Болен тобой.

      День был столь же обычен, насколько могут быть повседневными и скучными обычные рабочие будни. Махиру, как обычно с утра-пораньше собирался в школу. По крыше высокого дома нещадно колотил, оставляя грязные и мокрые пятна на чуть ребристой поверхности, унылый дождь.       В такую погоду настроению и эмоциональному состоянию парня в целом не мог позавидовать даже вечно нелюдимый вампир, который, кстати, в данный момент сладко посапывал на кровати, всем своим видом демонстрируя искреннее нежелание вообще передвигаться куда-либо в такую «сногсшибательную» погоду.       Лицо темноволосого пронзила нежная улыбка, какая может быть только у любящей матери. Взгляд медленно обвел замкнутым кольцом всю комнату останавливаясь на спящем в какой-то довольно-таки несуразной позе вампире. Едва ли слышно ив прошествовал чуть ближе к Сонному дьяволу, присаживаясь рядом на краешек дивана, ещё не занятый мирно посапывающей во сне тушкой сервампа.       Прикоснувшись к светлым волосам вампира, парень почувствовал едва ощутимую дрожь под подушечками пальцев. Ухватив тонкую и мягкую, словно шерстяную нить, прядку, подросток всячески покручивал её кончиками пальцев. Тем же самым мукам подверглись и другие прядки, ненароком выскочившие из разлохмаченной прически Куро. «..Сегодня болен тобой и завтра болен тобой..»       Заметив, что его столь невинные действия не вызывают в вампире ничего, кроме громких вздохов во сне и каких-то непонятных человеку бурчаний, Широта, продолжая глупо и так по-детски мило улыбаться, опустил руку чуть ниже волос, уже касаясь чуть шероховатой стороной ладони нежной щеки своего сервампа. Второй же, никак не реагируя, до сих пор пребывал в манящем всем своим величием царстве Морфея.       Глядя на своё спящее чудо, Махиру не сдерживает улыбки. Чувства нахлынули волной, утаскивая беспомощного человека в свою пылкую и вязкую пучину. Где-то под рёбрами ритмично постукивает медленно тающее, словно мороженое на обжигающем солнце, сердце. По юношеским щекам игриво пробегает лёгкий, забвенный румянец, выдающий своего обладателя и его глупые детские чувства с потрохами. «..Я убит тобой и воскрешен тобою вновь..»       Отставив мысли обо всех житейских проблемах, включая школу, куда-подальше, шатен болезненно прикусил нижнюю губу.       Мысль о безответности его влюбленности приводила в неистовый ужас, заставляла сердце холодеть, а, где-то глубоко в душе, тухнуть всполыхнувшийся огонёк нежности к этому существу.       Кроткость и скромность оставили этого на вид нерешительного парнишку, теперь лишь слабо догорая своими мягкими огоньками цвета свежей мяты.       Почему-то именно сейчас ива не оставляла четкая уверенность в своих действиях.       Чуть пригнувшись, он сделал два глубоких вздоха – пусть и основные мешающие параметры исчезли, но волнение все-таки не давало покоя несчастной голове юноши, забивая все его мысли своими треклятыми предубеждениями – и, собравшись с мыслями, легко коснулся губами губ сервампа, в ту же секунду прокручивая в голове тысячи всевозможных оправданий на этот счёт, но уже совершенно не в силах оторваться. «..Но все что будет со мной связано только с тобой..»       Целуя такие родные, но невероятно недоступные в обычное время губы, Махиру даже на минуту забылся. Сумев все ж таки отстраниться, он стыдливо опустил взгляд в подушку, не понимая, как теперь сможет спокойно общаться с Сонным дьяволом.       Какой же он дурак..       Слеза боли медленно прошлась по щеке, оставляя за собой горячую, отяжеляющую лицо, влажную дорожку.       И на что он рассчитывал? Он думал, что ему станет легче? Дурак. Какой же дурак!       Уже не сдерживаясь, шатен тихо всхлипнул, невольно роняя горячую жидкость на чистое постельное бельё.       Забывшись в своих страданиях, ив не почувствовал, как чья-то сильная рука медленно опутывала его тощую талию. Он понял это только спустя три минуты, когда уже был крепко прижат к вздымающейся от каждого тяжёлого вдоха теплой груди.       Щеки предательски заалели. Возможности выбраться – ноль. Возможности осмыслить происходящее - ноль. Но все проясняется, как только уха мальчишки касается горячее дыхание вампира и, четкий, слишком звонкий в наступившей тишине шепот окатывает его сознание с ног до головы: - Не плачь.. Твои слезы – слишком геморрно…       А ещё спустя несколько минут услышал совсем заспанное, сказанное уже в полудреме и едва ли различимое: - Я люблю тебя.. «..Я забыт тоской, я любим тобой..»       За окном лил холодный будничный дождь, но им было абсолютно все равно. Их согревали нежные слова, крепкие объятия и их собственные невероятно абсурдные чувства.