Пасмурные чувства

Пасмурное небо темнело всё сильнее с каждой минутой, убивая и без того небольшую надежду на то, что солнце выберется из этого серого плена и порадует жителей города теплом своих лучей. Тучи неподвижно нависали бесконечной тёмной стеной над головами, пугая восхитительной ложной опасностью, будто небосвод может рухнуть в любой момент. Резкий, стремительный ливень, который бушевал буквально несколько минут назад, неожиданно стих, вместе с собой забрав и остальные звуки. Ни детских голосов, ни шороха, который сопровождает животных, ни звонких ударов капель о лужи, ни гудения машин, стоящих в пробках — ничего. Никаких звуков не было в маленьких двориках домов. Тишина. Вместе с ливнем стих и ветер, совсем недавно клонивший деревья к низу и ревевший, сильно ударяясь об оконное стекло. Стихло всё. Тишина и пустота накрыли город. Никто не хотел выходить в такую погоду на улицу, а редкие прохожие спешили по своим делам, не обращая внимания ни на что: на довольно глубокие лужи, на грязь, на промокшие ноги. На других людей. В стремительном течении жизни мы редко можем остановиться и оглянуться — назад, по сторонам — вдруг мы найдём там что-то важное? Что-то действительно нужное. Но мы идём дальше, продолжая не обращать внимания на мир вокруг, занятые своими мыслями и переживаниями. И жизнь продолжается дальше для всех. Или почти для всех. Для маленькой девочки, сидящей под открытым небом на небольшой, самодельной и уже полностью промокшей лавочке жизнь остановилась. Было уже не холодно и почти не страшно. Иногда она равнодушно и как-то потеряно осматривала дворик обычного многоквартирного дома, ища взглядом что-то, за что можно уцепиться, ухватиться. Каштановые волосы стали почти чёрными от влаги, чуть завились. Капли постепенно стекали по шее под футболку, холодя и без того ледяную кожу. Глаза её были закрыты, губы поджаты. Кулачки, что крепко держались за скамейку, были сжаты в напряжении. Девочка сидела на холоде, в промокшей футболке и шортиках, и плакала. Просто плакала, почти неслышно в полной тишине. Слёзы градом катились по щекам, попадая в рот и щекотя аккуратный носик. Иногда она отрывала то одну руку, то другую, шмыгала носом и вытирала рукой лицо, всё в солёной влаге. Для неё этот мир был безжалостен. Всё это время на шестом этаже девушка по имени Катя читала книгу, иногда смотря в окно, наблюдая за погодой. Света не было вторую неделю, отключили за неуплату, но девушка не унывала, поскольку прекрасно знала, что выберется. Она ещё заживёт так, как она желает. В один прекрасный момент она заметила малышку. Девочка сидела неподвижно в дождь и не пыталась убежать. При этом она не выглядела счастливой. Катя растерялась, но не придала значения, мало ли что современным детям придёт в голову. Она снова уткнулась в книгу и провалилась в сказочный мир ещё на пару часов. Снова выглянув в окно, она сразу же заметила, что та девчушка всё сидела на том же месте в той же позе. Вся мокрая и сжавшаяся, она сидела на сырой скамейке и не двигалась. Катя посетовала, что нынешним родителям стоит быть более внимательными к детям и вернулась к своим делам, всё же готовку никто не отменял. Но спокойно готовить уже не получалось. Солнце клонилось к закату, а за девочкой ещё никто не пришёл! И это с утра! А ведь ребёнок голодный! Теперь уже готовить приходилось на нервах, она дважды уронила кастрюлю и чуть не вылила кипяток на себя, пока отвлекалась на окно. Девочка так и сидела. А Катя всё смотрела и смотрела, как будто в оцепенении, вроде и хочется подойти, помочь, а вроде и что-то останавливает. Ведь обязательно придут родители. Или бабушка. Тётя, старший брат, сестра, кто угодно — они заберут девочку, не оставят ребёнка. Кто-то другой обязательно заметит, обратит внимание, подойдёт — обязательно. Кто-то другой. Не она. Зачем ей это? Как она её возьмёт, у неё даже света нет! А малышка продолжала сидеть, почти неподвижно, только покачиваясь чуть из стороны в сторону. Теперь она иногда смотрела по сторонам, застывая и смотря в одну точку. Возможно она ждала. Ждала того единственного человека, который спасёт её от этого холода. Не побоится подойти. Обратит внимание. Но так и не дождавшись, уже в сумерках, когда закатное солнце почти скрылось за горизонтом, окрашивая небо в алый, малышка поднялась со скамьи, потянулась, покружилась вокруг себя и скрылась в кустах сирени. На момент Катя испугалась, когда не обнаружила девочку на привычной лавочке. Но малышка почти сразу вернулась. Вернулась с небольшой веточкой, которой начала водить по асфальту, вырисовывая одной ей известную картину. Узор не угадывался совершенно, но девочка была счастлива. Улыбка, почти незаметная, озарила личико девчушки, карие глаза потемнели и приобрели более шоколадный оттенок. Это незамысловатое занятие в одиночестве успокоило её и чуть порадовало. Так она и продолжала до самого тёмного вечера, почти ночи. Выглянув в последний раз, чтобы проверить, что девочки нет на улице, Катя испугалась. В полной темноте, одна на улице, под совсем слабым фонарём на асфальте на корточках всё ещё неподвижно сидела она. Быстро накинув на себя что-то приличнее майки и шортов, Катя выбежала на улицу, собираясь проводить малышку, но когда она подошла, оказалось, что девочка спала. Она была такой тихой, будто совсем не дышала. Катя аккуратно дотронулась до её крошечного плечика, но девчушка лишь чуть вздохнула, почувствовав долгожданное тепло. Кожа малышки была ледяной, а сама она казалась неживой, будто всю жизнь выкачали. Она уснула прямо так, сидя, на щеках остались слёзки, уже немного подсохшие на щеках. Девочка слабо причмокнула губами, когда Катя аккуратно подняла её на руки и понесла домой, ребёнок явно нуждался в тепле. — Мама... — еле слышно прошептала малышка, полностью выбивая из колеи девушку. А потом чуть повернулась, удобнее устраиваясь на руках, и потёрлась головой о плечо спасительницы. У Кати защемило сердце от этого такого просто действия, а в горле встал комок. Добравшись до квартиры, она открыла входную дверь, успев несколько раз выронить ключи и испугаться, что девочка очнётся ото сна. Но этого не произошло, поэтому она сразу же понесла её в свою постель. Переодев ребёнка в чистую и сухую футболку, что была малышке как платье, она обтёрла её спиртом на всякий случай, укрыла двумя одеялами и сама прилегла рядом, чтобы помочь, если вдруг приснится кошмар, или девочка проснётся и испугается, не узнав места. — Что же с тобой приключилось? — задала вопрос в пустоту Катя, очень тихо, так, чтобы даже она сама не услышала. Чтобы не проснулась бедная гостья её скромного дома. Неожиданные тёплые чувства, что ворвались мощной волной в сердце, пугали. Вот так ни с того ни с сего притащить постороннего ребёнка домой. И дело даже не в том, что ребёнок может быть плохим.. Просто как она будет заботиться о ней? А в том, что девочка теперь останется у неё, она не сомневалась. Если, конечно, родители в скором времени не найдутся. А для этого надо сходить в участок. И написать заявление. Да, точно. Именно с такими мыслями Катя уснула и сама, совсем позабыв укрыться самой. Прижав девочку поближе. Безопасно. — Ты будешь Асей... Вот мы заживём... — засыпая, тихо выдохнула Катя.

***

— Ась, ну сколько можно повторять, вставай, а то я скажу папе, — пытаясь растормошить девушку, шутливо пригрозила женщина. Однако нужного результата не добилась, Ася лишь плотнее закуталась в тоненькое одеяло и пробормотала: — Через три минуты, обязательно...