Герой Короля Демонов

      Помимо Богов и Демонов, существовала иная раса.              Нечто другое.              Это нечто не было ни частью чего-то Святого, ни частью проклятого. Не демон, не ангел, не чудовище. Что-то иное. Что-то другое. Никто не знал, откуда они на самом деле явились, когда зародилось их существование и было ли у них вообще начало. Кто может хоть что-то сказать об этих эфемерных существах?              Возможно, они всегда были.              Ходили среди нас, жили рядом, а мы просто не знали.              До того, как мы поставили перо на бумагу, до песен и легенд, до того, как даже появились первые слова, сплетающиеся в сказания, они уже были. Наблюдали. Ждали. Это было задолго до того, как у нас появилась возможность дать им имена. Ещё до того, как появилось первое в мире Имя.              А у них оно уже было.              Не мы их назвали. И не они сами.              Но, тем не менее, Имя было.              Они называли себя Йокаи.              Йокаи и были этими иными.              На самом деле, они никогда не существовали. Не так, как мы. Хоть они и шествовали рядом с людьми с незапамятных времён, они не совсем вписывались в окружающий мир. Были словно кусочки головоломки из другого набора, но всё же каким-то образом органично вливались. Находясь на грани между реальностью и мифом, они умудрялись жить в обоих мирах, переходя из одной формы существования в другую так же легко, как мы с вами входим в дверь.              Они были странными, иными, и сейчас двое из них меня обнюхивали.              И хихикали.              — Почему они продолжают это делать? — спросил я, едва сдерживаясь от того, чтобы не оглянуться на двух девушек, о которых шла речь, просто разразившихся смехом. Вместо этого я сосредоточил своё внимание на мужчине, идущем рядом со мной.              Однажды я уже видел Райзера Фенекса. Это было на церемонии открытия сбора юных демонов, и он выглядел точно так же. Я серьёзно. А это было не так уж и давно, всего пару дней назад, если подумать, но с тех пор произошло многое, и мне казалось, что прошла целая жизнь.              Он держался с ленивой уверенностью, которая встречалась у людей на десятки лет старше. Символ клана Фенекс гордо восседал на правой груди бордового блейзера, контрастирующего с такими же цветными брюками и белой, наполовину расстегнутой рубашкой, а также парой свеженачищенных туфель. С нечёсаными светлыми волосами, выглядевшими так, словно были тщательно уложены, а не естественны, он словно готов был пойти на бал, а не в бой.              Но сейчас он выглядел таким же озадаченным, как и я.              — Я… — озадаченно начал Райзер Фенекс, остановившись и оглянувшись через плечо на пару Некомат, идущих в нескольких шагах позади нас. — Не имею ни малейшего понятия.              На этот раз я не удержался и проследил за его взглядом на пешек Ни и Ли, близняшек-Некомат. Их характерные рыжие и синие волосы бросались в глаза вместе с парой кошачьих ушек, торчащих из голов. В настоящее время они следовали не слишком далеко от нас, склонив головы друг к другу, яростно и приглушённо шепча так, что я не мог разобрать, и иногда хихикая, а потом посылая в нашу сторону понимающие взгляды.              И мне не было стыдно признать, что они начали меня немного пугать.              Ни и Ли были Некоматами.              А Некомата были Йокаями.              Тем не менее, они были более иными, чем большинство Йокаев. В отличие от своих эзотеричных собратьев, Некомата были более приземлены в реальном мире, чем другие, и потому более походили на нас, чем другие их собратья. Если сравнить истинного Йокая, живущего в зеркальном городе Киото, где, как рассказывается, скрывалось восемь миллионов богов — с существами, обитавшими в глубинах морей, никогда не видевшими дневного света, и чья природа кажется странной и чуждой тем, кто живет на суше, то Некомата были просто лягушками, жившими на береге великого озера, известного, как реальность, и пальцы их только едва касались плещущихся волн иного царства.              Тем не менее, Йокаи по-прежнему существовали. А это значило, что даже если они выглядели и думали, как мы, они всё равно принципиально были иными.              Я недоверчиво посмотрел на отпрыска Фенексов.              — Хочешь сказать что обычно они не такие?              — Они всегда не такие, — Райзер решительно покачал головой. — Честно говоря, я никогда не видел, чтобы они так себя вели.              Словно по очереди, синеволосая сестрёнка, кажется Ли, наклонилась в мою сторону и принюхалась, затем быстро прикрыла рот ладошкой, чтобы не разразиться смехом. Сёстры склонились друг к другу, перешёптываясь и хихикая, и обе посмотрели в мою сторону, озорно сверкая глазками.              Ну серьёзно, неужели только я нахожу это жутковатым?              — Я никак не могу понять, почему они отказываются приближаться к тебе, — Райзер посмотрел на меня и пожал плечами. — Поверь, Эмия, мои девочки вовсе не застенчивы. Особенно когда речь заходит о том, что задевает их любопытство, однако вокруг тебя словно невидимый барьер, который они отказываются пересекать.              К сожалению, в своём пренебрежении он не преувеличивал.              Ближе всего физически я подошёл к близняшкам, когда впервые представился Райзеру в качестве его сопровождающего, а не десять минут назад. Когда я проходил мимо одной из них, направляясь к нему, она вздрогнула, словно от пощёчины, и быстро закрыла рукой нос.              Когда я взглянул в её сторону, то увидел, что она смотрит на меня широко раскрытыми от удивления глазами. Почти сразу же она разразилась приступом смеха. Когда её сестра озадаченно на неё посмотрела, та притянула её к себе, прошептала что-то на ушко и указала на меня. Мгновением спустя, быстро шмыгнув носом в мою сторону, вторая сестра присоединилась к первой и захихикала.              После этого они старались держаться на расстоянии от меня, оставляя значительное свободное место между нами.              Этого было достаточно, чтобы заставить парня смутиться.              — Более мудрые мужи, чем мы, пытались разгадать тайны женского сердца, но потерпели неудачу. Ещё меньшим удалось понять непостоянную природу кошек. А вместе? Сомневаюсь, что хоть одна смертная душа могла бы надеяться постичь умы кошко-девочек и остаться в рассудке. Только безумие ждало на этом пути. Лучше выкинь их из головы, Эмия, так будет проще.              Сделав всё возможное, чтобы последовать этому совету, я отбросил все мысли об этой паре и вместо этого обратил своё внимание на юного демона, шагающего рядом.              Райзер Фенекс оказался совсем не таким, каким я его себе представлял.              После всего, что произошло между мной и его старшим братом, я ожидал, в лучшем случае, холодного приёма, а в худшем — откровенной враждебности. Я мысленно приготовился к этому, когда отправился на встречу с ним. Вместо этого меня встретили сердечно, почти тепло, и с тех пор всё шло гладко.              Конечно, он не был уверен, что именно этого я ожидал, но это было не так самоуверенно и неистово, как обычно бывает у подростков, пытающихся проявить себя. Было что-то неуловимое в его манере держаться, в том, как он свободно и открыто говорил, независимо от того, кто его слушал. Он проецировал самоуверенный образ, которого я не ожидал от человека его возраста. Более того, он был одновременно и вежлив, и учтив, не бросал комплиментов, смешанных с тонкими, а иногда и не очень, оскорблениями, которые я ожидал услышать от высокорангового демона, общающегося с перерождённым.              Честно говоря, чем больше я с ним разговаривал, тем больше у меня складывалось впечатление, что ему и правда всё равно, чистокровный я или нет.              К своему полному шоку, я обнаружил, что мне нравится этот парень.              Этого я не ожидал, особенного после всего, что о нём слышал. Много слов описывали Райзера Фенекса, и слова «симпатичный» среди них не было. С другой стороны, он не был помолвлен с моей сестрой, так что вот… как-то так. Наверное, у меня было бы совершенно иное мнение, если бы я заметил, что он пристаёт к Илии.              Откуда-то сзади раздался смешок двух Некомат, но на этот раз я упорно отказался оглядываться на них. Я просто знал, что они ухмылялись. И мой жест их лишь подбодрит.              — Должен признаться, — Райзер последний раз глянул на пару, прежде чем, очевидно, сдаться. — Впервые услышав, что меня будут сопровождать, я не ожидал, что это будешь ты.              — Честно говоря, — ответил я. — Я тоже не ожидал, что буду сопровождать тебя.              Даже пока мы разговаривали, я старался быть начеку и не спускал с него глаз, ожидая неприятностей. Не то чтобы я ожидал, что оные появятся, но я уже был наполовину убеждён, что это задание будет пустой тратой времени, и до сих пор не увидел ничего, что могло бы изменить моё мнение.              Однако, когда я задумался, от кого именно я должен их охранять, я понял, что сканирую каждый уголок и тень в поисках скрывающегося убийцы или ловушки, независимо от того, насколько маловероятно мог кто-то где-то прятаться.              Сбор юных демонов был главным событием в подземном мире. В этом году тем более.              Для многих участников это был первый шанс показать себя миру, а для зрителей — углядеть для себя потенциальных будущих лидеров подземного мира. Не было ничего удивительного в том, что миллионы демонов наблюдали за этим событием, и ещё меньше в том, что многие из тех, кто наблюдал, искали способ повлиять на исход события.              Чтобы предотвратить несчастные случаи, назначались сопровождающие, которые должны были провести участников из зала ожидания к полю боя. Между двумя этими точками было довольно много переходов, так как многие охранные барьеры предотвращали несанкционированные перемещения внутри арены, и, поскольку большинство людей либо сидели на трибунах, наблюдая за матчами, либо ждали своей очереди в зале ожидания, остальная часть арены были пуста.              Проще говоря, это был лучший и последний шанс заманить конкурента в засаду.              Но не то чтобы это обычно случалось. Большинство не были настолько отчаянными, чтобы пытаться сделать что-то настолько откровенное, и предпочитали более тонкий подход к фальсификации матчей, например взятки, но, имея дело с демонами, никогда нельзя пренебрегать осторожностью.              Особенно в этом году.              С таким количеством наследников и членов важных семей, участвующих в сборе, ответственные решили перестраховаться и усилить безопасность. Были привлечены стражники со всего подземного мира. Не было ничего необычного в том, что один или два высококлассных демона сопровождали некоторых наиболее важных участников на их матчи. Никто не хотел рисковать, если вдруг что-то пойдет не так.              В том числе, и я.              Проснувшись утром, я не ожидал, что меня заставят стать чьим-то эскортом, не говоря уже о потенциальном сопернике в турнире, в котором я тоже участвовал. Но, тем не менее, я здесь.              Порой я задумывался о том, есть ли у демонов в головах хоть капля здравого смысла.              Но затем я вспомнил, что те самые демоны коллективно решили оставить вопросы внешней политики в руках девушки, которая любила одеваться на публику, как девочка-волшебница, и понял, что осознал ответ. Подумать только, было время, когда я думал, что Фуджи-нээ самый странный человек, которого я когда-либо встречал.              Очередной взрыв смеха отвлёк меня от мыслей, и мне пришлось явственно бороться с желанием обернуться на близняшек. По крайней мере, я был не единственным, если уж судить по взглядам остальной Свиты, кто находил поведение этой парочки странным.              Ферзь Райзера, Юбелуна, — женщина с длинными вьющимися, фиолетовыми волосами, смотрела неодобрительно, её губы слегка кривились, когда близняшки хихикали, но она ничего не говорила. У меня складывалось впечатление, что единственная причина, по которой она не отругала их прямо здесь, заключалась в моём присутствии. Кони Райзера, с одной стороны, наполовину закованная в броню девушка, с повязкой на голове, а с другой стороны — высокая женщина, с большим Цвайхандером, выше меня — лишь мельком кидали на них взгляды и стоически игнорировали.              Ладья, одетая в синее ци-пао с любопытством наблюдала за этой парой, скрестив руки на груди, в то время как её спутница, ладья, высокая женщина с рыжими прядями в каштановых волосах и странной полумаской на правой стороне лица, попеременно наблюдала за близняшками и мной, словно пытаясь понять причину их поведения. Когда она думала, что никто не смотрит, она пыталась так же, как и они, принюхаться, но, судя по реакции, ничего необычного не чувствовала.              И это было большим облегчением.              Ещё одна пара пешек Райзера: синеволосая девушка в белом одеянии, с красным поясом вокруг талии и длинным деревянным посохом в руке, а также девушка, одетая в то, что я описал бы, как металлическое бикини, пытались вовлечь близняшек в разговор, явно пытаясь выяснить причину их поведения, но явно пока что безуспешно.              Другая пара близняшек в свите Райзера: две зелёноволосые пешки, точно не старше Широне, выглядели слишком юными, чтобы позволить им даже кататься на американских горках, не говоря уже о том, чтобы участвовать в рейтинговой игре, казалось, даже не замечали ничего странного, поскольку они непрестанно обсуждали друг с другом предстоящий матч. Что-то насчёт бензопил.              Служанки Райзера, или, по крайней мере, девушки, одетые как служанки, игнорировали всё это безобразие с завидным безразличием. Их взгляды были сосредоточены исключительно на Райзере, и шли они на шаг или два позади него. Если бы дело происходило в другом месте, я бы усомнился в логике переодевания служанок, но, по правде говоря, я сомневался, что кто-то сможет дважды рассмотреть их одеяния.              Только не после того, как Грейфия установила такую тенденцию. Я предполагал, что в наши дни в демонической культуре это даже считалось верхом моды, хотя точно и не знаю.              Что же касается Слона Райзера, то одна из них, одетая в раскрашенное пурпурно-розовым кимоно, безмятежно следовала за остальными в конце.              Пара глаз осторожно меня рассматривала.              Словно ребёнок, прячущийся за своей матерью и цепляющийся за юбку, маленькая девочка жалась к Райзеру, рассматривая меня из-за его талии, но только тогда, когда думала, что я не вижу. Лицо, которому принадлежали те глаза, было совсем юным, почти детским, с золотистыми кудрями, ниспадающими на плечи, и мягкими, проникновенными голубыми глазками. Она была наполовину скрыта Райзером, и я едва мог разглядеть бело-розовое платье, надетое на крошечной фигурке, напоминавшей мне куклу-принцессу маленькой девочки, с пышными рукавами и широкой юбкой в форме колокола.              Она смотрела на меня с такой напряжённостью, которую обычно можно встретить только у маленьких детей, широко раскрыв глаза, не мигая и не отрываясь ни на мгновение. Почти что напоминала мне крошечного кролика.              Когда я повернулся, чтобы посмотреть на неё, она вздрогнула. Её глаза болезненно расширились, и она, испуганно вскрикнув, нырнула за спину брата, уткнувшись лицом ему в бок и дрожа от страха.              — Райвель, — слегка упрекнул её Райзер, хотя я и заметил, что он не сделал ни малейшего движения, чтобы оттолкнуть её от себя. — Прекрати, ты ведешь себя грубо, — он быстро повернулся ко мне. — Прошу за это прощения, Эмия, Райвель обычно так себя не ведёт.              — Да нет, всё нормально, — солгал я, едва сдерживая гримасу от этого зрелища. Это было ненормально. — Я всё понимаю.              И я правда понимал.              Но всё изменилось.              После моего маленького шоу пару дней назад, на котором я публично казнил её старшего брата, я, казалось, приобрёл репутацию в подземном мире, как персона, с которой лучше не связываться. Которой стоит бояться. Это был не совсем тот эффект, к которому я стремился, когда отправлялся на тот бой, но я решил считать его скорее плюсом, чем минусом. Обладание такой репутацией среди демонов, в конечном счете, мне сыграет на руку.              Мне даже в голову не пришло, что именно это значит, пока я не увидел маленькую девочку, расплакавшуюся при виде меня.              Райзер приветствовал меня с распростёртыми объятиями, когда я пришёл за ним и его Свитой, и выглядел так, словно бы искренне рад меня видеть. Однако тоже самое нельзя было сказать о его сестре.              Страх, который я увидел в её глазах, был тем, что я забуду ой как не скоро.              Поначалу она даже не заметила, что я здесь, так как целиком была поглощена разговором с другими членами Свиты. Но в тот момент, когда услышала, как Райзер выкрикивает моё имя, она замерла.              Медленно, почти машинально, она повернулась ко мне, и с её лица сошла краска. Я не мог адекватно описать то, как она на меня посмотрела, но в тот момент словно бы ожил монстр из полузабытых старых сказок на ночь, теперь представший перед ней, стоял рядом. Целое мгновение она и пошевелиться не могла, не смела даже вдохнуть, а её глаза наполнялись ужасом.              Когда я сделал лишь полшага в её сторону, она словно освободилась от заклинания. Подскочила к брату, словно испуганный кролик, вцепилась в него обеими руками и не отпускала, как бы он не старался её успокоить.              Мне казалось, что до этого момента я никогда не понимал, насколько это ужасно, когда тебя боятся.              Если у меня когда-нибудь появится шанс вновь встретиться с Берсеркером, то я точно извинюсь.              — Нет, всё не так просто, — настаивал Райзер, задумчиво хмурясь и продолжая успокаивающе гладить пальцами волосы сёстры. — Ну же, Райвель. Ты же способна на большее, — слегка пожурил он её, глядя сверху вниз. — Вспомни, что ты сказала отцу. Ты же обещала вести себя хорошо.              Скрытый в этом заявлении подтекст привлёк моё внимание.              — Лорд Фенекс упоминал обо мне?              — Упоминал? — Райзер удивлённо приподнял бровь и издал долгий и печальный смешок. — Эмия, отец мало о чём другом говорил в последние два дня.              Это было… неожиданно. Хоть я и знал, что получу ответ от патриарха Фенексов после избиения и, возможно, травмирования его бедняги второго сына в рейтинговой игре, но я не ожидал, что всё будет настолько экстремально.              Мой шок, должно быть, был очевиднее, чем я думал, потому что Райзер рассмеялся.              — Да ладно, Эмия, — упрекнул он с лёгкой и добродушной улыбкой на губах. — А ты ожидал чего-то другого? — спросил он, качая головой. — Ты в один момент перед всем Подземным Миром продемонстрировал, что не только можешь победить регенерацию нашего клана, но и также можешь навредить нам.              — Не такая уж и большая проблема, — указал я, как только мы дошли до поворота. Немного ускорив шаг, я убедился, что стал во главе между группой и потенциальными нападающими, сидящими в засаде на другой стороне, и только удостоверившись, что коридор пуст, замедлил шаг, позволив Райзеру догнать меня. — Сомневаюсь, что я единственный в Подземном Мире, кому удалось поранить Фенекса.              — Единственный, — оборвал меня Райзер, заставляя посмотреть на него. — Ты ведь и понятия не имеешь, что натворил, да? — спросил он, явно забавляясь откровением. — Эмия, никто не может причинить нам вред. Никто.              Он произнёс эти слова с уверенностью человека, знающего, что они правдивы.              — Это вовсе не хвастовство. Мы Фенекс, и, кроме Небес и Святого элемента, ничто не может причинить нам вред. Убить? Конечно. Наша магия может быть истощена, наши силы угаснут во всеобъемлющей атаке, и тогда, возможно, мы погибнем. Но причинить вред? Нет, Эмия. Во всей преисподней нет того демона, который способен это сделать, — он отвёл взгляд в сторону. — Кроме тебя.              Проследив за его взглядом, я обнаружил, что смотрю на юную девушку, вцепившуюся в его рубашку и внезапно понял, почему она так меня боится.              — Хуже того, — он снова перевёл взгляд на меня. — Если подозрения моего отца верны, то ты способен изготовить оружие, способное причинить нам вред, — говоря это, Райзер наблюдал за мной, лениво, расслабленно, словно от нечего делать, но вряд ли чего-то я в нём до сих пор не увидел.              Мгновением спустя он кивнул сам себе, словно подтверждая что-то, и издал звук, похожий на нечто среднее между фырканьем и смехом.              — И ты ещё удивляешься, почему мой отец одержим тобой.              Таким образом, всё это обретало больший смысл.              — Да, Эмия, жалость какая, — продолжил он, легко пожав плечами. — Если бы мы нашли тебя первым, моя семья охотно отдала бы тебе половину состояния лишь для того, чтобы заполучить твою лояльностью. Мы бы завалили тебя сокровищами, клали к твоим ногам чудо за чудом, тысячи раз исполнили бы твои желания, лишь бы быть уверенными, что ты будешь за нас. Но увы, теперь нам и пытаться не стоит. Мы готовы многим рискнуть ради тебя, но гнев леди Левиафан не входит в это «многое». Вместо этого, нам стоит довольствоваться милостью Левиафан и делать всё возможное, чтобы так было и дальше.              — Вот почему ты так приветлив, — попытал удачу я, и подозрения, засевшие в глубине моего сознания, поднялись на первый план, когда я сложил два и два, наконец, поняв, почему он вёл себя так добродушно. — Приказ лорда Фенекса?              — Отчасти, — честно признался Райзер без малейшего намёка на стыд. Пока мы разговаривали, он продолжал поглаживать волосы Райвель, и за всё время разговора девушка ни разу не глянула в мою сторону. — Мой отец приказал нам добиться твоей милости. Сказал, цитирую: «очаровать тебя».              Тут он бросил мне понимающую ухмылку.              — Правда, также он сказал держать в секрете от тебя то, что мы пытаемся войти в твоё расположение, но какой теперь смысл? Вся эта тонкая манипуляция, которую так любят старые аристократы, это не моё дело. Слишком много хлопот. Ну правда. Зачем пытаться хранить в секрете то, что пытаешься подружиться с кем-то, когда можно просто подойти и сказать прямо в лицо? Самый прямой подход, как я понял, чаще всего, творит чудеса, — он коротко рассмеялся. — И, кроме того, мой отец забыл одну важную вещь.              — Какую же? — спросил я, бросив быстрый взгляд в сторону коридора, чтобы убедиться, что за нами никто не следит.              — Ты не девушка.              Он произнёс эти слова таким будничным тоном, что моему мозгу потребовалось слишком много времени, чтобы осознать то, что он только что сказал. Когда я, наконец, понял, то чуть не споткнулся, а когда сумел восстановить равновесие, моя голова резко повернулась к нему.              — Что?              — Ты не девушка, Эмия, — повторил он. — Девушки. Знаешь, такие чудесные, эфемерные существа, составляющие половину расы демонов, способные пленить сердца людей одним своим существованием и являющиеся фактической причиной, по которой жизнь стоит прожить. А ты, мой рыжий друг, увы, не один из них. Жаль, конечно. Я всегда питал слабость к рыжим. Видишь ли, Эмия, независимо от того, каковы ставки и причины, пусть даже мне прикажет отец — единственные, кого я буду охотно очаровывать, это девушки. А ты, очевидно, не девушка. Так что, увы, должен попросить прощения за то, что не украл твоё сердце.              Он говорил величественно, выражение его лица было преисполнено страсти истинно верующего, его тон поэта был полон добродетели любви, но именно глаза выдавали его с головой. То, как они всё время искрились от сдерживаемого веселья, ясно говорило, что он лишь дразнится.              — Прости, Эмия, но — рыжий или нет — ты далеко не настолько хорош, чтобы заставить меня любить мальчиков, — он изо всех сил старался сохранять серьёзную мину, и до сих пор ему это удавалось, но, должно быть, он нашёл что-то забавное в моём выражении лица, потому что внезапно мне показалось, что ему потребовались все силы, чтобы не разразиться приступом смеха. — Не обижайся.              — Ничего страшного, — сухо заверил я, невольно усмехаясь.              Остальная часть разговора продолжалась в том же духе. В течение нескольких минут, Райзер рассуждал о достоинствах женщин или делал какие-то беззаботные замечания и шутки, поскольку всё это время он не переставал утешать маленькую девочку, отчаянно цеплявшуюся за его талию, и ни разу не попытался оттолкнуть её.              По многим причинам, которые я не мог понять, я осознал, что мне нравится Райзер Фенекс.              Мы шли по длинному коридору, который заканчивался двойной дверью, за которой и находилась комната телепортации, в которую я должен был их привести, и именно в этот момент Райзер завёл в комнату своего Слона.              — Эмию, я отвлеку тебя на минутку, если ты не против, — начал Райзер после очередной неудачной попытки заставить свою сестру поговорить со мной. — У меня есть вопрос, на который, я надеюсь, ты сможешь ответить.              Не видя причин отказывать ему, я пожал плечами.              — Ну давай.              — Зачем ты здесь?              Я почти напрягся от неожиданности этого вопроса, но, к счастью, прежде чем выдать что-либо, я дал волю своим инстинктам.              — По-моему, я тебе уже говорил, — сказал я, заставив себя расслабиться и идти не торопясь. — Я здесь, чтобы сопроводить тебя на рейтинговую игру.              По крайней мере, это было правдой.              Но не это было истинной причиной моего здесь присутствия. В конце концов, похоже, я стал лучше говорить полуправду. Не уверен, было ли это хорошо, но Рин, по крайней мере, мною бы гордилась.              — Это-то правда, — признался Райзер, но прозвучало так, словно он насмехался надо мной. — Но ведь довольно странно, что один участник сопровождает другого, не так ли? Не то чтобы я жалуюсь, это большая честь быть под охраной такого высококлассного демона, как ты. И всё же, — задумчиво пробормотал Райзер, шагая рядом со мной. — Это заставляет задуматься, не так ли? Что я такого сделал, чтобы заслужить честь быть лично сопровождаемым демоном Ультимативного Класса, к тому же, любимым Ферзём леди Левиафан?                     Когда я повернулся к нему, то понял, что он смотрит не на меня, а на свою сестру, с лёгкой улыбкой на губах продолжая ерошить волосы девушки, к её большому огорчению.              Я не знал как, но чувствовал на себе его взгляд.              Он не смотрел на меня, даже в мою сторону не смотрел, но я каким-то образом знал, что он наблюдает за мной.              Райзер Фенекс был плейбоем, возможно гедонистом, очарователем, родившемся с серебряной ложкой во рту и, вероятно, ни в чём не нуждавшимся всю жизнь, но я быстро понял, что он не стал от этого менее умным.              Или опасным.              — Интересно, — продолжил Райзер, всё тем же задумчивым тоном, не обращая никакого внимания на мой пристальный взгляд. — Имеет ли это какое-то отношение к моему предстоящему браку?              У меня не было ответа на этот вопрос, и поэтому вместо того, чтобы лгать, я решил вообще ничего не говорить. В конце концов, этого было достаточно, чтобы Райзер сложил кусочки мозаики вместе.              — Эта девушка, — вздохнул он почти нежно, и уголки его губ дрогнули в лёгкой улыбке. — Ах, кажется, моя дорогая невеста не совсем счастлива со мной, да?              — Не мне судить, — ответил я как можно нейтральнее.              — Ну конечно, — он снова кивнул, задумчиво постукивая пальцем по подбородку, в то время как другой рукой продолжал играть с волосами сестры, даже когда она осторожно пыталась оттолкнуть его руку, не привлекая моего внимания. А затем задумчиво произнёс. — И всё же, интересно, что могла сделать моя дражайшая Риас, чтобы вызвать такую шумиху?              Я почувствовал холодок от этих слов.              Он угодил близко. Очень близко, но мимо цели.              В конце концов, он был слишком рассудителен, слишком логичен.              Нужен был какой-то совершенно безумный склад ума для того, чтобы осознать ужасающую правду о том, как устроен подземный мир, и о том, что ответственные за него демоны не были разумными и здравомыслящими, как все втайне надеялись.              Так что, в конце концов, я ничего не сказал, потому что как бы это могло помочь? Да даже если бы и знал, то всё равно не понимал, как ему рассказать.              Как рассказать, что за ним охотится настоящий дьявол?              

***

                    — Сазекс убьёт этого мальчишку-цыплёнка.              Без какой-то преамбулы, Серафалл скинула на нас информационную бомбу.              В любых других обстоятельствах, её заявление о том, что Сазекс собирается совершить преднамеренное убийство, могло бы меня насторожить, но в данный момент мне трудно было воспринимать её слова всерьёз. Я даже в сторону её посмотреть не мог. Каждый раз, когда я пытался это сделать, мои глаза необъяснимо притягивались к густым бровям, нависавшим прямо над её глазами и прикреплённым к оправе пластиковых очков, которые она носила.              Большой нос с такими же густыми усами, прилипшими к нижней части оправы, также не помогал.              — Ты уверена? — спросил Аджука с другой стороны стола. Его мрачное выражение лица было полностью испорчено похожими очками. Хуже того, всякий раз, когда он говорил, усы дёргались туда-сюда, словно он салютовал мне. Мне пришлось подавить желание помахать в ответ.              С каждым днём, проведённым среди этих демонов, я всё больше приближался к безумию.              — Почему, — начал я, изо всех стараясь не обращать внимания на нелепость происходящего вокруг. — Сазекс пытается убить… этого мальчишку-цыплёнка? — я сделал паузу, оглядел комнату и добавил. — И почему мы проводим встречу в этом чулане?              Никто бы мне не поверил, если бы я сказал, что нахожусь в чулане вместе с двумя Владыками Подземного Мира и что мы обсуждаем возможность совершения убийства другим Владыкой. Впрочем, ладно, чёрт с ним, не думаю, что кому-то сложно будет поверить в это. Никто, наверное, и глазом не моргнёт.              Утро-то ведь нормально началось.              Это было официальное начало Сбора Юных Демонов, и вот-вот должны были начаться первые бои. Соревнование длиною в целый день, где шестьдесят четыре участника должны были объединиться в пары и сражаться до тех пор, пока не останется только половина. Турнир в стиле отсева, где каждый участник будет сражаться всеми силами, потому что был только один шанс.              Моим противником была некая юная леди по имени Сиквайра Агарес, которая была ровесницей Соны и Риас, а также наследницей одного из семидесяти двух Столпов. В своей якобы редкой должности я довольно часто с ними сталкивался.              Но, как бы то ни было, я как раз готовился к своему поединку, когда меня вызвала Серафалл. Никаких подробностей, простое сообщение — встретиться с ней в каком-то случайном здании в центре города. И прийти надо было одному. Кто-то другой точно бы забеспокоился, думая, что это какая-то ловушка, но Серафалл не в первый раз со мной связывалась таким образом, прося прийти в необычные места. Потому я воспринял это спокойно.              Отправив Зеновию и Асию, а также Павших на арену, я отправился на поиски моего своенравного Короля. Найти здание оказалось довольно просто. Оказалось, что её шоу снимало там сцену, в которой она была окружена кучей фургонов, оборудования и персонала, пытающегося всё настроить. Стражники, наблюдавшие за этим местом и давно привыкшие к моему присутствию, молча впустили меня внутрь и направили в нужное место. Следующее, что я запомнил, это как кто-то схватил меня сзади за рубашку, когда я был в коридоре, и затащил в какую-то комнату.              Я не сопротивлялся и позволил втянуть себя внутрь только потому, что ожидал чего-то подобного.              Дверь за мной тут же захлопнулась, погрузив комнату в непроглядную тьму. Моим глазам потребовалась доля секунды, чтобы привыкнуть к внезапной смене освещения, и как только это случилось, осмотрел место, в котором оказался.              Чулан уборщика.              Совершенно обычный, заурядный чулан со шваброй, ведром и метлой в углу, а также со столом и тремя стульями посередине.              И, конечно же, с двумя Владыками, сидящими там и ожидающими меня.              Значит первое, что мне нужно было сделать, когда я увидел Серафалл и недовольного Аджуку, сидящих друг напротив друга в тесном чулане, это сесть на последний стул. На столе передо мной лежала третья пара очков, на которые я даже смотреть отказывался, не говоря уже о том, чтобы прикасаться к ним.              Не прошло и секунды, как Серафалл сообщила мне, что Люцифер собирается совершить убийство.              То, что это удивило меня меньше всего, что-то да говорило о моей жизни.              — Она имеет ввиду Райзера Фенекса, — уточнил Аджука, подперев рукой подбородок и размышляя над чем-то. Аджука в мире был известен как гений, с умом которого рождаются раз в тысячелетие. Возможно, самым великим умом, рождённым в демоническом сообществе. В любое другое время он мог бы достойно предстать перед обществом, однако мне теперь приходилось удерживать взгляд на поверхности стола, пока я внезапно не осознал, что машу в ответ его усикам.              Всё время неуклонно приближаясь к безумию.              — И мы здесь потому, что это единственное место, где я могу с уверенностью сказать, что Сазекс за нами не следит, — добавила Серафалл, сидя на стуле со скрещёнными ногами. — Входя в один из своих режимов «всё по плану», он склонен перегибать палку. Я сомневаюсь, не прослушивает ли он всю арену.              Я сказал бы Серафалл, насколько нелепо это звучит, но когда Аджука серьёзно кивнул в знак согласия, понял, что никакая это не гипербола и что она говорит совершенно серьёзно.              — Я так понимаю, что обстоятельства изменились? — спросил Аджука, повернувшись к Серафалл.              — Ага, — прощебетала она, опасно откинувшись на спинку стула так, что тот встал на две задние ножки. — Похоже, рыжему малышу надоело быть прикованным к птичке, и он решил сбежать.              Аджука вздохнул, выстукивая кончиком пальца ритм на столе, а сам просто уставился на стену, погруженный в мысли.              — Да, я понимаю, что Сазекс вмешивается. Это началось гораздо раньше, чем предполагалось. Меры противодействия, я так полагаю, ещё не готовы? — когда Серафалл покачала головой, Аджука поморщился. — Ни за что бы не подумал. Тогда надо избавиться от этого, поздно уже помогать нам. Всё станет куда хуже, если…              Не в первый раз уже меня втягивали в дискуссию между Аджукой и Серафалл, и, как всегда, я чувствовал себя слегка потерянно. Между ними мелькнула определённая синергия, поток в разговоре, который шёл от многолетней искренней дружбы и долгого опыта работы друг с другом. Они перескакивали с одной темы на другую без какой-либо видимой причины, но всё же им удавалось сразу понять, о чём думает другой, и они без усилий следовали за мыслью друг друга, быстро приходя к одинаковым выводам. Иногда слова даже были не нужны, и они пропускали то, что казалось целыми частями диалога.              То, что я, естественно, сделать не мог.              Поэтому, всё ещё сидя на своём месте, я поднял руку вверх, не в силах избавиться от ощущения, что я снова оказался в средней школе и пытался привлечь внимание учителя. Серафалл и Аджука были в самом разгаре оживлённой дискуссии, за которой я не мог уследить, но вдруг замолчали и повернули головы в мою сторону. Оба по-совиному заморгали, глядя на меня, и на их лицах появилось странное выражение.              Ха, так вот каково это, когда на тебя так смотрят, а не ты — на кого-то.              — Да, Широ? — после нескольких долгих секунд Серафалл, наконец, решилась заговорить, поняв, что я говорить не собираюсь. — У тебя есть вопрос?              Я почувствовал, как меня охватила короткая вспышка смущения от осознания того, что старая школьная привычка не говорить, пока не получу разрешения учителя, сработала, но я быстро её подавил.              — Может, кто-то объяснит мне, что тут происходит? И что за история с убийством Сазексом Райзера? — спросил я, прежде чем меня посетила шальная мысль. — И зачем тебе эта штука? — спросил я у Аджуки.              Аджука фыркнул, отчего его усы яростно затрепетали, и уставился на меня сверху вниз своим фальшивым, массивным носом.              — Двести лет дружбы, — сказал он так, словно это должно было ответить на все вопросы.              Возможно, оно и ответило.              Серафалл обменялась быстрым взглядом с Аджукой, а затем оба они повернулись ко мне и начали всё объяснять. Это заняло какое-то время, поскольку деталей было много, и им часто приходилось останавливаться, чтобы прояснять некоторые аспекты истории или культуры демонов, которые я не до конца понимал. И только потом они продолжали. Когда через добрых тридцать минут они закончили, я уже хорошо понимал ситуацию и мог честно описать всё вот так:              — Это, должно быть, самая глупая вещь, которую я когда-либо слышал, — сказал я им. Хотя, возможно, это было преувеличением, потому что, учитывая все те глупости, которые я видел и делал, не так уж это было удивительно.              Суть сводилась к тому, что между кланами Фенекс и Гремори был заключён брачный контракт. Задолго до рождения Риас и Райзера, патриархи обоих кланов встретились и согласились выдать наследницу Гремори замуж за одного из детей лорда Фенекса. Фенекс, о котором идёт речь, примет фамилию клана Гремори и станет супругом наследницы. Точно также, как отец Серафалл — Сфено — принял фамилию Ситри и стал супругом Лилианы Ситри.              Это обычная и довольно распространённая ситуация в подземном мире. Точные детали помолвки были довольно сложны, по-видимому, с браком была связана тонна торговых сделок, но ясно было то, что это соглашение принесло бы огромную взаимную выгоду обоим кланам. С точки зрения политического маневрирования, это считалось блестящей партией, которая могла обеспечить процветание обоих кланов на долгие годы вперёд. Так всё было бы, если не одно «но».              Риас Гремори люто ненавидела Райзера Фенекса.              Сказать, что Риас Гремори хочет отказаться от брака, всё равно что сказать, что Карасуба имеет склонность к насилию, но это сравнение недостаточно адекватно опишет ситуацию. Вероятно, можно было бы пойти на другой компромисс, ведь у клана Фенекс были и другие сыновья, но, похоже, это не было адекватным выходом.              Риас просто не хотела выходить замуж за того, кого ей выберет кто-то другой. В этом вопросе она была абсолютно непреклонна. Семейные обстоятельства тут не имели значения, она была полна решимости сама выбрать себе партнёра, несмотря ни на что.              Это, как они лаконично выразились, и было проблемой.              Затем, каким-то образом, словно в попытке доказать, что здравый смысл не так уж и распространён, им удалось взять сложную, но управляемую, проблему и сделать ещё хуже.              — Они что, действительно собираются поставить на кон свой брак в предстоящем матче?              Мало было глупостей до этого момента, так теперь Риас и Райзер собираются определить судьбу их брака через сражение в Сборе Юных Демонов. Условия пари были просты: кто выиграет, тому и предоставляется право решать, состоится брак или будет расторгнут.              И вот теперь, когда хуже уже и быть, вроде бы, не может, их родители согласились на это условие.              Я никогда не был политически подкован, но, по большому счету, Серафалл не нужно было разжевывать мне детали для того, чтобы я понял, что всё это кончится бедламом. Неважно кто победит, всё окончится публичным унижением обоих кланов.              И в этой неразберихе существуют два исхода.              Риас выигрывает.              Она побеждает Райзера Фенекса, восходящую звезду клана Фенекс на публичном мероприятии, прямо на глазах всего Подземного Мира, только для того, чтобы объявить, что брак между Фенексом и наследницей Гремори отменён, поскольку, видите ли, никто из сыновей клана Фенекс не достоин её руки.              Сказать, что это приведёт к небольшим конфликтам между двумя кланами, значит ничего не сказать. Вековые междоусобицы из-за меньшего начинались.              Но была и другая, гораздо более вероятная возможность.              Риас проигрывает.              Каким-то образом, эта ситуация была ещё хуже. Намного хуже. В то время, как альтернатива нанесла бы ущерб отношениям Фенексов и Гремори, этот результат полностью их разрушит.              В глазах демонов Риас бросила вызов своим родителям, пошла против интересов клана только для того, чтобы оказаться поставленной на колени, словно ребёнок, закатывающий истерику, и никем иным, как персоной, которую отвергла. Её супругом, предполагаемым подчинённым в общей клановой иерархии. Тут и речи не будет об унижении.              Сила — это всё, с чем считаются в Подземном Мире, и Риас Гремори объявит всем, что она бессильна. Все будут знать, что Риас хоть и возглавляет клан Гремори, но лишь номинально, потому что вся власть будет принадлежать Райзеру.              А ещё в этой неразберихе есть тёмная лошадка.              Сазекс.              Все прекрасно знают, что младшую сестрёнку Люцифера лучше не злить, но мысль о том, что Сазекс может вмешаться от лица Риас, никому в голову никогда не придёт, потому что она абсурдна.              В конце концов, это же Сазекс — величайший из четвёрки Владык. (пп: говори со мной, Сазекс Люцифер, величайший из Хогва… кхм… Адовой Четвёрки!)              Мне даже говорить не стоит о том, чем является Сазекс для большинства демонов. О нём говорят с таким же почтением, с каким священник говорил бы о мессии, рассказывая о нём наряду с мифами и легендами, а не с историями о реальных людях. Он был идеальным лидером, воплощением того, что значит быть демоном.              Такой была его репутация, настолько безупречен был его образ, его икона в сердцах и умах народа, что никто, кроме горстки личностей, за исключением Владык, ни лорды, которыми он управлял, ни Фенекс, ни даже его сестра — даже не думали, что он вмешается после того, как публично объявил, что в этом вопросе будет сохранять нейтралитет.              Он должен быть выше всего этого, беспристрастным и справедливым. Хотя, на самом деле, он с радостью убил бы невинного мальчика только ради того, чтобы сделать счастливой свою сестру.              Эти глупцы вызвали гнев Люцифера, но пока ещё об этом не знали.              — Я одного не понимаю, почему лорд Гремори всё ещё продолжает это делать? — спросил я, переводя взгляд с одной на другого. К счастью, мне удалось заставить их снять очки, чтобы, наконец, смог посмотреть им в глаза, не боясь впасть в истерику от смеха. — Любой в состоянии понять, что этот брак настоящая катастрофа, так почему бы им просто не отменить его?              — Он в отчаянии, — объяснил Аджука, глядя вниз на крошечное устройство, вытащенное из кармана, в котором начал копаться. Выглядело оно как нечто среднее между планшетом и медицинским сканером. Полупрозрачный экранчик загорался синим светом всякий раз, когда он проводил пальцем по его поверхности.              — Отчего? — спросил я, повернувшись к нему лицом и ничуть не удивлённый тому, что он на меня даже не посмотрел. Мне не требовалось много времени, чтобы понять, что Аджука, оказавшийся вне поля зрения, не будет бездельничать. Сазекс и Серафалл могли бы справиться с его отвлечением, но в разговоре с практически с любым другим он потеряет интерес. Не думаю, что смогу вспомнить то время, когда он не возился бы с устройствами, но, несмотря на очевидную невнимательность, он не испытывал проблем с выявлением того, что происходит вокруг. — Что же привело его в такое отчаяние, что он готов продать свою собственную дочь и одновременно вывалять её имя в грязи? Что же могло столкнуть его в такую пропасть?              Ясно было, что Гремори хоть и одобрили этот бой, но не ждали победы Риас.              По какой-то причине, Гремори настаивали на этом браке и довольно сильно. Они были полны решимости довести дело до конца, чего бы им это не стоило.              Но почему?              Почему они зашли так далеко?              Как ни странно, Аджука казался необычайно сдержанным, когда говорил об этом. Он просто сидел и не отвечал. Он даже не смотрел в мою сторону, продолжая возиться со своим устройством, и я почти был уверен, что он забыл о моём присутствии.              Я ещё немного подождал, пока он ответит, но с каждой секундой мне становилось всё яснее, что отвечать Аджука не собирается. Я как раз собирался отказаться от ожидания его ответа и переключиться на Серафалл, как вдруг кое-что произошло.              Аджука пошевелился.              Трудно было описать словами то, что за этим последовало.              Он не вскочил на ноги или что-то в этом роде, а просто лениво наклонил голову и перевёл взгляд с устройства в его руках на меня.              И только когда я почувствовал, что голубые глаза остановились на моих, я понял, что именно было не так.              Аджука никому и никогда не смотрел в глаза.              Никогда.              Это была причуда, которую я понял, проведя достаточно времени с ним. Он смотрел в твою сторону или в какую-то точку выше твоего плеча, и это введёт тебя в заблуждение, заставив думать, что он смотрит на тебя. Но он не смотрит. Он всегда будет смотреть сквозь тебя, но никогда не будет на — тебя.              Только на этот раз всё было по-другому.              Аджука наблюдал за мной.              Возможно, это был первый раз, когда он так поступил.              И я, наконец, понял, почему Аджука никому и никогда не смотрит в глаза.              Его глаза были просто мертвы.              Это было одно из самых тревожных переживаний, которое я когда-либо испытывал. С его глазами что-то было не так. Они были пусты. Словно кто-то выковырял две дырки в черепе только для того, чтобы заполнить их стеклянными сферами и назвать глазами, а не чем-то похожим на настоящие органы зрения. Они были совершенно лишены жизни.              Поэтому, когда Аджука обернул на меня эти тревожные синие шары, я почувствовал себя так, словно на меня посмотрел труп.              И не смог удержаться от того, чтобы не отпрянуть назад.              Они хранили неприятную неподвижность, спокойствие настолько совершенное, что инстинктивно можно было понять, что это ложь, спокойные, как глубокое море, скрывающее под собой хаос дремлющего Ктулху.              Именно в этот момент я вдруг понял, как же неестественно тихо стало вокруг.              Оттого, как громко мы говорили раньше, я и не заметил, но в тишине этого момента меня поразило то, что я не слышал снаружи ни звука. Ни голосов, ни шагов, ни даже урчания кондиционера. Ни единого признака жизни. Даже с моими обостренными чувствами, казалось, что целого мира не существовало по ту сторону двери.              Если бы не синие сферы, встроенные в лицо Аджуки и притворявшиеся глазами, которые смотрели на меня, я бы уделил этому вопросу больше внимания, но вместо этого я поймал себя на мысли о том, что пристально смотрю на одного из Владык демонов Подземного Мира, не в силах или даже не желая отводить взгляд.              Мне показалось, что прошли часы, хотя я знал, что прошло не более нескольких секунд, и, продолжая смотреть в эти мертвые глаза, я что-то начал замечать. Мимолётное движение. Какая-то тень притаилась в кружащейся синеве. И хоть я и не смог разобрать это что-то, чем дольше я смотрел в его глаза, тем больше мне казалось, что что-то смотрит из них на меня.              — И-и-и-и-и-и снято!              Хлопок прозвучал, словно выстрел, и я так резко отпрянул назад, что чуть не упал со стула. Замахав руками, я едва удержался, чтобы не опрокинуться назад, и восстановил равновесие только для того, чтобы обнаружить ещё большую опасность прямо перед собой.              Серафалл надулась.              Миниатюрная девушка стояла на своём стуле, положив обе руки на стол и наклонилась вперёд, вытянувшись на носочках, чтобы дотянуться достаточно далеко, прямо к моему лицу, настолько, что мне ничего больше не было видно.              — Нечестно, Ши-тян! — надулась она, глядя на меня, а в её глазах, блестевших слёзками, глубоко запряталось негодование, которого я не мог понять. — Что такого есть у Аджуки, чего нет у меня? Нет, постой! Не отвечай! — и, прежде чем я успел вставить хоть слово, она повернулась к другому Владыке. — А ты, — обвиняюще ткнула она в него пальцем. — прекрати! Я знаю, что они красивые, но единственная, кому позволено затеряться в его глазах, это я!              И вот в этот момент напряжение полностью испарилось в воздухе.              Откинувшись на спинку стула, я глубоко вздохнул. Даже не осознавая, что задержал дыхание. В какой-то момент на моём лбу проступил холодный пот, и я вдруг понял, что обе руки держу перед собой.              Недоумённо моргая, я уставился на свои руки так, словно никогда раньше их не видел. Я не помнил, как двигал ими, но они были раскрыты и готовы были к бою, пальцы были скрючены, словно пытались ухватиться за рукояти, которых попросту не было. Я чувствовал, как под кожей пульсируют магические метки, нетерпеливо ожидая моего призыва к действию.              Словно удар ледяной воды, льющейся по коже, понимание наполнило меня. Я приготовился к нападению…              — … нятно, Ши-тян?!              Я подскочил. Крик вырвал меня из глубин задумчивости, словно рыбу на рыболовном крючке, и я поднял глаза, увидев, что Серафалл уже забралась на стол и теперь стояла, нависая надо мной. Её лицо было сильно нахмурено, фиалковые глаза смотрели на меня сверху вниз, руки были скрещены, а одна нога нетерпеливо постукивала по поверхности стола.              Мне потребовалась почти что секунда, чтобы понять, что она ждёт ответа, но я никак не мог вспомнить, о чём она говорила.              — Прости, что? — нерешительно спросил я.              Хмурость её взгляда только лишь усилилась.              — Я сказала, — начала она, тщательно выговаривая каждое слово, — что пока я тут, никаких любовных дел с мальчиками не будет, понятно? — она продолжала смотреть на меня сверху вниз в течение долгой секунды, пока, наконец, не вскинула вверх руки и не взвыла: — Потому что как я тогда присоединюсь к вам?! (п/п: легко и просто, Серафалл, эта штука называется МЖМ).              У меня не было слов, чтобы ответить. Ни одного. Мне кажется, что впервые в жизни я буквально лишился дара речи.              К сожалению, судя по потемневшему лицу, Серафалл, похоже, не очень хорошо восприняла отсутствие ответа с моей стороны, вероятно, приняв его за на несогласие, а не за то, что мой мозг объявил забастовку и отказался работать после неудачной попытки осознать абсурдность её последней фразы, настолько отчаянно я искал, что бы сказать.              — Здесь совсем нет звуков, — бросил я так, как бросают кость перед дикими собаками в надежде на то, что они оставят тебя в покое, даже не понимая, что ляпнул.              К счастью, мои слова возымели эффект и успешно вывели Серафалл из состояния задумчивости.              — А? — Серафалл моргнула, сбитая с толку внезапной сменой темы разговора, но её глаза загорелись, когда она поняла, что я имею ввиду. — Конечно нет, я озаботилась тем, чтобы обезопасить комнату, когда ты пришёл, — она гордо выпятила грудь и указала на дверь. — Даже если бы Сазекс на корточках сидел снаружи, прижав ухо к двери, он не расслышал бы ни слова из того, что здесь говорилось.              … Теперь и этот образ застрял у меня в голове. Ну спасибо.              В отчаянной попытке избавиться от образа рыжеволосого Владыки демонов, стоящего по другую сторону двери со стаканом, прижатым к двери и ухом к стакану, хихикающего, как озорной ребёнок (между прочим, довольно болезненно легко пришедший образ), я обратил внимание на обереги.              То, что я смог разглядеть их только после того, как мне на них указали, уже говорило о том, что они были хороши. Если бы я стоял снаружи комнаты, мне не под силу было бы почувствовать, что эта комната вообще существует, не говоря уже о том, что происходит внутри. Они просто были за гранью…              — Клан Гремори потеряет свой статус одного из семидесяти двух Столпов.              … Всего, что я мог надеяться создать. Я не мог поверить в то, что они настолько хороши… Стоп, что?              За то короткое время, что я провёл, осматривая обереги, Серафалл слезла со стола и заняла своё место, так что, когда моя голова повернулась назад, ничто не заслоняло мне вид Аджуки.              Он не смотрел на меня, за что я был ему благодарен, но вместо этого, его внимание вернулось к устройству на коленях, с которым он снова начал возиться.              — Знаешь ли ты, Эмия, какие требования предъявляются к клану, считающемуся одним из семидесяти двух? — мягко спросил Аджука, продолжая свои копания.              Услышав вопрос, я тут же вспомнил уроки Серафалл, вдалбливаемые мне с тех пор, как только я появился в этом мире. Порой, мне действительно казалось, что это было целую жизнь назад.              — Семьдесят два Столпа состоят из кланов, обладающих уникальной родословной. Могущественные настолько, что могут возвести всех членов своего клана в высокий ранг демонов, — продекламировал я как можно чётче, а потом быстро добавил: — Точнее, для того, чтобы считаться Столпом, они должны обладать одной из семидесяти двух официально признанных сил.              Не то чтобы любой родословной было достаточно для того, чтобы стать Столпом.              Вероятно, по всему Подземному Миру разбросаны тысячи кланов с необычными способностями, но только семьдесят два из них были причислены к Столпам. Хоть существовало и много причин, но всё сводилось к одной простой вещи — к силе.              И силе достаточной, чтобы гарантировать то, что даже самый слабый из клана поднимется до высокого класса. И из всех этих бесчисленных тысяч только семьдесят два оказались достойными того, чтобы бы их признали Столпами Подземного Мира.              Теоретически, в демонической популяции всегда существовала возможность появления новой родословной, которая могла бы стать равной семидесяти двум, но на практике ни одна из них с самого основания Столпов так и не зародилась.              — Верно, — кивнул Аджука, словно учитель, объясняющий маленькому ребёнку основные понятия и вынужденный проводить его через все ступени познания. — А какова сила клана Гремори?              — Это… — начал я, ответ уже готов был сорваться с моих губ, но вдруг пропал. — Это…              Я чуть было не сказал, что это Сила Разрушения, но ведь это неправда, не так ли? Хоть и Риас, и Сазекс унаследовали эту силу, она досталась им не от отца, Зеотикуса Гремори, а от матери — Венеланы Гремори.              Ранее известной как Венелана Баэл.              Сила Разрушения была родословной клана Баэл. Но если не Сила Разрушения была фишкой клана Гремори, тогда что?              — … Я не знаю, — признался я.              Не удивительно ли, а?              Демоны очень гордились силой своего клана и выставляли её напоказ при каждом удобном случае, но я никогда не видел, чтобы кто-то из них использовал свою силу.              Почему?              — Сила их клана — это не то, что можно увидеть невооруженным взглядом, — сказал Аджука, зная, о чём я думаю, и даже не пытаясь выразить это словами. Он выглядел непринуждённо, откинувшись на спинку стула и всё ещё не озаботившись даже тем, чтобы поднять взгляд. — Я ещё раз тебя спрошу, Эмия Широ. Какова сила клана Гремори? — на этот раз он лишь немного подождал, прежде чем самому ответить на свой вопрос. — Это Предвидение.              — Предвидение? — повторил я.              — Видение будущего, — пояснил Аджука. — Знание того, что находится за поворотом, в какое время и в каком месте нужно нанести удар, какой путь выбрать, чтобы найти сокровища, и какие дороги ведут к опасности. Проще говоря, Гремори были провидцами, способными предсказывать будущее. Говорят, что Гремори древности никогда не знали поражений, потому что если существовал хотя бы шанс на победу, они его находили, а если не было надежды, они просто не ступали на поле боя. В каждой войне, конфликте, в любой стычке, какой бы незначительной она была, они всегда оказывались на стороне победителя.              — Это… та ещё сила, — признался я, слегка ошеломлённый попыткой осознать все последствия такой способности.              Если Аджука не приукрашивает, то демон с такой силой, фактически, будет непобедим, случайность более не была переменной величиной в битве. Даже если отодвинуть использование этой силы на поле боя, существовало множество способов различного её использования. Торговля, дипломатия, эксперименты — возможности были просто безграничны.              Если знаешь будущее и все последствия своего выбора, то никогда не проиграешь. Всё возможное становится вероятным. Каждая азартная игра — это гарантия. Можно финансировать любое предприятие, любые экспедиции, независимо от риска, и они всегда будут успешными. Даже на личном уровне использование силы будет подавляющим. Можно привести любой разговор к тому исходу, которого захочешь. Раскрыть знание, которое собеседник никогда бы не рассказал, потому что это уже произошло в ближайшем будущем, которого ещё не случилось. Можно найти что угодно, кого угодно, даже завербовать…              Стул врезался в стену позади меня с такой силой, что вдребезги разлетелся.              — Стой! — закричал я, даже не осознавая, что встал, пока не обнаружил, что смотрю вниз на Аджуку. Мой мозг лихорадочно работал, вспоминая крошечные несоответствия, которые я замечал вокруг Риас. — Подожди одну чёртову секунду. Если у них есть сила Предвидения, то значит ли, что Риас…              Если Гремори обладали силой Предвидения, то, внезапно, многие вещи стали обретать ужасающий смысл.              «Риас, когда дело доходит до членов её Свиты, всегда безумно везло. Словно Дланью Бога ей их направляли …»              Я думал, что за всем этим стоял Сазекс. Только в этом факте был смысл. Слишком уж много совпадений, слишком много неожиданных ударов судьбы, которые просто нельзя объяснить простой случайностью и везением.              Но, возможно, было и другое объяснение.              Предвидение.              В конце концов, разве для стороннего наблюдателя способность читать будущее отличается от вереницы удач?              Если бы Риас Гремори обладала силой Предвидения и использовала её, пусть даже на подсознательном уровне, то это бы всё объясняло…              — Нет.              Словно нить, болтающаяся между лезвиями ножниц, ход моих мыслей оборвался.              Серафалл печально посмотрела на меня, словно понимая, что я пытаюсь сказать.              — Малышка Риас не обладает силой Предвидения, — грустно покачала она головой. Что-то печальное было в её голосе, не оставляющее никаких сомнений.              И всё же я попытался возразить.              — Ты уверена? Потому что если она владеет этой силой, то это всё объясняет… — я даже закончить не успел.              — Риас не обладает силой Предвидения, потому что родословная Гремори выродилась.              Бывали такие моменты, когда мир словно замирал. Всё вокруг замирало.              Я уставился на своего Короля, но она уже смотрел не на меня, а на стол перед собой с гримасой на лице. Она провела пальцами по его поверхности, прослеживая узоры на зернистой глади, словно хотела отвлечься. Это больше, чем всё произошедшее за сегодня, подсказало мне, насколько всё серьёзно.              — Выродилась? — я поймал себя на том, что эхом повторяю несколько секунд спустя, но более для того, чтобы спросить: «Что значит выродилась?»              — Значит потеряна, — ответила Аджука со своего места за столом, всё ещё толком не обращая внимания на разговор. — Никто из ныне живущих Гремори не наследовал силу Предвидения.              — Родословная Гремори уже давно исчезла, — добавила Серафалл, казалось, стряхнувшая с себя меланхолию, потому что в тот самый короткий миг, когда я посмотрел на неё, она взяла в руки розовый фломастер и начала рисовать прямо на столе. Я быстро отвёл глаза от образа, который она изображала. Складывалось такое чувство, что мне не хотелось знать, что там. — Они лишились сил с прошлого поколения, когда ещё отец папы Гремори был Главой.              Только благодаря долгой практике в понимании идиом Серафалл, я смог понять, что папа Гремори — это Зеотикус Гремори.              — Постой, — поднял я руки, давая знак остановиться. — Дай мне секундочку, чтобы всё обдумать.              Слишком много информации за такое короткое время. Я едва успел обработать последнюю информационную бомбу, а мне прямо на колени скинули уже новую. Я чувствовал, как мой разум изо всех сил старается не отставать, но лишь для того, чтобы отстать ещё больше, потому что информации вываливалось всё больше и больше.              К счастью, и Серафалл, и Аджука, казалось, поняли меня и ответили молчанием. За это я почувствовал укол благодарности.              Я как раз собирался сесть обратно, как вдруг понял, что стула у меня больше нет. Бедняга стал кучей сломанных щепок на полу, и потому я сделал шаг к стене и прислонился к ней спиной.              Сделав глубокий вдох, я закрыл глаза и медленно начал приводить в порядок мысли. Я не знал, сколько времени прошло, когда, наконец, открыл глаза, может одна, а может десять минут, но почувствовав, что лучше понимаю ситуацию, огляделся и увидел, что оба терпеливо ждут.              Было странно, что я привлёк их внимание, несмотря на то, что Аджука возился со своей машиной, а Серафалл восторженно рисовала, но я не сомневался: они следили за каждым моим движением.              Я решил начать сначала.              — Почему они всё ещё в списке Столпов?              Ответ оказался не таким, какого я ожидал.              — Зекрам Баэл.              Если честно, то вполне логично, что всё то, что происходит в Преисподней — дело рук демона.              — Впервые обнаружив пропажу родословной Гремори, много веков назад, он помог клану подавить распространение информации, — продолжил он. — Если бы не его вмешательство, клан Гремори мог бы полностью прекратить своё существование задолго до рождения любого из нас.              — Но зачем ему это? Разве ему не будет лучше, если Гремори исчезнут? — указал я.              Чтобы стать одним из Столпов, нужно обладать силой клана. Если этого не сделать, то можно унаследовать покров бога. Именно поэтому Сайраорг Баэл никогда не станет Главой клана, несмотря на то, что был официальным наследником. Кроме того, Риас Гремори никогда не сможет стать главой клана Гремори без силы клана.              Даже её отец не смог бы удержать титул, если бы то, что мне сказали, было правдой. Если правда когда-нибудь выйдет наружу, то Зеотикус Гремори вынужден будет уйти в отставку, а без преемника клан Гремори, фактически, прекратит своё существование.              И даже хуже.              В отличие от большинства случаев, когда клан просто терял имя и статус Столпа, но продолжал существовать, хоть и под другим именем и без привилегий, которыми пользовался ранее, ситуации Гремори была более сложной. Потому что у клана только одна потенциальная наследница — Риас.              Та самая Риас, которая обладала Силой Разрушения.              Сила Разрушения была способностью, которая принадлежала исключительно Баэлам. До тех пор, пока не будет достигнуто соглашение с главой Баэлов, все, кто обладают силой клана, будут считаться Баэлами.              А это, в свою очередь, значит, что как только Гремори будут распущены, Риас Гремори станет Риас Баэл.              В одно мгновение из наследницы одного из Столпов она станет младшей ветвью Баэлов.              И всё, что нужно Зекраму, это открыть рот, и всё, чем владеют Гремори, станет его, но он хранит молчание и активно помогает Гремори подавлять информацию.              — Никто не хочет, чтобы один из Столпов исчез, Эмия, — объяснил Аджука, вытаскивая из нагрудного кармана какой-то инструмент — механическую отвертку, которая, казалось, вращалась и щёлкала сама по себе, как живая, и начала разбирать устройство. — Никто. И уж тем более Зекрам. Он желает править процветающим Подземным Миром, а не разрушенными остатками некогда великого королевства.              — Старый чудак Зеки любит разыгрывать долгие партии, — добавила Серафалл, продолжая рисовать каракули. — Ну о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-очень до-о-о-о-о-о-о-о-олгие.              Руки Серафалл скользили по поверхности стола, а сама она сосредоточённо высунула кончик язык в сторону. Теперь по всей поверхности была разбросана уже полная коллекция фломастеров всех цветов радуги и разных оттенков, которая, казалось, только росла, пока Серафалл продолжала рисовать. Всякий раз, когда она заканчивала раскрашивать один раздел, фломастер отбрасывался в сторону, а сама она призывала новый, вместо того, чтобы найти в куче нужный цвет.              Несмотря на серьёзность разговора, любопытство ненадолго взяло надо мной верх, и я не удержался и бросил быстрый взгляд на каракули.              О чём тут же пожалел.              Я не мог достаточно быстро отвести взгляд. Каракули Серафалл были больше похожи на детальные наброски художницы, чем на детские почеркушки, но содержание их… в лучше случае, было сомнительным. Независимо от того, насколько Илии нравилось одеваться так, я сомневался, что Арчер разделял это чувство.              — Конечно, это не значит, что старина Зеки не грабит их, — продолжала Серафалл, не подозревая о моём внутреннем смятении. — Именно из-за него Гремори потеряли большую часть своего семейного состояния. А ты никогда не задумывался о том, почему они такие бедные?              Какое-то мгновение слова просто не могли образоваться в моей голове.              — Стой, в смысле бедные? — спросил я, бросив взгляд на Серафалл и стараясь держать глаза подальше от рисунка. — Гремори-то? Серафалл, я видел их владения, они правят территорией размером с Хоккайдо.              И разве не удивительно?              Однако Серафалл лишь положительно кивнула, словно я доказал её правоту.              — Вот именно! — воскликнула она, сунув руки в карманы, и… о, да ради всего Святого, кто носит с собой в кармане блестки? — Такое крошечное местечко.              — Эмия. Подумай, насколько велик Подземный Мир, — подхватил разговор Аджука, и я счастлив был повернуться к другому Владыке, потому что Серафалл открыла тюбик и начала щедро поливать из него своё произведение искусства. — Несмотря на то, что Подземный Мир имеет такие же размеры, как Земля, в нём нет океанов. Кроме того, демоны могут выжить в климате, неприветливом для людей. Суммарная площадь доступных нам земель намного больше, чем вся Земля, даже с учётом неравенства в населении. Однако территории Гремори, клана с рангом Принц, старший сын которого носит титул Владыки, и входит в число Столпов, составляют менее одной десятой процента всех территорий, управляемой демонами.              Если смотреть так, то вполне логично считать, что владения Гремори считаются маленькими.              — А как именно Зекрам сумел захватить большую часть их старой территории? — спросил я. — По-моему, шантаж не в его стиле. Не то чтобы я думаю, что это ниже его достоинства, просто это слишком глупый инструмент для такого странного старика, как он.              — Это выкуп за невесту, — подсказал Аджука, открывая своё устройство и вытаскивая его компоненты по частям. Меня нисколько не удивило то, что внутри устройства было гораздо больше места, чем предполагалось. — Венелана Гремори — отпрыск тёти лорда Гремори и одна из многочисленных детей Зекрама. Хоть она и унаследовала Силу Разрушения, и её кровь Гремори оказалась довольно густой, предполагалось, что союз между ними приведёт к рождению ребёнка со способностями Гремори. Зекрам добился заключения контракта, в котором он отдаёт руку своей внучки вместе со своей поддержкой в сохранении тайны. Кроме того, он также согласился предоставить Зеотикусу Гремори право требовать того, чтобы все его дети были Гремори, независимо от того, какую родословную унаследуют. В обмен на это, Зекрам получил значительную часть богатства Гремори.              — Мама семейства Гремори всегда хвастала, что ни один демон в истории не стоил больше неё, — добавила Серафалл, закончив свои почеркушки. Откинувшись назад, она посмотрела на свою работу, удовлетворённо кивнула и, вытащив смартфон, сделала снимок.              У меня не было ни малейшего сомнения в том, что эта фотография в конце дня уже будет во всех социальных сетях.              Я даже думать не хотел о том, что будет, если она войдёт в тренды.              — И я уверен, перспектива того, что ребёнок унаследует Силу Разрушения, лишней не будет, — пробормотал я, обдумывая это. Мысль о том, что он, возможно, планировал всё это буквально за столетия до текущих событий, заставляла леденеть.              Заключив брак между своей внучкой и лордом Гремори, Зекрам Баэл обеспечил себе состояние, дальнейшее существование Столпа и почти гарантировал, что его правнук станет следующим наследником Гремори. Всех зайцев одним ударом.              Но что, если план провалится?              Он должен будет ассимилировать весь клан Гремори в свой. Как бы ни развивались события, Зекрам победит.              — И всё же, — добавил я, отогнав прочь мысли о старом демоне и его интригах. — Кто-то должен был заметить. Не может быть, чтобы никто не заподозрил, что Гремори растеряли родословную.              — Конечно ходили слухи, — ответил Аджука, нахмурившись, взяв крошечную плату и поднеся её к глазам. — Что один только беспрецедентный выкуп за невесту вызвал подозрения. Многие считали, что Гремори шантажируют, хоть никто и не мог сказать точно, кто именно. Однако, поскольку, физического проявления силы Гремори не существовало, не было и никаких доказательств её исчезновения. Зекрам отвлекал внимание любого, кто становился слишком подозрительным, и правда успешно скрывалась в течение десятилетий. Ситуация, конечно же, была неустойчивой, и осознание кем-то правды являлось лишь вопросом времени.              — Так, — спросил я. — Что же всё-таки произошло?              Ухмылка на губах Аджуки исчезла так же быстро, как и появилась.              — Родился Сазекс, — сказал он, опуская плату. — И все сомнения в способностях лорда Гремори рассеялись.              Мне потребовалась секунда, чтобы понять это, и когда до меня дошло, я лишь печально вздохнул.              — Ну конечно, если родишь эквивалент младенца Иисуса от демона, то многие проблемы просто исчезнут.              Многим могло показаться, что лорд Гремори спланировал всё заранее.              Он выбрал себе жену, зная, что она родит ему величайшего в истории демона. Вместо влюблённого дурака, каким многие, должно быть, его считали, когда он променял семейное состояние на единственную невесту, действия лорда Гремори внезапно стали настолько властными, что объяснить их можно было только силой сверхъестественного Предвидения.              В конце концов, рождение Сазекса было единственным доказательством, в котором и нуждался лорд Гремори.              — И когда во время гражданской войны Сазекс продолжил выигрывать битву за битвой, ему, должно быть, казалось, что он буквально видит будущее, — сказал я, на что оба Владыки кивнули. Я читал о гражданской войне и сказать, что Сазекс был блестящим стратегом, было бы несправедливо по отношению к нему. Нетрудно убедить других, что некоторые из его побед были частично связаны с его родословной Гремори. — Я уверен, что бытие интриганом вовсе ему не повредило.              У меня не было слов, чтобы описать то, каким же очаровательным ублюдком мог быть Сазекс, если того захочет. Казалось, он всегда знал, какие слова нужно произнести, куда толкнуть, как будто мы были всего лишь крошечными куколками, танцующими на его ладонях, и делал он этой с такой непринуждённой грацией, что казалось, будто он мог читать мысли.              Или смотреть в будущее.              — Но то, что у Сазекса, похоже, есть родословная Гремори, ещё не значит, что она есть и у Риас, — добавил я поразмыслив. И неважно, что существуют доказательства того, что и лорд Гремори, и Сазекс обладают силой Предвидения — это не сработает, если она не распространяется на Риас.              — И вот теперь мы подошли к сути проблемы, с которой столкнулся лорд Гремори, — Аджука задумчиво нахмурился, глядя на разобранные компоненты своего устройства, разложенные аккуратными полосками на столе. — Риас не обладает силой Предвидения, но никто не может наверняка это доказать. Так что, если молодой девушке посчастливилось проявить необычное количество удачи, многие будут готовы приписать это силе её клана.              — Удачи? — спросил я, морща брови в замешательстве. — У Риас нет… — и тут до меня дошло то, на что мне намекают, и я почувствовал внезапную вспышку раскалённой ярости, поднимающуюся из глубин живота. — Её Свита! — обвиняюще выдал я. — Она подставная!              Аджука махнул рукой, словно отмахиваясь от обвинения, как от мухи.              — Мы в этом не замешаны, — он оторвал взгляд от стола и посмотрел на меня. Точнее, на моё левое плечо. — У нас нет доказательств, но да, нам действительно пришло в голову, что лёгкость, с которой юная Риас собрала свою Свиту, неестественна. Мы предположили, что либо её отец, либо брат скрытно манипулируют всеми. Или оба работают вместе, — добавил он последнюю фразу, будто это только что пришло ему в голову. — Хотя, если это правда, то ни один из них не счёл нужным сообщить нам об этом.              Он снова повернулся к столу.              — Часто говорят, что сила пророчества проявляется на подсознательном уровне, — и затем он продолжил. — Если бы она успешно приобрела Усиляющий Механизм в свою Свиту и приручила его владельца, то это стало бы необходимым доказательством её происхождения.              Насколько я мог судить, только благодаря счастливой случайности, Риас вообще узнала о существовании Усиляющего Механизма, но это только улучшило ситуацию. Удачу и Предвидение сложно отличить друг от друга.              — Так вот почему они вдруг начали торопить свадьбу? — спросил я. — Только потому, что Риас не сумела заполучить Алого Императора Драконов в свою Свиту?              — Именно, — кивнул Аджука. — В свете недавнего фиаско с Усиляющим Механизмом, демоны начали сомневаться, обладала ли Риас когда-либо силой Предвидения. На данный момент, эти сомнения отброшены из-за её юного возраста, поскольку её нынешнее отсутствие способностей можно легко извинить поздним проявлением родословной, но это только выигрывает время. Теперь всё больше зависит от того, когда всё выйдет на свет, а не если. Гремори нужно как можно скорее произвести на свет наследника, наделённого силой Предвидения, иначе они потеряют всё.              — Но почему Фенекс? — спросил я. — Почему именно он?              — Ответ будет двояким, — ответил Аджука. — Чтобы произвести на свет ребёнка, наделённого силой пророчества, необходима родословная Фенекса. Или, по крайней мере, наиболее вероятно, что это приведёт к подобному результату. Бессмертие клана — это полная противоположность силе разрушения Баэл. Бессмертие и разрушение — вечность и кончина. Две противоположные силы, которые никогда не будут сосуществовать. Союз между силами, которые символизируют обе стороны, приведёт к тому, что ребенок не наследует ни одну из них.              — Что, в свою очередь, оставляет им в наследство родословную Гремори, — кивнул я, увидев в этом логику. — А вторая причина?              — Деньги, — вмешалась Серафалл. — Бабки. Много.              Услышав голос Серафалл, я понял, что уже некоторое время не слышал её голоса, и повернувшись, понял почему.              Мне удалось уловить только последние мгновения, когда Серафалл набирала на своём телефоне что-то похожее на стену текста, но, прежде чем я успел прочитать хоть слово, она нажала на кнопку отправки и бросила телефон передней частью вниз.              Заметив, что я пристально на неё смотрю, Серафалл одарила меня сияющей улыбкой.              Я заволновался.              А оттого, что она продолжила улыбаться, я заволновался сильнее.              — Как и сказала Серафалл, — прервал Аджука, в то время как Серафалл продолжала блаженно улыбаться. — Денежная выгода от этого брака будет, мягко говоря, существенна. Даже если пренебречь торговыми соглашениями, один только выкуп за невесту более чем удвоит состояние Гремори.              — Так много? — повернувшись к Аджуке, я изо всех сил старался отогнать мысли о новых ужасах, которые Серафалл обрушила на мир, чтобы лишь всё усложнить, потому что краем глаза я всё ещё видел, как она мне улыбается. — Я, конечно, понимаю, что Гремори хотят этого брака, но Фенексам-то он зачем? Что они с этого получат?              — Престиж, — ответил Аджука. — Ты не знаешь, но Фенексы не всегда были известным кланом. Во времена Великой Войны их дом считался одним из самых малочисленных в Столпах. Их бессмертие, каким бы могущественным оно ни казалось другим демонам, оказалось чуть больше, чем бесполезным против Бога. Какое значение для наших древних врагов, проливавших на наши головы свет, имеет регенерация, если каждая атака была ядовита? Только благодаря силе своих Слёз, Фенексы смогли сохранить своё влияние в течение всей Великой Войны. Именно с появлением рейтинговых игр начался их взлёт к власти.              — Птички хотят стать важными, — сказала Серафалл. — Значит они пытаются жениться на ком-то. Они хотят, чтобы их клан вырвался из высокого класса и перешёл в ультимативный. Единственная проблема заключается в том, что у Фениксов не было никого с ультимативным классом уже… — Серафалл попыталась вспомнить, задумчиво нахмурилась, а затем пожала плечами. — Да никогда, в общем.              — Наступательная мощь — то, чего не хватает Фенексам, — является ключом к получению ультимативного статуса, — подхватил объяснение Аджука. — Несмотря на все свои усилия, Фенексы сумели продвинуться лишь до ранга Маркиз.              Демоническая социализация была разделена на строгую иерархию различных рангов. От самых низменных Рыцарей до высот Владык, клан демонов мог получить любое разнообразие титулов.              Гремори были причислены к Герцогам, что, фактически, делало их Ультимативным классом, в то время как Фенексы носят ранг Маркиз, что означало, что они были в одном классе — в Высоком. В одном шаге от достижения столь желанного Ультимативного класса Принца.              И всё же, этот единственный шаг они и не могли преодолеть.              — После почти двух столетий попыток они осознали пределы зависимости от своих достижений только в рейтинговой игре и обратились к более политическим методам. Этот брак свяжет их кровью с двумя кланами ультимативного класса, Герцогами Гремори и Великими Королями Баэлами. Гремори хоть и переживают трудные времена, но это отнюдь не делает их слабыми. История у них просто очень длинная. То, чего им не хватает в материальном богатстве, они восполняют престижем и влиянием. При их политической поддержке, проще повысить статус. Кроме того, Фенексы могли претендовать на родство с Люцифером, поскольку любой ребёнок, рождённый от этого брака, мог бы назвать Сазекса дядей. За такое они готовы дорого заплатить. Даже абсурдный выкуп за невесту, который потребовал лорд Гремори, будет казаться слишком малым.              — На самом деле, ведь нет никакого способа отменить этот брак? — вдруг понял я.              От этого брака зависит не только будущее Гремори, но и будущее Фенексов.              — Нет, — печально кивнула Серафалл. — даже если малышка Риас победит, ничего не изменится. Если она не выйдет замуж за Райзера, то клан Гремори исчезнет в принципе. Папа Гремори в отчаянии.              — Он зол на свою дочь за то, что она пыталась помешать этому браку. Вот почему он позволяет ей драться с Райзером Фенексом. Это просто наказание, — холодно констатировал Аджука, бросив последний оценивающий взгляд на разобранное устройство, которое теперь лежало разбросанным по поверхности стола сотнями крошечных кусочков, а затем кивнул самому себе и убрал инструмент, который использовал как отвёртку. — Остаться одним из Столпов — за это любой демон готов убить. Продать свою дочь в несчастливый брак, чтобы обеспечить дальнейшее существование клана — это малая цена в его глазах. С этим многие согласятся.              Он щёлкнул пальцами.              Все разрозненные детали на столе воспарили, словно у них отключилась гравитация, и необъяснимо притянулись друг к другу. Провода складывались в аккуратные дорожки внутри корпуса, чипы данных вращались вокруг своей оси, чтобы плавно скользнуть в отведённые им щели, исчезая из поля зрения, а крышки устройства схлопнулись вместе, и десятки крошечных винтов приплыли к нему по воздуху и, погрузившись в твёрдую оболочку, сварили два куска вместе. Это было похоже на просмотр видео в реверсивном порядке.              Это был удивительный, захватывающий дух процесс, эффект которого удвоился, когда я понял, что это была не какая-то продвинутая магия, а элементарный телекинез.              Ни один разум не смог бы управлять таким количеством отдельно двигающихся частей и сложить их в столь сложный узор. Необходимый уровень многозадачности был выше любого человеческого или демонического разума, но Аджуке, ясное дело, никто об этом сказать не удосужился.              За несколько мгновений сотня деталей обратилась усовершенствованной аппаратурой и плавно скользнула в руки демона. Не теряя ни мгновение, он включил её и вновь начал в ней копаться.              Честно говоря, похож он был на ребёнка, возящегося с игрушкой.              Эта мысль на короткое мгновение вызвала на моём лице улыбку.              — У меня есть вопрос, — сказал я, стряхивая улыбку, когда ко мне вдруг подкралась мысль. — Почему бы ей просто не сбежать?              Серафалл с любопытством подняла голову, посмотрев на меня, а Аджука просто изящно приподнял бровь.              — Риас. Её я имею ввиду, — уточнил я, понимая, что в словах не было особенного смысла. — Если она так противится замужеству, то почему ей просто не оставить наследство?              Серафалл нахмурилась, услышав мои слова, явно не понимая, что я пытаюсь сказать, и потому я попробовал ещё раз.              — Ну правда, Риас ведь не знает истинной причины брака? — спросил я, и Серафалл мне кивнула.              Если бы она знала причину, по которой её заставляли выйти замуж за Райзера, то она не стала бы утруждать себя борьбой. Наверное, её отец считал, что она слишком юна, чтобы ей можно было доверить правду о родословной. Тем не менее, это значило, что с её точки зрения всё было типичным, организованным браком, в котором её продадут, как скот, тому, кто заплатит больше.              Если так думать, то я не мог бы винить её за желание уйти.              Вот почему я не могу понять, почему она не выбрала такой лёгкий выход.              — Риас совершенно ясно дала понять, что категорически против брака, вообще любого, и готова на всё, лишь бы избежать его. Так почему она не уйдет с поста наследницы Гремори?              Решение было настолько простым, что было даже удивительно, почему никто до него не додумался.              Как наследница Гремори, она обязана была выполнять свои обязанности перед кланом, что означало бракосочетание с кем-то, кого выберет её отец, но справедливо это было только до тех пор, пока она оставалась наследницей. Если она когда-нибудь решит сбежать, то освободится, и никто не сможет её остановить.              А что могут сделать её родители? Ограничить доступ к ресурсам? Пустая угроза, поскольку ни Сазекс, ни Сона не позволят ей жить в нищете. Чёрт возьми, сколько бы она не попросила на карманные расходы, Сазекс столько ей даст, что она за ночь станет миллиардершей. В любом случае, я сомневался, что она привязана к деньгам. Всё, что ей нужно было сделать, это уйти с поста наследницы, и тогда она сможет жить так, как захочет. Короче говоря, это было единственно элегантное решение всех её проблем.              Так почему Серафалл не перестаёт пялиться на меня так, словно я несу какую-то чушь?              Даже Аджука отложил своё устройство и повернулся в мою сторону, и на его обычно невозмутимом лице появилось выражение крайнего недоумения. Это было практически сюрреалистично — видеть, как оба они уставились на меня так, словно у меня вторая голова отросла.              — Ши-тян, — Серафалл обменялась быстрым взглядом с Аджукой, явно не зная, как продолжить. — Зачем ей это?              — Чтобы не пришлось выходить замуж за Райзера? — я был настолько сбит с толку их реакцией, что мой собственный ответ прозвучал как вопрос.              — Да, но… — Серафалл, казалось, боролась изо всех, чтобы понять мои слова, но терпела неудачу. — Но зачем?              — Полагаю, Серафалл пытается сказать, — вмешался Аджука, — что юной Риас нет смысла отказываться от власти, дарованной ей, как будущей Главе Гремори, просто чтобы избежать брака. Власти, которая принадлежит ей по праву рождения.              Мы словно вели два совершенно разных диалога. Продолжали кружить вокруг одной и той же точки соприкосновения.              Если бы не видимые усилия, которые прилагала Серафалл для того, чтобы понять меня, я мог бы подумать, что это подстава, ещё одна её изощренная шуточка, но сейчас я просто чувствовал себя потерянно. Мы просто не могли понять друг друга. Словно говорили на разных языках.              И тут меня осенило.              Я разговаривал не с людьми.              Это были настоящие демоны.              А для демонов сила была всем.              В буквальном смысле.              Не думаю, что когда-нибудь по-настоящему понимал, что это значит, пока не узнал, что простое предложение отказаться от власти, чтобы избежать брака, оказалось неприемлемо. Немыслимо. Эта мысль была настолько чужда их образу мышления, что они просто не могли её понять.              Добровольно отказаться от силы… наверное, для них это звучит так, будто я спрашиваю, почему Риас не хочет покончить с собой, чтобы избежать замужества.              Непостижимая мысль.              — Не берите в голову, — ответил я, внезапно почувствовав холодок. — Думаю, я понял.              Порой так легко забыть, кто они такие. Они вели себя как люди, и я легко мог позволить себе забыть об этом. Даже когда я мысленно называл их демонами, я никогда не переставал думать о них, как о людях.              И вот в какой-то момент они выдают нечто подобное и вдруг чувствуются такими чуждыми.              … Надо бы сменить тему разговора.              — Ладно, так что мне нужно сделать? — спросил я.              Само собой, разумеется, что я им зачем-то понадобился. Серафалл не притащила бы меня и Аджуку только для того, чтобы рассказать мне всё это и отправиться восвояси.              Серафалл обеспокоенно посмотрела на меня. Её руки лежали на столе, словно она готова была вскочить и поймать меня, если я вдруг упаду. Я попытался ободряюще улыбнуться ей, хотя и не думал, что это поможет.              — Я хочу, чтобы ты охранял мальчишку-цыплёнка, — медленно проговорила Серафалл, не сводя с меня фиалковых глаз, хоть и медленно откинулась на спинку стула. — Проследи, чтобы перед матчем с ним ничего не случилось.              — Я хоть и не верю, что Сазекс нападёт на Райзера Фенекса напрямую, но не исключаю такой возможности. Сазекс всегда был непредсказуем. Лучше перестраховаться, — добавил Аджука, возвращаясь к своему устройству. — Серафалл и я лично будем следить за ним на протяжении всей рейтинговой игры. Между нами говоря, даже ему будет трудно что-либо предпринять. Таким образом, если бы он возжелал действовать сверх меры против молодого Фенекса, его единственным выходом будет послать кого-то из Свиты. А его Свита — это наиболее вероятные кандидаты, так что будь начеку.              — Для охраны мы обычно используем кого-то из свиты Сазекса, но… — смущённо пробормотала Серафалл.              Да, само собой, теперь это не сработает.              Когда дело доходит до работы, Владыки обычно не могут действовать и потому обращаются к членам своей Свиты. Мы единственные, кому можно было довериться настолько, чтобы послать выполнять задание, о котором нужно молчать. Вопрос только в том, кого послать.              Очевидно, члены Свиты Сазекса были вне игры. И это было досадно, потому что никто лучше Грейфии не подходил для того, чтобы держать Сазекса в узде. Свита Аджуки также не подходила. Там хоть и было много талантливых демонов, но они, в основном, были исследователями, а не бойцами. Нельзя сказать, что они не смогут продержаться в бою, но большинство их талантов лежало вне поля боя. Что же касается Фальбы, то с ним нужно было хотя бы, для начала, связаться, а это могло занять недели, в зависимости от того, в каком цикле сна он находился. Таким образом, остаётся Свита Серафалл.              А я был единственным её членом.              Забавно, как события всегда доходили до такого.              В конце концов, моя работа могла бы быть, в основном, сведена к тому, чтобы «убедиться, что Райзер не отбросит коньки перед своим сражением с Риас». Задача будет либо почти не требующая усилий, либо практически невыполнимой, в зависимости от того, как далеко готов зайти Сазекс.              Неизвестно было, кого пошлёт Сазекс, но, поскольку его Свита состояла из могущественнейших демонов Подземного Мира, недостатка в сильных противниках у меня не было.              Даже если исключить Грейфию, которая когда-то была законной претенденткой на титул Левиафана, число членов его Свиты, вырезавших себе имена в истории, было больше, чем пальцев на одной моей руке. У него не было недостатка в кадрах, на которых он мог бы положиться.              Надеюсь, до этого вообще не дойдет.              Когда собрание, казалось, подошло к концу, я вышел из кладовки, в которой Серафалл не прекращая хихикала, вместе с двумя Владыками и вдруг почувствовал странную вибрацию, исходящую из кармана брюк.              Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что это мой телефон вибрирует.              Абстрагируясь от радостного выкрика Серафалл: «Я так рада, что ты наконец-то выбрался из кладовки!», — обращённого к Аджуке, я вытащил телефон, открыл его и понял, что мне пришло сообщение от Илии. Вообще-то, раз уж на то пошло, то это была дюжина сообщений от Илии.              Должно быть, обереги заблокировали не только звук, но и сигнал моего телефона.              Прокрутив вверх, я нашёл первое сообщение, которое было названо довольно странно.              «Смотри, это ты и папа!», и был приложен файл.              По какой-то необъяснимой причине, я почувствовал хладный ужас, охвативший сердце.              Потратив всего несколько секунд на то, чтобы собраться с духом и помолиться о милосердии мёртвому Богу, который по любому меня не послушает, я открыл первое сообщение.              Уставился на него.              Ещё.              Ещё и ещё я продолжал смотреть на него.              А затем спокойно удалил вместе со всеми остальными, которые прислала Илия, закрыл телефон и спокойно сунул его в карман брюк.              Повернувшись вправо, где стояла привычно улыбающаяся Серафалл, я спросил:              — Это ты виновата?              — Ага, — радостно призналась она без тени стыда. Но вдруг её улыбка потускнела. — Ты знаешь, что у Илии нет ни одной семейной фотографии? Ни одной, — её фиалковые глаза не отрывались от моих, пока она говорила. Затем словно выключателем щелкнули, и она широко улыбнулась мне, гордо выпятив грудь. — И потому, будучи блестящей девочкой-волшебницей и старшей приёмной сестрёнкой, я решила их для неё сделать. Я тренировалась каждый раз, как было время. На этот раз я решила нарисовать только мужчин фамилии Эмия. Не так-то просто было осознать образ папы Илии с одних только описаний, — она гордо сложила руки на груди. — Но я хорошо поработала. Я даже нарисовала тебя моложе, чтобы возраст совпадал!              Я ошибся. Это был не набросок Арчера, который Серафалл рисовала в шкафу. По крайней мере, это был не только он.              — Ладно, но почему мы все одеты в… — я не мог заставить себя закончить.              Достаточно неприятно было видеть Арчера в такой одежде. Неужели она и Кирицугу в тоже самое одела?              — Цитируя одного мелкого вампира, — голос Серафалл сменился, точь-в-точь став голосом Гаспера. —Это миленько.              Я лишь вздохнул.              Не говоря ни слова, я развернулся и пошёл по коридору к выходу из здания. К тому времени, как я добрался до двери, я молился о том, чтобы Сазекс послал кого-нибудь по душу Райзера, потому что очень хотелось на что-нибудь отвлечься.                     

***

                    Просунув голову в дверь, я заглянул в комнату и убедился в том, что она пуста. В этот момент я был практически уверен, что ничего не случится, но рисковать так близко к концу не собирался.              Ощупывая каждый уголок своими простыми и магическими чувствами, я осознал, что комната пуста, если не считать большого круга, установленного в центре пола. Круг, о котором шла речь, был массивным, достаточно большим, чтобы вместить целую Свиту из шестнадцати человек. И ещё место останется. Я чувствовал себя карликом, стоя рядом с этой гигантской штукой.              Убедившись, что внутри никого нет, я отступил в сторону и позволил Райзеру и его свите войти.              — Ну что ж, Эмия, — добродушно ответил он, входя в комнату. Райвель прижалась к нему сбоку. — Мне было очень приятно с тобой познакомиться, но, похоже, здесь нам придётся расстаться. Я бы пожелал тебе удачи в твоём бою, но не думаю, что тебе это нужно. Так что вместо этого я приберегу свои наилучшие пожелания для милейшей Сиквайры.              — Конечно, — невозмутимо ответил я, едва сдерживаясь от того, чтобы не закатить глаза. Ещё бы Райзер задумался кого поддержать, учитывая выбор между мной и девушкой. — Удачи тебе в твоём бою. Будь внимателен ко всему необычному.              Райзер приостановился.              Он оглянулся через плечо, его голубые глаза задержались на моих. Он не произнёс ни слова и спустя некоторое время медленно кивнул, прежде чем продолжить свой путь. Вскоре он исчез из виду, а я остался.              Я надеялся, что он понял намёк. Это было лучшим, что я только мог сделать в данных обстоятельствах. Я не мог предупредить его напрямую, но надеюсь, этого хватит, чтобы заставить его внимательнее смотреть по сторонам, опасаясь действий, которые может предпринять Сазекс.              Остальная его Свита последовала за ним по пятам, и, оглядывая разношерстную группу, я не мог не задаться вопросом. Знают ли они о предстоящей опасности? Возможно и знают.              Ни для кого не было секретом, что Сазекс души не чаял в своей сестре. И хоть многие и знали, что Риас не хочет брака, мало кто знал насколько. Быть частью Свиты Райзера значит быть посвящённым в тайны, большинству недоступные. Они первые должны были узнать, насколько Риас не хочет иметь ничего общего с Райзером.              Не так уж и сложно им было бы сложить два и два. И всё же…              Они не выказывали страха.              Ни пурпурноволосая Ферзь, щеголяющая благородной осанкой, ни вооруженные Кони, сверкающие глазами и стоическими выражениями лиц, ни элегантно одетая Слон, не издававшая босыми ногами ни звука. Даже юные зелёноволосые близняшки, в детском возбуждении болтавшие о бензопилах, словно об игрушках, казались беззаботными. Ни малейшего намёка на беспокойство в их крошечных чертах лица.              Это сбивало с толку.              Они собирались вступить в бой, в котором хоть и не могли умереть, но способны были получить травму, пролить кровь и почувствовать боль.              И всё же они были совершенно расслаблены.              В некотором смысле, они напоминали мне старшего брата Райзера — Райлана. Полная уверенность, которую он выказывал, когда увидел меня в схватке, хоть и стоял на руинах замка, который я обрушил ему на голову, приветливая улыбка при моём приближении и переполненность убеждением, что, независимо от того, что я сделаю, ранен он не будет.              Аура их напоминала мне то же самое. Но с одним существенным отличием.              Не только Райзер так себя вёл, а вся его Свита.              Каждый из них не был обременён страхом. Сомнением. Даже самая слабая из них --- Пешка, одетая в красную мантию и несущая простой посох, ко всему прочему, сила которой была даже слабее Иссея, находившегося под воздействием Двойного Критического, вела себя бесстрашно.              Они вели себя так, словно знали, что победят.              Просто дело было не в том, как они держались, в их уверенной походке, в полном отсутствии страха и даже боязни толпы. Они не просто верили в то, что победят — казалось, сам вопрос о том, выиграют они или проиграют, никогда не приходил им в голову.              А учитывая, насколько слабы были некоторые из них, им не было смысла думать, что они достаточно сильны для того, чтобы победить. Так что же за вера сделала их такими…              И вдруг что-то щёлкнуло у меня в голове.              Райвель.              Она даже не пыталась убежать. Как бы сильно она меня не боялась, она предпочла прижаться к брату, даже если это значило оставаться на расстоянии вытянутой руки от меня. Она бежала к Райзеру, а не от меня.              Она верила в то, что брат защитит её от меня.              Для неё не существовало более безопасного места. Вот какую веру она в него питала. Это была вера, которой придерживались все они.              Обещание победы.              Вот, чем он для них был.              Не имело значения, с кем они столкнутся. И неважно, кто за ними охотится. Их вёл Райзер Фенекс. Для них это было нечто сродни победе. Вот почему они не боялись. Они верили не в себя, а в силу того, за кем следовали.              У них была вера.              Они верили в своего Короля.              Впервые я задался вопросом, на сколько на самом деле силён Райзер Фенекс?              Внушать такую веру. Такого я ни у одной Свиты из молодого поколения не видел. Ни у Соны, ни у Риас, но Райзер с легкостью этого добился. Сайраорг Баэл считался самым сильным демоном, родившимся за последние пару столетий, но Райзер Фенекс был тем, о ком говорили. Говорили с придыханием, словно о Сайраорге…              Что ж, не было смысла гадать. Я итак скоро всё узнаю.              Поединок между Райзером и Риас вот-вот должен начаться. У меня будет шанс лично убедиться в том, насколько он на самом деле силен.              Но вдруг моё внимание привлекло хихиканье, и когда я посмотрел на источник…              Ах да, об этих-то я забыл.              Две Некоматы — Ни и Ли, стояли в несколько футах от него, озорно ухмыляясь. Пара держалась на расстоянии, отказываясь подходить ближе, а их глазки сверкали от едва сдерживаемого смеха. Одна из них посмотрела на дверь, возле которой я стоял, а другая вопросительно наклонила голову.              Мне потребовалась почти секунда, чтобы понять, что именно они пытаются сказать.              Вздохнув, я сделал два осторожных шага в сторону от двери и осторожно устроился в коридоре, достаточно далеко от неё, чтобы они могли пройти, не приближаясь ко мне.              Когда они по-прежнему не двинулись с места, я бросил на них не слишком веселый взгляд.              — Ну, — махнул я рукой в сторону комнаты, в которой их ждали остальные. — Разве вам не пора?              Сверкая глазками, пара обменялась взглядами и кивнула.              Не говоря ни слова, они перешли на бег, проскочили мимо меня и скрылись в открытой двери, словно хотели провести со мной как можно больше времени. Любопытство, однако, всегда было кошачьим проклятием, и прежде, чем они исчезли, синеволосая, как мне показалось, остановилась и высунула голову из дверного проема, чтобы в последний раз понюхать воздух.              Если бы я не начал испытывать неловкость из-за запаха моего тела, то её реакция, а именно то, как она зажала рот рукой и согнулась пополам, пытаясь не рассмеяться, могло это сделать за меня. С дрожащими плечиками от сдерживаемого изо всех сил смеха Ни каким-то образом сумела проковылять остаток пути в комнату, где у двери её дожидалась сестра.              Дверь едва успела захлопнуться, как воздух наполнился истерическим смехом.              Я же уставился на деревянную дверь.              И продолжил пристально сверлить её взглядом.              Медленно я поднес руку к лицу и глубоко вдохнул запах. Ничего. Я не почувствовал никакого запаха.              Пожав плечами, я решил не обращать на это внимания, хотя и оглянулся по сторонам, чтобы убедиться в том, что меня никто не видит. Естественно, поблизости никого не было. Учитывая, где я нахожусь. Но я всё равно проверил. Когда мне представится такая возможность, я спрошу у Широнэ, не замечала ли она какого-то постороннего запаха. Просто на всякий случай. А пока что выкину это из головы.              Развернувшись на каблуках, я начал долгий путь обратно в комнату для наблюдателей.              Эта часть арены была далеко от всего остального, что-то связанное с магией места, которое нужно было держать отдельно, и потому я обнаружил, что иду по длинному, пустому коридору, который оканчивается дверью, расположенной в доброй миле от меня. За ней ещё была серия коридоров, которые, в конечном итоге, приведут меня туда, куда я хотел попасть. Это был довольно долгий путь, и мне нужно было поторопиться, если я хотел успеть к началу матча.              И потому, ускорив шаг и не слыша ничего, кроме эха собственных шагов, я поспешил вперёд.              Местность была абсолютно пуста.              Никого не было. Коридор был пуст, только длинный, пустой участок пространства между дверьми, лишённый мебели и места для укрытия. Я не слышал ничего, кроме собственных шагов.              Я был совсем один.              — Прекращай прятаться.              Если бы кто-то наблюдал за мной, то ему бы показалось, что я разговариваю сам с собой.              Последовала короткая пауза, прежде чем я его услышал.              Спустя пару секунд к моей собственной присоединилась вторая пара шагов.              Я даже не оглянулся.              — Докладывай, — приказал я.              Шаги ускорились.              — Как вы и ожидали, — рядом появилась замаскированная фигура моей Падшей Пешки, подстроившаяся под мой шаг. — Охрана была слабее, чем обычно.              Я бросил быстрый взгляд на Рамиила, лидера Падших Пешек.              — Тебе удалось?              Он слегка наклонил голову.              — Конечно, — хоть я и не видел, но практически был уверен в том, что он улыбался.              — Неприятности?              — Никаких, — покачал он головой. — Мы обеспечили доступ ко всем местам без происшествий. Следов нашего присутствия не останется.              — Хорошо, — сказал я, чувствуя мрачное удовлетворение, полыхнувшее в груди. Долго я этого ждал, но время, похоже, наконец-то наступило.              Дело в том, что Сазекс не единственный разыгрывал партию.              Самый большой Сбор Юных Демонов уже начался. Сотни выдающихся демонов со всего подземного мира собрались, чтобы посмотреть на него. С внезапным наплывом людей, безопасность должна быть повышена, рабочая сила вытянута из других мест для обеспечения охраны. Естественно, Сазекс оставил другие, менее важные места, болезненно неукомплектованными. Такие места, как, например, Архив.              Архив был главным местом хранения всех записей и секретных документов Владык. Это была комната, в которой хранились практически все тайны Подземного Мира. Что ещё более важно — там хранились ответы на любые вопросы.              А у меня их было много.              Обычно это было одно из самых охраняемых мест в Подземном Мире. Даже сейчас, когда часть охраны была привлечена для помощи в сборе, там по-прежнему было больше охранников, чем в большинстве банков. Попасть внутрь совершенно невозможно для любого.              Почти любого.              Но мои Пешки? Они были гораздо лучше, чем все остальные.              Четыре раза им удалось проникнуть в самое сердце Церкви и незаметно выкрасть осколки Экскалибура.              Секретные файлы? Даже сравнивать нет смысла.              К тому же, им даже не нужно было идти вслепую. Я знал расположение Архива и где там что хранилось. У меня были полномочия на доступ к большинству файлов. Большинству, но не всем.              И я был полон решимости найти то, что хотел.              — Остальные уже заняли позиции и ждут нас, — начал Рамиил. — По вашему приказу мы начнём операцию и захватим нужные копии. До тех пор, пока один из четырёх не появится, никаких трудностей не ожидается.              Вот в том-то и была загвоздка всего плана.              Четверо Владык.              Серафалл уже доказала свою способность чувствовать поблизости моих Пешек, и я не сомневался, что и другие могли. Хоть двое из четверых и редко посещали это место, двое других были частыми посетителями. Аджука практически жил там, а Сазекс имел обыкновение заходить без предупреждения почти что через день. Вероятность столкнуться с одним из них была слишком высока, чтобы рисковать.              Я уже давно планировал этот день, но так и не смог найти идеального шанса осуществить его.              До этого дня.              Когда Серафалл затащила меня и Аджуку в чулан, я понял, что мне выпала уникальная возможность. В данный момент все Владыки Демонов были отвлечены.              Пока Сазекс возится со своей сестрой, а Серафалл и Аджука присматривают за ним, некому будет присматривать за Архивом. Нет и малейшего шанса, что кто-то из них наткнётся на моих Пешек.              Или сейчас, или никогда.              Кошки нет дома — мышам воля.              «Почти вся первая страница была подвергнута цензуре. Предложения и целые абзацы были зачёркнуты толстыми чёрными линиями. Я быстро просмотрел остальные страницы и обнаружил, что почти половина отчёта подвергнута обработке.».              Я всё ещё помнил то досье на Широнэ. Десятки зацензуреннных заголовков. Уже тогда я знал, что должно произойти нечто ужасное, чтобы от меня так многое скрыли.              «Я Широнэ, младшая сестра чёрной кошки Куроки. И… и…»              «И я по ней скучаю. Очень сильно. Несмотря на всё, что она сделала, она всё ещё остаётся моей сестрой, и я по-прежнему её люблю. Всеми фибрами души».              Сам того не замечая, я так крепко сжал кулаки, что, казалось, хрустнули суставы. Случилось что-то настолько ужасное, из-за чего пострадала эта малышка.              «Скажи… Широ. Солнце и звёзды всё ещё светят. Они ещё не погасли, так ведь? — спросила она так тихо, так что я едва услышал её. — Значит она всё ещё… любит меня?»              Сколько времени с тех пор прошло?              Как долго я ждал ответа на некоторые вопросы? И всё же, по прошествии стольких лет, мне не удалось приблизиться ни на шаг. И знаете что?              Я устал ждать.              — Разграбьте его, — скомандовал я. — Я хочу, чтобы вы просмотрели всё. Особенно всё, что касается чёрной кошки Куроки.              Я пообещал себе, что решусь отыскать правду. Пришло время сдержать обещание.              — Пока вы будете заняты поисками, я займусь Владыками, — сказал я. — Сосредоточьтесь на том, чтобы вас никто не увидел.              Рамиил молча поклонился в ответ и замедлил шаг.              Вскоре он исчез из виду, потому как отстал, но я всё ещё слышал его шаги прямо за собой.              Но вскоре и они исчезли.              Добравшись до конца коридора, я вновь остался один.