Удержи моё сердце

Неторопливо ступая по влажной, от прошедшего недавно дождя, земле, Алексей наслаждался моментом, единением с природой. Первые опавшие листья податливо похрустывали, дополняя симфонию звуков. Ветви ели протягивали свои лапы идущим навстречу, застывая в вечной зелени. – Здесь ничего не меняется…– сделав глубокий вдох, произнёс Утешин чуть слышно. Ирина молчала, глядя под ноги, кончиками пальцев держась за руку мужа. Солнце едва пробивалось сквозь лесной массив, на небе ширились облака, едва темнея по краям. – Всё хорошо? – Да, прости, я задумалась, – улыбка коснулась лишь кончиков губ. – О чём? – Может, всё-таки нужно было позвонить, узнать, как там девочки…– Павлова остановилась, устремляя взгляд к небу. – Не волнуйся, за ними есть кому приглядеть, а мы вроде как вдвоём хотели отдохнуть, – Алексей замолчал, проницательно глядя на любимую, – Какая-то ты загруженная… – Не обращай внимания, – Ирина потянула его вдоль по тропе, исхоженной другими людьми. – Ир, я же просил тебя всегда делиться со мной, если тебя что-то беспокоит, помнишь? – взяв её за руки, спрашивал Алексей, – Давай учиться этому? Ты делиться со мной своими тревогами, а я… – А ты что? – глупо улыбнулась Павлова. – А я с тобой советоваться, не принимать важных решений в одиночестве! – Утешин тоже улыбался, ожидая, когда любимая поделиться с ним тем, что её беспокоит. – Хорошо, я попробую, – Ирина замолкла, не спешила высказать всего, но всё же набралась смелости и решилась, – После того разговора я много думала над твоими словами… Ты и тогда и сейчас твердишь о том, что я сделала выбор в пользу семьи, но я ведь не совсем дурочка и помню, что однажды ошиблась и… В общем, тебе хотелось бы, чтобы я ещё родила, а я… Женщина замолчала, чувствуя, как ком застревает в горле, становится трудно дышать. – Да, мне бы хотелось, чтобы у нас был ещё один ребёнок, я хочу, чтобы это было нашим общим решением, чтобы ты была спокойна и уверена, – Алексей видел, что Ирина пытается сдержать слёзы. – У нас уже был неудачный опыт и… Я всё разрушила, из-за меня всё… И ты ушёл, я тебя в этом не обвиняю, и если ты и в этот раз уйдёшь, то я конечно же это приму, потому что, ну… Просто у меня в очередной раз ничего не получилось! – Павлова спрятала лицо в ладонях, расплакавшись от собственной беспомощности, – Я очень боюсь потерять всё, вас всех разом, Лёша… – Но я точно знаю, что не брошу тебя, Ира, – Алексей обнял Ирину, – Не плачь, и не оборачивайся на прошлое… Мы ведь уже знаем, как делать не нужно! У нас есть опыт, а не ошибка, в этот раз мы всё учтём, всё будет хорошо… – Просто представь, что у нас будет ещё один ребёнок, а остальные… Ты их папа, а я просто посторонняя и… Если я перестану уделять им время, меня будет мало, – прижавшись к мужу, Павлова продолжала выговариваться. – Перестань, мы ведь уже говорили о том, что мы их родители, мы вместе, Ир, ты – их мама, и неважно сколько ещё у нас будет детей… Если их будет пятеро, значит ты будешь готова сорваться в любой момент к пятерым, понимаешь? Не нужно сомневаться в себе, – глядя в заплаканные глаза жены, просил Утешин. – Я честно думала о твоих словах, знаю, что ты бы очень хотел и был бы рад, – блондинка смахивала слезинки, тяжело выдыхая, – Я тоже этого хочу, но… – Ты боишься, – закончил за неё Алексей. – Да, а я всего на свете боюсь, я боюсь снова потерять ребёнка, боюсь, что ты зациклишься на этой теме, а если не получится, что уйдёшь и будешь прав! Ни одни даже самые крепкие отношения не выдержат снова этого ада, понимаешь, Лёш?! Мне даже нечего тебе пообещать, потому что я не знаю, я ни в чём не уверена, совсем... – истерика набирала новую силу. – Нет, я не буду настаивать, если ты не хочешь, понимаешь? Это ведь наши дети, а не только моя прихоть… Мы со всем справимся вместе – ты и я, вдвоём, а не по одиночке. Ты и девчонки – это моя семья и я не планирую тебя бросать, любые проблемы мы решаем вместе, Ира, запомни это, пожалуйста, – Утешин был спокоен и абсолютно уверен в своих словах. – Думаешь, что всё получится? – улыбнулась сквозь слёзы Ирина. – Я думаю, что мы попробуем, – Алексей крепче обнял жену, – Я в тебе абсолютно уверен и очень тебя люблю… Мы в любом случае останемся в выигрыше – получим удовольствие… Павлова молчала, не в силах сказать больше ни слова, теснее прижимаясь к любимому. Она понимала, что теперь высказала ему всё, что так беспокоило её не один день… Кончиками пальцев коснувшись выключателя, Ирина ждала, когда комнаты дома озарит свет. Пространство осталось в полной темноте. Позади послышались шаги мужа. Ладонь Алексея накрыла руку Ирины. – Не работает, – Павлова не знала, как быть дальше, – Что делать будем? – Сейчас что-нибудь придумаем…– мужчина вышел за порог, оглянулся по сторонам. – Может я что-то не так сделала, но… – размышляла вслух Ирина, пытаясь оправдать себя. – Нет, дело не в тебе, видишь? Из-за дождей перебои с электричеством, – Утешин был спокоен. – Жутковато, если честно, – Ирина крепче сжала руку мужа в своей. – Утром, пока ты спала, я кое-что заметил… – Алексей отпустил руку любимой, подсветив смартфоном замкнутое пространство пристройки дома, он выудил с полки пару ламп, – Держи, только крепко! – И что с этим делать? – брезгливо всматриваясь в пыльную, пузатую и безжизненную лампу, спросила Павлова. – Зажжём, ты же темноты боишься! – усмехнулся челюстно-лицевой хирург. – Неправда! – Ирина развернулась и поспешила в дом. Замерев на ровном месте, она боялась сделать шаг в кромешную тьму. Тусклый свет фонарика смартфона, рассеивающийся из-за спины, ничуть не предавал уверенности. – Как это работает? – нерешительно прошептала блондинка, намекая на повисшую в руке лампу. – Сейчас увидишь, – отставив две другие лампы, Алексей похлопал по карманам пальто. Всполох огонька зажигалки дал надежду на спасение. – Это не опасно? – Нет, но если ты боишься, то лучше отойди, – Утешин вновь воспользовался зажигалкой, в лампе поселился огонёк, постепенно разгоравшийся. – Надолго их не хватит, – Ирина сняла верхнюю одежду и продолжила наблюдать за мужем. – Значит мы быстро поужинаем и ляжем спать, – улыбался мужчина, покончив с зажиганием ламп, – Или найдём другие интересные занятия на вечер… Отыскав в кухонном шкафчике несколько едва начатых свечей, Ирина ловко окропила их всполохом огня. Установив их на столе, женщина услышала за спиной свист чайника, закипевшего на газовой плите. – Ты точно есть не будешь? – наблюдая за женой, уточнил Утешин, уже приступивший к трапезе. – Точно, – блондинка улыбнулась, устроившись напротив мужа. Взгляд её был сфокусирован на оставшейся у плиты лампе. – К утру решат проблемы со светом, вот увидишь, не переживай, – нарушил тишину Алексей. – Я лет сто керосиновых ламп не видела, сначала даже не поверила, что ими ещё пользуются! – Сейчас мы ещё камин разожжём для полноты картины… – пообещал Утешин. Сделав пару глотков чуть остывшего чая, Ирина почувствовала, как внутри всё согревается, по телу побежали мурашки. Раскатистое эхо грома встревожило небесную ширь, дождь усилился, ударяясь что есть мочи о землю. Глубоко вздохнув, Ирина, подперев голову руками, гипнотизировала свечу. Она неторопливо таяла, воск скользил вдоль неё, оставляя причудливый узор на блюдце. Страх перед темнотой и неизвестностью сменился абсолютным спокойствием и ощущением небывалого уюта. Алексей, взяв жену за руку, потушил свечу, оставленную на столешнице. Взяв в другую руку лампу, направился в другую комнату. – Боишься? – прошептал он, глядя на то, как Ирина вглядывается в полумрак, с какой силой она сжимает вторую лампу в правой руке. – Нет, ты же со мной, – тут же ответила Павлова. Повторяя за мужем, она устанавливает источник света у камина и усаживается на пол. – Не холодно? – Нет, правда, но если ты разожжёшь камин, то я буду очень рада! Поленья, истлевшие и почти превратившиеся в угольки, не с первого раза, но всё же поддались огню. Потрескивая, пламя разгоралось всё сильнее, наполняя комнату теплом. – Что дальше? – положив голову на плечо мужа, интересовалась Павлова, не отрывая взгляда от огня. Алексей молчал, явно раздумывая над вариантами дальнейших действий. – Может потанцуем? – совсем неожиданно предложил он. – В тишине? – улыбнулась Ирина, переведя взгляд на любимого. – В темноте, но не в тишине, – Утешин старался что-то разглядеть в тёмных уголках комнаты. Комод в углу был едва заметен, сливаясь своей чернотой с полумраком пространства. Чемоданчик на нём запылился, открыв его, Алексей победоносно улыбнулся. Лампа едва освещала металлическую ручку проигрывателя. Она неохотно двинулась с места, под действием усилий мужчины. Иголка царапнула пластинку, а по комнате распространилась мелодия. Скрипучая и едва лишь угадываемая, она поглотила тишину, заполняя пространство звуком. Оставляя лампу в стороне, мужчина протянул руку любимой, вовлекая в своеобразный танец. Медленно, двигаясь вовсе не в такт, звучащей мелодии, Ирина обняла Алексея. Она чувствовала, как бьётся сердце в груди, прислушиваясь к сердцебиению мужа. Закрыв глаза, наслаждалась происходящим здесь и сейчас. Целуя любимого, Ирина чувствовала, как под кофту пробираются его ледяные ладони. Шумно выдохнув она ощутила холод простыней и то, как теплое дыхание мужа щекочет мочку уха. – Колючий… – смеясь, шепчет блондинка. В спальне не остаётся ни единого источника света и, доверившись ощущениям, Ирина вбирает в лёгкие как можно больше воздуха, становится чертовски жарко. Сквозь окутывающую пелену наслаждения, Павлова замечает, что мобильный вибрирует, разрываясь непрошенным звонком. Разорвав поцелуй, Ирина упирается в плечо Алексея. – Звонят, – на выдохе шепчет она. – Потом… – шепчет в самые губы Утешин, вновь целуя любимую. – Прости, – с силой отстраняясь от мужа, Павлова тянется к мобильному и отвечает на звонок. Мужчина тяжело дышит, падая лицом в подушку. Разговор по телефону занимает всего несколько минут, но и их хватает для того, чтобы чувство вины прочно засело в душе Ирины. Ориентируясь на слух, она понимает, что Алексей покинул спальню. Урегулировав все рабочие нюансы, Павлова спешит к камину, где неторопливо руководит всем муж. – Лёш, прости, пожалуйста, – подкравшись со спины, начинает она, – Это правда срочно, они там… – Я спать, – не дослушав оправданий, парирует Утешин. Оставив у догоравшего камина потухшие лампы, он уходит прочь. Ирина замирает на ровном месте, уставившись на языки поутихшего пламени, она понимает, что виновата перед любимым…