Из сладкого предпочитаю тебя

      Съёмки "Импровизации" закончены. Парни разъехались по разным городам, участвуют в новых проектах и редко пересекаются.       На улице лил дождь. Накинув на голову капюшон, Антон быстро зашагал в сторону ближайшего кафе, надеясь укрыться от внезапного дара природы. Он знал, что здесь недалеко есть уютная кофейня, в которой парень любил сидеть длинными осенними вечерами, да и вообще заскакивать сюда по утрам на чашечку кофе. Сменив быстрый шаг на бег, Шастун через каких-то пару минут был уже на месте. Пройдя за ближайший столик, он сел и принялся дуть на замерзшие пальцы. Была уже поздняя осень, и дожди лили холодные. Оглядевшись по сторонам, Антон понял, что не один такой умный решил спрятаться в ненастную погоду в помещении. В кофейню потоком вваливались люди, закрывая зонты и отряхиваясь от холодных капель. Переведя взгляд на барную стойку, Шастун начал блуждать по ней глазами, пока что-то не заставило его остановиться. Вернее кто-то. Это был молодой человек, сидевший за барной стойкой спиной к нему, в белой рубашке и с гладко зачёсанными тёмными волосами. Кончено Антон узнал его. Все эти месяцы после конца съёмок не проходило и дня, чтобы он не вспоминал о нём. Может сам Антон-то был бы и рад не вспоминать. Но каждая мелочь, каждая шутка, каждый день - всё ассоциировалось с ним. Встав из-за своего столика, который тут же заняли, Антон пошёл к бару, думая, как начать разговор. Вот бы просто взять и сказать Арсу, как не хватало этих прикосновений, цепких взглядов, улыбок. Думая о том, что он просто простыл и теперь бредит дурацкими идеями, Шастун и не заметил, как уже стоял у Попова за спиной. Зайдя немного сбоку, он положил свою руку на плечо Арсения; - Привет! Импровизатор вздрогнул, но, увидев стоящего рядом Антона, который лучезарно улыбался, сам не смог сдержать улыбку; - Привет! А ты как здесь? - Да вот, решил укрыться от дождя. А вообще люблю тут бывать. Здесь кофе вкусный. - Ага, и пирожное отличное! Антон посмотрел на барную стойку, где перед Арсением стояло аппетитное шоколадное пирожное, украшенное вишенкой. - А знаешь, я могу в сто раз вкуснее сделать. Я вообще такое пирожное делаю - не то что пальчики, всю руку оближешь. Я когда с родителями жил, мы каждые выходные что-нибудь такое делали. Вот... - Это приглашение? - Ну, если ты уже тут наелся... - Не могу же я отказать старому другу! Арсений встал из-за барной стойки, и оба импровизатора направились к выходу. - Далеко живешь? - Нет, минут 20 пешком. Дождь как раз закончился, и из-за серых туч выглядывало тусклое солнце. Арсений спросил: - Тогда прогуляемся? - Я только "за"! Идя по мокрым улицам, парни смеялись, шутили, вспоминали. И тут, видимо для создания большего эффекта, Антон сказал то, о чём потом не раз пожалеет: - А я ведь никогда не повторяюсь! Всегда придумываю какой-нибудь новый рецепт. Ещё ни разу не приготовил два одинаковых пирожных. - Интересно...Будешь кормить меня до тех пор, пока не повторишься? - Замётано. Но тогда тебе придётся поселиться у меня навечно. - А кто сказал, что я против? Молодые люди свернули в проулок, подошли к нужной девятиэтажке и зашли в подъезд. Поднявшись на лифте на восьмой этаж, Антон открыл дверь и пустил Арсений внутрь. Квартира у Шастуна была двухкомнатная, но довольное просторная. Кухня метров двадцать, гостиная, спальня, раздельный санузел и большая прихожая. - Мой руки и иди в гостиную, а я пока что-нибудь приготовлю. - Хорошо...Тебе помочь? - Нет! Я сам! Забыл? Это я тебя кормлю! - Да-да, пока не повторишься. Это мы помним. Сев на диван в гостиной, Арсений схватил со столика журнал и стал перелистывать страницы. В это время Антон уже возился на кухне. Где-то через час угощение было готово, и Попов уже восседал за массивным деревянным столом, уплетая десерт. Рядом сидел Шастун и пил кофе. - Это и правда очень вкусно. - Я знал, что тебе понравится. Здесь взбитые сливки, сгущённое молоко, корица, мёд. Я же знаю, ты любишь всё сладкое...И даже чересчур сладкое. Антон по-детски улыбнулся, пряча глаза в пол. Арсений, всё это время наблюдавший за парнем, не мог насмотреться на это зеленоглазое чудо. Он ведь тоже вспоминал. Все эти несколько месяцев он думал о том, что больше всего на свете хотел бы вернуть дни съёмок, чтобы ещё раз приобнять, прикоснуться, взять за руку; - Ты думал обо мне? Антон с удивлением посмотрел на Арсения, совсем не ожидая, что тот задаст такой вопрос. - Я...Что ты имеешь в виду? - Именно то, о чём ты подумал. - Я бы хотел ещё раз оказаться на съёмках...Мне тебя не хватало. Сказав это, Шастун встал и направился к выходу из кухни. Однако рука Попова преградила ему путь? - Почему ты сам не ешь? - И именно это ты хотел сейчас сказать!? - Действительно...Совсем не это. Схватив Антона за воротник футболки, Арсений притянул его к себе, впиваясь в губы и зарываясь рукой в волосах. Шастун облизывал сладкие, медовые губы Попова и радовался, что он специализируется именно на пирожных, а не на пирожках с луком.       Это было так же сладко, нежно, сочно. Они полностью отдавались друг другу, растворяясь в объятиях и поцелуях.       Проснувшись на следующее утро и не застав Антона в постели, сонный Арсений побрёл на кухню, где его личный шеф-повар уже что-то готовил. Ну ясное дело что. - Ты меня теперь всю жизнь пирожными кормить собираешься? - Как и обещал - широко улыбнулся Антон. - Не хочешь сходить куда-нибудь? - Давай! Я как раз всё уже приготовил. Пообещав Антону непременно съесть десерт сразу после возвращения, Арсений направился в спальню, чтобы попытаться отыскать там свои вещи. Провозившись с десяток минут, Попов наконец оделся и вышел в прихожую, где его уже ждал Шастун.       - ИКЕЯ!? Я вообще-то подумал было, что ты приглашаешь меня на романтическое свидание, - немного смутился Антон. - Я подумал, что тебе неплохо было бы купить салфетки под цвет твоих кухонных занавесок, - словно игнорируя вполне понятный намёк, отвечает Арсений. Не говоря больше ни слова, они доходят до автобусной остановки и так же молча едут в огромный торговый центр, где проводят ближайшие часов шесть, рассматривая мебель, посуду, детские игрушки. - А знаешь, Шастун, твоя квартирка в общем-то ничего...местами. Хотя я бы там кое-что изменил, ну, перепланировку бы сделал, да и вообще..., - Антон не даёт Арсению закончить мысль. - Ну вот в своей и делай, - отчего-то парень разозлился, - а меня моя полностью устраивает. - А я думал, ты меня вчера к себе пригласил не только на одну ночь... - Сказал же, до первого повтора. Дальше повисло неловкое молчание, которое длилось бы не пойми сколько, если бы Попов не увидел наконец подходящие салфетки. Купив их, еще несколько крохотных баночек и пару глубоких тарелок, парни вышли на улицу. Уже вечерело. - Так что ты там говорил насчёт романтического свидания? - ухмыльнулся Арсений. - Хочу в парк аттракционов! И сладкую вату! - Антон скорчил требовательную рожицу. И уже весь оставшийся вечер парни провели в парке аттракционов со сладкими ватами в руках.       - Так что ты там приготовил мне с утра? - осведомился Арсений, входя в квартиру и закрывая за собой дверь. - Сейчас увидишь, - улыбаясь, Антон прошёл на кухню с большим белым медведем, которого Арс выиграл для него в тире. Это было пирожное с кремом из тёмного шоколада, орехами и коньяком. Оно напоминало их вторую совместную ночь: жарко, сильно, грубо. Теперь они уже полностью забирали друг друга, владели и принадлежали.       Затем было клубничное пирожное, которое Арсений так и не доел, увлекшись губами Антона. Карамельное пирожное с печеньем, десерты с ликёром, фруктово-ягодные пирожные.       Так прошло несколько месяцев их в прямом смысле "сладкой" жизни.       Как-то утром, встав как обычно рано, Антон направился на кухню. Он всю ночь думал над рецептом, но всё, что приходило ему в голову, он уже готовил. Привычно открыв нижний ящик и не обнаружив там ни грамма муки, Антон открыл соседний, затем - верхние. Парень с ужасом понял, что закончились почти все ингредиенты. Не было ни мёда, ни фруктов, ни ягод, а самое главное - не было идей. Постояв ещё несколько секунд, Шастун сел за обеденный стол. - Я встал! Где мое обещанное пирожное? - Арсений зашёл на кухню, лучезарно улыбаясь, но, увидев помрачневшего Антона, обеспокоенно спросил: - Тош, что-то случилось? - Я..., - Антон выглядел растерянным, - у меня больше нет идей, да и почти все ингредиенты закончились. - Ничего страшного, - попытался подбодрить его Попов, - сходим в магазин и всё купим. - Нет, Арс, ты не понимаешь, я больше не смогу тебе приготовить ничего нового, - Антон встал из-за стола и подошёл к Арсению. - Мне собирать вещи? Антон взглянул Арсению прямо в глаза, несколько помялся и сказал: - Твоё право. - И ты этого хочешь? - Смеёшься!? Конечно нет. Просто раз мы договаривались... - То я соберу вещи и уйду, узнав, что у тебя больше нет идей? - Арсений снова заулыбался во все свои 32 зуба, - Шастун, ты такой дурак! - Ах да? - Конечно! Ты разве ещё не понял? Ты - моё самое любимое сладкое блюдо. Нет идей? Что-нибудь придумаем вместе! У меня знаешь какая богатая фантазия!? - Знаю..., - Антон не мог скрыть счастливой улыбки, его глаза радостно заблестели. - И вообще, что это ты всё время готовишь? Я знаешь какой кофе делаю! И тоже, между прочим, никогда не повторяюсь! - И ты молчал? - Антон тихо засмеялся, всё ещё пристально глядя на Арсения. - Ждал этого дня. Попов схватил Шастуна за воротник рубашки и прижал к стене. Он смотрел на такое желанное лицо с нежной, бархатной кожей и не верил, что оно, как и весь Антон, теперь принадлежит только ему одному. - Любишь? - Тихо спросил Шастун, непонятно как ещё державшийся на подкашивающихся ногах. - Люблю. - Так же тихо ответил Арсений, приподнимая парня за подбородок и целуя в мягкие, сладкие губы. - И я тебя. - Прошептал Антон, чувствуя, как сердце готово выпрыгнуть от радости из груди.