Второй шанс

      Лес, где-то позади меня слышны крики. Передо мной сидит моя команда, моя гордость и надежда, Сарутоби Хирузен и Шимура Данзо. Я обещал брату защищать команду, когда я, Тобирама Сенджу, принимал пост второго Хокаге. И что теперь? Мы втроём, и нам не справиться. Я чувствую, что сам привёл их сюда. Должен был просчитать риск, но понадеялся непонятно на что. Совесть ли проснулась или голос разума, который буквально орал, что я привел на смерть двух перспективных шиноби.       — Сенсей? — Хирузен внимательно смотрел на меня, как будто ждал ответа.       Вокруг лес, мы практически в Конохе, но добраться сейчас в деревню равносильно тому, что мы покажем путь Иве. А подкрепление собрать за это время не получится. Я покачал головой и коснулся земли.       Их слишком много, чтобы провернуть план с отходом в Коноху. Да, там Мито, да, там АНБУ, да, там, чёрт возьми, джоунины и чуунины, но это слишком рискованно. Я перевёл взгляд на Данзо.       Что-то в его взгляде меня пугало: он был слишком спокоен, а взгляд — он как будто глазами говорил, что знал, что так выйдет. Как будто именно он нас подставил. Этот взгляд жёг мне спину всю миссию.       — Вы оба сейчас же в Коноху. Вы обязаны доставить свиток. А я задержу их. — я передал свиток Хирузену.       — Передача свитка для всех нас троих означала лишь одно — я отсюда не вернусь и тот, кому я вручил свиток, следующий Хокаге. И вручил я его именно Хирузену из-за подозрений Данзо к причастности ко всей этой войне.       — Сенсей… — взгляд Данзо меня испугал. В нём не было страха, только злость или даже ненависть. Мог ли это быть план Данзо? Наверное… Я более чем уверен, что именно Данзо спланировал всё это, чтобы вынудить меня отдать титул Хокаге следующему.       — Я знаю, что всё не просто так, именно поэтому с завтрашнего дня ты, Хирузен, назначаешься третьим Хокаге. — я еле как смог убедить этих двоих уйти. Но если Хирузен сопротивлялся потому, что не хотел меня оставлять, то Данзо это делал только для вида. Через минуту меня окружили, по меньшей мере, полтысячи шиноби Ивы. Нужно выяснить, причастен Данзо или нет. Я выловил одного из чуунинов Ивы.       — Кто сообщил вам, где будет проходить миссия? — чуунин пытался вырваться из хватки.       — Твой ученик, мальчишка со шрамом. — я пронзил чуунина своим мечом.       Я дрался и сдерживал их удары сколько мог. Но вот я начал сдавать обороты, пропускать удары один за одним. Несколько шиноби напали на меня, я упал, в глазах потемнело, и я потерял сознание.       Не так всё должно закончиться, всё должно было закончиться совсем не так. Ни в этом лесу, ни при таких обстоятельствах. Просто всё это чертовски неправильно. Проснулся я уже прикованный цепями к стене. Я стоял на коленях, руки были изломаны и связаны за спиной. Я наконец смог разлепить глаза, передо мной стоял мужчина в длинном чёрном плаще. Мужчина присел на корточки, одна его рука легла мне на плечо, а второй он снял маску.       — Мадара, сволочь ты! — я повернул голову. — кроваво-красный мангекё я узнаю везде.       — О, не волнуйся, я позабочусь о деревне, я позабочусь о наследии твоего брата. Но сначала я должен стереть тебя из этого мира. — он повернул мою голову и посмотрел прямо мне в глаза, я замер.       «Цукиёми? Нет что-то другое…» — я почувствовал, как моё тело окружила вода.       «Я тону. Я скоро увижу вас… братья» — меня поглотила тьма.       С самого детства, я никогда не задумывался о смерти, даже когда во время клановых войн на моих глазах умирали соклановцы. Да, была война, но тогда всё было оправдано, нам говорили, что по-другому невозможно.       Я почувствовал, как ветер обдувает мою кожу.       Но так ли оправдано, как нам говорил отец? Он уверял нас, что те, кто с нами и разделяют наши цели, не предадут нас.       «Наверное, опять на полигоне заснул… Нет, я же умер!» — меня толкали в бок, я попытался открыть глаза, но из-за яркого света мне пришлось закрыть их.       — Очнулся? Вали отсюда, щенок! — голос, явно принадлежавший старику, заставил меня разлепить глаза и удивиться, даже скорее разозлиться.       Я еле как сел, старик, который всё время смотрел на меня ненавидящим взглядом, расхохотался.       — Вали отсюда, сколько тебе ещё повторять? — повторять третий раз мне не пришлось, я тут же рванул с места, тело как-то странно чувствуется, чакра совсем не слушается, да и объём порядком увеличился.       Остановился я только тогда, когда заметил гору Хокаге, теперь там было не два лица, моё и Хаширамы, а четыре, там было лицо Хирузена и лицо ещё какого-то паренька.       Пока я задумчиво смотрел на гору Хокаге, я понял две вещи: во-первых — я больше не Тобирама Сенджу, к этому стоит привыкнуть; а во-вторых — теперь я Узумаки Наруто. Судя по воспоминаниям, которые постепенно возвращались, в деревнe его, то есть меня, все ненавидят, бьют, хотя пока не понятно, почему это допустили. Парень ведь ни в чём не виноват, ведь ему, блин мне, всего шесть будет.       Судя по воспоминаниям, я живу на окраине Конохи в маленькой квартирке, ко мне все относятся отвратительно, ничего не умею, в академию я должен пойти по указу третьего Хокаге в начале сентября. И, опять же по воспоминаниям, сейчас март.       Основываясь на воспоминаниях, я добрался до квартирки. С виду не очень, привык я уже к своему особняку в квартале Сенджу, надо будет проверить как там квартал, да и кое-что утащить оттуда или самому перебраться туда.       Открыв дверь, я зашёл внутрь — ещё хуже, чем снаружи. Поискав что-то похожее на еду, я обнаружил весьма скудные запасы нормальной еды: две упаковки чая, булка хлеба и горы лапши быстрого приготовления.       Травиться лапшой я не собираюсь, но об этом я позабочусь позже, нужно более качественно понять, кто был этот Наруто Узумаки и почему я попал в его тело. Обнаружив кровать, я лег на неё и погрузился в воспоминания.       Для справки: у Наруто нет родителей, они погибли при нападении Кьюби на Коноху. Во-вторых, Наруто очень любит шалить, видимо за это и поплатился жизнью. Кажется, тот дед переборщил с наказанием и прибил пацана. Из знаний ничего дельного, чакру не чувствует и не контролирует, но имеет огромные объёмы. Хорошо ориентируется в Конохе. Теперь можно разобраться с подсознанием.       Огромный зал, с огромной клеткой, за которой, вот сюрприз, девятихвостый демон, Кьюби. А малец, оказывается, джинчуурики. Из-за клетки на меня обрушилась огромная волна Ки, и из темноты показались два красных, горящих глаза.       — Кьюби, я поговорить хочу! — Судя по рассказам Мито и Хаширамы, этот биджуу, вообще не адекватный, но попытка не пытка.       — Джинчуурики ты рано пришёл! — первый признак неадекватности — громкость голоса.       — Может быть, ты орать прекратишь? — в глубине клетки раздался смех.       — Зачем пришёл? — теперь показалась морда Кьюби. Да уж, зрелище не для слабонервных.       В любом случае контакт с Кьюби нужен. Если я захочу вернуться к посту Хокаге, в чём я сомневаюсь, придётся идти по головам, применяя силу, а неадекватный сожитель в голове будет мешать. Я, конечно же, не ожидал того, что меня занесет в джинчуурики, но раз я теперь он, то можно попробовать наладить отношения с Кьюби.       — Я хочу изменить Коноху, но для тебя это не интересно, но вот если я помогу отомстить… — теперь Кьюби вылез из темноты клетки и рассматривал меня.       — Мадара! Учиха Мадара! — я кивнул, видимо девятихвостому досталось от него.       — Я предлагаю сделку: ты даёшь мне свою чакру, а я помогу отомстить Мадаре. — давление Ки значительно спало, что радовало. Кажется, Кьюби задумался.       — Я подумаю над твоим предложением, а сейчас вон! — меня резко вынесло из подсознания. Взгляд упал на часы, видимо это было привычное действие для Узумаки, сейчас было двенадцать часов дня.       — Начнём с медитаций, пожалуй… — мысли в слух, надо избавляться от этой привычки. Сев на пол возле кровати, от которой следовало бы избавиться, я сосредоточился. Почувствовать центр чакры оказалось легко, слишком много чакры было, да и опыт по прошлой жизни есть. Сложнее, оказалось, почувствовать чакроканалы и ускорить чакру. Как только я ускорил чакру в два раза, сразу же началось отторжение в виде тупой боли, но я терпел — чувствовал боль и сильнее, а это так, цветочки.       Уже минут десять я размышлял, не забывая поддерживать ускорение чакры, если Наруто принадлежит к клану Узумаки, то какого чёрта в шесть лет он в таком состоянии? Клановых детей тренируют с четырёх-пяти лет, а Узумаки своих тренируют и с трёх. А ещё более интересно, что он делает вдали от клана. Видимо, пока я не смогу узнать об этом ничего дельного.       Шесть месяцев до поступления в академию и три года в академии, нужно позаниматься телом как следует, да и разобраться в ситуации.       А если я буду жить здесь, то о полноценных тренировках можно забыть, поэтому можно переехать в мой любимый домик, который я одолжил у Узумаки.       Но если Наруто джинчуурики, значит за ним должны следить. И если я сейчас попытаюсь уйти в свой дом, про это тут же доложат хокаге. Значит, надо повременить с переездом. В первую очередь, нужно разобраться с воспоминаниями.       Чисто теоретически, из подсознания я смогу просмотреть воспоминания с рождения Наруто. Я концентрируюсь и попадаю в подсознание. Кьюби в клетке сидел более или менее мирно. Когда я изучал по книгам клана Узумаки возможность просматривать воспоминания были интересные заметки. В одной из таких заметок говорилось, что всю память можно представить, как книгу. Кьюби из глубины своей клетки наблюдал, но не встревал, да и зачем ему это, он, кажется, уже всё сказал.       Я сажусь на пол и выдыхаю: стоит мне максимально сосредоточиться, как мне на колени падает огромная книга с символом клана Узумаки. Обведя пальцами теснённые узоры, я раскрыл книгу. И начал читать…       Всё, что я смог выяснить: Кьюби в Наруто был запечатан печатью восьми триграмм; почему-то в пять лет он живет один, что, безусловно, удивляло; есть женщина, по виду из клана Учиха, которая ему помогает и готовит, но делает она это тайно. У Наруто довольно неплохие начальные знания истории и политики, та самая женщина, которая почему-то не назвала своё имя, немного занималась с ним.       От понимания ситуации меня оторвало урчание живота — стоило бы перекусить. Я выдохнул и понадеялся на чудо, в прошлый раз я полазил только по нижним ящикам. Сейчас же, наверное, стоит полазить в верхних ящиках и холодильнике.       Первое, куда я сунулся, был холодильник, и, о чудо, я обнаружил там остатки сырного супа и какое-то пюре. Для перекуса самое оно, а дальше можно пройтись по деревне.       Насколько мне теперь известно, деревня была полностью перестроена. Начал я свою экскурсию с близстоящих домов. Четырёхэтажные, многоквартирные здания, такие как и моё. Завернув за угол, я встретился взглядом с каким-то чуунином, который смотрел на меня с открытой ненавистью. Он одёрнул генинов, стоящих рядом, что-то шепнул им и ушёл в противоположную сторону. Генины переглянулись и посмотрели на меня. И что-то мне этот взгляд не понравился. Я рванул с места. В нынешнем теле, я не то, что отпор дать не могу, я и убежать не смогу, разве что недалеко. Генины ожидаемо рванули за мной.       Как же я вовремя обновил знания местности, иначе сейчас бы я точно не знал куда бежать. Лёгкие начинали гореть, а по близости не было никого, кто бы мог остановить этих троих. А Анбу, которых хокаге явно приставил к Наруто, или получили приказ не вмешиваться, или плевать хотели на судьбу джинчуурики. Тут только один вариант: вокруг дома должен быть барьер, я пройти его смогу, а вот они нет. Отсюда до дома бежать десять минут. Я постараюсь добежать. Генины почти догоняют, нужно петлять, на поворотах их заносит и они замедляют свой бег.       Мысленно я уже повторял, как мантру, скоро будет безопасно, нужно ещё чуть чуть потерпеть. Вот я уже узнаю первые два домика. И вот он, спасительный барьер, как только я его перелетаю, я падаю и выдыхаю. Генины бегут за мной и бьются о невидимую защиту.       — А ну иди сюда! — за генинами появляются двое Анбу, и как только генины замечают присутствие шиноби, их сковывает ужас, я видел это в их глазах.       — Наруто Узумаки, проследуйте за нами! — генины, как только понимают, что они обделены вниманием, потихонечку уходят.       — Зачем я вам нужен? — Анбу переминаются с ноги на ногу. Они знают, что не смогут подойти ко мне и забрать меня силой. Значит, стоим тут и никуда не двигаемся.       — Вас вызывает Хокаге, он очень сильно хочет с вами поговорить. — я киваю, но с места не двигаюсь.       — Верится с трудом! — я складываю руки на груди и отхожу на три шага назад.       — Наруто. — я обернулся, слева из переулков выходил Третий. — давай с тобой поговорим.       — Давайте. — я подошёл к Третьему, и он нас переместил к себе в кабинет.       — Наруто, ты знаешь откуда я тебя забрал? — я то, конечно, знаю, но говорить я тебе об этом не буду.       — Нет, но мне там понравилось. — я оглядел кабинет.       — Это дом второго Хокаге. Он в своё время поставил барьер, который пропускает только клан Узумаки. Значит в тебе больше генов клана Узумаки, чем я думал. — Третий уселся в кресло и закурил трубку.       — Я знаю, что клан Узумаки довольно силён . — Третий кивнул.       — Это тебе Микото, наверное, рассказала. Но я об этом и сам задумывался. — Третий затянулся и продолжил — Я думаю, что тебе стоит поставить учителя. Человека, который сможет тебе показать начало кланового направления.       Если Третий выдаст мне учителя по фуиндзюцу это, конечно, хорошо, но, что он мне нового может показать и рассказать?       — А что насчёт дома? — Третий задумался.       — Он сейчас пустует, но ты можешь жить там. Это не возбраняется.       — Какаши-кун, зайди! — в кабинете показался сероволосый парень. Потрясающе, Хатаке.       — Здраствуйте, Третий-сама! — Хатаке сдержанно кивнул.       — Какаши, у меня к тебе будет просьба. — Хатаке косо посмотрел на меня и кивнул — Я назначаю тебя учителем Наруто до его поступления в академию. Твоя задача — научить Наруто основам фуиндзюцу. Все необходимые свитки я отдам Наруто.       — Понял! Когда приступать? — Третий посмотрел на меня, а потом на Хатаке.       — С завтрашнего дня. — Когда Хатаке удалился, Третий снова посмотрел на меня — Сейчас мы с тобой спустимся в мою личную библиотеку и я отдам тебе несколько свитков по фуиндзюцу, Хатаке завтра тебе объяснит, что это такое.       Медленно, буквально прогулочным шагом мы спустились на два этажа ниже и Третий завёл меня в огромную библиотеку. И пока Третий методично выбирал свитки, которые он мне отдаст, я успел выцепить пару нужных и приличных свитков сам. Как итог я выходил от Третьего с пятью свитками, которые дал он, и с четырьмя свитками, которые выбрал я.       В квартиру я таки решил вернуться, оставить записку этой довольно странной Микото, это во первых, а во вторых, взять одежду.       Зайдя в квартирку, я начал собираться, взяв с собой более или менее приличную одежду, оставил небольшую записку с тем где меня следует искать, я вышел из квартирки. Одарив её презрительным взглядом, отправился в свой милый домик.       С виду ничего особенного, маленький аккуратненький домик, с чердаком, небольшим садом. Конечно же сад зарос, но это мы скоро поправим. Вокруг дома был поставлен барьер, который ещё держался. Не знаю как, но держался. А внутри дома располагались пространственные печати, которые, скорее всего, придётся заново подпитывать чакрой. Как только я добрался до основной печати барьера, начал её подпитку. Было трудно, так как чакра контролировалась сложно, но через двадцать минут я справился. Дальше пришлось подпитывать внутренние печати дома, с ними я возился ещё дольше, часа два ушло на подпитку этих печатей, а чакры даже не убавилось. Но если бы не опыт по прошлой жизни, так бы легко я не справился. Радовало лишь одно: ни Хирузен, ни Данзо не прошли бы в барьер, пускает или Узумаки, так как ставила Мито, или Сенджу.       Как только я вошёл в дом, я начал осмотр. Длинная светлая прихожая, которая вела в гостиную с камином, сразу при входе в гостиную была витая деревянная лестница, ведущая на чердак, за ней были ещё пять дверей. Три с левой стороны: библиотека, комната и ванная. Две с правой стороны: комната и ванная. Огромная стеклянная дверь вела в сад, который даже в заросшем состоянии выглядел красиво. Справа была дверь в кухню, соединённую с столовой.       Спасибо Хашираме, что сотворил такой шедевр, всегда восхищался тем, как он это делает. Ещё во время клановых войн, Хаширама пошёл наперекор отцу и занялся и медициной, и своими исследованиями. А когда у него всё вышло, отец был, конечно же, горд, но виду он тогда не показал, чем обидел Хашираму.       Обойдя лестницу, я зашёл во вторую от неё дверь, в спальню — нужно было закинуть в шкаф вещи и посмотреть, что осталось из свитков с техниками. До техник, конечно, ещё далеко, но запасы проверить следует. Окинув комнату взглядом, я остался доволен — нет кровати, вместо неё футон, шкаф для одежды прямо возле двери, небольшой столик возле окна, а возле столика ещё один небольшой шкаф, но со свитками.       — Ну я же гений, скопировал все техники! — Ладно, с техниками разберёмся позже, сейчас разберёмся с одеждой. Открыв шкаф, я обнаружил много футболок, даже не тронутых. Конечно, сейчас они мне будут большими, но не суть. Разместив одежду в шкаф, я обнаружил там свою одежду с печатями Узумаки, может пригодится. Но самым лучшим, что я нашёл в шкафу, оказались утяжелители, которые мне подарила Мито Узумаки. Стоит пойти на полигон, который разместился на чердаке, спасибо печатям. Но как только я занёс ногу на ступеньку, меня отвлёк звук открывающейся двери.       — Эй, малец, что ты тут забыл? — я обернулся, передо мной стоял я, ну в смысле клон Тобирамы Сенджу.       — Клон, а что ты тут делаешь? Ты же развеяться должен был. — секунду соображая, почему мой клон не развеялся, стукнул себя по лбу — Ты же не от моей чакры подпитку получаешь, а от печати в доме.       Ещё с минуту мы смотрели друг на друга, но нас прервал мой урчащий живот.       — Эх, ладно, если ты каким-то образом подпитал печати, значит Тобирама доверял тебе. — ну да, сам себе я доверяю — Пошли на кухню, приготовлю тебе что-нибудь. — я медленно пошёл за клоном. Очень интересно, а клон знает о моей смерти или нет? Хотя чего это я, конечно знает. Зайдя в столовую, я сел за стол, а клон пошёл в часть кухни, на пути что-то насвистывая.       — Что хочешь? Могу приготовить рис с курицей, могу лапшу, хочешь я приготовлю омлет? — клон уставился на меня, ну да, сейчас я сидел на своём любимом месте, подвернув под себя ноги, как я обычно и сидел, правда не хватает свитков на столе, но я это переживу.       — Можно чай, желательно не зелёный и не чёрный, и рис. — клон кивнул и принялся за готовку.       Вот интересно, а клона можно будет использовать как-нибудь по-другому, а то я в роли домработницы меня абсолютно не устраивает. Возможно, на клоне можно будет отрабатывать тайдзюцу, но лучше не рисковать, потому что готовить я в нынешнем теле не умею, а с голоду помирать не хочется. Клону на вид лет девятнадцать, я тогда его создал и прикрепил к печати, как только Хаширама построил этот домик после заключения мира и создания Конохи.       — Эй, малец, чай перед носом, рис ешь пока горячий. — клон вывел меня из раздумий. Я кивнул и, пожелав себе приятного аппетита, приступил к еде. Мой любимый рис, самый обычный белый рис без добавок и мой любимый чай с чабрецом и мятой, который, кажется, ещё Хаширама собирал.       — Как поешь, я обработаю тебе раны. — я непонимающе уставился на клона — Ну, у тебя лоб разбит, да и сам ты весь в синяках.       Я дотронулся до лба, как же я сразу не заметил, меня же хорошенько побили! Пока я задумчиво рассматривал свои синяки, клон убрал тарелку и куда-то свинтил. Но минут через пять клон вернулся с аптечкой, а я уже успел допить чай.       — Так, парень, снимай футболку, я посмотрю. — я встал со стула и медленно стянул с себя футболку, кажется, у меня ещё и мед помощь будет в случае чего.       — Так, срочно в ванную, просто лейкопластырем здесь не обойтись. — клон первым проследовал к ванне, а я пошёл за ним.       Как только мы зашли в ванную, я разделся и прошмыгнул в душ, а клон принялся что-то искать. Как только я закончил, я вышел из душа по пути надев трусы.       — Кто это тебя так? — клон посадил меня на табурет и начал обрабатывать раны дезинфицирующим раствором.       — Да, так… — помниться мне, тут ещё должен быть клон Хаширамы, но видимо он не дожил до активации печати, или же он от отдельной печати подпитывается.       — Потерпи, у тебя тут рана глубокая, лучше зашить. — теперь понятно за чем лазил клон. Судя по неприятным ощущениям, рана располагалась между лопатками. Минуты через три я сообразил, что не представился.       — Меня, кстати, Узумаки Наруто зовут. — клон уже закончил обрабатывать раны, даже уже заклеил ранку на лбу.       — Клон Сенджу Тобирамы. — клон вышел, оставив меня одного.       Браться за тренировки прямо сейчас не стоит. Но вот за медитации, самое оно. Буду повышать контроль чакры. Может что и проявится. Плюсом надо пересмотреть, что я успел спасти у себя.       Следующий день меня ни капельки не обрадовал. Хатаке лениво объяснял, что и как. Показывал, как рисовать символы, что эти символы обозначают и как их подпитывать. Потом он просмотрел свитки которые мне дал Третий и сказал заниматься по ним. На то, чтобы разобраться в том, как я чувствую чакру, ушло три недели. И за это время, тело полностью восстановилось.       Во-первых, чакра чувствовалась по-другому. Если раньше я чувствовал её, как плавный поток воды, то сейчас же поток чакры более острый. Не такой, как молния, скорее как ветер. Но когда я осваивал ветер, я чувствовал чакру, как что-то резкое, но тёплое. А сейчас, я чувствую чакру, как что-то резкое и холодное.       Во-вторых, я смог почувствовать чакру Кьюби. Но только почувствовать. Она была где-то глубоко внутри, недоступная, постоянно горящая и горячая. Ощущение, как будто внутри огромный огненный шар, который печатью остановили во времени.       Ещё две недели я учился управлять чакрой, ускорять её, замедлять, полностью останавливать. Чакра слушалась лучше, я мог теперь подпитать печать дома за полтора часа. Так же я начал разбираться в свитках, которые мне дал Третий. Там были чистейшие основы, но это тоже полезно — ведь на основах строятся более сложное фуиндзюцу. С Какаши я виделся один раз в день, он опаздывал часа на четыре, да и приходил он только затем, чтобы сказать, чтобы я продолжал заниматься. Странный тип, кардинально отличается от того Хатаке, которого я знал.       Тренироваться я решил на чердаке, который с помощью техники увеличился до размеров полигона. Тут есть мишени для кунаев и сюрикенов, да и огромное пространство, где-то был турник и брусья. Комплект кунаев был в небольшом ящике, там же я нашёл и сюрикены. Первые снаряды пролетали мимо, но постепенно всё больше и больше стали попадать в цель, а к концу первого часа все кунаи и сюрикены попадали в мишень. Сложно привыкнуть к тому, что теперь тело двигается не на автомате и приходится контролировать каждое движение. Поняв, что дальше этого мне лучше пока не заходить, я остановился на этом. И на самом деле я был в состояние шока. Чтобы просто попадать в мишень в данном моем состоянии мне потребовалось четыре недели. Трудно соответственно траектории кинуть сюрикен или кунай. Если траектории я не разучился высчитывать, я их вижу чисто на автомате, то направлять сюрикены по траектории становится уже сложнее.       Первый день десятой недели я провёл за медитациями. А дальше приступил к упражнениям. В первую очередь с разминки и растяжки, а потом можно было бы перейти на силовые упражнения: отжимания, подтягивания, приседания, перекаты, пресс, планка.       Быстрая разминка в виде нескольких видов наклонов и выгибаний, кстати, растяжка довольно неплохая, на шпагат сел с лёгкостью, можно приступать к более серьёзным тренировкам. Хотя долго я не вытяну, тело уже после разминки тянет, будем прибавлять нагрузку постепенно. Хотя, о чём я это говорю?       Упражнения начнём с приседаний, хотя бы десять. Дальше перекаты, с одной ноги на другую, так же десять раз, с ещё большими дырками между подходами. Ноги уже ноют, но пока не пройду всю программу отсюда не уйду. Далее отжимания, на двух руках стандартные, целых семь, старясь сократить промежутки между подходами, но получалось у меня слабо.       Теперь руки ставим ровно под корпус и таких ещё три. Следующее: пресс, пятнадцать раз, но с трудом. После первых пяти было уже тяжелее, чем в начале, но упорства мне не занимать. Пробился до конца. Теперь пятнадцать минут перерыв, можно помедитировать и погонять чакру по организму, снять усталость. Ускорил чакру в четыре раза, и даже смог удержать данное ускорение. Из упражнений остались подтягивания и планка и всё это с чакрой, можно попытаться ускорить в четыре раза и поддерживать.       Подтянуться я смог два раза и то с натяжкой. Закончим с подтягиваниями, чтобы побольше времени уделить планке и стойке. А теперь планка, примерно такое же положение тела как при отжиманиях, но только на локтях, руки параллельно друг другу и вперёд, сохранять такое положение в течение 2 минут в идеале, посмотрим сколько получится.       Пятнадцать секунд. Поясница уже ноет, но мы упёртые. Как итог тридцать секунд.       Теперь можно оккупировать брусья, для начала проверим, сколько смогу на них провисеть. Если больше минуты, нормально, если больше пяти минут стоит собой гордиться, тело крепкое. В итоге провисел я около двух минут, вполне себе хорошо. Дальше подтягиваемся, опираемся прямыми руками на брусья, минута сорок секунд, хоть и со скрипом, еле-еле, но мы упертые, дотащим. Кувырок вперёд и снова вис, перехватываюсь за один брус и поднимаю ноги перпендикулярно корпусу, двадцать секунд. Подтягиваюсь и сажусь на брус, далее повисаю на согнутых коленях, пресс вниз головой. Хаширама всегда падал. Тяжелее, но эффективнее. Пять раз я смог. Спрыгиваю с брусьев и делаю упор лёжа, руки под корпусом, локти создают опору, отрываю ноги и стараюсь удержать тело, получилось, но не с первого раза, да и ненадолго меня хватило, всего пять секунд и то шатаясь, после которых две минуты полежать.       С упражнениями можно закончить, теперь медитации, на часок. Ускоряю чакру в четыре раза. Что я вынес из этих десяти недель? То, что мне нужно будет хорошо поработать, увеличить количество упражнений. До приличного уровня клановой шестилетки я смогу дойти годам к восьми, может быть к десяти. А теперь в душ.       Быстро прошмыгнув в душ, включил воду. Прохладными струями она стекала по телу, можно было сделать воду и погорячее, но сейчас нужно взбодриться, мышцы гудели, болело всё: руки, грудная клетка, ноги, пресс, поясница, лопатки, плечи.       Бриджи и майку нужно постирать, а самому переодеться. Замочив одежду, я пошёл переодеваться. Открыв шкаф, я сразу же понял, что у меня всего пара бридж. Натянув на себя тёмно-синие бриджи, я достал самую обычную белую футболку, которая когда-то принадлежала мне.       Взглянув на часы, я ужаснулся: сейчас было семь часов вечера, а начал я где-то в три. Срочно высыпаться, завтра встану и пойду тренироваться. Часа в три меня разбудил Кьюби, он просто перетянул меня в подсознание.       — Я подумал! — давление Ки не ощущалось.       — И что надумал? — если Кьюби вытащил меня из сна, то он видимо согласен.       — Твоё предложение мне нравится, но есть одно «Но»! — эти самые «но» есть всегда. Видимо, этот случай не исключение — Хочу что-нибудь взамен!       — Видимо, помощи в устранении Мадары тебе недостаточно… — опять моя дурацкая привычка говорить вслух — Пока что я не могу изменить печать, но когда смогу, я дам тебе доступ к ощущениям. Идёт?       — Да, но силу получишь не раньше, чем ты изменишь печать! — меня снова вынесло из подсознания. Вот что за дурацкая привычка оставлять последнее слово за собой? Чем-то Кьюби мне напоминал Мадару, требует что-то взамен за свою помощь.       Взгляд упал на часы, пять часов утра. Тело болит, но от тренировок отлынивать нельзя. Бегом тренироваться по плану: Тренировка по метанию сюрикенов и кунаев. Быстрая разминка, повторение вчерашней программы. Час медитаций и в душ. Уже десять часов, пора искать клона и требовать завтрак. Клона я нашёл в саду, который был уже в божеском виде.       — Доброе утро, как спалось? — клон собирал овощи в плетёную корзину.       — Ну, как сказать. Лёг в семь, встал в пять, успел потренироваться, хочу есть — клон засмеялся.       — На завтрак спагетти с сыром и салат, вот, только что овощи нарвал. — клон уже зашёл в дом, а я, задумавшись, затормозил. Я помнил, как действовала печать, но очень смутно, кажется, она поддерживала постоянную температуру и увеличивала пространство, а вот в саду Хаширама что-то специфическое устанавливал, он ещё говорил, что мне даже заморачиваться с посадкой не придётся, главное поддерживать сад в чистоте, расти всё само будет.       — Наруто, иди завтракай! — осталось ровно четырнадцать недель до поступления в академию.       После завтрака трёхчасовая медитация, потом снова тренировки день через день, контроль чакры и физические упражнения. Как раз, когда я концентрируюсь на контроле чакры, мышцы отдыхают. А когда я тренируюсь отдыхают чакроканалы.       В перерывах между тренировками я перечитывал свои архивы. Нужно было их упорядочить и подстроить под себя. Заодно, я заново вспоминаю, что и где я делал. Какие и где я ставил печати, в надежде, что-то произведение искусства, которое мы делали с Мито, не изменили.       Так же понял то, что если я захочу восстановить свои навыки фуинмастера, мне нужно начинать с основ. С того, как рисовать фуины и как их подпитывать. А для этого у меня не хватает контроля. Значит пока отставим это на потом.       За месяц до поступления в академию меня с помощью Анбу вызвали к Хокаге. При чём привели в другой кабинет, не в тот, куда меня переместил Третий. Хирузен распинался о том, что учиться в академии честь для любого ребёнка и что мне очень повезло. А я рассматривал портреты Хокаге, портрет моего брата в самом правом углу, дальше мой портрет, потом портрет Хирузена и четвёртый портрет, молодого голубоглазого блондина, который мне знаком по воспоминанием Наруто.       — У тебя есть какие-нибудь вопросы, Наруто? — я ещё раз окинул все воспоминания, значит можно спросить, лично для меня.       — Вы же Третий Хокаге, тогда почему портретов четыре? — включаем детскую невинность и хлопаем глазками.       — Так получилось, что Четвёртый Хокаге погиб, защищая деревню почти шесть лет назад. И я заступил на должность, как его предшественник. — я кивнул несколько раз. Быстро пересчитал деньги в конверте, примерно пять тысяч двести рё. Плюс, если я правильно помню, все мирные жители используют йены, а в переводе рё на йены мы получим сумму в десять раз больше. Надо было купить рис, макароны, яйца, хлеб, молоко, сыр, рыбу, водоросли, а ещё я купил немного сладкого данго и моти.       Выйдя из магазина, я пошёл в сторону дома. Сейчас было всего шесть, поэтому просто так отдыхать я не намерен. Или контроль чакры, или физическая тренировка. Дома меня встретил клон, которому я вручил покупки и оставшиеся деньги, примерно пять тысяч рё. Потратил я сто двадцать рё. Что меня обрадовало, что курс действительно не поменялся. Микото, по воспоминанием Наруто, ушла на миссию, она вернется только в начале следующего месяца. Остался один месяц, и он мне не поможет, чтобы привести себя в порядок.