Оленье солнце

      Тихие улочки, яркие огни, город почти никогда не спит. Город жадными глазами выискивает редкого прохожего или заблудившегося пьяницу, чтобы поймать и спрятать в своих подворотнях, замуровать в стенах и вытащить внутренности. Город любит кровавые жертвы. А кто, как ни палач, может их приносить? Хидан любил убивать. Чужая кровь, разливаясь по земле, приводила в восторг, а страх в глазах жертв будил что-то животное. Удовольствие урчало внутри огромным котом, царапая стенки сосудов.       Хидан жил неприлично давно и слишком долго, чтобы отказывать себе в удовольствиях. Он был проклят бессмертием и проживал эпоху за эпохой, наблюдая за изменением культуры, сменой власти и религий. Неизменным оставались только он и его страсть к убийствам и чужой крови. Он наслаждался ужасом, который испытывали его жертвы, и получал экстаз, когда они умирали. Когда-то давно он потерял что-то важное и теперь уже не помнил, что это было. Жажда убийства заменила всё остальное, затмив разум, но где-то на глубине, какой-то старый, давно забытый, призыв заставлял его скитаться в поисках того, о чём он уже и сам не помнил.       Он обладал быстрой регенерацией. Отруби голову, и она вполне спокойно прирастёт к телу снова, раны затягивались за пару часов, а к боли он привык настолько, что не обращал на неё никакого внимания.       Хидан был красив: серебристые волосы, достаточно светлая кожа и красные глаза. Мускулистое тело, которому позавидовал бы любой, если исключить полное безумие и садистские наклонности.       Лишь однажды он увидел человека, в чьих глазах не было страха.

***

      Небольшой храм на краю города, чьи врата охраняли статуи лис. Хидан издалека почувствовал манивший его запах, такой сладкий и давно забытый. Словно мог помочь возродить какие-то древние воспоминания. Он пришёл туда ночью под кровавой луной. Коса с тремя лезвиями влачилась по земле, создавая ужасающие звуки. Дорожка была вымощена серым камнем, а сам храм был в красно-белом традиционном стиле, окружённый лесом со всех сторон. Хидан не обращал внимания ни на что, ему слишком сильно хотелось добраться до желанного запаха. Что бы его не источало, оно должно всецело принадлежать ему. Путь ему преградил мужчина в возрасте с тёмными небрежно уложенными волосами и короткой, но густой бородой. На нём была чёрная водолазка и чёрные брюки, на поясе повязаны ножны, словно он был самураем. Между губами была зажата сигарета, и он лукаво улыбался.       — Тебе здесь не рады, — мужчина выбросил сигарету.       — Мне плевать на твоё мнение! — Хидан вскинул косу, бросившись в нападение. Мужчина вынул катану из ножен, отражая удар. — Что старый тэнгу забыл в лисьем храме? — металл заскрипел, выбивая искры.       — А что ты забыл в этом храме?! — мужчина отпрыгнул, махнув чёрными крыльями, и в Хидана прилетело несколько острых, как ножи, перьев, которые он отбил.       — Не люблю лис! — Хидан побежал вперёд, вновь замахиваясь косой. — Так же как и тэнгу!       Вновь лязг металла, старый чёрный тэнгу не хотел уступать, а значит, в храме было что-то очень ценное. Хидану давно не встречался столь опытный мечник, он даже не думал, что кто-то ещё настолько хорошо владеет мечом. Тэнгу сумел несколько раз ранить бессмертного, и из его тела уже торчала пара острых перьев, но это не останавливало непрошенного гостя. Обманным манёвром Хидану удалось прибить крылатого к стене, вонзив в него косу.       — Повиси. — Хидан похлопал ручку косы и прошёл внутрь храма, выломав дверь.       Запах притягивал, и он водил носом по воздуху, как волк, учуявший запах жертвы, глубоко втягивая его. Аромат становился всё гуще и почти обволакивал, внутри всё дрожало от предвкушения. Нужный, важный, пленяющий. Небольшие комнаты были пусты, видимо, в храме жило очень мало людей. Хидан влетел на второй этаж, но заметил лишь выпрыгивающего из окна мужчину. Он не задумываясь бросился за ним, выдирая перья-ножи из груди и бросая их в след, один из них вошёл в плечо мужчине, и Хидан не раздумывая сиганул в окно, услышав сдавленный вскрик.       Это была обычная семья людей: мужчина с тёмными волосами, собранными в высокий хвост, с небольшой бородкой и шрамами на лице, женщина с тёмно-коричневыми волосами до плеч и мальчик лет восьми, которого женщина прижимала к себе. На них была современная одежда, а не храмовые наряды. Они были абсолютно обычными людьми, которых Хидан убивал пачками, но этот манящий, окутывающий с ног до головы аромат точно исходил от мальчишки. Хидан расплылся в улыбке и вытащил из-за пазухи штык, облизывая наконечник. Перепуганные родители и такой лакомый ребёнок. Что это за чувство эйфории? Он ещё их даже не убил. Это всё запах этого ребёнка? Лучше, чем запах крови, лучше, чем что угодно. Забрать себе и присвоить, спрятать глубоко и никому не отдавать. Откуда эти желания?       Они пытались защищаться, пытались бежать, но не смогли. Хидан был быстрее и к тому же вооружён. Кровь хлынула ярким потоком, окрашивая землю красным. Женщина закрыла собой ребёнка, тем самым заперев его в ловушке, последнее, что она кричала: «Асума! Асума, спаси его!». Если того тэнгу звали Асума, то он уже не помощник. Хидан выдернул штык из её спины и слизал кровь с наконечника, а после оттолкнул бездыханное тело с мальчика, замахнулся и замер. В этих карих глазах не было ни капли страха, он смотрел на незнакомца не боясь, ему даже не было интересно происходящее. В этом ребёнке была смешана абсолютная тоска и равнодушие. Карие глаза с редкими жёлтыми вкраплениями, чёрные волосы, бледное лицо и едва заметный красный знак на лбу. Кровь замарала светлую рубашку, яркие капли были на щеках и шее. Что такого было в этом ребёнке, чего не было ни в ком? Только то, что он не боялся? Его запах? Взгляд? Или знак на лбу?       Промедление растянулось в минуты, а мальчик не пытался бежать. Он просто смотрел на Хидана и на капающую со штыка кровь. Хидану хотелось опуститься на колени, стереть кровь с его щёк, укусить за тонкие ключицы, облизывать его руки, посасывать пальцы, лишь бы впитать хоть каплю этого запаха, что он источал. Резкий удар в поясницу, а потом по шее, и вот мир уже смотрел на него с другой стороны. Голова покатилась по траве, и он мог только наблюдать, как тот самый тэнгу подхватил мальчика на руки и, взмахнув крыльями, скрылся в тёмном небе под алой луной.