Печаль в его глазах

Он сидит на подоконнике, с лёгкой примесью грусти созерцая луну в окружении звёзд. Их пыль блёстками легла на свод ночного неба, рассыпаясь, сотворяя собой прекраснейшую картину. Ладонь мужчины мимолетно коснулась груди, где некогда были часы, дарованные младшим Алисэйном при заключении контракта. Теперь же их не было, как и сил, что некогда были подвластны сервампу похоти. Без их наличия Сноу Лили ощущал себя бесполезным, желая попросту исчезнуть. С каждым днём это удручающее состояние прогрессировало. Из череды тяжёлых раздумий светловолосого мужчину выдернуло робкое прикосновение чужих рук в районе его талии. Он склонил голову, опуская осмысленный взор рубиновых глаз на силуэт того, кто вздумал потревожить его. - Мисоно? - зрачки вампира чуть расширились, а с губ сорвался удивлённый вздох. Действительно он. Меньше всего на свете Сноу хотелось бы сейчас лицезреть его, но тем не менее, он стоял перед ним, глядя чуть сердито, но обеспокоенно. - Какого чёрта ты забыл здесь?! - вспыльчиво произнёс юноша, сдув чёрную прядь с лица. - Иди уже спать. Вишнёвые глаза сервампа всегда смотрели на него с особой теплотой, нежностью. Тот же взгляд сохранился и сейчас, разве что, к нему добавилась некая усталость, граничащая с отчаянием. И лишь только младший Алисэйн взглянул в них, как тут же лишился дара речи, как и всех своих гневных речей, ощущая острый укол вины. - Прости, - ладонь Сноу ласково коснулась его волос, поглаживая. - Но мне не спится. - Знаю, - практически что шёпотом ответил юноша; он застыл на месте, совершенно не зная, что делать в этой ситуации, сглатывая; из-за невинных прикосновений слуги порою его бросало в жар, сейчас это казалось совсем уж неуместным; в конечном итоге, брюнету пришлось приложить немало усилий, чтобы собраться и на одном дыхании выдать фразу. - Что я могу сделать, чтобы ты почувствовал себя лучше? "Ничего", - хотел бы ответить Лили и остаться в привычном для него одиночестве, но не стал, осознавая, что это прозвучит достаточно грубо. Всего лишь промолчал, смерив внимательным взглядом алых глаз, что был куда красноречивее слов. Затем склонился, цепляя подбородок юноши пальцами, мягко накрывая его губы своими. Касаясь их так легко, вот-вот собираясь отстраниться, словно бы это было прикосновение крыльев бабочки, не более. В голове Мисоно - тысячи переплетённых нитей, назойливый шум, троеточие. Он застывает на месте, предаваясь оцепенению, а Сноу Лили отстраняется, более не глядя на него. Так проходит секунда. Может быть, две. И это время кажется Сноу мучительной вечностью, погружая в бездну собственной души ещё глубже. "Вот и всё", - он закрывает глаза, не желая сталкиваться со взглядом, полным ненависти, отвращения или же гнева. Немножечко хочется выпить, чуть меньше - заплакать, и во сто крат больше умереть. Тёплое прикосновение пальцев к его запястью вынуждает бросить вопросительный, слегка удивлённый взгляд на младшего Алисэйна. - Наклонись, - лишь одно слово. И Лили повинуется, вновь нависая над ним. Мисоно становится на носочки, обвивая шею мужчины руками, прислоняясь к его телу и целуя в губы - робко, неумело, жарко. Он так близко, что вампир может ощущать его учащённое сердцебиение; в конечном итоге, Любовник касается груди подростка, углубляя поцелуй, медленно соскальзывая с подоконника. Алые серьги, что были в его ушах, всколыхнулись. Сноу очерчивает языком губы господина, бескомпромиссно раздвигая их, проникая внутрь. Тёплые ладони слишком крепко прижимают к себе тело Алисэйна, чтобы отпустить. А он продолжает целовать - более развязно, сплетаясь с его языком, играясь. Руки мужчины скользят вдоль поясницы господина, и каждое прикосновение пальцев отзывается лёгкой дрожью по всему телу. Мисоно кажется, что ещё немного, и он окончательно задохнётся от сладострастного ощущения близости; и юноша пытается удержаться на ногах, судорожно цепляясь за своего сервампа. Впрочем, в этом уже и нет надобности. Сноу отстраняется, проводя кончиком языка вдоль своих губ, проницательно глядя на подростка; под этим взглядом Алисэйн ёжится, сглатывая. В алых глазах вампира всё так же присутствует нежность и дымка усталости, но ко всему этому прибавляется своеобразная твёрдость, от которой уж точно бегут мурашки по коже. - Мисоно, - так часто это имя звучит из его уст - медленно и сладко, но на сей раз непреклонно. - Переступишь эту грань - обратного пути уже не будет. Брюнет выдерживает короткую паузу, нервничая, переминаясь с ноги на ногу. Затем с раздражением выдыхает: - Плевать. Блондин усмехается, касаясь пальцами его щеки, медленно склоняясь. Его язык - тёплый и влажный, скользит меж приоткрытых губ подростка, ловко толкнувшись внутрь, а ладони грубо сминают ягодицы, завершая начатое слабым, но ощутимым шлепком. Кожа младшего Алисэйна горит. Он очень хочет вскрикнуть - скорее, от неожиданности, чем от боли, но сделать этого элементарно не может; потому что Сноу настойчиво трахает его рот языком. Это приятно. Тёплые губы сервампа смещаются на открытую шею юноши, прихватывая между кончиками клыков кожу. Лили аккуратно вводит их внутрь, вынуждая хозяина выгнуться. Так привычно. Но сейчас это действие обретает совсем другие краски - необыкновенные, новые и неумолимо возбуждающие. Вампир отрывается от соблазнительного изгиба шеи Алисэйна, слизывая с уголков собственных губ кровь. Сладко. Но мало. И вся одежда Мисоно летит к чертям раньше, чем он успевает понять, в чём дело. Туда же, собственно, отправляются и последние остатки самообладания Любовника. Он опрокидывает подростка на спину, придерживая одной рукой в районе поясницы. Младшему Алисэйну неизбежно кажется, что он ударится лопатками о пол, но этого не происходит; всё, что он ощущает - жаркие прикосновения сервампа к своему телу, и где-то в паху начинает болезненно тянуть. Сноу поднимает взгляд, сфокусировав его на партнёре, а Мисоно вздрагивает, чувствуя, как его руки напрочь пригвоздили к полу - Лили держит запястья юноши цепко, сильно, что после наверняка останутся синяки. И смотрит; усмехается, замечая немую мольбу. Легко целует партнёра в висок, высвобождая его руки, лаская губами линию ключиц; Алисэйн прикрывает глаза. Это щекотно. Подушечки пальцев неторопливо оглаживают очаровательные бусинки сосков подростка, вызывая в его теле новую волну удовольствия. Светловолосый склоняется, вбирая в рот затвердевший сосок парня, играясь с ним языком и прикусывая; гладит пальцами запястье партнёра, на пике ласки перехватывая, укладывая его ладонь на собственную плоть. Мисоно вздрагивает, ощущая под своими пальцами её жар, твёрдость, и неторопливо оглаживает. "Смелее", - словно бы говорят рубиновые глаза, и их обладатель водит ладонью подростка вдоль своего паха, задавая нужный ритм. Одеяния здорово мешают; Лили решает избавиться от них, резко отстраняясь. Зрачки тёмных глаз Алисэйна чуть расширяются, когда белоснежная рубашка соскальзывает вниз, обнажая торс мужчины; когда изящные пальцы расстёгивают пуговицы на брюках, спуская их вниз вместе с бельём. Сноу позволяет вдоль рассмотреть себя, прежде, чем склониться над подростком. На миг изображение перед глазами Мисоно темнеет, а в ушах звенит назойливый, раздражающий шум. Губы сервампа похоти скользят вдоль молочно-белой кожи, задевая острыми клыками, оставляя отметины, ранки. Немного больно. Лили резко приподымает партнёра за бёдра, и горячий, влажный язык касается головки, ласкает круговыми движениями; блондин размыкает губы, вбирая её внутрь рта, посасывая, плавно погружая плоть в себя. Младший Алисэйн сдавленно стонет, мелко задрожав; закрывает ладонями лицо, чувствуя, что весь - от кончиков волос до пяток, горит. Умелый язык его слуги в учащённом ритме ласкает плоть, но всё же до вершины наслаждения не доводит; с лёгкой усмешкой Сноу отстраняется, убирая руки партнёра прочь от его лица, удерживая. Прислоняет их к его же бёдрам, стремительно смещаясь вниз; Мисоно вздрагивает, ощущая, что кончик тёплого языка упирается в колечко его мышц; хочет высвободить руки - но не может. Сервамп похоти поддаётся вперёд, проникая внутрь юноши, делая каждое движение плавным, размеренным, вылизывая, раздвигая узкие стенки; и удерживает запястья брюнета, не позволяя вырваться. Тот понемногу сходит с ума, теряясь в ярких, слишком сильных ощущениях, а вампир продолжает размеренно трахать его языком, толкаясь глубже. Младшему Алисэйну кажется, что он на грани - перед глазами пляшут разноцветные круги, в ушах усиливается шум. Сноу отодвигается, размещая руки по обе стороны от партнёра; заглядывает в его глаза, передёрнутые мутной дымкой желания, и сильным, резким движением входит внутрь его тела. Тугие стенки раздвигаются, с трудом пропуская в разгорячённое нутро плоть, смыкаясь вокруг; мужчина замедляется, проникая до самого упора, но не замирает на месте - плавно движется, ровно вбивая тело Мисоно в пол. Каждый неторопливый толчок причиняет юноше покалывающую боль, эхо которой блуждает от поясницы до низа живота. Но взгляд, которым сервамп очерчивает контуры его тела, прикосновения, единение - они того стоят. Младшему Алисэйну кажется, что так и должно быть; он прикрывает глаза, стараясь расслабиться, гладит спину мужчины, поднимаясь подушечками пальцев до лопаток. И терпит, лишь прислоняя его сильнее к себе. Искорки удовольствия пронзают его тело вовсе неожиданно, заставляя выгнуться, издавая протяжный стон. Лили усмехается, склоняясь, шепча над его ухом: - Значит, здесь? Имеет - мучительно медленно, каждый раз упираясь головкой в чувствительную точку. Мисоно выдыхает, поддаваясь навстречу, желая больше, сильнее; но его слуга будто бы не замечает всех этих порывов, вцепляясь руками в его бёдра, неторопливо входя. Эта изумительная пытка доводит темноволосого юношу до сумасшествия; он царапает спину Любовника, оставляя на его коже алые полосы от ногтей, кусает за открытый изгиб плеча, злясь. И всё-таки Лили решил сжалиться, сменив медленный, тягучий темп на сильные толчки, что вбивали тело подростка в пол; каждый раз, когда плоть сервампа входила в горячее нутро Алисэйна до предела, тот едва ли не кричал, в экстазе выгибаясь, забывая о боли; вообще забывая обо всём. Он словно бы выпадал из реальности, не думая ни о чём, судорожно хватаясь за эту тонкую грань удовольствия. А Сноу двигался в нём, внимательно, неотрывно разглядывая его лицо, впитывая в себя каждую эмоцию; затем вампир прикрыл глаза, совершая финальный толчок, с тихим, утробным рыком извергаясь внутрь господина, склоняя голову на его плечо. Мисоно чувствует, как его заполняет горячая, вязкая жидкость, стискивая плечи слуги, впиваясь ногтями в кожу. Выгибается, изливаясь себе на живот, мягко опадая на пол и тяжело дыша; Лили всё ещё находится внутри него. Алисэйн разглядывает его - молча, на самом деле боясь, что он уйдёт; но этого не случается. Тёплая, горячая ладонь оглаживает тёмные пряди волос, а шёпот ласково звучит около ушка: - Всё будет в порядке.