Ежедневник Инквизитора

      А у вас есть младшие? Младший брат, неумолимый свидетель ваших проступков о которых немедленно сообщал старшим? Или же сестра – вездесущий маленький хвостик, который не прочь набедокурить вместе с вами и который хочется защищать от всех и вся? Надеюсь, что есть, так как без моей милой сестрицы моя жизнь в круге была бы сущим адом. Эвелин тоже училась в Оствикском круге, у нее очень рано проявились способности к магии, например, меня забрали уже будучи подростком, а она была еще пятилетней малышкой. Но мы были рядом и это согревало мою душу. А этот рыжий хвостик поражал своих учителей умом и талантами. Да что там говорить в заклинаниях мага-рыцаря она переплюнула меня. Я еле мог призвать клинок чародея, а она за бой могла призвать его дважды и это в ее восемнадцать лет! Первый Чародей возлагал на нее большие надежды.       А потом началась война. Круги распадались один за другим, вспыхивали восстания, и она начала бояться. Знаете, как больно видеть страх в родных глазах? Конклав, надежда тех, кто не хотел войны, на примирение воюющих сторон. Шанс уладить все миром. Делегация магов круга Оствика тоже прибыла в Храм Священного Праха Андрасте. И ваш покорный слуга в том числе. И как чуяло мое сердце, я упрашивал оставить сестру в круге или отослать к родным, не брать ее с собой. Я чувствовал, а теперь можно сказать и знал, что что-то будет не так. Я чудом выжил! Единственный уцелевший после жуткого взрыва. Теперь несу свою ношу в виде Якоря и титула Инквизитор. После встречи с Корефеем и бегства из Убежища все встало на свои места. Когда враг известен становится проще просчитывать шаги, чтобы вырвать преимущество из рук противника в прямом смысле этого слова.       Но эта ноша была бы слишком тяжела, если бы я нес ее один. После того как Эви узнала, что я жив даже уговоры матери не помогли остаться ей в Вольной марке. И вскоре двор Скайхолда огласил до боли знакомый смех. Как приятно было снова обнять ее. После всего что стряслось, у меня наконец-то был рядом тот человек, на плече которого можно было поплакать и рассказать все что на душе. И я действительно плакал. Да великий Инквизитор Максвелл Тревельян рыдал в своих покоях на плече хрупкой такой же рыжеволосой девушки. Когда ты живешь, растешь рядом с кем-то, делишь все радости и беды с близким тебе не только по тому что вы оба маги, не потому что учитесь и живете в одном месте, а потому что у вас одна кровь течет в жилах, трудно расставаться надолго. Настолько долго! Я скучал, безумно скучал по ее звонкому смеху, чистому молочно-белому лицу с большими зелеными глазами, рыжим ресницам, бровям и каскаду чудных природных локонов цвета чистой меди.       Она так легко нашла общий язык со всеми обитателями Скайхолда! Хотя, как не полюбить ее? Я даже начал ревновать, когда частенько заставал ее с Дорианом в библиотеке, обсуждающих что-то и шепчущихся над какой-нибудь книгой с заклинаниями. Даже напыщенная и стервозная Вивьен и та в ней души не чаяла, и я был удивлен, ведь это было ее маской напускного дружелюбия. Сэра с Варриком поначалу никак не могли ее поделить, но в конечном итоге все же договорились, и я стал частенько заставать их обоих в таверне за обучением Эви хитростям игры в карты.       Она никогда не забывала про учебу. Всегда знала, когда делу время, а потехе час. В башне что отстроили для магов, она помогала делу Инквизиции, носясь то туда-то сюда, то с травами и эликсирами, то за книгами в библиотеку. Бывало заставал ее беседующей с Соласом. Тогда я видел то что считал самым милым в своей сестре, то выражение лица, когда она слышала что-то новое и невероятно интересное. Эти глаза, сверкающие от неутолимого любопытства, полные интереса.       Но чем сильнее набирали обороты наши отношения с Дорианом и чем чаще я уезжал из Скайхолда, тем больше грусти было в ее лице и голосе. Я не хотел отпускать ее даже с солдатами Инквизиции, даже с Хардинг на разветку или с «Боевыми быками» на небольшую вылазку. Я боялся. Да и сейчас боюсь. Она моя единственная сестра. Кто же будет меня упрекать в моем невежестве, указывать на ошибки в произнесенном и не сработавшем заклинании? Нет, сестрица! Только через мой бездыханный труп ты выйдешь в этот ужасный мир. Да, я не смогу ее долго держать возле себя и отгораживать своей шикарной спиной, как говорит Дориан. Собственно, я уже вижу, как она делает важные в своей жизни выборы. Она самая юная рыцарь-чародей. Она раньше меня закончила обучение специальности. А то что она с помощью Дагны сделала себе две рукояти для клинка чародея повергло в восторг всех магов Скайхолда.       Как-то стоя в дверях главного зала с Дорианом, заметил ее разговаривающую с Командором возле тренировочной площадки. Каллен с изумлением смотрел на Эвелин и что-то пытался объяснить или судя по тону возразить. Но настойчивый тон сестры сменился на шепот, и Дориан пихнул меня в бок, попросив взглянуть на лицо Резерфорда. Не знаю, что нашептывала моя Эви, но Командор залился краской и, по всей видимости, поддался на уговоры рыжей бестии. А спустя час она уже гоняла по двору парней из рядов храмовников, размахивая двумя духовными клинками. Мужчины не ожидали такого мастерства и ловкости от хрупкой девушки, которая ныряла под их удары, гнулась как лоза, уворачиваясь от взмахов их мечей. А у ограждавшего эту «арену» заборчика собралось не мало народа посмотреть на такое зрелище. Железный бык, Сэра и Варрик даже начали принимать ставки. Но бой завершился ничьей, уставшие храмовники уползли в казармы, а довольная собой Эвелин ушла довоевывать уже за партией в карты в таверну. После такого показательного выступления она, конечно же, потребовала отпустить ее с ближайшим отрядом. Скрепя сердце, пришлось уступить. Я выбрал Эмприз-дю-Лион, подумав, что холод и обстановка отпугнет ее и заставит вернуться в Скайхолд или в Оствик. Но она была как всегда упряма. Когда я приехал туда, чтобы начать штурм крепости Суледин, в которой по слухам засели красные храмовники во главе с демоном Имшэлем, все местные хвалили ее. Красные храмовники, только завидев горящие синим светом клинки, улепетывали во весь дух кто куда. Теплые одеяла, жаровни что она привозила, продукты что раздавала простому народу влюбляли в нее людей. А Мишель де Шевен – молодой телохранитель Императрицы Селины, что находился там по приказу ее Высочества, бросал полные восхищения взгляды, сыпал комплиментами и украдкой делал подарки, вздыхая о моей сестре.       Я был удивлен, что она так и не ответила на его чувства, хотя я не желал бы ей жизни при дворе. Вивьен как-то упоминала, что острый ум и осторожный язык Эвелин высоко продвинули бы ее в Игре. Но к этому моя милая сестрица не стремилась. Дориан и Бык намекали мне, что ее сердце уже было занято. В одной из пьяных исповедей, как рассказал Варрик, Эви призналась, что влюбилась с первого дня приезда. Вот тут уже мое братское сердце не выдержало. И я стал просто одержим раскрытием этой тайны. Я пытался следить за ней, даже отрядил пару слуг для этого, когда мы вместе вернулись в Скайхолд. Но те качали головами, разводили руками, мол нет у нее никого и ни с кем она не контактирует настолько близко. Дориан смеялся над моими попытками, а меня это еще хлеще подстегивало. Но через некоторое время мой энтузиазм поостыл.       Однажды мы с Эвелин пошли навестить Кассандру. После того как стала известна участь Искателей и открылась страшная тайна про возврат магического дара, мы частенько беседовали с ней и перечитывали книгу Люциуса, обсуждая какие из знаний уже можно пустить в ход. В дверях нас чуть не сбил разозленный Каллен, я заметил легкий румянец, вспыхнувший на щеках сестры, ее слегка закушенную губу и взгляд полный беспокойства, но не придал этому особого значения. Искательница поведала нам о решении бывшего храмовника избавится от лириумной зависимости. Серьезный шаг и весьма достойный. Я даже проникся еще большим уважением к командующему, ведь слезть с лириумного крючка не многим удавалось. Но за разговорами с Кас, я упустил из виду Эви, которая словно испарилась.       А нашел я ее в объятьях Резерфорда. Подумал, что возможно она пошла поддержать храмовника в его начинании, и не ошибся. Два голубка были настолько увлечены поцелуем, что меня заметили только когда я громко кашлянул. Они отпрянули друг от друга как ошпаренные, я еле сдержал смех и серьезное выражение лица. Эви тут же ретировалась через другую дверь оставив Командора отдуваться передо мной. – Инквизитор, сэр… Я все могу объяснить…       Тут я уже не смог сдержать улыбки при виде его красного и озадаченного лица. Но моя улыбка еще сильнее его дезориентировала и с минуту мы просто смотрели друг на друга как два идиота. Обсуждение началось с его спора с Кассандрой и закончилось Эвелин. Как оказалось, я испортил сестре самый романтический момент. Она призналась ему в чувствах.       Как я мог забыть, что послал Каллена встретить ее у последнего перевала перед Скайхолдом. Как они вместе рядом въехали в ворота крепости и как он подал ей руку, помогая спуститься с коня. Он же показал ей внутренний двор и провел в ставку командования и познакомил с Лелианой и Жозефиной. Именно таким был первый ее день здесь. Вот так скромный и вечно смущающийся ферелденец, покорил сердце моей неугомонной сестры.       После разговора с Калленом искать Эви долго не пришлось, она меряла шагами балкончик моих покоев. Она набросилась на меня с расспросами, не убил ли я случайно ее возлюбленного. Было так радостно видеть ее сияющее лицо с легким румянцем возбуждения на щеках. Она не давала вставить и слова, описывая моего советника мне, какой он добрый, умный и так далее. А я по-идиотски улыбался, поддакивая и обнимая ее, слыша, как сильно бьется в груди влюбленное сердце сестры. Молодая магичка и храмовник. Как сказал Варрик роман достойный быть написанным.       А почти ровно через год, после победы над Корифеем, на Священном совете я дал согласие Каллену сделать ей предложение. Я почти расплакался, ну ладно, я расплакался, увидев ее в белом свадебном платье, такую легкую и красивую, изящную, словно искусно сделанная куколка с длинными медными локонами, такими идеальными от природы. Милая улыбка, она такая счастливая! И не смотря на то что Инквизиции больше нет, и остальной мир не знает, что грядет в ближайшие годы, моя дорогая сестра, надеюсь ты и твоя новая пока еще маленькая семья будете снова далеки от эпицентра взрыва событий. А я – Максвелл Тревельян, бывший Инквизитор буду пытаться спасти этот мир. Для себя и тебя младшая сестренка.