Джон Сноу
Джон смотрел на статую перед собой — честный прямой взгляд, руки что держат меч — кажутся непоколебимыми, и вообще — скульптура являет собой понятие Рыцаря с большой буквы. Лион. Так сир Кёрз его назвал. Брат этого мрачного человека. Они были неуловимо похожи, но так же далеки. Если сир Эль’Джонсон — скала, то сир Конрад — тягучая и всепоглощающая тьма. Когда Джон узнал, что спаситель отца и брата — бастард, то ожидал, встретить кого-то вроде себя. Мрачного, угрюмого и смиренного. Отчасти так, но в целом все оказалось по-другому. Сир Кёрз, не терпел над собой никого и ничего, лишь презрительно скалился при упоминании любых богов — как Старых, так и Семерых. — Пока ты не нужен Богам, ты для них, не более чем грязь под ногами, но стоит тебе их заинтересовать и понадобиться — они приложат все усилия, чтобы заполучить тебя, рано или поздно… Но как только ты станешь им больше не нужен, они вновь будут ценить тебя не больше чем грязь, — эти слова всплывали в голове Сноу, при каждом взгляде на богорощу. Робб боготворил сира Кёрза, но ему было за что. Он, как и отец с гвардейцами, а также мастер над оружием, видел мощь этого человека. Сир Родерик стар, и поэтому полученные раны до сих пор не позволяют ему исполнять обязанности. И частично их на себя, по собственному желанию, взял Мрачный Лорд, как его называли жители замка, но порой, шепотом, когда думают, что он не слышит, они называют его Призраком Ночи. Он не давал каких-либо обещаний — просто в какой-то момент во время одной из тренировок подошел и начал давать советы. Потом, он иногда посещал воинские занятия жителей замка, и даже несколько раз устраивал тренировочные бои. Еще Конрад взвалил на себя ношу гвардейцев, уничтожая разный сброд, что грабит и шатается по окрестным лесам, а после долгих уговоров начал чинить старое и ковать новое снаряжение. Старый кузнец Карл зеленел от зависти: что клинок, что серп — всё являлось истинным произведением искусства, и что важно — Кёрз делал все гораздо качественнее и быстрее. Джон лично видел, как Конрад зашёл в кузницу со слитком железа в руке, прошло не более получаса, — и вот, пять лезвий для серпа готовы, осталось лишь плотнику изготовить рукояти. Также сир Кёрз периодически занимался боем на мечах и кулаках с ним, Роббом, Теоном и Браном, но с последним меньше всего. Нет он не обделял его вниманием, но тренировались они втайне от других, чем — младший брат молчал, до недавнего времени. Позвав его, Джона, в укромный угол, Бран зажёг рукой огонёк. На мгновение это испугало, а затем восхитило Джона. Бран, сияя словно начищенный меч, попросил его молчать, так же как в свое время его просил об этом учитель… Этим же вечером Бран был чем-то очень сильно расстроен. Джон узнал после, что Призрак Ночи как-то выведал о том, что его ученик нарушил слово в приступе мальчишеской глупости, и отказался обучать молодого Старка. Так и получилось, что один человек совмещал в себе обязанности многих и практически не требовал особого отношения — женщин в деревнях не портил, как порой делали гвардейцы дома. После охоты на разбойников, проезжая мимо деревень, денег не отбирал, лишь материалы для кузни. Ну разве, что место занимал в замке, и дичь бил, так её полно в землях Севера, несмотря на то, что на первый взгляд этот край кажется пустым и неприветливым. Джон крайне уважал сира Кёрза и даже стал ловить себя на мысли, что старается походить на него в словах и делах…Санса Старк
Санса сидела во внутреннем дворе замка и рукодельничала. Вышивка — вот то, что у неё хорошо выходило. У неё всегда неплохо выходило быть леди или хотя бы казаться ею. И хоть уроки давно закончились, а Арья в очередной раз сбежала, так и не доделав задание… Но сейчас выходки младшей сестры занимали намного меньше места в голове Сансы. Она никак не могла перестать думать об этом ужасном человеке, который с недавних пор поселился в Винтерфелле. Все только о нем и говорили. Даже Джейни! Её лучшая подруга не могла наговориться — «сир Кёрз то, сир Кёрз сё». Конечно, Санса любила поболтать о рыцарях на белых конях, которые когда-нибудь провозгласят её королевой красоты и положат венок на колени, но Конрад, хоть и был членом королевской семьи из далёких земель, не был хоть чуточку похож на тех принцев, о которых рассказывала старая Нэн или читала в балладах сама Санса. Девушка старалась избегать встречаться взглядом с Примархом, и как только он появлялся где-то неподалёку старалась оказаться от него подальше. Возможно, у неё бы получалось. Если бы не Джейни. Арья была дикой и невоспитанной — полной противоположностью сестры. Будь она мальчиком, возможно, Санса ненавидела бы ее меньше. Для Септы младшая сестра была настоящим бедствием: не умела шить, не разбиралась в истории Семи королевств, и даже её почерк был настолько кривым, что невозможно ничего прочитать! Другое дело — Джейни. Эта девушка стала лучшей подругой Сансы с первой минуты их знакомства. И теперь, когда подруга говорит о величественности и силе сира Кёрза, Старк хотелось закрыться в своей комнате и никого туда не пускать. Джейни всё время просила Сансу сопровождать её для разговора с Конрадом, но та никак не соглашалась, придумывая различные отговорки. И всё-таки, единожды, Пуль добилась своего, обманом затащив подругу на тренировку Робба с Примархом. Это было невероятно — Примарх возвышался над её братом словно гора, махая тренировочным мечом, как обычной палкой, нанося удары с разных сторон, а Роббу приходилось только уклоняться и пытаться атаковать сира Кёрза, когда тот намеренно открывался. И вот когда в очередной раз старший брат пошёл в атаку, Примарх подловил его, подсечкой, сбил с ног и приставил тренировочный меч к горлу. «Благородные люди так не поступают», — подумала про себя Санса. Когда бой закончился, Джейни подошла к Призраку и, не зная, что сказать, запоздало поблагодарила Призрака за спасение наследника Старка. Сансу не волновали её слова, также как ответ Конрада. Она всматривалась в полностью чёрные глаза, смертельно бледную кожу и лицо, которое вызывало у девушки лишь отвращение. Тогда Санса решила, что больше никогда не взглянет в эти холодные глаза.Робб Старк
«Снова я расслабился и теперь лежу на земле!» — Подумал Робб, хватаясь за поданную Кёрзом руку. — Враг не будет проявлять к тебе милосердие или делать послабления, — проговорил Ночной Призрак. Серый Ветер, словно соглашаясь со словами Примарха, загавкал, бегая кругами вокруг хозяина и его спутника, когда те шли с ристалища. — Но как же честь? — Разве честь спасёт тебе жизнь? Или твоим близким? Нет. А враги, прикрываясь честью, используют твоих родных, как товар. Женщины благородного происхождения. Достаточно перебить всех представителей мужского пола и тогда выдав замуж за верного человека… Сам додумаешь? И это самый простой вариант. Робб нахмурился. Он как и отец много читал. Поэмы и баллады были в числе прочитанных книг, но также он читал о битвах и войнах — дневники предков. Различие было на лицо. Чистота и честь в одних — грязь и кровь в других. Далеко ходить не надо — Рейны из Кастамере. Ланнистеры перебили всех до единого и добились главного — их стали боятся. Никто с тех пор не выступал в открытую борьбу против Львов. Все страшились, что их постигнет участь Рейнов. Робб это знал, теперь знал. Раньше же — не хотел замечать. Он любил и любит своего отца, но тот слишком прям и честен, когда вокруг столько лжи. И потому… В этот момент юный наследник Старков решил идти своим путём.Арья Старк
Арья была типичной девочкой-пацанкой. Вечно чумазой, со сбитыми коленками, а также мозолями на руках от тетивы лука и тренировочного меча. И тут в размеренной жизни Винтерфелла случилось два знаменательных события: лютоволчата и сир Конрад. Все им восхищались. Кто-то за великолепные скульптуры, кто-то за выкованные им клинки, щиты и доспехи (и где же он только брал железо, когда вышли запасы кузницы?) Кто-то, как Арья, превозносил его за воинское мастерство, но также младшая девочка Старков любила Конрада за его… Скрытность и подаренный ей наруч. После того, как Джон подарил ей небольшую и очень лёгкую саблю, выкованную сиром Кёрзом, она попросила его сковать щит на что он лишь рассмеялся, сказал, что знал о приходе Арьи, и вынес ей наруч, который идеально ей подходил. Не иначе мерки снял, когда ловил её. На подарке был потрясающая гравировка герба Старков. «Неужели он хочет, чтобы я на такую красоту принимала удары мечей?» — Думала Арья, которая даже и близко не являлась ценителем искусства. Раньше никто не мог поймать девочку, если она того не хотела. Но всё изменилось. Теперь как бы Старк не старалась, обмануть Ночного Призрака… Который полностью оправдывал свое прозвище, всегда выходя, словно бы из тьмы, неподалеку от очередного ее убежища! Как же она бесилась, и тренировалась вдвойне, чтобы однажды стереть с его лица снисходительную ухмылку, появлявшуюся, когда Конрад вновь её ловил, даже когда она решила спрятаться в лесу. Еще Арье было крайне интересно, что Кёрз делает в Старковских лесах! Конечно девочка знала: он сражается с разбойниками, но ей хотелось увидеть как это происходит, как в настоящем бою действует тот, кого она желает превзойти. Пока, что это оставалось недостижимой мечтой — ей оставалось лишь ждать и тренироваться.Бран Старк
Бран был подавлен. Он так хотел показать, что так же хорош, как Робб, Джон или Теон., но он стрелял из лука даже хуже Арьи! Недавно ему казалось, счастливый час настал — он смог выделиться! Найти то, в чем он превосходит всех своих близких! Сир Кёрз взялся обучать мальчишку настоящей магии… Правда, и тут Брану иногда казалось, что его талант не так уж и велик — за все время обучения он научился лишь собирать энергию Моря Душ и самые простейшие манипуляции, как говорил сир… Нет! Мастер! Мастер Кёрз! Который хоть и крайне скупо, но хвалил его успехи, а он, Бран, опять всё испортил! Умом он понимал, но обида осталась. Не сдержал простейшего обещания — как такому доверять секреты… Теперь ему только и остаётся, что пытаться постичь таинства магической науки самому. Последний полученный урок был о том, как брать под контроль зверей, и хотя, тут мастер Кёрз сам не был знатоком, но смог указать верный путь. И вот сейчас Брандон порой думал, что смог пройти по нему, хотя и недалеко — ведь теперь, при желании, он мог наблюдать глазами Лето, но быстро терял кон-цен-тра-цию. Даже слишком быстро, но с каждым разом у него получалось удерживать ее чуточку дольше. Еще он умел делать и другие фокусы. К примеру зажигать камин усилием мысли! Это было невероятно! И это лишь крохи, самое начало… Но мастер его покинул, дав лишь крупицу знаний. Однако, вместе с тем стал для него маяком. Идеалом. Теперь Бран знает, что ему делать и куда стремиться! И он пройдет этот путь до конца!Эддард Старк
Лорд Старк наблюдал за тренировочным поединком сыновей, воспитанника и… Племянника. С каждым годом хранить тайну становится сложнее. Казалось, что с каждым разом взгляд Кэт становился все более и более упрекающим и разочарованным. И вот теперь сир Кёрз. Кэйтилин понимала пользу, но не принимала её. Смотря как её сыновья, младшая дочь и даже бастард мужа тянется за чужаком и колдуном, ей становилось больно. А Эддард был просто покорён Конрадом Кёрзом. Иногда один его вид вызывал желание повиноваться. Силу его влияния Эддард не мог пресечь, да и не хотел, он так же, как и все, был словно зачарован. Представители церкви Семерых уже давно выражали недовольство, особенно, когда жители и посетители замка начали молиться на эти статуи! Невиданное дело, но те немногие, кто молился, клялись что им отвечали. Эддард не знал, правда ли это или простолюдины лишь выдумывают, но он не видел в этом никаких проблем. Верующие в Старых богов ничего не замечали, а немногие служители Семерых имели на руках лишь слова и ничего больше. Нэд сам порой подолгу стоял рядом со статуей Императора и вглядывался в его спокойное и задумчивое лицо. Оно было словно живое, и глаза отца сира Кёрза будто наблюдали за представшим перед ним. Иногда у Эддарда возникало желание преклонить колено, но сразу же пропадало… Поежившись от долгого стояния на улице, лорд Старк решил вернуться со стены в замок.Теон Грейджой
Юноша, как и многие жители Винтерфелла видел высеченные гостем статуи его братьев и отца. Такие разные и такие похожие в своем величии и отдаленности… И все же, Теону казалось, что он отчасти понимает одного из примархов. Судя по скупым рассказам Ночного Призрака, Альфарий был более чем достоин уважения. Закутанный в тайну, словно в плащ, хитроумный полководец, способный превратить сокрушительное поражение в великую победу и подобрать ключик к любому из людских сердец был… Одинок? Вечно скрытый в тенях, он сражался воистину бесчестно — шпионаж, подкупы, засады, ложь, ложь сокрытая в полуправде, и лжи. Никто не назвал бы Альфария истинным воином и рыцарем, но он действовал крайне эффективно, верный себе, несмотря на порицание и отчуждение большинства сородичей. Как и Теон, выращенный Старками, периодически напоминавшими, что он не один из них. О, Грейджой запомнил это. Когда он только появился в Винтерфелле, то конечно же был напуган — десятилетний мальчик, потерявший всех братьев после жестокой битвы, был отдан незнакомым людям, убившим железнорожденных. Потом он привык. Даже попытался стать своим. Получилось не очень. Он не Старк, и никогда не станет одним из них по настоящему. Мальчик никогда не просил послаблений, он гордо носил на своей одежде геральдического кракена Грейджоев, втайне мечтая что сможет вернуться на Пайк, где воссоединится со своей семьей, обнимет сестру, а его лорд-отец еще будет гордиться своим сыном, но иногда, во хмелю, в его голове появлялась грустная мысль что на Островах он никто и скорее всего никому там не нужен — ни единой весточки от родичей он не получил за всю свою жизнь на Севере. Чужой там, не ставший своим здесь, как и воитель в синей броне со странным двуклинковым копьем. Раньше Теон забивал эти мысли показной веселостью, заносчивостью, высокомерием и походами по шлюхам. Но сейчас… Даже в виде каменной статуи, Альфариус, величественный и гордый, с благородными чертами лица, словно пронзал его своим взглядом до самых глубин души, различая даже самые маленькие силы и слабости людей. Всегда собранный, внимательный, самодостаточный и уверенный. Идеал. Похожий, цепляющий за душу, и бесконечно лучший, превосходящий во всём. Неожиданно, под его взором Теон ощутил стыд за своё поведение, ныне казавшееся бессмысленным куражом, не имеющим никакой цели. Провинившийся ученик перед взором строгого мастера. Да. Истинного мастера. Повелитель Змиев был меньше своих братьев, словно готовый исчезнуть в любой миг, но он буквально источал властность и уверенность. Те, что вызывали в Теоне странное желание следовать за таким лидером даже в Пекло… И что не менее важно — вернуться обратно. Там где Теон стремился казаться тем кем не был, Альфарий делал своё дело и верил себе, зная что рассчитывать следует только на себя. Осознание своих ошибок и желание стать достойным вспыхнуло в склонившем голову Теоне словно лесной пожар. — Гидра Доминатус, — губы юного островитянина будто сами произнесли шёпотом слова, которых не слышали ранее небеса этого мира. У него свой путь, который ещё предстоит пройти и он пройдет его так, что вновь вернувшись ко взору примарха ощутит гордость и знание, что поступил верно. Никакого стыда, никакой бесшабашной глупости.Кейтилин Старк
«Семья, долг, честь». Так звучал девиз дома Талли. Конечно, Кейтилин понимала, что теперь она — Старк, леди Винтерфелла, но всё равно не могла забыть, чему её учили с детства. Как Кэт бросалась от Старков к Талли, так же она не могла понять своего мнения о сире Кёрзе. С одной стороны, Конрад спас её первенца, будущего Хранителя Севера, любая мать должна быть благодарна за такое. Но с другой стороны, — ни одна мать не подпустит своих детей к живому мертвецу! Да, Призрак Ночи выглядел страшнее самого Короля Ночи! Ужаснее того, о ком строила легенды старушка Нэн. Кейтилин могла бы поклясться Семерым, что Кёрз (не был бы он из знатного рода) мог бы являться одним из Белых Ходоков, которые на самом деле — вовсе не сказка! Такие мысли всегда пребывали в её голове когда Кэт видела бои своего сына, восторгавшегося противником, с тем монстром. Конрад только и делал, что учил Робба, как драться без чести… Да ещё и этот Джон Сноу. Всегда ходил по пятам за Конрадом, будто пытался наследовать его действия. А Бран и Арья? Почти все дети Эддарда каким-то магическим образом оказались привязаны к сиру Кёрзу. А муж не обмолвился ни единым словом. Сколько же раз Кейтилин ему говорила, чтобы тот «вежливо» попросил Примарха, который по ее мнению и так задержался в замке, уехать чем подальше от Винтерфелла, тем лучше, в идеале — на Стену. Но Нэд всё приговаривал, что обязан Призраку жизнью, а на «увлечения» детей спокойно говорил: «Они должны научиться всему тому, что знает и умеет сир Кёрз. А знает и умеет он намного больше, чем я, сир Родрик или даже мейстер Лювин, — и потом всегда добавлял: — Зима близко». Благо у Кейтилин есть Санса. Старшая дочь была, возможно, единственным благоразумным человеком в семье Старков. Когда она видела как та старалась избегать встречи с Конрадом, на душе у Кэт неожиданно теплело, и она чувствовала, что не осталась одна в этом несносном мире… Но также женщина порой замечала, какие взгляды бросает на фигуру Примарха, Санса. При том, стараясь не встречаться с ним взглядом, робея от одного только присутствия, а уж если он бросит на неё взгляд… «Моя девочка влюбилась, причём сама того не зная, а этому чудовищу, видимо, плевать, — думала леди Старк, со злостью вспоминая сира Кёрза… Как об угрозе своей семье. Скоро приезжает король Роберт, сейчас не время…»