День,который нас изменил

Я жду её возвращения. Сама не знаю зачем я это делаю. Уже не считаю минут до её возвращения: она вот-вот должна вернуться. Она пришла поздно, в то же время, что и всегда: её школьная форма вымокла до такой степени, что я с лёгкостью могу разглядеть нижнее бельё сквозь сырую белую рубашку — оно чёрного цвета. Едва она начинает приветствовать меня, как я тут же перебиваю её. — А я же тебе говорила взять зонт, ты хоть когда-нибудь можешь послушать меня, дурочка! — я ненароком сделала акцент на последнем слове. — Извини, — она снова улыбается этой своей улыбкой, которую я ненавижу. — Ну, уже ничего не поделать. Жди, я наберу ванну, не хочу, чтобы ты заболела, а потом и меня заразила, — конечно же, я это делаю не только из-за того, что не хочу заболеть. — Спасибо, Саша, — не произноси моё имя так ласково. Иду в ванную не оглядываясь, потому что знаю, что она до сих пор стоит с этой улыбкой и смотрит на меня. Наверняка, она будет так стоять, пока я не скроюсь с её поля зрения. Я знаю это. Ведь мне не раз приходилось наблюдать то, как она это делает. Закрываю за собой дверь. Теперь напряжение понемногу спадает. Ищу подходящую температуру воды и, убедившись, что она приемлемая, оставляю набираться ванну. Когда иду в комнату, чтобы предупредить её о том, что ванная скоро будет готова, вижу, что она всё ещё сидит в мокрой одежде. — Ты совсем? Почему ты всё ещё в мокрой одежде? — эта дурочка совсем не понимает, что я действительно не хочу, чтобы она простудилась. — Извини, просто думала одеть чистую одежду после того, как помоюсь. — Опять извиняешься?! Ну всё, я иду с тобой, вдруг ты ещё и помыться нормально не сможешь, — почему-то, на последних словах, меня начало брать смущение, из-за чего мой голос начал звучать неуверенно. — Хорошо, — и опять эта улыбка. Её вообще не смущает тот факт, что мы будем мыться вместе? «Дурочка, ты же сама сказала, что будешь мыться вместе с ней, так почему твои уши так пылают, дура, дура, какая же я дура!» — неожиданно мои мысли перебивает её голос: — Дождь всё не утихает, — интересно, к чему это она. Пару минут я стою и смотрю на неё, тишину приглушают только звуки дождя и набирающейся ванны. Чтобы разорвать тишину, первой подаю голос: — Там, наверное, набралось, пойдём, — не громко, но и не тихо прозвучал мой голос, почему-то именно в этой ситуации. — Угу, — в таком же тоне ответила она. Сама не знаю почему, но все вдруг стало каким-то странным: я стала какой-то странной. Может, это из-за её спокойного характера? Только она встала, как я тут же замечаю, что в руках она держит чистую одежду, наверняка взяла её, когда я ходила в ванную комнату. Наверно, мне тоже стоит взять новую одежду? Как только я перешагиваю порог ванной комнаты, как моя уверенность тут же переходит в смущение. «Чему тут смущаться, мы же обе девочки?» — думаю я про себя. Действительно, девочки, но почему-то мне от этого легче не становится. — Саша? — Аа! — её неожиданный голос вывел меня из раздумий. «Аа, пока я стояла, она уже разделась, Саша, соберись. Погодите, разделась?!» — Аааа! — машинально закрывают лицо ладонями, чтобы ненароком не увидеть её обнажённого тела, потому что это так смущает! — Ты чего? Смущаешься? Мы же обе девочки, не нужно так стесняться, — да знаю я! Не нужно мне это напоминать. И не нужно говорить со мной так, как будто общаешься с ребёнком — я не ребёнок! «И зачем я только сболтнула, что пойду с ней в ванную. Вот я глупая. Ладно, что сделано, то сделано и сожалеть уже поздно.» — медленно убираю руки со своего лица и, стараясь ненароком не посмотреть на неё, опускаю свой взгляд на пол. Медленно снимаю с себя всю одежду, а потом иду в ванную, где уже, кстати, сидит Аяно и, наверняка, ждёт меня. Сижу и смотрю куда угодно, но только не на неё. Неловкое, наверное только для меня, молчание продолжается до тех пор, пока она не спрашивает меня: — Давай я помогу тебе? — помочь? С чем? Неужели, опять за ребёнка меня принимает? — Не нужно, я сама справлюсь, — справлюсь, вот увидишь. — Ну не упрямься ты так, я же знаю, что тебе трудно помыть спину. — С каких это пор я нормально не могу помыться сама? — вот так и знала, что за ребёнка считает! — Но ты же… — Я не ребёнок! — не успевает она договорить, как я тут же прерываю её. Не желаю слышать от неё то, как она называет меня ребёнком. Да само слово «ребёнок» меня жуть как бесит! Наверняка, на лице у неё опять «это» выражение лица, но это всего лишь мои догадки, потому что я резко подорвалась, и мой взгляд проскользнул мимо неё. Выхожу из ванны и сажусь на маленький стул, что использую во время мытья, выдавливаю немного шампуня в ладонь, и начинаю мыть голову.Краем уха я слышу, как плещется вода, а это значит, что Аяно собирается выйти из ванны. — Знаешь, Саша, — я чувствую, как её руки медленно легли на мою спину. — Ну чего тебе! — смываю пену с своей головы. — Ты же знаешь, что я тебя люблю. — Что?! С чего это ты вдруг? — её левая рука спустилась на мою грудь, когда же правая оказалась возле моего паха. Мягкая грудь Аяно упирается мне в спину. — Ты что творишь? — она медленно начинает массировать мою грудь. Пытаюсь скинуть её руки, но, когда ощущаю, как её мягкие губы начинают касаться моей шеи, ничего не могу сделать. — Нет! — резко вырывается из моих уст, когда нежные пальцы, самого дорогого мне человека, касаются моего интимного места. Она оттягивает мой сосок и ласкает меня там. Кажется, что я вот вот расплавлюсь. В голове полная каша, и я не могу нормально соображать. — Ааах, — издаю едва слышный стон. Чувствую горячее дыхание на своей шее, а всё моё тело просто полыхает. — Ты такая милая, Саша, — шепчет она мне на ухо. Улавливаю её тяжелое дыхание. — Прекра…аах, — о Боже, зачем она всё это делает со мной? Такими темпами я точно сойду с ума. Нет, я уже. — Я люблю тебя.

***

Что я могу сделать для неё? Как мне сделать её счастливой? Это из-за дождя? Из-за меня? Скажи мне, эй. Скажи, почему ты такая сегодня… — Вот, тёплое молоко, выпей, — передо мной появился стакан с белой жидкостью внутри. — С-спасибо, — как только я благодарю её, дождь тут же начинает вести свой разговор и не понятно, с нами или с самим собой. Мы сидим и слушаем его, пытаемся уловить каждое его слово. Спустя пару минут прекращаю слушать бессмысленную болтовню дождя и устремляю свой взгляд на неё: она смотрит в окно, а её мягкие губы слегка приоткрыты. — Тебе так сильно нравится дождь? — было очень неловко перебивать дождь. Мой голос прозвучал очень хрипко. — М? А, да, — она переводит свой взгляд на меня. Резко отворачиваю голову и начинаю смотреть в пол, чтобы ненароком не встретиться с ней глазами. И я вновь чувствую её до сих пор горячее дыхание на своей шее. — Саша, — моя кожа в одно мгновение стала гусиной, а уши красными, словно алые розы. — Ты… — её нежная рука ложится мне на бедро. — Я… — едва я успела опомниться, как тут же оказалась прикована к полу, а на до мной нависает Аяно. Темные локоны, цвета вороньего крыла, ниспадают с её плеч. Чувствую аромат шампуня. Слегка пухлые губы Аяно приковали мой взгляд к себе. Сейчас я не слышу этот надоедливый дождь, всё, что я слышу — это наше сердцебиение. И я даже не знаю, чьё сердце бьётся громче. Закрываю глаза, как будто так и должно быть и чувствую. Чувствую всю её: её мягкие губы на моих губах, сердцебиение, мысли, чувства. Момент, и вот мы снова поодаль друг от друга. Я так хочу дотянуться до неё. Хочу коснуться её сердца, но она всегда так холодна со мной. Мне страшно, что её сердце окажется холодней. — Ты же знаешь, что так нельзя, — это прозвучало так, словно она упрекает меня, но она сказала это таким нежным голосом, что я не могу воспринимать её слова всерьёз. — Знаю, но я всё-равно… — Любишь меня? — на её лице появилась мягкая улыбка. Это заставило меня ещё больше покраснеть. — Т-ты меня прекрасно слышала! — пытаюсь изо всех сил скрыть своё смущение и отвожу взгляд. — Я тоже, — после этой фразы, время словно слово обернулось вспять. Соприкосновение наших губ, звон сердец и тихий шепот дождя… Наши чувства наконец смогли коснуться друг друга.