О2:47.
Обычно в маленьких городках в подобное ночное время все жители видели энный по счету сон. Так всё и было. Почти так. Каждому известно о том, что абсолютно в любом правиле есть исключения. И вот уже на протяжение года, таковым исключением является она. Хрупкая блондинка с чертовски бледным лицом и жуткими синяками под глазами, которые уже успели принять омертвевший тёмно-фиолетовый цвет… Она неподвижно сидела за круглым столом при включённом на всю мощь свете. Её длинные белокурые тонкие волосы были слишком запутанными и изрядно растрёпанными. Её тело дрожало. Без видимой на подобное чувство причины. Просто дрожало. Сильно и невыносимо… Её взгляд. Каменный, пустой и истерически-сумасшедший. Она просто сидела и смотрела в невидимую точку. В её руках лезвие ножа. Острое и алмазно-блестящее… И вот, уже мгновение спустя она подносит это самое лезвие к своей вытянутой руке. Медленно. Видимо, какие-то остатки здравого смысла всё же смогли чудом уцелеть в её головном мозге. Хотя… о каком здравом смысле внутри самоубийцы можно говорить?.. Она никак решается. Руки слишком дрожат. Может, этой ненормальной просто страшно?.. «Давай же! Ну! Сделай это, тряпка!..» — эхом отдается внутри неё. Одно её резкое движение. И всё. Рука в миг станет окровавленной. И возможно уже через час, а может и того меньше, этой сумасшедшей уже не будет на этой кухне и за этим круглым деревянным столом, что аккуратно накрыт белоснежной скатертью. Возможно, уже сегодня этой «адекватной» особы уже не станет не только здесь, но и во всем мире. Она просто потеряет всю свою солённую ярко-бардовую кровь. Возможно, именно сейчас она тихо уйдет из этого мира и больше никогда не сможет в этот мир вернуться. Даже если очень захочет, ничего уже не исправит. Слишком поздно и слишком безвозвратно всё может случиться. Этой глубокой и спокойной ночью. Прямо сейчас. В это самое мгновение… — Дура! Что ты вытворяешь! Мужской слегка бархатистый голос прозвучал слишком грубо и громко для неё. Она заметно вздрогнула, а он тем временем фурией подлетел к ней, грубо выдергивая из её слишком трясущихся рук это проклятое орудие суицида куда, мгновенно зажимая её в своих объятьях ни на шутку сильными мужскими руками…04:20.
Она уже больше часа спит в тёплой постели, укутавшись мягким пуховым одеялом, не переставая лицезреть, наверное, всё же добрые сны, что показывал ей милосердный повелитель грёз Морфей, а он... А он просто сидел на краюшке её кровати в полной темноте и тишине, и просто смотрел, как она сладко посапывает после двойной вколотой в ту самую несчастную вену, над которой она сегодня так хотела надругаться, но он помешал её планам. Он смог. Он успел… Сегодня она его неплохо напугала, обескуражила и далее по списку. Её поведение. Все эти страшные действия. Пожалуй, это было хуже, чем в тот раз. Чем в их первую встречу…Почти год назад.
— Ненавижу!!! Как же я вас всех ненавижу! Презираю! Проклинаю! Слышите все вы?! Монстры в белых халатах!!! Ненавижу! Ненавижу!!! Ненавижу!!!.. — повторяла блондинка, не переставая биться в истерике. Вокруг неё было слишком много чудовищ — врачей, с силой держащих её тело и ожидая, пока медсёстры вколят ей приличную дозу снотворного, чтобы бунтарка не смела кому-либо мешать своими звонкими истеричными криками, которые, казалось, можно было бы хорошо услышать с далекого Марса… — Будьте вы все прокляты! Уроды! Твари конченные! Ненавижу!!! — повторяла она из раза в раз, не желая никого слышать. Она кричала, не жалея горла. Она отчаянно пыталась избавиться от этих рук и от этой чертовой белой простыни, которая ещё больше «перекрывала ей всякий кислород». Но это было слишком глупым действием. Она была слишком слабой и неадекватной, а они — слишком сильными и безжалостными… — Ненавижу… — уже совсем тихо промолвила она, всё-таки поддаваясь действию проклятого снотворного и проваливаясь в долгий, глубокий и болезненный сон…05:03.
Его окутал целый вихрь воспоминаний, от которых всё его тело не просто атаковали эти маленькие мурашки… Наверное, во всём мире ещё даже самые умные и хвалёные всеми вокруг учёные не смогли придумать нужного слова, дабы описать всё то, что он испытывает в очередной раз, вспоминая историю знакомства с ней. Да чёрт возьми! Ему даже чувствовать подобное не то, что больно и противно… Кажется, уснуть ему больше этой ночью было не суждено. Ну и плевать. Главное, она смогла уснуть, а он потерпит, ещё успеет выспаться… Он едва коснулся её бледной щеки и на его устах появилась добрая улыбка… Ему не была известна полная трагичная история. Он знал лишь часть её собственного кошмара. В своей памяти он хранил отрывок всего этого, и ему было достаточно… Он знал, что она потеряла сразу троих близких людей в один миг. В один только короткий миг… Ему рассказали, что она долго рыдала, закрывшись в своей одинокой квартире. Рыдала навзрыд. Несколько грёбаных недель. А потом её "добрые" соседи не выдержали и вызвали чёртовых санитаров из психушки… Ещё когда он держал её, в его сердце что-то предательски дрогнуло. Жалость? Наверное… Впервые он почувствовал это к пациентки псих-больнички. За пять лет он видел много таких. Ненормальных. Но не одна из них не вызывала у него подобного чувства. А она вызвала… Первая и единственная… Её тонкий силуэт не давал ему покоя ни днем, ни даже тёмной ночью. Её глаза большие и зелёные. Вот на что он повелся и влюбился, как последний идиот. Пусть она всегда молчала и никогда не «смывала» печальную гримасу на своём лице. Но взгляд… Добрый-добрый, давал ему понять, что она — воплощение чего-то доброго и прекрасного в его жизни. Он не мог позволить себе дать ей окончательно «угаснуть-потухнуть» там, в псих-больничке среди серых одиноких стен и «душевно-каменных» врачей. Он смог забрать её к себе. Привезти в свой тихий дом. Жаль, что ей было все равно. Она ничего не замечает и почти не помнит. Она только молчит целыми днями, сидя на кровати. Даже не ест почти. Не хочет. А он уже целых шесть месяцев счастлив. Видеть её у себя дома. В любом облике. И пусть ему до сих пор страшно оставлять её одну в квартире, запирая дверь на ключ. Он всё равно счастлив, придя вечером с больнице и поняв, что с ней всё как и было утром… Нет. Он ни в коем случае не считает её ненормальной. Она не такая. Она нормальная. Пусть даже немного глупая, сумасшедшая или просто дурная…