Он обязательно заполучит свою самку

Нервно расхаживая вдоль холодных стен загона, велоцираптор уже третий день отказывался от еды и никого не слушался. Третий день он не видел её. Лишь ранним утром того дня Чарли из-под прикрытых век наблюдал, как Оуэн медленно одевался и, прихрамывая, выходил из загона. Тогда раптор был уверен, что мужчина придёт днём, но ошибся. И мучил себя все эти дни, злясь на то, что не мог провести время со своей самкой. Грэйди пришёл утром четвёртого дня, когда динозавров выпускали в загон. Работники смеялись над его всё ещё заметной хромотой, шутили, что отбил зад на своём мотоцикле. Но в ответ получали лишь презрительные взгляды. Не говорить же бывшему морпеху, что его отымел один из хищных динозавров. Оуэн не выходил на работу, спихнув все заботы на друга. Как он объяснил — хотел недельку отдохнуть. Но не прошло и половины короткого отпуска, как его срочно вызвали. Чарли действительно был сам не свой, мужчина понял это уже тогда, когда увидел его сквозь толстые прутья ограждения. Огрызался на своих сородичей и носился по всему загону, чем изрядно пугал работников. Его поведение было ясно только одному человеку, чьё увлечение хищником имело несколько другое значение. Неуверенно выйдя на мостик, Грэйди постарался собрать всю свою уверенность в кулак и расправил плечи. Рапторы, только услышав знакомый свист, выскочили из зарослей и подбежали к мужчине. Чарли, что неудивительно, среди них не было. Он сидел в кустах и прожигал взглядом столь желанную цель. Поймать, прижать к земле, взять и заставить принять тот факт, что теперь она — его по праву. Но сначала следовало хотя бы добраться до неё. Довольно быстро вернув доверие и положение среди оставшихся рапторов, Оуэн распустил их, выискивая взглядом четвёртого. Один из сотрудников первым заметил пропажу — Чарли лежал на земле вблизи деревьев и звал на помощь, скуля на повышенных тонах. Грэйди уже не думал. Он, превозмогая боль в пояснице, сбежал по лестнице и приказал открыть ворота. Сердце колотилось где-то в горле, но холодная уверенность затопила разум. Он был нужен этому великолепному существу. Ну и пусть подставил ему свою задницу да ещё и подумывал как-нибудь повторить. Естественно, такие мысли глушились литрами пива, потому что ничего крепче на острове найти было нельзя. Медленно приближаясь к велоцираптору, Оуэн оглядывался каждую секунду и пуще прежнего прислушивался к посторонним шорохам. Сейчас он не был уверен в своих силах, боялся, что не сможет сдержать хищников. Но всё равно пошёл сюда. Дурак, что с него взять. Мужчина на негнущихся ногах подошёл к лежащему раптору и прислушался к его мерному дыханию. Цепкие глаза смотрели на него с нескрываемой победой, и только сейчас Оуэн понял, что его провели. Он в страхе отшатнулся назад, когда динозавр вскочил на ноги, не отводя гипнотизирующего взгляда. Бежать ни в коем случае нельзя, но бывший морпех хотел нарушить это правило. Лучше получить острые когти в спину, чем терпеть этот господствующий и подчиняющий взгляд. Но уже через секунду за спиной Грэйди стояли другие велоцирапторы, щёлкая зубами и, как казалось жертве, гаденько усмехаясь. Расставив руки в стороны, мужчина приказал не стрелять, а сам в ответ смотрел в эти невозможно умные глаза. Чарли победоносно рыкнул и медленно приблизился к Оуэну. Человек не знал, что чувствовали другие рапторы, но он сам чётко ощущал ауру сильного самца, который без боя занял место альфы. Чарли предупреждающе зарычал на Блю, когда она попыталась приблизиться к его собственности. Этот велоцираптор хотел показать всем, что сверг бывшую альфу. А также показать то, что эта самка принадлежала ему. Подступив совсем близко, хищник обнажил ряд острых зубов и как будто навис над Грэйди, не сильно превосходя его по росту. И Оуэн не выдержал. Он не мог терпеть этот взгляд, это подавляющее ощущение, разливающееся по всему телу. Он проиграл битву новой альфе, а на краю сознания отметил, что невольно признал и свой статус пары самца. Поверженный мужчина отвёл взгляд и медленно, словно нехотя опустил голову, склоняясь перед альфой. Это законы хищных животных, и ему следовало их соблюдать. Блю, Эхо и Дельта с интересом наблюдали за происходящем, но один коротко брошенный взгляд заставил и их чуть склонить морды, признавая нового вожака. А скопившиеся вокруг загона люди лишь пооткрывали рты и безмолвно следили за происходящим. Приказ альфы был исполнен мгновенно — три раптора тут же скрылись в зарослях, оставив пару наедине, если не считать несколько десятков глаз людей. Чарли сделал попытку приблизиться, но Оуэн тут же заметил его движение и выставил руку вперёд. Велоцираптор замер и гневно ощерился. Неужели очередная разлука будет его наградой? Грэйди медленно отступал, а через пару минут за ним со скрежетом закрылись ворота. Но Чарли был удивительно спокоен, хоть его запах на самке уже не был так силён. Он знал, что она сама придёт к нему, когда время настанет. Долго ждать раптору не пришлось. Уже через два дня, ближе к ночи, он вновь увидел у ворот мужчину. Он уже не хромал и казался настроенным на что-то серьёзное. И опять остальные рапторы сидели в своих загонах, а все работники ушли спать. Оуэн открыл ворота совсем немного и подлез под ними, скользя взглядом по зарослям. Эти два дня он думал только о произошедшем. Повадки динозавра были понятны мужчине, а самомнением он никогда не страдал. И поэтому почти с лёгкостью принял тот факт, что стал самкой велоцираптора. Кусты зашевелились, и из них вышел Чарли, медленно, крадучись приближаясь к Грэйди. Человек не двигался с места, изучая блестящие чешуйки динозавра в свете прожекторов. Он не понимал, что чувствовал к нему, но однозначно это не была простая заинтересованность ради науки. Ведь как тогда ещё объяснить тянущее ощущение внизу живота? Чарли остановился рядом с Оуэном и самодовольно заурчал. Самка сама пришла к нему, как он и думал. На этот раз никто никого не подталкивал. Человек шёл рядом с раптором по своей воле, зная, что сегодняшней ночью будет до зубного скрежета сладко оттрахан. И снова, как в тот раз, в клетке пахло тёплым сеном, а созданный полумрак придавал мгновениям интимности. Если только интим вообще мог существовать между человеком и динозавром. Теперь Грэйди разделся сам и, смущаясь непонятно чего, тут же встал на колени, сгребая руками сено под грудь. Раптор довольно ворчал за спиной и намеренно медленно вылизывал языком мягкую шею, острые лопатки, выгнутую поясницу и подтянутые ягодицы. Когда острый язык скользнул в ложбинку и беспрепятственно вошёл в чуть припухлую дырочку, Оуэн поджал пальцы на ногах и тихо простонал. Его дыхание мгновенно сбилось, а член отвердел, с головой выдавая возбуждение. Сегодня Чарли не тратил время на растяжку, с каким-то удивлением ощущая сравнительную лёгкость проникновения и скользкую влажность внутри. Ещё с утра Грэйди пришлось попотеть, чтобы хорошенько подготовить себя. Потому что сегодня он тоже хотел получить удовольствие. Уже знакомая тяжесть опустилась на спину, громкое дыхание опалило ухо и щёку. Раптор входил не торопясь, уверенно прижимая мужчину к земле, не позволяя двигаться. Протяжный, развязный стон заполнил небольшое помещение, дыхание потяжелело, а сердце завелось в безумно быстром ритме. Было холодно и одновременно невыносимо жарко, воздух накалился до невозможного, в нём летал запах секса и безумия. Велоцираптор самозабвенно покрывал человека, стараясь оставлять как можно меньше царапин, и слушал, слушал его голос, понимая, что до такого исступления эту самку может довести только он. И снова Оуэн, растрёпанный, с десятком царапин и вытекающей из задницы спермой, млел под длинным языком Чарли, хрипло постанывая и шепча имя своего любимого динозавра. Всё это выбивало его из колеи, мужчина знал, что завтра он будет стонать от боли, но ещё лучше понимал, что он, чёрт, конченный зоофил. Потому что только с таким диагнозом он был готов приходить ночью раз в неделю к своему самцу и спариваться с ним несколько часов подряд. Но когда тело окончательно привыкнет к таким нагрузкам, Грэйди решится появляться здесь хоть через день. А Чарли был удовлетворён. Он лежал рядом со своей самкой и сыто облизывался, довольно ворча. Пусть детёнышей они не заведут, хищнику сносило крышу уже только от того, какие ощущения он получал во время спаривания. Он согласен защищать её всю свою жизнь, а в ответ хотел лишь безоговорочную покорность и преданность. И ведь Чарли со стопроцентной уверенностью мог сказать, — если бы вообще умел говорить, — что Оуэн теперь от него никуда не денется. Он зависел от своего самца. Принял правила такой жизни и получал от неё только удовольствие. А уж раптор знал, как доставить такое удовольствие своей самке.