Разница есть.

— Ну Ми-и-иш, — протянул Малина, лёжа на чужой — хотя можно ли назвать кровать, на которой ты просыпаешься каждое утро, чужой? — кровати и свесив голову вниз, — Ну пожалуйста. Ну давай пойдем. — Та Дима, бля. Что ты не видел в разводе мостов? — Миша откинулся на спинку стула и развернулся лицом к парню, потерев глаза пальцами. Из-за несколькочасового монтажа видео глаза изрядно устали, — Мы там были сто раз. Зачем идти в сто первый? — Мы ходили туда, когда были друзьями, — замялся парень, неловко улыбнувшись. — А разве есть разница? — удивился Миша и встав со стула, сел рядом с Малиной. — Не знаю. Наверное есть. Не зря же влюбленные парочки туда ходят, — Дима развернулся на девяносто градусов и закинув ноги на стену, положил голову Мише на колени, — Ну пойдем. Просто проверим, есть ли разница, — с надеждой улыбнулся парень. — Если я соглашусь, ты перестанешь ныть? — сдался Миша, прекрасно понимая, что ему самому хочется пойти на эти блядские мосты.  — Ага, — кивнул Малина и на его лице расползлась улыбка, — Идём? -Та идём, идём, — Миша улыбнулся в ответ и потрепал парня за волосы, — Только я ролик поставлю на рендер и пойдем. Парни встречались уже около месяца. Всё до банальности просто. Сначала неловкие прикосновения, неоднозначные взгляды, бесконечные ночные самокопания. А потом несколько бутылок виски, поцелуй, похмелье, признание. Всё как в блядских фанфиках. Только в них всё до пизды романтично. А на самом деле поцелуй с привкусом рвоты не шибко романтикой пахнет. Да и ещё признание с адской головной болью. Но какая разница, что было тогда, если сейчас они счастливы? — Д-и-им, — протянул Миша, когда он с Димой направлялись к тем самым мостам, — А ты не хочешь… ну там… -парень замялся. Ему всё ещё неловко, хотя прошел уже месяц. — Чего я не хочу? — Малина отпустил руку своего парня, потому что они вышли на довольно людную улицу. — Ну вот смотри. Ты ведь спишь со мной. Просто спишь. Так может быть… — Миша замолк, думая как сформулировать свою мысль, — Может быть мы будем жить вместе в моей комнате? — выпалил на одном дыхании. — Я как-то об этом не думал. А ты этого прям так хочешь? — конечно же Дима об этом думал. И не раз. — Ну не то, чтобы прям хочу. Просто… — То есть не хочешь? — перебил Малинов с ухмылкой. — Та Дима! — разозлился Миша и толкнул своего парня, — Хочу. Блядский Малина. — Ну раз хочешь, то давай попробуем, — Диме захотелось притянуть Мишу к себе и поцеловать в висок, как он иногда делает дома. Но увы они не дома и даже не в каком-то переулке. Это Россия, да ещё и они не последние личности в интернете. — Раз я хочу? А ты значит не хочешь? — нахмурился с улыбкой черноволосый. — Теперь ты решил меня подловить? Хер тебе. Я хочу жить с тобой, — как же Диму тянет к своему парню. — Хорошо. Завтра перенесем вещи, — ответил Миша и опустив голову, глупо-глупо улыбнулся, — Пойдем скорее, -парень взял Малину за запястье и потянул в сторону ограждения. Через несколько минут произойдет то, ради чего здесь собрались куча подростков и не только. Вон, на том берегу, парочка пенсионеров. Им лет по семьдесят. Она стоит с букетом ромашек и смущённо улыбается, пряча нос в этих самых ромашках. А он приобнимает ее за плечи и также смущённо улыбается. А там, чуть дальше от Миши с Димой, стоит папа и мальчик, у которого в руках три одуванчика. Через несколько секунд к ним подходит женщина и мальчишка торжественно вручает ей своеобразный букет. Папа берет сына на руки и, взяв маму за руку, ведёт их вдоль реки. И эта картина настолько пропитана теплом, что вопросы, типа «Что они здесь делают так поздно?», даже не думают приходить в голову. А вот стоят два парня. Два, казалось бы, ничем не примечательных парня. Но если бы кто-нибудь знал, какой шторм бушует внутри их душ. Какой шторм бушует между ними. Как люто бьются их сердца, когда они остаются наедине. Если бы об этом кто-нибудь знал, то точно бы написал о них какую-то книгу, которая безусловно стала бы бестселлером. Книгу, которая бы повествовала о том, какая нежная любовь может быть у двух на первый взгляд колких и несерьёзных парней. Книгу, которая рассказала бы миллионам, что любви достойный каждый и каждый имеет право любить того, кого предпочитает его душа. Книга, которая влюбила бы в себя десятки, сотни, тысячи душ. Но увы, эта книга никогда не увидит мир. Потому что никто не в состоянии узнать, что творится между этими двумя. И лишь единственное, что может хоть как-то намекнуть на ее создание — рука, лежащая на талии у Миши. Мосты начали разводиться, и некоторые даже сложили ручки на груди от удивления. Дима сначала смотрел на них, потом на людей, потом на проплывающий корабль. И лишь через минут десять заметил странное поведение своего парня. Тот завороженно смотрел на всё это и теснее прижимался к Малине. А ещё через две минуты, не отводя взгляд, выдал: — Поцелуй меня. — Что? — переспросил Дима не потому, что не расслышал или не понял. Он не мог поверить, что Миша это просит на людях. — Поцелуй меня, -повторил парень и только сейчас повернул голову к Малине. — Ты уверен? А люди? — Дима оглянулся и посмотрел, ни смотрит ли на них кто-нибудь. Но всем было на них все равно. — Та насрать на них. Поцелуешь или нет? — начал злиться Миша. Вместо ответа Малина взял и мягко коснулся своими губами губ парня. Всю дорогу домой они молчали. Нет, не потому, что не было нечего сказать. Было. Но каждый из них всё сам понимал. Так зачем лишний раз болтать? — А знаешь, — начал Дима, когда они уже лежали в Мишиной их кровати, — Всё таки разница есть. Большая, — он почувствовал усмешку около своей левой ключицы. Именно там, где Миша грел свой нос. — А знаешь почему? — парни говорили полу-шепотом, потому что незачем кричать. Они и так друг друга прекрасно слышали, а зачем кому-то другому знать о чем они разговаривают? — Потому что, когда человек влюблен, он всё начинает романтизировать​, — Миша замолчал на несколько секунд, а потом добавил: — Согласен. Разница большая. Сейчас мосты выглядели романтично. И казалось бы, он ничего такого не сказал. Но он впервые за месяц отношений признался, что он влюблен. Влюблен в Диму.