Haunt me

Автобус, на котором я еду, несётся в преисподнюю. Ты стоишь у меня за спиной и я чувствую твоё дыхание лопатками. От него остаются волдыри, как от ожогов. Либо сейчас будет следующая остановка, либо остановки не будет никогда. Я доеду до ада и сгорю, оставив после себя лишь куски запёкшейся плоти на поручнях. Понимаю, что надо бежать. Автобус тормозит, и я выливаюсь из него вместе с толпой. Это рынок. Вокруг ранняя весна и серо-чёрный подтаявший снег лежит у стен разноцветных ларьков с облупившейся краской. Над асфальтом сомкнулась ледяная корка, а над ней тонким слоем плавает грязное месиво. Твой взгляд, должно быть, скользит по толпе, пытаясь меня найти. Адреналин обухом бьёт в сердце, я начинаю видеть и чувствовать. На кончиках моих пальцев взрываются галактики, а перед глазами происходит деление клеток. Вдруг твой взгляд находит меня и позвоночник пронзает тысячами ледяных игл. Я поскальзываюсь, но заставляю себя не упасть. Если я упаду, то меня, ещё живого, раскатают по ледяной корке новым слоем дороги, по которой пенсионеры шатаются среди прилавков, ища дешёвые овощи. Я смешаюсь с прахом умерших здесь, и они будут кричать на меня за то, что я вторгся в их вековой уклад. Рынок кончается. Сердечный цикл с его систолами и диастолами предсердий и желудочков звучит навязчивой мелодией. Ты набрал темп и догоняешь меня, расшвыривая носками ботинок снежную кашицу. Переулок. Переулок. Другой. Вдруг ты где-то теряешься. Должно быть, интуиция изменила тебе и ты свернул на соседнюю улицу. Я останавливаюсь, кладу руки на колени и успокаиваю дыхание. Я почти жив, даже кажется, будто скоро приду домой. Вдруг чувствую холодные пальцы вокруг моего запястья. Хрип перерезанной глотки. Хрип перерезанной глотки. Хрип перерезанной глотки оглушает набатом. Так, наверное, дети слышали походные марши уходящих на войну отцов. Вокруг темно и очень холодно. Отказываюсь признавать себя мёртвым — боюсь. Ты стоишь на коленях рядом со мной. Ты говоришь, что мы всегда будем вместе