В опасности

Как же Йозеф надеялся на то, что сможет вновь начать свою работу в институтских условиях, привычно, в прежнем графике, но вместо это он был направлен на работу в лагерь. Конечно, с его согласия, но никаких положительных эмоций от перевода не было. Однако, всё оказалось не так плохо, намного лучше, чем тот думал. Менгеле смог продолжить научные эксперименты, но с практичным материалом. Омрачало его прибывание там лишь отношения с офицерами. Йозеф никогда не контактировал ранее со столь неприятными и грубыми людьми. Они вызывали у него рвотные позывы своим поведением, но Менгеле старался скрывать это как мог. Их антипатия была взаимна, для офицеров Йозеф был маленьким, самоуверенным мальчишкой из богатой семьи. Они, конечно, не могли отрицать, что Менгеле крайне умный и вежливый молодой человек, но всё ровно не могли упустить шанс как-либо поиздеваться над Йозефом. Для них он абсолютно ничего из себя не представлял. Поэтому именно он становился жертвой пьяных «развлечений» офицеров. Вершуер уверен, что делает благое дело. В лагере можно получить более эффективный результат, а Йозеф только и хотел сделать что-то значимое для медицины. Ему действительно лучше будет работать там. И Отмар был абсолютно спокоен и уверен в том, что пребывание его подопечного проходит на ура. Всё же Менгеле говорил об этом именно так. Вечер подкрадывался ко Дню, чтобы вновь столкнуть и занять его место, подтягивая свою правительницу Ночь. Работы оказалось много, поэтому Вершуер засиделся в кабинете допоздна. Собрав некоторые бумаги, он отправился в своё тёплое гнёздышко набираться сил. Рабочий день в лагере не заканчивался никогда, но существовали некие отметки, которые отделяли один от другого. Многие любили выпивать после окончания этого самого дня. Очень многие. Очень любили. Йозеф пил редко, и только в компании друзей или родственников. Он всегда старается уйти поскорее, чтобы не наткнуться на мерзкие лица офицеров. В этот раз ему не повезло. Отмар зашёл в квартиру и вдохнул полной грудью. Сняв верхнюю одежду, он поставил себе чайник, включил радио, и пока шли новости, налил себе кофе. Он подтащил кресло поближе к радиоприёмнику, взял чашку кофе и сел, начиная наслаждаться успокаивающей музыкой. Менгеле кинули в какую-то комнату. Он поднялся на ноги и хотел выбежать, но высокий унтерштурмфюрер перекрыл ему выход и ударил в живот. Йозеф согнулся, и его ударом опрокинули на пол. К нему подошли со спины, и подняв за волосы, заставили сесть. Другой эсэсовец ударил его ногой в солнечное сплетение, после чего Менгеле пришёлся удар в лицо. Врач лишь прохрипел, пытаясь подняться. Чем только раззадорил пьяных коллег. Вершуер уже начал засыпать под столь приятные мотивы. Он напевал строчки или насвистывал мелодии композиций, которые были ему давно известны. Когда заиграла "In Paris", Отмар невольно вспомнил Йозефа. Тот очень любил эту композицию, часто насвистывал. Вообще, его подопечный знал много мелодий различных композиций и напевал их. Слушать Менгеле было крайне приятно. Ах, его ученик наверно уже ушёл из рабочего блока. Но Йозеф не ушёл. Он лежит на полу и не может пошевелиться, не может увернуться или подняться. Может только пытаться закрыть себя от ударов, что сопровождаются язвительным смехом.