В космосе ни у кого нет десяти баксов

Он осторожно выглядывает из-за угла, боясь быть замеченным. — О, Кит! — Широ машет ему рукой и перехватывает папки с личными делами кадетов. — Что ты делаешь в этом крыле? — А, эм, меня попросили зайти в учительскую, — он пытается отвести взгляд, чтобы не выдать себя с головой, но не может. Кит почти ненавидит это чувство абсолютного подчинения, от которого не в силах избавиться, когда Широ находится рядом. — Вот как, — Кит пересчитывает количество торчащих листов из папки — только бы не заглядывать в серые светящиеся добротой глаза. — И почему ты не зашёл? — Встретил профессора в коридоре, и в этом больше не было необходимости, — он немного медлит, — сэр. — Тогда, полагаю, мне придётся проводить тебя к жилым корпусам? Кит морщится, слыша слово «придётся». Он не хочет напрягать кого-либо своим существованием, и особенно — Широ. Единственного человека во всём Гарнизоне, которому есть до него дело. Единственного, кто помогает советом, слушает и считает равным, несмотря на разницу в звании и статусе. Если бы не он, Кит давно бы написал заявление об уходе и спокойно доучился бы в третьесортном колледже, по совместительству подрабатывая на заправке. Но Кит всё ещё здесь, и несмотря на его вспыльчивый характер и нелюбовь к гуманитарным наукам, ему пророчат отличное будущее пилота боевых кораблей. Место аса. Место Широ. — Я могу сам, — Кит огрызается, хоть и не хочет этого. — Мне не сложно, если ты об этом, Кит. Он вздрагивает, когда на его плечо опускается ладонь — тёплая даже сквозь ткань форменной куртки. Кит отворачивает голову в противоположную от Широ сторону и поджимает губы, не желая выдать себя. Это странно — он знает — но сопротивляться гораздо сложнее, чем кажется с самого начала. Кита коротит от каждого прикосновения, мысли путаются, он говорит совсем не то, что собирается. Любой нормальный человек назвал бы это влюблённостью, но… Разве нормально для парня влюбляться в другого парня, к тому же в своего наставника? Он не может отрицать свои чувства, как и не может принять их, продолжая игнорировать очевидное в надежде, что когда-нибудь это пройдёт. Чувства — то, в чём Кит никогда не был хорош. — Как прошёл день? Голос Широ мягкий и участливый, будто ему правда интересно. Кит в очередной раз поддаётся. — Обычно. Скучные лекции, скучные симуляции. Сегодня даже без противников. Нам ведь позволят полетать на настоящих кораблях? — Только на следующем курсе, — Широ смеётся, и Киту кажется, что собственные щёки начинают предательски гореть. Лучше бы Широ этого не заметил. — Ты красный. Не заболел? Он сдвигает чёлку в сторону и прикладывает правую руку ко лбу. Кит отшатывается, будто она раскалена добела. Широ выглядит больше испуганным, чем удивлённым, и это не хочет укладываться в голове. — Кит? Я тебя чем-то обидел? — Нет. Нет, я просто… Съел что-то не то, наверное. Ему безумно стыдно за то, что приходится врать, но Широ заметно успокаивается. Даже улыбается и ласково треплет его по волосам. — Вот и хорошо. Внимательней относись к своему здоровью, договорились? Кит кивает и приглаживает растрёпанные пряди рукой. Уголки губ сами собой тянутся вверх. В себя он приходит только в комнате, которую вынужден делить с каким-то молчаливым парнем, имени которого так и не запомнил. Пора бы перестать ждать Широ в коридорах. Ещё пара таких встреч точно его убьёт. Кит запутался. Он не знает, как ему следует поступить, и у него нет никого, с кем можно на этот счёт посоветоваться. Эта идея кажется ему идиотской с самого начала, но другой у него нет. — Широ? — спрашивает он после стука в дверь, — Кхм, лейтенант Широгане, сэр? — Ох, Кит, — Широ откладывает учебник в сторону. Наверное, готовится: Кит слышал, что ему предлагали читать лекции для третьекурсников. — Почему так официально? Что-то случилось? — Нет, в смысле да. Ты… Вы один? Можно пройти? Широ кивает и двигается в сторону, хотя на кровати достаточно места. Кит садится на стул напротив. — Я уже говорил, что наедине можно и без званий. Чувствую себя из-за этого ужасно старым. Так о чём ты хотел поговорить? — Я… Он снова теряется, не зная, как начать разговор. Кит пытается подобрать максимально нейтральные слова в своей голове, но ничего не выходит. Пауза тянется слишком долго, тишина начинает сдавливать лёгкие, ему кажется, что он сейчас потеряет сознание. — Я хотел попросить совета. Для своего друга. Широ вскидывает бровь. Кит хочет умереть прямо сейчас: Широ знает, что у Кита нет никаких друзей. — Чем смогу. Так что ему нужен за совет? Он наклоняется вперёд, упираясь локтями в разведённые колени. Кит сглатывает, засмотревшись на линию ключиц. — В общем, мой друг, он… Влюбился в преподавательницу. В мисс Грейс. — Неудивительно, — Широ пожимает плечом. — Она довольно привлекательная женщина. — И… Он хотел ей… признаться? Думаю… — Кит снова отводит взгляд в сторону. — Я хотел бы его поддержать, но не знаю, как. — Кит, — голос Широ сразу же становится строгим. — Я понимаю, что тебе тяжело наладить с кем-либо дружеские отношения, но тебе не стоит его поддерживать. — Почему?! — Признание не принесёт им обоим ничего хорошего. Мисс Грейс в любом случае откажет ему, поскольку отношения между кадетами и офицерами запрещены уставом, не говоря уже о том, что твоему другу нет и восемнадцати. — Но что если у мисс Грейс тоже есть к нему чувства?! — Даже если так. Есть устав. Есть правила. И мы все должны им следовать. Все, Кит. И я сильно сомневаюсь, что мисс Грейс интересуется кадетами. К тому же она вчера вышла замуж и стала миссис Клэйн. — Вот как, — Кит встаёт с места. — Наверное, он расстроится, когда узнает об этом. Спасибо, лейтенант Широгане. До свидания. — Кит, подожди! Он выбегает из комнаты прежде, чем Широ успевает его окликнуть — своё имя он слышит уже в коридоре. Приходится попетлять и выйти во внутреннюю террасу на случай, если Широ решит его догнать. Кит прячется под крыльцом и утыкается лбом в колени. Пытается унять дрожь в руках, прожевать застрявший в горле ком, сдержать подступающие слёзы. Проходит около часа прежде, чем Кит приходит в себя и успокаивается окончательно. Что ж. Он обязательно вернётся к этому разговору после своего выпуска из Гарнизона.

***

Лэнс раздражён. Освобождение очередной планеты прошло совсем не так, как он рассчитывал: синий цвет, видите ли, у них носят только недалёкие люди с, как сказала бы мама, пониженной социальной ответственностью. Зато зелёный и жёлтый носят высокопоставленные лица, поэтому вести переговоры было доверено Пидж и Ханку, а остальных отправили обратно в замок от греха подальше. Кит был возмущён тоже, но у него, в отличие от Лэнса, было собственное успокоительное. Рядом с ним уже стоял Широ — как всегда слишком близко, касаясь настоящей рукой его плеча. Забавно, что именно Лэнс, а не Кит заметил подделку первым, поскольку тот делал этот ненавистный Лэнсу жест кибернетической. Почему они просто не признаются друг другу? Пусть это было бы больно для Лэнса, зато он перестал бы уже тешить себя иллюзиями. Он чуть сдавливает пальцы, сминая ими красную куртку. Кит фыркает, но его плечи опадают, расслабляясь. Широ говорит что-то наверняка ободряющее, и Кит кивает ему в ответ. Лэнс запоздало замечает глубокие следы от собственных ногтей чуть пониже локтя. Он молча наблюдает за тем, как эти двое расходятся в разные стороны, и прячется за одной из колонн, чтобы его не заметил Кит. С одной стороны, Лэнс не стал свидетелем чего-то такого, что не предназначено для посторонних глаз, но всегда, когда эти двое оказываются рядом, между ними появляется невидимая глазу аура — нечто очень личное и интимное, и Лэнс в такие моменты чувствует себя лишним. Кит ложится на диван в общей комнате: забирается на него с ногами и складывает свою куртку, используя её вместо подушки. Он обладает феноменальной способностью засыпать в течение пары минут, поэтому Лэнс ждёт, чтобы подойти чуть позже, накрыть его тонким одеялом и не получить за это кулаком в лицо. Его опережают и здесь. Широ садится на край дивана. Отсюда почти ничего не видно, но Лэнс уверен, что Широ перебирает волосы Кита. Сильно отросшие за эти пять лет, угольно-чёрные хреновы волосы, которые тот теперь собирает в хвост. Будто специально открывает вид на длинную шею, с отвратительно прекрасной кожей, на которой хочется оставлять яркие засосы. Это выводит из себя. Лэнс ждёт ещё прежде, чем догнать Широ и высказать ему всё, что он думает о нём, Ките и них двоих сразу. Он влюблён в Кита с первого курса: в его идиотские глаза, идиотскую причёску и идиотски-идеальное пилотирование. Кит даже не знал о его существовании, наверняка так же, как остальные, причисляя его к серой массе пилотов грузовых кораблей. Куда уж до него Лэнсу. Кит и Широ — его кумиры. Только Широ совершенно недосягаем, лейтенант авиации, стать которым Лэнсу остаётся только мечтать, а Кит — одновременно далеко и близко. Такой же кадет, но совершенно иначе одарённый. У него есть талант и внутренняя сила, которых нет у Лэнса. И которых никогда не будет. Ладонь с размаха ударяет по панели управления, мысли в голове самовоспламеняются, заполняют внутренности едким дымом, из-за которого тяжело дышать. Лэнс устал от всего этого дерьма. — Широ, я думаю, что нам надо погово… рить. Он был готов к чему угодно, но не к этому. Лэнс застывает на месте, как и Широ. На том нет брюк и белья, настоящей рукой он крепко сжимает свой член у основания. Дверь за Лэнсом закрывается, и Широ наконец соображает прикрыться простынью. — Ахем, Лэнс, я… — Ничего, — пожимает он плечом, потрясённый. В голове всё ещё пусто, дым, кажется, уже отравил его. — Я понимаю. Широ краснеет и смущается. Лэнс никогда, ни-ког-да не видел его таким. Это удивительно, прекрасно и… завораживает. — Тогда, не мог бы ты выйти?.. Он просит тихо, его голос звучит слишком низко и слишком хрипло. И для Лэнса это тоже слишком. — Зачем? Тонкие губы размыкаются и снова сжимаются вместе. Лэнс подходит ближе, плохо понимая, что именно делает. — Лэнс?! — Легче, космопапочка, — он опускается перед ним на колени и стаскивает простынь на пол. — Я всего лишь хочу помочь. Наверное, Широ слишком шокирован, чтобы дать настоящий отпор. Наверное, Лэнс тоже, поскольку в здравом уме ему ни за что бы не пришла в голову подобная идея. Член Широ большой и твёрдый — пожалуй, больше, чем у самого Лэнса. Лэнс обводит головку языком, обхватывает губами, толкается вперёд, надавливает ладонями на внутреннюю часть бедёр, разводя их ещё сильнее. Широ рвано выдыхает и запрокидывает голову назад. Лэнс не знает, зачем это делает. Может, это своеобразная месть Киту за то, что не замечает его. Может, Широ — за то, что слишком хорош для их небольшой команды. Может, себе — за то, что слишком боится отказа. Настолько, что готов отсасывать своему сопернику. Широ тяжело дышит, член во рту Лэнса напрягается сильнее. Скулы начинает сводить — Лэнс проникается уважением к порно-актрисам, которые делают это на камеру порой в течение часа, а то и больше. Он двигает головой чаще, пробует заглатывать глубже. В джинсах становится тесно, у Лэнса нет сил и желания думать, поэтому он не глядя расстёгивает ширинку и начинает дрочить себе тоже. Когда на затылок опускается кибернетическая ладонь, Лэнс находится почти на пределе. Нескольких движений хватает, чтобы кончить самому, но Широ не отпускает и толкается сам, до тех пор, пока на языке Лэнса не остаётся вкус чужой спермы. Приходится глотать. Его волосы, наконец, отпускают, и Лэнс падает назад. Его внешний вид вызовет очень и очень много вопросов, если сюда кто-нибудь войдёт. У него самого вопросов гораздо больше, возможно — к Широ и, в первую очередь, к себе, но ни задавать, ни отвечать на них он ещё не готов. Поэтому он сбегает в свою комнату прежде, чем Широ успевает прийти в себя. Больше всего он боится смотреть в глаза Широ за ужином. Перед Китом ему стыдно тоже. Объяснений своему поведению он так и не находит. Лэнсу было хорошо — это факт. Даже несмотря на то, что отсасывал он, а не ему. Это вроде как должно стать звоночком, но… Широ же такой клёвый. Он всегда был кумиром Лэнса, и, будем честными — у кого бы не встал, увидь они то, что увидел Лэнс? Даже Ханка сломало бы, наверное. Но представлять с Широ своего лучшего друга — уже совсем клиника. А так это можно списать на… Гормоны, например? Лэнс успокаивает себя этим, но в его дверь стучат. — Я войду? Сейчас Широ выглядит обычно серьёзным. Это выражение лица так контрастирует с тем, что Лэнс наблюдал во время минета, что джинсы снова начинают давить. От этого даже жутко. — Конечно. Его слегка потряхивает. Лэнс знает, о чём будет их разговор, но не знает, чем всё это закончится. Будет хорошо, если Широ просто его отчитает. Будет, плохо, если… — Думаю, нам нужно поговорить о том, что случилось в обед. — Пожалуй, — Лэнс переключается в привычный режим беззаботного парня. — Так тебе не понравилось? — Неправда, в смысле нет, то есть… — он выдыхает и трёт переносицу. — Я хотел спросить, почему ты это сделал. — Не знаю, — и это чистая правда. — Считай это дружеской помощью. Мы ведь молодые и здоровые парни, верно? Лэнс смеётся в попытке скрыть напряжение. Широ недовольно хмурится. — Дружеской? — Ага. — Я понимаю, что… Хрен с ним — я ни черта не понимаю. Но, думаю, нам обоим стоит об этом забыть. Это будет неправильно по отношению к тем… К тем, кого мы любим. Он вздрагивает, словно его окатили ледяной водой. Так Широ… в курсе?.. — Да, ты прав, — Лэнс продолжает улыбаться и прикидываться идиотом. — Забыли и чао-какао. С кем не бывает. Широ уходит, и Лэнс падает на кровать без сил. Проходит три дня прежде, чем он осознаёт, что его оргазм больше не такой яркий. Обычная дрочка не приносит ему удовольствия — Лэнсу хочется почувствовать солёную тяжесть на языке, услышать тихий полустон, разделить свои ощущения с кем-то. Он не считает хорошей идеей вернуться туда, где всё началось, но… Вдруг Широ не выставит его за дверь? Может, они хотя бы поговорят на эту тему? Лэнс почти врезается лбом в нос Широ. — Эм, прости, ты куда-то собирался? — К тебе, вообще-то, — Широ отходит в сторону. — Пройдёшь? Он кивает и заходит внутрь. Перед глазами снова появляется та картинка-воспоминание, которую он представлял все эти три дня перед сном. — Знаешь, я тут подумал… Знаю, ты просил забыть, но… — Лэнс виновато улыбается и ерошит волосы. — Это не так просто, знаешь ли. — Знаю. Пауза кажется слишком долгой. Лэнс поворачивает голову, чтобы сказать хоть что-нибудь, но вместо этого встречается с губами Широ. Он целуется уверенно, давит на губы языком, подчиняя себе сразу же. А Лэнс и не особо хочет сопротивляться, если честно. По спине скользят ладони: тёплая настоящая и холодная кибернетическая; голова немного кружится, руки сами собой сцепляются за чужой шеей. Лэнс слишком поздно замечает, что уже лежит на кровати, притираясь пахом к колену, будто специально поставленному между его ног. Он теряется в горячем дыхании, ощущаемом на своих губах, в странном запахе миндаля, в мощных и сильных руках, которые гладят его тело и сдавливают член. Это приятно и совсем не похоже на прошлый раз. Лэнс не контролирует ситуацию, и это пугает и будоражит одновременно. Наверное, если бы Широ решил его трахнуть — он бы не спорил. Но всё ограничивается обычной дрочкой. Оно и к лучшему, пожалуй. — Мы в расчёте, полагаю, — говорит Широ, отдышавшись. Лэнс кивает, пытаясь размять пальцы ног. — Снова забудем об этом? — спрашивает он, приваливаясь к стене. Широ медлит с ответом. — Только если ты хочешь. Он зачёсывает седые пряди назад, обнажённая накачанная грудь высоко поднимается от каждого вдоха. Лэнс решает, что упускать такое — грех. Поэтому он решает не забывать.