешив, Усаги взяла амулет в руку и зажала в кулаке. Она не понимала, почему эта вещица придаёт ей силы, но чувствовала это отчётливо, как и сейчас. — Не плачь, мамуля… Из колледжа к тебе вернётся самая умная дочь! — придав голосу максимум уверенности, Усаги улыбнулась матери.