Капитан Стивен Обри и доктор Джек Мэтьюрин

— Я волнуюсь за команду, а не об Уилле Уорли. — А что вам на это скажет сама команда? Уилл был душой компании. Он был для них не просто сослуживцем. Он был для них другом. Нет, я вам даже больше скажу: он был для них братом. — Стивен, я не хочу оспаривать ваши слова, однако откуда вам об этом знать? Вы не общаетесь с командой. — Ох-хо-хо, — Стивен засмеялся, — вы явно не знаете, каково это — быть доктором. Пациенты со скуки могут и не такое рассказать. А те, кто приходит со своими проблемами? Или за успокоительным? Готов поспорить, я знаю о команде куда больше, чем вы. — А вы явно не знаете, каково быть капитаном судна. Я чувствую настроение команды в общем и каждого её члена отдельно. И вы, дорогой мой, ошибаетесь, если считаете, что в этом плане я слепоглухой. — Капитаном быть просто, — Мэтьюрин явственно возмутился. — Ходи себе да раздавай поручения направо и налево. В моей же работе ежедневно нервы нужны. Ежедневно, вы поняли? Битвы бывают не всегда, а вот от людей не скроешься. С вашей работой справится даже ребёнок. — Это вызов? — глаза Джека загорелись. — Если вам угодно. — Хорошо! — капитан хлопнул по колену ладонью. — Тогда я на день судовой врачишка Стивен Подотри-Мне-Сопли Мэтьюрин, а вы, друг мой, капитан фрегата Его Величества «Сюрприза» Джек Обри. По рукам? — Джек протянул руку приятелю. Стивен с полминуты помедлил, а затем сжал ладонь Обри. — Начинаем завтра прямо с утра. — Разумеется, — кивнул Джек. — Киллик! Я знаю, что ты недалеко, иди разруби! И правда, через мгновение в каюте появился капитанский стюард. Он не торопясь подошёл к господам спорящим, разбил своей рукой короткую цепь Джека и Стивена и собирался было уходить, но услышал странное заявление капитана: — Завтра подчиняешься этому товарищу, — сэр Обри взглядом указал на тихо усмехающегося Стивена, после чего дверь захлопнулась за ушедшим задумчивым Килликом. *** Утро капитана фрегата Его Величества начиналось, как вполне обычное спокойное утро. Отличительной чертой его на удивление солнечная погода — и это после вчерашнего-то! Хотя Джек и чувствовал, что ветер внушительный и есть риск того, что начнётся шторм, настроение у него было на все сто — и неважно, что в связи со сквозняком на палубе было невозможно находиться без полного обмундирования. Рядом с Джеком появился Стивен. — Ну что, друг мой, вы не забыли о нашем споре? — похоже, тот конкретно спешил внести диссонанс в размеренное капитанское утро. — Не вспоминал, дорогой. Но я ещё даже не пил кофе, — впрочем, по взгляду Стивена было видно, что тот не желает слышать отговорок, и Джек осёкся. Он поспешно спросил: — Ну что, начинаем? — Начинаем! — теперь уже бывший доктор довольно ухмыльнулся. Они спустились в каюту Джека, чтобы облачить судового врача в обмундирование капитана, после чего принялись за завтрак. — Да, Дже… Стивен. Да, Стивен, ваша форма для меня великовата. Благо, врачи ходят в простой одежде, — он довольно откинулся в кресле, так и не получив от задумчивого экс-капитана ответ. А тот думал о человекообразных обезьянах… *** Джек Обри и Стивен Мэтьюрин вышли на ветреную палубу, сами не понимая, кто из них кто — Стивен был в голубом мундире Джека при эполетах и треуголке, а Джек нашёл у себя ставший немного мал сюртук и нацепил его. При их виде у Тома Пуллингса разбежались глаза, и лейтенант спешно отдавал честь то одному, то другому «капитану». Затем он, смотря на Джека, начал: — Сэр, ветер… — Томас, ну чего же вы говорите что-то про ветер мне, простому судовому врачу? — говорил он это почти ласково. — Джек Обри — вот этот человек, — с этими словами он похлопал Стивена по плечу. Тут логика у лейтенанта дала сбой, здравый смысл моментально исчез, и он просто застыл на месте на полминуты, пытаясь уловить суть происходящего и переварить сказанное ему… а кем? — Как мне к вам обращаться? — проговорил он. — Я — Стивен Мэтьюрин. К вашим услугам! — Джек отвесил шуточный поклон. Только тогда том вспомнил о проблеме: — Капитан Обри, сэр, — он решил не рисковать и смотрел на горизонт, — ветер штормовой, мы не можем идти по намеченному курсу. Придётся его сменить, — добавил он после неловкой для всех паузы. — Куда направить судно? Стивена-Джека этим вопросом застали врасплох. Он ведь даже не знал, каким курсом они идут сейчас и где вражеский корабль! Поэтому он, недолго думая, ответил: — Том, вы ведь хороший моряк, вы — умница. Поэтому я полностью доверяюсь вам. Делайте всё на своё усмотрение. — Есть, сэр, — выдавил он. Стеснительный по своей натуре, мистер Пуллингс покраснел от смущения, хотя у него и были подозрения, что похвала ложная. Словно нехотя, он отдал приказ рулевому. А Джек Мэтьюрин и Стивен Обри в это время направились к больным. Их оказалось двое — молодые матросы, один из которых не переносит качку, а другой простудился. С первым Джек-Стивен особо не церемонился — он просто дал ему миску и сказал лежать отдыхать, благо, лишние руки пока не требовались. А вот с простудившимся пришлось попотеть: — У вас что-то болит? — Горло, сэр. И голова. Джек с умным видом потрогал лоб пациента и определил, что у того повышена температура. — Сейчас я вам дам жаропонижающее, — про себя он добавил: «если найду», — а от горла… от горла… Заварю что-нибудь. Так ведь обычно делают хорошие доктора? — он многозначительно посмотрел на Стивена. Лжедоктор долго рылся в препаратах, ища что-то, что могло бы снизить температуру. Но у Стивена всё было разложено не так, как у людей, поэтому Джек схватил, как позже выяснилось, лекарство от боли в животе. А чтобы не заморачиваться с горлом, просто дал ему чашку горячего чая, уверяя, что он непременно поможет. Вышел из комнаты он недовольный и озадаченный: — Завтра сам у вас уберусь, ей-богу! Давно не видел такого повального беспорядка, просто ужас! Многие непонимающе провожали взглядом джентльменов в непривычной для них форме, но к середине дня по кораблю гуляло множество слухов и теорий, версий происходящего, но ни одна из них верной не оказалась. Кто-то говорил, что у Кудряша и доктора настал сезон брачных игр, кто-то — что они проспорили офицерам в карты. Один матрос даже выдвинул теорию о том, что у вышеуказанной парочки оказался «нечистый» кофе, на что он словил грозный взгляд капитанского стюарда. Впрочем, как бы то ни было, многих такой расклад даже веселил, и они начинали делать ставки, когда и кто первый сдастся. «Наивные, — говорил Стивен. — Говорят, не разбирая сути дела. Всё, как у нормальных людей». Но Джек и Стивен разбрелись по своим новым каютам. Сначала всё было тихо, и они даже расслабились. Но не тут-то было. В каюту Стивена-Джека постучали. — Входите! — воскликнул он. На пороге появился Моуэт. — Вот, сэр, карта прибрежной зоны, как вы вчера и просили. — Да? — Стивен понятия об этом не имел, ибо Джек, видя, что его собеседник понимает далеко не всё, не рассказывал такого. — Спасибо… — И мне бы хотелось обсудить нашу стратегию… Сказать, что обсуждение продлилось долго — не сказать ничего. Моуэт, делая скидку на то, что Стивен ничего не понимает, старался объяснять всё как можно более доходчиво для ума непосвящённого, и сначала «капитану» даже удавалось что-то уловить, но с приходом мистера Пуллингса этого ощущения словно и не бывало. Они разговаривали на своём морском жаргоне, совершенно забыв о Стивене, увлечённо спорили, настаивая на своём, а тот спустя полтора часа уже зевал и клевал носом. Только под вечер спорящие удосужились закончить и откланяться, хотя каждый всё равно остался с чем и был. *** Примерно в это же время гость появился и у Джека. — Здравствуйте… Доктор? — а многоуважаемый в это время дремал. — А? Что? — постукивание по плечу пробудило экс-капитана. — Добрый вечер. Что-то хотели, что-то болит? — Нет. Мне нужно поговорить с вам, как с психологом. «Стивен ещё и психолог?» — изумлённо подумал Джек. Сам он понимал в этом деле не больше, чем в натуралистике, но слышал от некоторых личностей, что для успеха нужно сидеть, сдвинув брови, делая всеми усилиями как можно более озадаченный вид, а в конце дать пару советов, можно даже абсолютно глупых, и именно к этой стратегии он решил прибегнуть. — Да-да, я вас слушаю, — он скрестил пальцы и поставил на них подбородок. — Всё началось в раннем детстве… *** — … и он парил мне этим мозги без малого два часа! — Да-а… Бывали и не такие, чесслово, но экземпляр хороший. Я потом проведу с ним беседу. Джек и Стивен сидели за чашкой кофе в комнате, освещённой только светом свечи. Киллик весь день прислуживал Стивену, чьих предпочтений не знал, посему ждал этого момента почти так же, как и сами спорящие. Он был рад возвращению дел на круги своя. Стивен уже снял с себя неудобный мундир и треуголку и сидел в своём старом добром сюртуке. — А знаете, Стивен, вы мне в вашей привычной одежде куда больше нравитесь, — сказал он, сделав очередной глоток. — И в вашей привычной должности. Признаю, я был неправ насчёт вашего дела. Это трудно, а ещё нудно для меня. — Честно признаться, и капитаном мне было непросто быть. Все эти доклады, поручения. бумаги чёртовы… Это очень измотало меня. Как же хорошо, что этот день завершён. — Согласен с вами, мой добрый друг, — ответил Джек, призывно берясь за скрипку и явно намекая на вечернюю импровизацию. И, ведя мелодию, повторил: — Согласен с вами…