Is orientation a defect?

      Если бы Руслан был каким-нибудь стереотипным персонажем такого же стереотипного сериала или фильма, то его комната с утра казалась бы тихой и уютной, от теплого ветерка покачивались бы шторы, а утреннее солнце освещало комнату и её порядок. Но Тушенцов совсем не был героем ванильного сериала для девочек-подростков, да и себя подростком вообще не считал, что, впрочем, почти оправдано в семнадцать лет. Его комната не подходила под стать комнатам американских школьников, с плакатами знаменитых поп-групп, скейтами, ультрамодным компьютером и так далее. Конечно, у него была пара плакатов с любимыми рэп-исполнителями, но они не висели на полстены. Компьютер тоже имелся, но самый обыкновенный, без заморочек. Руслан встретил день в семь утра, проснувшись с помощью будильника, а не лучей солнца. — Блять, захлопнись, — недовольно оторвавшись от подушки, промямлил он и вырубил виновника пробуждения, собираясь лечь обратно. Глянув всё же в последний момент на рюкзак, валявшийся возле тумбочки, парень вспомнил о сегодняшней дате. — Сука… С сегодняшнего дня начинается учеба, а значит не время опаздывать. Минут пять ушло на то, чтобы с трудом и с помощью силы воли подняться и направиться на кухню, где мама уже поставила чайник. — Первое сентября… — будто многозначительно сказала она, бросая чайный пакетик в чашку сына. От того послышался только вздох. — Деньги у тебя есть? — поставив чашку на стол рядом с печеньем, мама собиралась уходить. Карманные деньги она часто давала Руслану, если не платили стипендию, так как тот всегда тратил их разумно и не просил много. Да и вообще не просил. Отсутствие отца в семье никак не влияло на сумму денег или вообще на что-то. — Да-а, спасибо, ма… — Ну, я ушла. Тушенцов-младший вообще был умным и хозяйственным парнем: ему не стоило напоминать брать ключи или закрывать квартиру. Позавтракав, Руслан надел черные джинсы, которые надевал чаще всего, и серую футболку с рисунком какой-то хероборы. Приглаживать волосы на голове не было нужды: постриженные летом короткие патлы еще не доросли до нужной длины. Поэтому парень захватил рюкзак и главное спасение от скуки в первый и последующие дни — наушники и телефон — и пошел в колледж. Учебное заведение находилось недалеко от дома Руслана и было чем-то немного элитнее местного ПТУ. Второй курс обещал быть намного жестче первого, но информация нисколько не пугала. Сердитые преподаватели, вечные сессии и нудные лекции были ничем по сравнению с тусовками компании друзей каждый день. Под тусовками подразумевались прогулки по городу, троллинг бомжей, катки на компах или плейстэйшн, бухич с энергетиками и тому подобное.       Зайдя на территорию колледжа, Руслан скривился при виде огромной толпы подростков. Мозг, исходя из эмоций парня, тотчас сгенерировал короткую, но точную фразу: «Фу, бля». Бледное здание, как из фильма ужасов, возвышалось над всеми мрачным пятном. Рус огляделся в поисках знакомых лиц, пытаясь найти среди них лучшего друга. К счастью, на гипсовом постаменте некогда памятника стоял сам Ваня, высматривая его. Завидя знакомое лицо, Федотов свистнул, весело маша Тушенцову рукой. Руслан поспешно растолкал стоявших на дороге подростков и протиснулся к второкурсникам. Брюнет, стоявший на постаменте, радостно поприветствовал прибывшего громким «Йоу!», пожал протянутую руку и спрыгнул на асфальт, шаркнув кроссовками. — Чё, Илья не пришел еще? — спросил Руслан, оглядывая остальных. В их группе было всего четверо девок, остальные пятнадцать — парни. В столь праздничный час никто не явился в школьной форме. Ваня ответил, подпрыгивая на месте по привычке: — Он же вечно опаздывает, вряд ли в этом году что-то поменялось. Руслан со скучающим видом посмотрел на первокурсников, которые какого-то хера переместились ближе к ним. Среди них было всего три девочки. — Эти пиздюки не знают, что их ждет, — весело хмыкнул Ваня, проследив за взглядом друга. — Меня, кстати, упарывает та рубашка на пацане. — Указал пальцем на первокурсника. — Ага, меня тоже, — вяло поддакнул Тушенцов. Его уже донимал шум, исходящий от толпы, но втыкнуть наушники сейчас означало неуважение к другу. Федотов тем временем принялся в красках рассказывать о своих похождениях в августе, как он пахал на огороде, ходил в лес собирать хмель и так далее. Шум от первокурсников между тем усилился, и вдруг к ногам Руслана полетел какой-то парень. Ваня прервал увлекательный рассказ, нахмурившись глядя на виновника своего затыкания, а Рус недоуменно поднял брови. Парень быстро поднялся на ноги, вымолвив поспешное «Извини», и отодвинулся от толпы первокурсников, у которых начинались какие-то разборки. — Чё за пиздец, малолетки? — ворчливо развел руками Ваня, глядя на пацана, который не сумел удержаться на ногах. Тот пожал плечами, отряхивая от грязи узкие джинсы и настороженно глядя на остальных. Руслан невольно осмотрел его. Ничего примечательного: парень как парень. Рубашка вишневого цвета, карие глаза, поднятые кверху волосы и зауженные синие джинсы. «Педик, наверное», — усмехнулся своим мыслям Тушенцов, затем сглотнув. Сам-то он хорош, натурал что ли. Внутри будто разлилась кислота: упоминание об ориентации, с которой он не мог смирится никогда, зазвенело во всех уголках сознания. Вместе с этим на душе заледенело — давний испуг, что все узнают тайну и тогда… Руслан тряхнул головой, заставляя себя с восторгом смотреть на прошедшую в толпе девушку. На самом деле, увидеть в нем гея надо очень хорошо постараться. Ведь одевался парень не по-гейски, поведение совсем не вульгарно женское… Тушенцов был даже рад, что в представлении других людей геи выглядят именно так. Сам он ярлыки никогда не клеил и не собирался. Наконец сквозь толпу пролез Илья. Вид у него был запыхавшийся и недовольный, но одежда и прическа как всегда идеальна. Сумка со значками болталась на левом плече. — Здоров, привет, — устало ответил на рукопожатия друзей Кулич, яростно поправляя челку. — Я и не надеялся прийти вовремя… «Наконец все в сборе», — подумал Рус, как-то умиротворенно глядя на двоих галдящих друзей. Их компашка «сотворилась» еще с прошлого года. С Ваней отношения наладились быстро: тот — дружелюбный, начитанный и спокойный — имел первое впечатление ботаника и интеллектуала. Лишь туса троих друзей знала о «Ванчо», как о любителе уйти в отрыв. Тушенцова привлекали люди, мыслящие по-другому и сопротивляющиеся общественному мнению. Федотов был именно таким. С Ильей получилось иначе. Кулич был совершенно асоциальным в коллективе, сидел тихо на задних рядах и молчал, ни с кем не разговаривал. Однажды на перемене Руслан стал свидетелем драки Ильи и известного в колледже старшекурсника. Илья дрался так себе, плохенько, но с энтузиазмом, в результате поставив громиле пару смачных синяков на пол лица и получив немое уважение от Тушенцова. Кулич втихую курил за колледжем, там он разговорился с Ваней. Так и завязалась дружба втроем.       Тем временем к первокурсникам подбежала преподавательница, громко негодуя, поспешно устранила еще толком не начавшуюся драку и повела всех их в аудиторию. Последнее, что заметил Руслан среди подростков, это ошарашенные карие глаза того паренька, которые уставились на Илью. *** Юлику часто не везло. Количество его неудач словно с каждым днем возрастало, а тут еще и новое учебное заведение, новый коллектив и дорога туда. Но Юлик не был бы Юликом, если б не его вечная открытость, наивность и жизнелюбие, из-за которых, кстати, тоже случалось много неприятностей. А сегодня, поспорив с мамой о том, что школьная форма в колледже не обязательна, он надел вишневую рубашку, любимые джинсы и конверсы, пять минут потратил на волосы, которые не хотели ложиться нормально, и с темно-коричневым рюкзаком на плечах выбежал из дома. Возле колледжа стояло очень много учеников. Юлик не сразу увидел своих однокурсников: они столпились неподалеку от постамента, на котором стоял черноволосый парень. Онешко подошел к ним и встал возле какой-то девушки. Никто на его появление не обратил особо внимания, и парень немного успокоился. Тут с постамента раздался свист, и брюнет, стоявший на нем, начал махать кому-то рукой. Юлик посмотрел в ту сторону и уже через пару секунд к постаменту протолкнулся парень. Одет он был круто: и черный, и серый отлично ему подходили. Улыбка делала его еще симпатичнее, а проницательный и чуть-чуть отстраненный взгляд придавал шарма. Юлик подумал, что этот парень явно выделяется среди всех в этом колледже. Жаль, что он не первокурсник. Было бы круто иметь такого друга… Сзади кому-то крикнули оскорбительную фразу и в следующее мгновение Юлик со своими мыслями полетел прямо к тому классному-крутому-симпатичному парню в серой футболке. Его просто-напросто толкнули вперед, может и случайно, из-за чего он ударился коленями об асфальтированную дорожку за пару сантиметров от второкурсника. — Извини, — поспешно выдал Юлик, поднимая голову и встречаясь с непонимающим взглядом карих глаз. «Как у меня», — отстраненно подумал он, вставая на ноги и отряхивая джинсы. — Чё за пиздец, малолетки? — спросил брюнет, хмуря брови, а его кареглазый друг тем временем рассматривал Онешко внимательным взглядом. Юлик внутренне сжался, искренне надеясь, что этот парень не окажется местным «королем» и не станет избивать его на переменах. Даже если так, он не сможет дать ему отпор и будет просто посмешищем. А если второкурсник думает, что… — Здоров, привет, — раздался близко знакомый голос. Повернувшись, Юлик широко открыл глаза, удивленно глядя на Илью. ***       Между второй и третьей парой была большая перемена, поэтому Рус, Илья и Ваня решили отправится на улицу — как известно, заниматься разной ерундой удобнее именно в закоулке за колледжем, чем в самом здании. Друзья спускались со второго этажа по не широкой лестнице, а им навстречу поднимался кареглазый парень в вишневой рубашке. Вид у него был потерянный, а троих студентов, видимо, не заметил, настолько углубившись в себя. «Судьба, походу», — хмыкнул Тушенцов, сердито глядя на студента. Нет, он не злился, просто был раздражен очередным появлением этого парня. Словно судьба намекала снова и не давала забыть про гомосексуальность. Илья, шагая слева от Руслана, вдруг остановился и удивленно сказал, повернувшись к первокурснику: — Опа-аа! Здоров! — И кинулся его обнимать. Не стоит говорить, какие эмоции испытал Рус. — Привет, — знакомый Ильи смущенно улыбнулся, обнимая того в ответ. Ваня и Руслан остановились рядом с ними, вопросительно ожидая услышать, откуда у их замкнутого в себе Кулича появился такой близкий друг. Илья повернулся к парням, держа одной рукой первокурсника за плечо: — Знакомьтесь, это Юлик — мой двоюродный брат. — Привет, — неловко ответил Юлик, улыбаясь остальным. Руслан пару секунд сопоставлял внешний вид и имя нового знакомого, пока в голове продолжался спор о том, совпадение ли с утренним «знакомством», либо это реально судьба подкинула этого пацана.       Ваня, как самый приветливый и дружелюбный в их троице, с энтузиазмом пожал руку Юлику, представляясь и спрашивая у Ильи, почему тот им не рассказывал. Тушенцов машинально последовал его примеру, сжав в своих руках маленькую ладонь. Он заметил похожую улыбку двоюродных братьев. Вообще, они оба смахивали на родных. Вблизи Рус осознал, что Юлик довольно симпатичный. «Хорошо, что я не вслух назвал его педиком, огреб бы что надо». — Я и не знал, что ты теперь тут будешь учится, родаки и словом не обмолвились, гандоны. — Илья, живший с подругой своей матери, был опять в своем репертуаре. Стоило заикнуться про родителей — и начинался поток брани. Его можно было понять: мать работала в одном городе, отчим жил в другом, отец вообще в жо… — Ладно, хуль мы тут стоим? Юлик, ты с нами? — Э-э, да, — отрешенно подтвердил новый знакомый. Все четверо продолжили спускаться вниз. Илья не убрал руки с плеча брата. Руслан почувствовал собственническую жилку в друге, которая сейчас заработала на полную. Тушенцов смотрел на двоюродных братьев и понимал, что если так и дальше пойдет, то на тусовки с ними будет ходить и Юлик. И Руслан, в принципе, не против. Единственное, что будет ему не давать покоя, это то, что малолетка с ними испортится. «Сборище быдланов и пед… Так, пора переставать так его называть». Илья придержал дверь для Юлика, а внутри у Руса появилось какое-то странное чувство, вкупе с осознанием того, что он не спускал с первокурсника глаз до сих пор. «Бля-я-ять, — завыл голос в голове. — Пожалуйста, не говорите мне, что я на него пырюсь». Друзья направились к лавочке позади колледжа. Кулич разговорился, расслабился в компании брата и продолжал рассказывать о том, какие его родаки плохие. Юлик слушал, вымучено улыбаясь, а Ваня с Русланом многозначительно переглянулись: проблему Ильи они и сами часто выслушивали. Двор колледжа походил на обычный двор любой многоэтажки. Слева располагался старый стадион с двумя дорожками для бега, чуть дальше его — площадка для занятий физрой. Там почти никто не занимался: спортзал был намного приличнее; а после учебы на площадке могли собираться гопники или алкаши-третьекурсники, изредка проводились стрелки. Справа, кроме потрескавшегося местами асфальта, ничего не было. Парни остановились возле покрашенной когда-то в белый скамейки, и Юлик, который чувствовал себя не очень уютно (по наблюдениям Руса), сказал: — Ладно, я пойду в аудиторию, мне её найти еще надо. — Стыдливая усмешка дала понять, что паренёк неуверенный в себе, как и Руслан иногда. Правда, последний этого не показывал. — В какую тебе надо? — спросил Федотов, по привычке вставая на носочки. «Хм, посмотрите, сейчас все станут двоюродными братьями», — закатил глаза Рус. Юлик с надеждой посмотрел на Ваню, сжимая лямку рюкзака: — В триста шестую. — Это третий этаж, — отозвался Илья, забравшись на лавочку с ногами. Тушенцов удивился, как малой не нашел аудиторию сам. — Да, третий этаж в конец, — подтвердил брюнет. — Спасибо, я пойду. — Юлик махнул рукой и пошел к зданию, смешно подпрыгивая, отчего Рус не смог сдержать тихого хмыканья. Ладно, допустим он смирится с новым другом.  — Пока, — произнес Федотов.  — После пар увидимся! — крикнул вдогонку Илья. И тут только Тушенцов осознал, что забыл назвать своё имя при знакомстве. *** У Юлика была проблема. Он единственный из одногруппников не знал, где находится нужная аудитория. Была большая перемена, Онешко уже поел и с беспокойством ходил по колледжу. В поисках он наткнулся на туалет, актовый зал и кабинет директора. На первом этаже ему крикнул рыжий третьекурсник, с важным видом наклонившись над ним и дыхнув в лицо перегаром: — Ты заблудился, петушок. Съебывай. Компания третьекурсников заржала, непонятно чего. Поднимаясь на второй, Юлик снова закомплексовал и, как всегда в таких ситуациях, погрузился в себя. Довольно удобно: никто не станет цепляться. И как раз тут он увидел парня в серой футболке, который шел навстречу рядом с брюнетом и… — Опа, здоров! — Илья притянул к себе в объятья парня, не успел тот еще ничего сообразить. — …Мой двоюродный брат. — Парень в серой футболке и брюнет удивленно подняли брови, а последний почти сразу протянул руку, представляясь: — Ваня. Кулич, чего ты нам не рассказывал? — Я сам не знал, что он будет здесь учится. Изучающий взгляд от кареглазого парня («Может теперь он не сможет меня избить, раз я двоюродный брат его друга? Господи, да что за бред, опять я себя накручиваю!..») и он словно на автомате протягивает руку Онешко. Илья бушует где-то на заднем плане, сетуя на судьбу, а Юлик боится дыхнуть, чувствуя на своей ладони тепло от руки того парня. Спустя секунду приходит осознание: шатен не назвал своего имени? — Э, да, — соглашается на что-то Юлик, вылезая наконец из мира эмоций в реальный. Все четверо начинают спускаться вниз, а Онешко ждет, назовет ли своё имя незнакомец и по совместительству друг двоюродного брата. Но тот молчит, не проронив не звука за время этой встречи, и Юлик опускает взгляд на каменные ступени, понимая, что близость с этим парнем ему не светит. А всё так неплохо начиналось. На улице он старается поскорей смотаться в колледж, в нужную аудиторию — спасибо друзьям, что подсказали. В триста шестой он садится ближе к преподавательскому столу и быстро выкидывает плохие мысли из головы, хоть образ глаз цвета корицы не исчезает на протяжении всего дня. *** Руслан утомился. В первый же день учебы им поставили четыре пары, что было вообще не справедливо. График занятий в первом семестре будет тоже не ахти какой легкий. Но стоило парню выйти из душного здания, как прилив сил посоветовал ему размяться где-нибудь с друзьями. Этим приливом сил был, как всегда, Ваня. — Погнали ко мне задротить, а? — предложил Федотов, перепрыгивая лавочку. Руслан подумал, что этот оптимист когда-нибудь спасет мир. Или хотя бы этот день. — Я не могу, я хотел с Юликом где-то переговорить, — ответил Кулич, пнув ногой пластиковую бутылку. Когда он успел договорится, интересно? — А ты, Рус? — с надеждой глянул Ваня. Тушенцов пожал плечами — этот жест означал согласие. Илья засунул руки в карманы, оглядываясь на двери колледжа, откуда выходили студенты. — До скорого, братан. — Махнув ему, Ваня потянул Руслана за рукав. Оглянувшись в последний раз в воротах, Рус увидел Юлика, казавшегося на фоне высокого Ильи очень мелким в силу своего невысокого роста. Кулич взъерошил ему волосы и потащил в другую сторону, откуда их не стало видно из-за кустов.       Дома Ваня гостеприимно заварил Тушенцову чай и запустил игру на компе. Гость расслаблено откинулся на стуле, потирая глаза. В голове почему-то всплыло сегодняшнее утро и «тот педик». — Бля, знаешь, — сказал он вдруг, хмыкая. — Я не сказал… Юлику, — странное имя, — как меня звать. Смешно, правда? Федотов поднял брови, задумчиво протянув: — Мда-а… — Затем пару секунд помедлив, осторожно спросил: — Чувак, это конечно не моё дело, но… Это не прошло? Всё по-прежнему? Руслан замер. Он понял, к чему клонит друг, и это разозлило. Всё сегодня намекает на «это». — Что «это»? Ориентация? — шепотом произнес ненавистное слово, проглотив последние два слога. Судорожный вздох, чтобы не повысить тон. — Нет, ты долбоёб? Как она могла пройти? Ваня положил ему руку на плечо, и кареглазый её скинул. Доверив свою самую сокровенную тайну год назад, он иногда боялся, что брюнет проговорится. Опасения, правда, были напрасны: дружба крепилась с первого класса, и столько тайн и секретов было между этими двоими. Ни один не был выдан. — Просто ты сегодня был молчаливый, как в том году, и я подумал… — Что? Нет, — быстро ответил Тушенцов. — Кулич меня угандошит, если это случится, — отшутился он. Федотов недоуменно глянул на собеседника: — Что? Ты про Юлика имеешь в виду? — А… — Рус понял, что не о том думает и мысленно застрелился. Ваня открыл рот, чтобы еще спросить, но шатен его опередил, заверив: — Не волнуйся, я не буду ни в кого втюриваться, всё будет нормально. Парни доиграли семь партий, и Руслан отправился домой, ссылаясь на усталость. Были сумерки и, выйдя из подъезда, он увидел паренька, жутко похожего на Юлика, который заходил в другую парадную. «Пиздец мне мерещится, — тряхнул головой Тушенцов и пошел к своему дому, находившемуся в десяти минутах ходьбы. – Всё из-за ебаного Ванька. Надеюсь, это не проявление пидо… гомосексуализма». «Я не пидор, я не пидор, не пидор я, не пидор», — в такт шагам, словно считалку, повторял Рус вплоть до своего подъезда. Но это вряд ли могло изменить неравнодушное отношение к парням… И в частности тот факт, что Юлик вполне симпатичный… *** Юлик вышел из колледжа спустя три пары и еще одну дополнительную и увидел Илью. Двоюродный брат кивнул ему с улыбкой. — А ты не будешь гулять с друзьями? — подошел и первым делом спросил Онешко, глянув на отдаляющихся второкурсников. «Они не будут таскаться со мной, очевидно было», — с грустью подумал он. Парень в серой футболке, словно услышав, обернулся и вскользь посмотрел на Юлика. Кулич взъерошил волосы на голове младшего и потянул за собой: — Не, братан, погнали. Парни направились гулять по окрестностям, разговаривая о прошлом. А точнее, о детстве. Родители в те времена бывало оставляли Илюшу у дяди. Уже тогда мальчик был обижен на них и в плохом настроении вошел в квартиру Онешко. Он сидел в углу на кресле и ни с кем не хотел говорить. Восьмилетний Юлик сумел добиться его внимания и заставить улыбнуться из-за своей непосредственности. С того момента они подружились. Мать Юлика любила Илью как родного. «Мог бы я — остался у вас навсегда», — заявил однажды мальчик. С возрастом характер Кулича менялся. В невинную душу вселялось всё больше и больше обиды и злости на окружающий мир. Появился мат, курение отчимовских сигарет втихую, из-за чего установился запрет на общение с тринадцатилетним Юликом. Илья вспоминал совместные похождения, а Юлик слушал. Они уже съели по мороженому, как в старые добрые, и направлялись обратно, и только тут Онешко решил задать вопрос: — Расскажи про своих друзей, чем вы занимаетесь, как учитесь? — Почему-то с замиранием сердца: сейчас откроется завеса таинственного имени друга Ильи. Общаться они вряд ли будут, но всё равно… — Я думаю, они сами тебе расскажут. Ну, они оба слушают рэп, задротят, да ничего особенного, — развел руками Кулич. — Ваня у нас ботан, а Руся… мачо, да. — Руслан? — переспросил Юлик. Илья рассмеялся: — Да шучу я. Какой из него мачо. Онешко улыбнулся: хоть имя узнал наконец. Друг рассказал про свою жизнь в доме мамкиной знакомой на краю леса, полив перед этим грязью отчима, и пригласил к себе в этом месяце. — Обязательно приеду, — заверил младший. Илья будет с ним общаться и дальше, спустя три года — это успокаивало. — Ладно, у меня электричка через пятнадцать минут, бывай, братан. — Кулич глянул на часы и крепко обнял двоюродного брата. — Дойдешь сам до дома? — Да. — В недалеком будущем это «да» превратится в «нет», когда Юлик будет искать вплоть до сумерек верную дорогу.