Мы падаем

      Ватными ногами шагая по липкому полу, Малия пыталась сопротивляться. Она тщетно отбивалась от десятка рассвирепевших охотников, простых людей, совсем ещё школьников и их учителей. Ей казалось, они ополчились против неё и задыхались собственным гневом. Дай подростку оружие — случится непоправимое, и это непоправимое случилось, а самое ужасное — она стала его частью. Малия ударила какого-то охотника, лицо которого не запомнила из-за пелены слёз, застлавших глаза, а взамен получила грубый удар в живот. Отлетев на пару метров, она перестала шевелиться.       Кто-то выкрикнул её имя, но звуки эти прозвучали будто бы через слой воды или широкую бетонную стену. Совсем ослабшая, Тейт повернула голову и плохо видящими глазами присмотрелась в сторону бензоколонок. И всё-таки охотники выбрали удачное место для битвы — пустырь с заправкой поблизости, ведь в случае чего-то ужасного можно было бы спалить всё к чертям. Опершись на стену, но ещё держась на ногах, в углу стоял Лиам. Он в ярости сжимал кулаки и, казалось, совсем не замечал окровавленной сверху донизу футболки и рассечённой скулы. Его ярость длилась несчастные мгновения — в следующую секунду Лиам был пронизан током и закричал.       Малия зажмурилась и жалобно, по-волчьи, заскулила. В ней проснулся койот, усталый, измученный, но намеренный бороться до конца. Она больше не смотрела на Лиама — было физически больно видеть его страдания — и, собрав все оставшиеся силы, попыталась встать. Сидя на полу и осознавая, что не может подняться на ноги и бороться наравне с остальными, она стала что-то искать, оглядываясь по сторонам.       Вблизи валялось чьё-то ружьё, и, хотя Малия не знала, какие там были пули, она принялась стрелять во всё, что плыло перед глазами, пытаясь не попасть в своих. Но обзор загородил чей-то тёмный силуэт.       Это был Нолан. Он лёгкой походкой, словно опасности выстрела со стороны Малии и вовсе не было, приблизился к раненому койоту. Действительно, Малия будто бы ослепла, не могла прицелиться в голову и нажать на курок — дрожали руки. Лишь знакомый голос подсказал ей, кто стоял перед ней. — Малия? — сказал Нолан, и девушка почувствовала, как тот улыбается. — Я вижу, тебе больно, — а затем выхватил у неё ружьё и прошептал почти у самого уха: — Как приятно. — Ублюдок! — рявкнула в ответ Малия, сдерживая злость.       Нолан перестал улыбаться и тем же ружьём, что отобрал у неё, ударил раненую в челюсть. А затем темнота. Малия потеряла сознание.       Очнулась она возле стены, за бензоколонками. Как она оказалась здесь, Малия не знала и не хотела знать, а сколько прошло времени — было загадкой. Видно, кто-то спрятал её, отвёл в безопасное место. За стеной раздавались выстрелы, крики, звуки ударов и падающих тел. Как жаль, что прошло так мало времени, подумала Малия. Она мечтала, чтобы весь этот ужас, весь этот земной ад исчезли навеки вместе с глупыми школьниками, что сейчас нещадно калечили её друзей и… Скотта. — Скотт! — крикнула Малия в приступе паники.       Что-то заставило её приподняться, но, взглянув на рассечённую и к удивлению не заживающую ногу, из раны в которой сочилась кровь, она потеряла надежду помочь дорогим ей людям, защитить их. В один миг её решимость и сила скрылись, и место их занял страх быть ненужной и бесполезной, страх стать обузой и умереть, так и не сумев защитить друзей. Разорвав окровавленную, испачканную бензином рубашку, Малия затянула как можно сильнее зудящую рану и поползла туда, откуда доносились крики.       Вдруг кто-то остановил её, и девушка почувствовала горячую руку на своём разодранном плече. Скотт торопливо сел возле неё, держась за живот и морщась от боли. Его футболка прилипла к телу и почернела то ли от крови, то ли от грязи. Он наклонился к оторопевшей Малии, пододвинув её дальше от места драки. — Не заживает? — спросил он, переводя дух. — Нет, — ответила Малия. — Ты ранен. — Все ранены. — Скотт улыбнулся как-то обречённо и печально. — Оставайся здесь и не высовывайся.       Малия чувствовала на щеках его горячее, частое дыхание. Она прижала руку к ране Скотта и, взглянув на потемневшие пальцы, вскрикнула. Это была кровь, а не грязь, но чернота и густота её заставили Малию задрожать от страха. Она хотела сказать что-то, но МакКол взял её руку в свою и как-то странно посмотрел на неё. Она поёжилась и, не сумев побороть дикое желание обнять его, прижалась к оборотню и крепко обвила руками его шею. Скотт почувствовал, как бьётся её сердце, с бешеной скоростью. — Мне нужно идти. Прошу, оставайся здесь. Я обещаю, что не подпущу их к тебе. — Скотт… Мы будто падаем. В пропасть. Мы погибаем, и всё из-за людей, которые не понимают, что мы защищаем их!       Скотт прижался губами к её щеке и устало прошептал: «Я знаю». Почувствовав его губы возле своих ушей, Малия залилась краской и вздрогнула. Она знала, как некстати состоялся их разговор, но чувствовала и никак не могла отогнать то отвратительное чувство, что разговор этот окажется последним. — Я знаю, — повторил Скотт и с сожалением отстранился. Он посмотрел на неё, на эту испуганную, измученную девушку, глаза которой сияли голубоватым светом и слезами. Такую Малию он запомнит на всю жизнь — нежную, хрупкую, беспомощную. Если только время жизни его не истекло…       В мгновенье Скотт скрылся. Малия, ненадолго позабывшая о боли, прижала изодранные ладони к щекам и почувствовала огонь, исходящий от них. Неужели это Скотт заставил её смутиться? Ах, как это всё не вовремя!       Добравшись до входа в помещение, она подобрала выроненное кем-то ружьё и взглянула на своих друзей. Измученный или уже убитый Лиам лежал подле дерева, его никто не трогал — все, кажется, уже забыли о его существовании, и это ужасно разозлило Малию. Скотт из последних сил дрался с охотником. Лидия противостояла сразу нескольким обезумевшим старшеклассникам из школы города и тоже теряла силы. Кори был ранен. Вообще, Малия не понимала, зачем он отправился с ними, и совершенно искренне считала его слабаком, неспособным к серьёзной битве. Возможно, так оно и было, но сейчас, увидев его бледное лицо, девушка почувствовала страх за него. Арджент дрался с таким же охотником, как и он. Остальных Малия не видела.       И без счёта можно было сказать, что враги по-прежнему в большинстве. Сжав кулаки и яростно зашипев, Малия встала на колени, терпя мучительную боль во всём теле, не только в ногах. Лишь сейчас она обнаружила кровь на шее, медленно стекавшую к груди. — Ненавижу вас, — произнесла Малия и оглянула толпу дерущихся, задерживая внимание на тех, кто был ей опасен.       Она взяла ружьё и прицелилась. Нолан беспощадно измывался над напуганным Кори, а тот, казалось, готов был сдаться. Нанося удар за ударом, Нолан улыбался своей безумной, омерзительной улыбкой. — Ты будешь первым, — прошипела Малия и выстрелила.