Вечная память

- Сколько? - о чем-то задумавшись, уточнил король. - Не менее четырех тысяч, - отрапортовался советник. Финрод развернулся и чуть приподнял светлые брови: - Не менее четырех тысяч?! - А может, и более, - предупредительно заметил Нолмоньяро. - Владыка Финдарато... Король ободряюще ему улыбнулся, и слуга продолжил несколько решительней: - Владыка, они блуждают по равнине уже несколько часов. Верно, они измучены долгим переходом. Неужели мы откажем им в гостеприимстве? - Нет, не откажем... - раздумчиво произнес король. - Распорядись, чтобы все гостевые покои дворца; постоялые дворы; все жители, у кого есть лишнее место; все подходящие для жилья места... В общем, распорядись о том, чтобы Нарготронд был готов принять наших собратьев. Нолмоньяро кивнул, наморщив лоб, словно уже подсчитывая что-то, а потом спохватился: - Отправить на равнину отряд, чтобы их встретили? Но Финрод только отрицательно покачал головой, медленно расплетая волосы: - Нет. Скажи мне лучше, где искать их предводителей — Туркафинвэ и Куруфинвэ? - С четверть часа назад проезжали мимо седьмого поста, - откликнулся советник. - Дозорные доложили, что оглядывались, но пост так и не был обнаружен. Финрод резко вскинул голову, оставив косу недорасплетенной, и потребовал: - Распорядись о лучшем скакуне для меня, - и, не слушая вопросов и возражений, добавил. - Я поеду один. - Как же вас одного отпустить? - сразу нахмурился Нолмоньяро, мигом прогоняя с лица озабоченность хозяйственными вопросами. - Ведь идет война... - Война уже заканчивается, - мягко возразил Финдарато. - И, надо сказать, не в нашу пользу. А за меня незачем беспокоиться. На равнине полно эльдар, мне ничто не грозит. Советник вскинул на него испытующий взгляд, и Финрод так же мягко продолжил: - Я хочу поговорить с сыновьями Феанаро наедине. Мне необходимо обсудить с ними условия, на которых Нарготронд примет их и их народ. - Вот как, - Нолмоньяро встревожился еще больше. - Феанарионам опасно доверять... Может, хоть я с вами поеду? - Нет, - покачал головой Финрод. - Тебе я доверяю... Но кто же тогда здесь останется? Четыре тысячи эльдар! Никому, кроме тебя, доверить это я не могу, даже Артаресто. Проследи, чтобы наши гости расположились со всем возможным удобством. Им, поди, и без того нелегко пришлось... - Должно быть, - угрюмо подтвердил Нолмоньяро. - Докладывали, что мужчин-воинов среди них не так уж и много. По большей части женщины, дети да юнцы... И вроде бы, и раненые есть. - Иди, Нолмоньяро, - кивнул Финрод. - И не забудь распорядиться о коне для меня. На равнину Финрод выехал в сумерках и сразу за воротами остановился, вдыхая свежий, чуть сладковатый вечерний воздух. В самом Нарготронде воздух был другой. И там никогда не было ветра: ни влажного весеннего, ни теплого летнего, ни порывистого осеннего... Даже жестокие зимние ветра утихали, проходя через сложную систему устройства подземного города. Финдарато прищурился на алый закат — других последние годы в Белерианде не бывало — и направил быстроногого коня уже даже не к восьмому, а к девятому посту. И сразу понял, что не ошибся. Отличной выучки скакун бесшумно пронес седока тайной дорогой, и Финрод махнул рукой, подавая сигнал своим дозорным и выезжая навстречу путникам. Первыми ехали двое. Несмотря на то, что Финдарато не видел их сотни лет, он сразу узнал всадников. Сердце екнуло — усталые, измученные... Но Финрод помнил и то, какими они были, когда битва в Альквалондэ еще горела, затухая. - Приветствую гостей в своих владениях, - король выехал вперед, и красноватые лучи заходящего солнца осветили его золотистые локоны, придавая им странный рыжий оттенок. - Полагаю, вы ищете мой город, зная от своих братьев лишь примерное его расположение. Туркафинвэ мотнул головой, точно не верил глазам, а потом хрипловато произнес: - Артафиндэ, ты? А почему ты... один? - Здравствуй, Тьелкормо, - размеренно кивнул Финрод, подъезжая ближе, и поднял ладонь в останавливающем жесте. Куруфин тоже не поздоровался, но мгновенно подал сигнал следующим за ним воинам, признавая за Финродом право распоряжаться. - Я хочу с вами поговорить, - мелодично, но твердо обратился к феанарионам король. - Без посторонних ушей. Вы ведь пришли просить крова? - Верно, - так же хрипло откликнулся Келегорм и с молчаливого согласия брата направил скакуна к владыке этих земель; он перевел дыхание, откашлялся и добавил. - Пыль дорог... А вода кончилась еще много лиг назад. К Сириону близко подобраться мы не сумели. - Там водопады, - кивнул Финдарато. - Но несколько спусков есть. Впрочем, вам, верно, они не известны. - Король Артафиндэ, - Куруфин быстрее брата разобрался в ситуации и настороженно уточнил. - Ты ведь хотел... - Да, я хотел, - отозвался тот, - но здесь меня так не зовут. Либо Финдарато, либо Финрод. - Раз ты вышел к нам сам, а не прогнал нас и наших женщин стрелами, значит, готов приютить, - так же осторожно продолжил Атаринкэ. - Полагаю, ты хочешь назвать нам условия. Но мы не претендуем ни на что, мы слишком измучены войной, дорогой и думами о тех, кого мы потеряли. Несмотря на то, что тон кузена был более чем серьезным, Финдарато смешливо сощурился: - Это всё ваши женщины? И, стало быть, ваши дети? - Да, мы все прибыли из Химлада, - начал было Куруфин, но Тьелкормо услышал насмешку и чуть запнулся, возражая: - Нашего народа. Женщины и дети нашего народа. Не думаешь же ты... Финдарато неожиданно резко развернулся; так резко, что конь под ним дернулся и отшатнулся в сторону. Финрод легко его удержал, а потом усмехнулся более заметно: - Не знаю, что и думать. В ту ночь, вечную ночь, в Альквалондэ, я видел, как вы... А ведь с того, как развязали резню, минули едва ли сутки по обычному времени. Но вам хватило. Стоит ли говорить о том, что могло произойти за четыреста лет? Феаноринги переглянулись, и Куруфин устало и даже слегка отчаянно спросил у брата, не поворачиваясь к королю Нарготронда: - О чем он говорит? Тьелкормо, наоборот, посмотрел Финроду прямо в глаза и четко и ясно ответил: - Он говорит о той деве, тэлерэ. Той деве. Атаринкэ хлопнул глазами и с немым отчаянием поднял взгляд на владыку свободных и спокойных земель: - Финдарато... Финдарато, неужели ты откажешь всем им, - он небрежно махнул рукой назад, - только потому, что мы с Турко тогда... - Опорочили и обесчестили деву, что вступилась за своего мертвого брата, - хлестко бросил Финрод. - Я видел, что произошло потом, хоть и не мог помешать. Если бы Артанис... - он покачал головой. - Да ничего мы от ее мертвого брата не хотели, - буркнул Тьелкормо. - Только забрать колчан со стрелами и кинжал. Свой я метнул, левую руку защитить было нечем. - А этой деве вообще защититься было нечем, - бросил Финрод. - Но вас это не остановило. Вас не остановило даже то, что вы свершили это злодеяние над телами ее брата и кого-то еще из родни. - Отца, - вдруг пробормотал Атаринкэ. - Мы... Поверь, мы плохо понимали тогда, что делаем. - Я бы не тронул ее, - зло откликнулся Тьелкормо. - Но она оскорбила нас так, как не приличествует безответно воспринимать мужчине. Финрод передернул плечами: - Выходит, насилие — равноценный ответ на оскорбление? Вы хуже, чем ваш отец. - Не трогай отца, - буркнул Куруфин. - Он, наверное, уже давно ответил за все, что совершил. Финрод чуть склонил голову, рассыпая окончательно расплетшиеся волосы по плечу, и отрезал: - И будет искупать это до конца времен. А вы за это время, поди, только еще больше отяготили свою совесть. Или то, что вам ее заменяет. Тьелкормо, более порывистый и более откровенный, чем брат, подался вперед всем телом, опираясь на холку коня: - Почему же ты не остановил нас тогда? Почему не сказал нам этого раньше, у Митрим? Не посмел или не решился, сын Арафинвэ?! Куруфин пытался осадить брата, но тот не воспринял, а Финрод перевел взгляд на второго из собеседников: - В Альквалондэ я мог спасти кого-то одного: тэлерэ от насилия, что свершили над ней вы, или сестру от того насилия, что свершила бы она. Я много думал об этом, и готов признать и сейчас: не запятнать совесть и честь важнее. Надеюсь, та дева сумела оправиться. А если нет, то уже вышла из Чертогов Забвения с обновленной душой. Ее доля и без того была горькой. - Что говорит лишь о том, что между незнакомкой и сестрой ты выбрал сестру, - жестко сощурился Келегорм. - Как и мы. Между отцом, за которым стоял наш народ, и тэлери — мы выбрали того, кто родня нам по крови. Финрод выслушал этот выпад спокойно, а едва слова отзвучали, продолжил: - Я не сказал вам ничего у Митрим не потому, что не решился или побоялся вас. Чего вас бояться? Самое худшее, что мне угрожало — это смерть от ваших рук, а это не так уж страшно. Просто ничего поправить было уже нельзя, а видеть вас... Куруфин воспользовался паузой, склонил голову, разметывая грязные темные пряди, и произнес смиренно и глухо: - Ты ненавидишь нас. И имеешь на это право. Мы подняли мечи на твоих собратьев... И это не просто пустое красивое слово. Кровь тэлери... - Любая кровь, - с нажимом произнес Финдарато, перебивая. - Алая кровь. Но я вас не ненавижу и не ненавидел тогда. Я вас презираю. Келегорм выслушал отповедь ровно, а потом вдруг усмехнулся: - И несмотря на это, ты выехал к нам навстречу. Неужели только для того, чтобы это сказать? Или ты готов принять наш народ, а нас пошлешь туда, откуда пришли? Куруфину снова пришлось останавливать брата. Король Нарготронда посмотрел на это с изрядной долей философии — как стоят друг за друга сыновья Феанаро, было известно в Эндорэ и Амане каждому. - Может, я и хотел бы послать вас туда, откуда пришли, - Финдарато гордо вскинул голову, - но я — не вы. Я хотел обозначить свое отношение к вам — и обозначил. А теперь я хочу поговорить об условиях, на которых вы и те, кто выжил из вашего народа, войдут в Нарготронд. Атаринкэ уже успел собраться и заговорил четко и внятно: - Личная неприязнь не позволит твоей совести отказать нам, это мы поняли. Чего же ты хочешь от нас? Мы ничем не угрожаем твоему владычеству. И можем поклясться, что и не будем угрожать. Финдарато улыбнулся — открыто и удовлетворенно: - А вам не хватило одной Клятвы? Это и так само собой разумеется, что не будете. - Чего же тогда ты хочешь? - нахмурился Куруфин. - У нас больше нет ничего. Немного золота — самое памятное, что все мы привезли из разоренного Химлада... Ты ведь всегда любил украшения, верно? Я могу отдать все, что у меня есть, и выковать тебе все, что ты пожелаешь... Я неплохой Мастер. Король Нарготронда приложил тонкие пальцы к виску, не в силах справиться с изумлением, после чего проговорил немного мягче: - Платы золотом я не приму, и уж тем более не собираюсь ничего требовать от вашего народа. Все, чего я хочу, я потребую только от вас. Всех остальных пришедших с вами это никак не коснется. Братья переглянулись — немного недоуменно, настороженно, но абсолютно согласно, и Тьелкормо уточнил: - И чего же ты хочешь от нас? Покаяния, что ли? - Нет, - Финдарато печально вздохнул. - Искреннего покаяния у вас не смог добиться даже Майтимо, которому я доверяю, и Макалаурэ, который более прочих достоин... - Так чего же?! - не выдержал Куруфин. Воины, послушно отступившие еще в самом начале разговора, прислушались и напряглись, готовые наступать, хотя противник был один — и безо всякого оружия. - Я видел, что вы сделали с той тэлерэ, - раздумчиво произнес Финрод, раскрывая карты. - И я хочу так же. Только с вами. Атаринкэ так и замер, и судя по тому, что от Тьелкормо тоже не донеслось ни звука, тот был поражен не меньше. Оба они не проронили ни слова, но воззрились на неколебимо спокойного короля Нарготронда так, словно перед ними явился дух их отца. - Ты... - Келегорм хватал воздух ртом. - Ты! Хочешь это проделать... с нами?! - Ты, - невольно подхватил Куруфин, широко распахнувший глаза. - Ты понимаешь, что говоришь?! Мы... Мы твои братья! Мужчины, в конце концов... Уголок губ Финдарато пополз вверх, как будто он пытался сдержать улыбку: - Я прекрасно понимаю, что говорю, - он даже чуть поклонился. - И кто вы такие, мне тоже прекрасно известно. Я назвал свои условия. Вам выбирать. Если вы не ответите мне согласием... Что ж, можете отправляться в Хитлум. Или в Дориат... Куда вам больше нравится? Я бы мог предложить еще Тол Сирион, но там, увы, ныне царит Саурон. Полагаю, его условия будут более... жесткими. Братья переглянулись, и уже Келегорм неуверенно произнес: - Ты позволишь нам хотя бы посоветоваться? - Конечно, - привычно улыбнулся Финдарато. - Только прямо сейчас и прямо при мне. Феаноринги переглянулись. В острый момент они понимали друг друга даже не с полуслова — с полувзгляда. И, как всегда в такие минуты, заговорил Куруфин: - Мы согласны на твои условия, король Финрод. - Я вам верю, - безмятежно отозвался Финдарато, словно и не рассчитывал на другой исход. - Отправляйтесь за мной, я покажу вам дорогу. Вам дадут и поесть, и отдохнуть, и позаботиться о ваших подданных. А завтра вечером я жду вас у себя. И... - он оглянулся, уже разворачивая коня, - и приведите себя в порядок. Куруфин вышел из ванной комнаты общих с братом покоев мрачным. Влажные волосы его отросли чуть длиннее привычного и теперь лежали в точности, как некогда у Феанаро. Он еще отирался полотенцем — прямо на ходу, когда отметил, что полуодетый Турко склоняется над зеркалом, что-то разглядывая. - Эй, - не слишком вежливо окликнул брата Атаринкэ, - как ты думаешь, что надеть? Тьелкормо уставился на брата через зеркало и обнажил ровный ряд зубов в ухмылке: - А что, думаешь отправиться прямо так? - Думаю, как бы не дать ему в морду, - честно ответил Куруфин, - что будет прямым нарушением договора. - Я об этом тоже думал, - Тьелкормо, на котором были надеты только нижние штаны и распахнутая рубаха, развернулся. - Наши уже в городе, мы вполне могли бы и отказаться, но я боюсь, что если мы откажемся, Финдарато что-нибудь придумает похуже. К тому же, сейчас с ним рядом этот... - Артаресто? - хмуро напомнил Куруфин. - Вот-вот, - удовлетворенно и одновременно жестко произнес Келегорм. - Этот всегда славился тем, что в лицо и слова не скажет, а вот исподтишка много чего может. Нет, Курво, не смей. Да и не так это страшно. - Не так страшно? - еще мрачнее уточнил Атаринкэ с долей ехидства. - А что, у тебя и такое было? - С мужчиной? - легкомысленно фыркнул Келегорм. - У меня много чего было, но такого не было. Зачем, когда вокруг столько... Но вообще-то... - тут он замолчал. - Говори, - тоскливо потребовал Атаринкэ. - Чего уж теперь скрывать... - Когда прелестница перед тобой на коленях, а ее нежные тонкие пальцы — внутри, это может быть весьма неплохо, - усмехнулся Тьелкормо. - В этом наш кузен мало чем отличается от очаровательных и прекрасных. - Он немного отличается в другом, - раздраженно буркнул Куруфин. - У него есть некоторые... - Да, есть, - скорбно подтвердил Келегорм. - Но в наших силах сделать будущее времяпровождение хотя бы сносным. Курво, я тебе сейчас как брат говорю — зря ты такую морду строишь. - Это почему? - не проникся Атаринкэ. - Если ты не в курсе, наш златовласый и прекрасный кузен вознамерился нас поиметь, да еще и недобро и неласково. Или ты уже забыл, что с девицей той тогда вытворял? А ведь он что-то там видел... И смотрел, главное, паскуда! Тьелкормо наконец развернулся от зеркала и сощурился: - Все так. Но совет я тебе даю добрый. Хотя бы потому, что нас — двое, а на двоих его вряд ли хватит. Уж не знаю, зачем он держит при себе Артаресто... После его заявлений мне уже всякое в голову лезет... Куруфин мрачно фыркнул, но слегка расслабился: - Умеешь утешить. Думаешь, он только с одним?.. - Не знаю, что он делает с Артаресто и чему научился, - фыркнул Келегорм. - Не надейся, тебя это не спасет, конечно... Я не собираюсь каждый раз выручать твою задницу... в самом прямом смысле, но сейчас... - Понял, - Куруфин кивнул. - Так что надеть-то? Ты в таких вещах лучше соображаешь. - Хочет нас — пусть получает как есть, - независимо откликнулся брат, снова разворачиваясь к зеркальному стеклу. - Или сам заботится о том, во что нас одевать. Откровенно говоря, меня это мало волнует. - А что же тебя волнует? - раздраженно буркнул Атаринкэ. - Меня? - Тьелкормо застегнул рубаху и потянулся за туникой. - Меня волнует только то, чтобы он все на свете забыл и не стремился меня иметь так, как я ту тэлерэ. Хотя, надо сказать, она была хороша, - он вздохнул. - Я действительно мало что помню, мы тогда все как не в себе были, кого на что тянуло... Но губки у нее были мягкими — это помню. - Да она вообще вся... мягкая была, - вздохнул Куруфин. - Только царапалась. - У Финдарато таких ногтей, наверное, нет, - уже всерьез задумался Келегорм. - Надеюсь. И оденься, ради Эру, Курво, пока к нам не притащились злые стражники, которые нас под руки донесут... Атаринкэ раздраженно отбросил полотенце и проворно натянул чистые штаны, заранее брошенные на кровать. Застегиваясь и натягивая сапоги, он продолжал бурчать: - Может, нам следовало чего-то сделать..? - Чего сделать? - Тьелкормо развернулся с зажатым в руке гребнем. - Ну, - Куруфин неожиданно смутился, - ты сам говорил. Пальцы там нежные... Келегорм поджал губы и недовольно помолчал, пока брат не распрямился и не поднял на него испытующий взор. - Я не знаю, - четко проговорил Туркафинвэ. - Может, и следовало. А может, и нет. В любом случае, у нас здесь нет ничего такого. С девами у меня... так было. Для этого нужно масло или что-то подобное. Просить это у слуг я отказываюсь категорически. А кроме того, - он чуть посомневался, - вполне может оказаться, что Артафиндэ так будет... неинтересно. Я надеюсь по первому разу понять, чего именно он от нас хочет. Куруфин даже замер: - То есть ты предполагаешь, что первый раз... - ...будет худшим, - резко и четко ответил Келегорм. - Турко... - Атаринкэ поспешно натянул на себя одежды и посмотрел благодарно. - Спасибо. Ведь я всего этого не понимал. Ты вполне бы мог свалить это на меня... - Ты мне брат, - вздохнул Келегорм. - И я доверяю тебе. Единственному. По крайней мере, здесь. Не благодари... Возможно, тебе еще спасать меня придется. И расчешись, Курво... Не вызывай на себя гнев. Куруфин поспешно махнул протянутым гребнем и мельком глянулся в зеркало. Стекло отразило привычный вид и смятенный взор. - Идем, - лишил его сомнений Келегорм. - И помни. Ты со мной, а не с ним. Что бы он тебе ни говорил. Куруфин согласно опустил веки и вышел из покоев, направляясь в сторону чертога короля — туда, где они побывали уже единожды, составляя письмо для Майтимо, который, несомненно, беспокоился о них. Впрочем, Финдарато тоже беспокоился — не зря же возжелал прочесть послание до того, как письмо запечатают воском... И в письме не было ни одной лишней строки. На стук в дверь тотчас отозвался мелодичным голосом хозяин покоев: - Турко, Курво? Заходите. Стоило зайти, как им навстречу выглянул кузен, одетый в домашнее платье и с распущенными волосами, и чуть улыбнулся: - Я ждал вас. Вина? Куруфин хотел уже было отказаться, но Келегорм поспешно кивнул: - Немного. - Много и не дам, - фыркнул Финрод. - Вы мне еще нужны. Атаринкэ постарался скрипеть зубами не очень громко. Тьелкормо сочувственно на него глянул и прошел вглубь покоев, демонстрируя потрясающую выдержку: - А где здесь спальня? Или ты планируешь принимать нас в гостиной? Он бросил говорящий взгляд на незапертую дверь покоев, но Финдарато только склонил голову: - Никто не войдет, пока я не позову. Впрочем, если вы желаете начать сразу со спальни, то прошу — вон та дверь. А вина я принесу. Братья несколько поспешно отправились в указанном направлении: Келегорм, чтобы успеть перекинуться словом, Куруфин — чтобы успеть нацепить на лицо соответствующее выражение. Оказавшись скрытым от глаз, Тьелкормо процедил: - Очнись, Курво! Ты сюда зачем пришел? - Я не могу, - выдохнул Атаринкэ. - Просто не могу. Я женат, в конце концов! - Напомнить тебе те случаи, когда ты об этом забывал? - зло прошептал Келегорм. - А твой сын? Хочешь, чтобы он об этом узнал? Напоминание о сыне тотчас настроило младшего феанориона на нужный лад, и он выдохнул: - Нет, Тьелпэ не должен... - Так перестань скрипеть зубами и делай, что от тебя требуется, - прошипел Келегорм. И вовремя. Приоткрытая дверь распахнулась, и Финрод небрежно поставил на столик поднос с вином и тремя кубками. Он распрямился и оглядел кузенов: - Налейте... кто-нибудь. - Я могу, - вызвался Куруфин, стараясь отсрочить момент, когда заглянет будущему насильнику в лицо. Руки его слегка дрожали, но механическая работа, как в кузнице, позволила справиться с нервами, и он не пролил ни капли. Повернувшись обратно, Атаринкэ смотрел уже в меру приветливо: - За что выпьем? За... дружбу? - Выпьем за дружбу, - охотно кивнул Финдарато. - Мне докладывали, что все пришедшие с вами успешно разместились в Нарготронде. Он дождался, когда все кубки будут опорожнены, и улыбнулся: - Моя часть договора выполнена. Тьелкормо взял нелегкую долю на себя: - Мы готовы выполнить свою. - Ты? - Финрод развернулся к нему всем корпусом. Келегорм внушительно взглянул на брата поверх плеча Финдарато и кивнул, опуская взгляд: - Да, я. Владыка Нарготронда охотно отставил кубок и поднялся с ручки кресла, на которой сидел. Тьелкормо внутренним хронометром отметил секунды, которые успели пробежать, пока тот медленно приближался, но нашел в себе силы шагнуть к кровати, демонстрируя готовность выполнить договор. В душе его мелькнуло болезненное неприятие всего, что происходит, но, в конце концов, он всегда защищал младшего брата... который временами был куда мудрее и сильнее него самого. - Тьелко? - насмешливо обратился к нему Финдарато. - Зачем ты отходишь? Келегорм и сам почувствовал, что едва не упал, отступив до самой кровати. - Я полагал, что удобнее этим заниматься в постели, - так же насмешливо сообщил будущему любовнику Тьелкормо, хотя в груди похолодело. - Или ты не умеешь? Или, может, желаешь, как мы с той девой — прямо в арке? Финдарато не ответил. Он глубоко вздохнул, осторожно коснулся пальцами крепких плеч под рубахой и туникой, и пробормотал: - У меня никогда и ни с кем не было. Келегорм метнул торжествующий взгляд на брата и только после этого полностью осознал сказанное. Он бы попятился, да некуда было... - Никогда и ни с кем? И ты хочешь... попробовать с нами?! - Ну да, - согласно кивнул Финдарато. - Я только о вас думал, когда... Куруфин понял, что что-то идет не так, и мужественно отвлек на себя внимание: - Финдэ, - он говорил вкрадчиво и осторожно, - а почему именно мы? Ты не мог найти себе деву?.. Или мужчину, если хотелось именно так... Финрод развернулся и подтянул его за руку ближе, охотно поясняя — твердо и решительно: - Это вы мне показали то... То, что не смогло изгладиться из моей памяти за все эти века. Я многое сумел отпустить... Даже гибель сородичей. Но не это. - Финдэ, - постарался вновь перенять внимание на себя Келегорм. - Так, может, тебе хватит одного раза? Мы расплатимся за то, что сделали с твоей сестрой по крови. - Нет, - тихо, но властно произнес Финрод. - Нет. Эти видения меня мучили годами, десятилетиями и веками. Нет. Вы пришли ко мне с просьбой — и вы полностью расплатитесь за это. - Выходит, - Атаринкэ всегда в такие моменты соображал быстро, - во всей Арде только мы могли удовлетворить твою страсть? И — так уж вышло — именно мы оказались на твоем пороге, не имея возможности отказаться? Финдарато часто дышал, касаясь одновременно груди Келегорма и руки Куруфина, и проговорил торопливо: - В Арде ничего не происходит случайно. Все имеет свое начало и свой конец. Тьелкормо едва заметно поморщился — философские, а временами и бредовые, идеи кузена отклика в его душе не находили, однако сейчас он даже был готов поверить. Феанарион накрыл руку Финрода, лежащую у него на груди, своей ладонью и проговорил как мог ласково: - Так чего же ты ждешь? Мы пришли, как ты и хотел, - он намеренно смягчал свою речь и не бросал резких слов, чтобы не настраивать будущего любовника на жестокий лад, надеясь отделаться малой кровью. - Мы не целовали ту деву, но ты мог бы... Финдарато поднял на него потемневший, отчаянный взор: - Я не видел начала, - сказал он чуть громче, чем раньше. - Я был вынужден отправиться за сестрой, чтобы остановить ее руку с кинжалом. Артанис не умела драться и погибла бы... Или справилась бы, но запятнала руки кровью. Я не мог этого допустить, хотя видел ваши намерения. А стоило мне найти Нолофинвэ и передать сестру ему, я вернулся. И мог бы убить вас... Убить — мог, но не хотел! А как иначе остановить — не знал, да и поздно уже было. И... - внезапно он сбился и отступил. Куруфин, который стоял позади, торопливо шагнул в сторону, чтобы не ловить насильника в объятия. Финрод мотнул головой, разметывая длиннющие локоны, и сбивчиво произнес: - Я впервые рассказываю об этом. Никому и никогда не говорил. И не сказал бы никому — кроме вас. Мне безумно стыдно за это, но... Хотя тогда я чувствовал боль, возмущение и горечь, я бы не смог. Не смог не смотреть. Это было... Я был проклят Намо не зря. За одно то, что смотрел — и не мог ни отвести взгляда, ни остановить злодеяние. Я... Финрод отвел взгляд в сторону, и братья мгновенно этим воспользовались, переглянувшись. Келегорм ухмыльнулся — даже как-то разочарованно — и кивнул Куруфину. Тот ответил слабой улыбкой. - Если ты выговорился, - сочувственно обратился к королю Тьелкормо, - то, возможно, пламя в твоей груди ослабнет? Ты еще можешь не отягощать свою совесть лишним... Финрод глубоко вздохнул, а потом поднял взгляд — тяжелый и властный: - Нет, - проговорил он с расстановкой. - Я не отступлюсь. Я видел не только вещие сны... Впрочем, может, и эти станут вещими. Я надеюсь. - Ну что ж, - Келегорм по тону понял, что король Нарготронда действительно все обдумал и не сомневается, а спорить в этом случае было попросту глупо. - Если решился — давай. Финдарато коснулся пальцами собственной алеющей щеки и решительно вернулся к кровати, чуть обнимая светловолосого кузена за талию. Куруфин невольно отметил, что смотрятся эти двое даже красиво, однако чувствовал себя здесь лишним. Несколько раз бывало такое, что братья и в соблазнении участвовали сообща, но тогда Атаринкэ без дела не оставался... - Курво, - не глядя, позвал его Финрод. - Подойди. Феанарион приглушил вздох и шагнул ближе, не очень понимая, что от него требуют. Келегорм вполне мирно следил за тем, как по его телу неловко и неумело скользят тонкие пальцы, но облегчать Финроду жизнь не собирался. - В тот раз вы были решительнее, - заметил Финдарато. Братья снова переглянулись, на этот раз — недоуменно. - Может, ты скажешь, чего хочешь? - попробовал зайти с другой стороны Тьелкормо. - Я ведь уже говорил, - напомнил ему Финрод. - Я хочу — так же. Вы сделаете то же самое со мной, но так, как я велю. Куруфин замер и посмотрел на Келегорма, который, кажется, даже дышать перестал. Осознание приходило медленно... - Финдэ, - задушевно обратился к кузену, как к душевнобольному, Тьелкормо, - я правильно тебя понял? Ты хочешь оказаться между нами, как та тэлерэ?!.. - Разве я непонятно объяснил? - в голосе Финрода прорезалось несвойственное ему раздражение. - И я не понимаю, чего вы медлите, если уже пришли сюда. - Признаться, мы думали об ином... - брякнул Атаринкэ. Келегорм не дал Финроду обдумать высказывание, чтобы не навевать его на мысли, и прищурился, обнимая и заглядывая прямо в голубые глаза: - Мы не хотим причинить тебе боли. - И не посмеете, - резко ответил Финрод. - Но той... власти, той силы... Я хочу. - В этом недостатка не будет, - Тьелкормо окончательно пришел в себя, оценивающе оглядел Финрода и притиснул к себе будущего любовника, как свою собственность. - Раз хочешь... Получишь. Он перехватил золотистые волосы на затылке и запрокинул Финроду голову. В губы целовать не стал — обойдется, но вот беззащитно открытую, как для последнего удара кинжалом, шею целовал. Целовал так, как умел и любил — сильно и даже жестко. Финдарато сразу изогнулся в его руках и прикусил губу, задыхаясь. Куруфин фыркнул. Те девы, что добровольно дарили себя брату, на этом моменте еще пугались, а этот — сразу видно, что король и местами нолдо... Однако в крови уже разгорелось... даже не желание, а азарт, и Атаринкэ сделал то, что обычно заставляло любовниц либо в страхе вырываться, либо стонать — прижался сзади, обхватывая одной рукой низ живота, а второй перехватывая запястье. Финдарато всхлипнул и застонал, выгибаясь навстречу, а потом прошептал: - Неужели это... действительно со мной... Тьелкормо оторвался от его шеи, на которой уже полыхали яркие пятна, облизнул губы и бросил: - Молчать. Говорить будешь, если я разрешу. Или Курво. Финдарато, который только что льнул к нему бедрами и изгибался навстречу рукам Атаринкэ, вдруг рванулся и покачал головой. Голос его прозвучал совсем иначе — серьезно и даже угрожающе: - Нет. Это вы сделаете то, что хочу я. А не я подчинюсь вам. Это понятно? Келегорм глянул на него с любопытством — раньше ему такого встречать не доводилось — и заинтересованно произнес: - А ты интереснее, чем кажешься. Но и я не уступлю... так просто. Я заставлю тебя замолчать иначе. Куруфин с самого начала понял, к чему ведет брат, и сейчас с усмешкой ему помог. Вдвоем они легко опрокинули вскрикнувшего от неожиданности кузена на постель. Келегорм первым придержал любовника, пока Куруфин устраивался на кровати; позже и Атаринкэ перехватил приятно извивающееся тело, чтобы и Тьелкормо смог разместиться с удобством. Финдарато невольно попытался оправить сбившиеся одежды, но Келегорм удержал, развязывая шнуровку на его штанах. Финрод дернулся, а потом с искренним удивлением спросил: - А... А тунику? Разве начинают не с верха? Куруфин склонился над его ухом и почти интимно сообщил: - Ее мы можем вообще не снимать. Она не помешает. - Неудобно же, - слегка сдал позиции Финдарато. - Это тебе, - Келегорм подчеркнул, - неудобно. А нам — нормально. Но если тебе так хочется... Курво, помоги. - Не вопрос, - Атаринкэ повернулся на изрядно сбившемся покрывале и ловко выпутал не сопротивляющегося кузена из ткани. - Тьелко, как его..? - Он же хотел, как в Альквалондэ, - бездумно брякнул Келегорм. - Начнем так, а дальше посмотрим. Финрод явно собирался что-то сказать, но разговоры успели Тьелкормо надоесть, поэтому он оставил пока одеяния кузена и навалился на него сверху, целуя в губы. По крайней мере, так он молчит. Финрод послушно подставился, позволяя целовать глубоко и страстно, и светловолосый феанарион почувствовал, как в крови разливается знакомый огонь. Мужчина, кузен — какая разница, когда под тобой так сладко бьется горячее тело, а слух ласкает полузадушенный стон? Куруфин ласково глянул на брата и не стал мешать. Сам он чувствовал желание, но никогда так не поддавался сиюминутным прихотям, как Келегорм. Только один раз... Тогда, в Альквалондэ. Сейчас Атаринкэ уже не мог сказать, что заставило его тогда помочь Тьелко сломить отчаянное сопротивление девы в залитой кровью арке. Отчасти, несомненно, то, что Курво окончательно отпустил себя, едва меч «украсился» первыми алыми размазанными полосами. Отчасти — то, что он чувствовал боль за всех тех, кого убивал. Но он не только не остановил брата, хотя мог бы; а наоборот, сам рвал кружевное платье и белье... Потому что именно тогда впервые осознал, что Аименэль больше никогда не будет рядом... Воспоминания всколыхнулись с новой силой, и Куруфин почти так же, рывком, стянул с любовника штаны. Тот как будто испуганно замер, и Атаринкэ даже коснулся золотистых волос, что вились по постели. У той девы волосы были светло-серебристые, но в свете факелов они отливали золотом... Однако сейчас увиденное быстро вернуло Куруфина в настоящее. Изгибающееся мужское тело, напряженная плоть притягивали взор не хуже, чем мягкие груди и сжатые девичьи бедра. Второе завораживало желанностью и красотой; первое ошеломляло... Только сейчас — как всегда, слишком поздно — Атаринкэ осознал, что Финдарато не просто мучается совестью; не желает себя наказать... Он просто хочет. И хочет настолько сильно, что готов — впервые и единожды в жизни — поступиться своими строгими и незыблемыми принципами. А щадить сыновей Феанаро не пришло бы в голову никому в Арде, даже «совести и чести нолдор». Наконец Келегорму перестало хватать дыхания, и он оторвался от искусанных и зацелованных губ, вскидывая знакомо пьяный и шальной взгляд. Атаринкэ перехватил Финдарато, а Тьелкормо предложил: - Хочешь, в этот раз наоборот? Курво не сразу понял, о чем тот говорит, но быстро сообразил, взглядывая на распростертое под ними изящное тело. - Не откажусь, - кивнул он. - Мне еще не настолько все равно. - Только заставь его молчать, - шутливо попросил Келегорм. - А то у меня от речей уже челюсти сводит. Финдарато приподнял голову и посмотрел мутно и страстно. Он облизнул влажные губы, и Атаринкэ ощутил, как по спине бегают мурашки — разомкнуть эти губы захотелось безумно, и он потянулся, обхватывая лицо кузена ладонью и надавливая большим пальцем на закрытый рот. Финрод послушно позволил войти, горячо обхватывая его, и вновь застонал. Келегорм отодвинулся и кивнул брату: - Переберись к подушкам. Атаринкэ кивнул и выскользнул, отмечая разочарованный взгляд Финдарато. - Потерпи чуть-чуть, - Куруфин поспешно переместился, сбивая покрывало еще больше. - Не могу больше, - честно отозвался Финрод. - Вы, оба... Такие... - Я же просил, - Келегорм чуть нахмурился и подтолкнул любовника. - Перевернись. Король Нарготронда непонимающе повернулся и, лишь почувствовав, как его приподнимают в четыре руки, вскинулся, собирая длинные волосы и закручивая их в тугой жгут. - Оставь! - потребовал Куруфин. - Красиво же. - Ты считаешь меня красивым? - почти умоляюще взглянул на него Финдарато. - Сам хотел, как тогда в Альквалондэ, а теперь комплиментов ждет, - рассеянно пробормотал Келегорм, но, цинично оглядев приподнявшегося на коленях любовника, невольно отметил. - Очень даже ничего. Финрод опустил голову, и Куруфин сразу этим воспользовался. Он поспешно развязал уже порядком давящие штаны и, вздохнув от облегчения, подался вперед и перехватил Финрода за затылок. Тот приостановился, слегка сопротивляясь направляющей руке, но Келегорм заметил заминку и, перестав раздеваться, склонился на любовником, выдыхая ему в ухо: - Ты ведь хочешь? Хочешь, чтобы тебя брали двое? Хочешь ощущать, что твоим телом наслаждаются? Хочешь чувствовать плоть в горле и сзади? Хочешь, чтобы тебя имели жестко и сильно? Финдарато сдался еще на середине речи. Он часто и тяжело дышал, всхлипывал и позволял обоим партнерам всё. Куруфин несдержанно выдохнул, когда влажные губы, повинуясь, коснулись сначала основания естества, а потом проскользили выше. Финдарато вновь поднял взгляд, и Атаринкэ отстраненно заметил, что в глазах его — слезы. Но чем они вызваны, он задуматься не успел — горячий рот обхватил его плоть, и все мысли из головы исчезли. Финрод сладко и осторожно ласкал его, а неуверенность компенсировалась бережностью. Куруфин сильнее сжал пальцы на золотистых волосах, смутно отметив, что на перенапряженной руке проступают вены, но Финдарато легко повиновался и без этого. Правда, вскоре его едва слышные стоны, звучавшие Музыкой, отозвались напряжением. Атаринкэ все понимал и так — и закрыл глаза. И так понятно, что Тьелко вступил в любовную игру; и так понятно, что он уже готовит любовника для себя. С девами, правда, в этом плане было проще, но в умениях и опыте брата Атаринкэ не сомневался. Финрод попытался приподняться и что-то сказать, но Куруфин не позволил — слишком мало времени прошло, вставить Тьелко пока не сможет, а значит, и прерываться ни к чему. Финдарато отчаянно простонал, и от этого звука, от глубинной дрожи все тело Атаринкэ вздрогнуло. Финрод среагировал на это острее, чем можно было бы ожидать — язык скользнул по нежной плоти настолько чувствительно, что следовало озаботиться, как бы не сорваться раньше, чем нужно. - Придержи, - скомандовал Келегорм, и Куруфин лениво приподнял голову любовника за волосы. Финрод тотчас воспользовался ситуацией и выпалил, облизывая влажные горящие губы: - Курво... Это просто потрясающе. Келегорм, чем-то ужасно занятый, вполголоса пробормотал: - Где ж ты был раньше, раз тебе так нравится сосать... - Мне... - явно попытался возразить Финдарато, но вдруг вскрикнул, мучительно закусывая губу. Куруфин так же лениво и привычно его придержал — Тьелко оценит. - Какой он узкий... - выдохнул Келегорм, и Куруфин впервые поднял на брата взор. Тот выглядел уже не пьяным — он выглядел так, как будто в бою: на висках испарина, на лбу — прорезавшиеся морщинки, ноздри раздуты, как у коня, услышавшего звук боевых труб... Финрод мучительно, но жарко простонал, низко наклоняясь и утыкаясь лбом в твердый живот. Тьелкормо перехватил у брата длинный жгут золотистых волос, и потянул любовника на себя. Финдарато протяжно простонал, но сам навстречу не двинулся, поэтому Келегорму пришлось, как всегда, делать все самому: он крепко перехватил волосы, намотал их на руку и подался бедрами вперед, вызывая уже не вскрик, а жалобное поскуливание. Было хорошо. Было действительно хорошо — тело, нежное и нетронутое, раскрывалось неохотно, но от этой захватывающей дух тесноты, от этого напряжения сводило уже не челюсти, а все мышцы, и Келегорм и сам мучительно тяжело вздохнул, выдыхая громко и неровно. Первый толчок совпал со всхлипом Финрода, и Тьелко отпустил. Волосы отпустил, признавая, что брату управление нужнее. Тот благодарно перехватил изрядно растрепавшийся жгут, вновь размыкая теплые губы плотью, но теперь уже движением управлял не он. Финдарато, которого Келегорм брал мощно и даже жестко, задавал ритм, а Куруфину оставалось только подстраиваться и корректировать ритмичное движение. Атаринкэ почувствовал — рукой — тот момент, когда любовник перестал только принимать и поддался Тьелкормо сам. Теперь Финдарато стонал в такт, и Куруфин рискнул его отпустить. И сразу почувствовал, как тот перестает только повиноваться; как отдается сам... Это были лучшие мгновения, которые мог подарить своим детям Создатель. Куруфин изнывал под жаркими ласками, но не стремился приблизить финал. Келегорм благосклонно ласкал тело любовника, и тот оправдывал ожидания — и назад подавался с силой, и языком скользил куда чувственней и старательней... - Он такой, что я долго не удержусь, - загнанно предупредил брата Тьелкормо. Атаринкэ хотел было надавить на затылок любовника, но Финдарато справился и сам, плотнее смыкая губы. Ни одна дева не понимала их так — с полуслова... Куруфин все больше напрягался, сомневаясь, что будет лучше — кончить любовнику в рот или в лицо, но времени у него, как оказалось, почти не осталось — Финдарато глухо простонал и зажался, замирая, и Атаринкэ пришлось завершать все самому — он отвел голову кузена, и закончил сам парой резких движений. Стискивая в ладони плоть, он едва успел отметить, как жмурится Финрод, как... Как обхватывает губами еще не опавшее естество... Атаринкэ невольно подумал, что даже сейчас, когда сладкая истома еще не покинула тело, ему уже хочется повторить — только с тем, чтобы любовник глотал. - Эру Единый... - выдохнул Келегорм, расслабляя мертвую хватку на бедрах Финдарато. Куруфин чуть заторможенно подумал, что Эру брат вспоминает в такой момент впервые — обычно поминал Моринготто... Он хотел было это обдумать, но тут голос подал и Финрод: - О, Элберет... Как же мне сейчас... Тьелкормо опустился на пятки и развернул к себе кузена за подбородок: - Понравилось? - Да, - тихо выдохнул Финрод и добавил громче. - Ни в одном сне это не было так... волнующе. - Мы исполнили свою часть договора? - немигающе глядя на него, уточнил Тьелкормо. Финдарато неожиданно замолчал, после чего мотнул головой, избавляясь от хватки: - Нет. - Нет? - Атаринкэ не мог понять, к чему клонит брат, но невольно возмутился. - Я просил — как в Альквалондэ, - стрельнул на него взглядом Финрод и заговорил, и голос его медленно набирал силу и властность. - Вы действовали наоборот. Но даже это не самое главное. Ваша часть договора не определяется одной ночью... то есть вечером. Вы будете это делать, пока я сам не отступлюсь. Либо пока ваши подданные гостят у меня. То есть бессрочно, поскольку возвращаться вам некуда. - А если мы... не сможем? - поразмыслив, уточнил Келегорм. - То у меня найдется настой, который это поправит, - фыркнул Финрод. - Я общался с Беором Старым и знаю и такие рецепты. А что, - в голосе его мелькнула неуверенность, - вам так не понравилось? - Понравилось, - усмехнулся в ответ Тьелкормо. - Думаю, за Курво сейчас я тоже могу говорить. Просто не люблю быть обязанным. - У вас уже есть Клятва, что вас еще страшит? - чуть улыбнулся Финрод. - Я вас более не задерживаю... Мне самому надо это принять и обдумать. Но если вы хотите, мы можем еще немного посидеть и выпить вина. - Тебе будет лучше полежать, сидеть ты сейчас вряд ли сможешь, - притворно-сочувственно кивнул ему Келегорм. - И мы не раз появимся еще в твоих покоях... А пока нам тоже, наверное, следует обо всем подумать. - Конечно, - Финдарато вздохнул, подтягивая к себе край влажного покрывала. - Возможно, в следующий раз я приду к вам сам. Вина вам доставят... - И масла не забудь, - фыркнул Тьелкормо. - Раз уж, возможно, возжелаешь нас навестить... Надеюсь, ты не собираешься сообщать об этом Тьелпэ? Атаринкэ благодарно взглянул на брата, но тот не отреагировал на взгляд. - Конечно нет, - кивнул Финрод. – А все, что будет нужно, вам доставят. Для таких личных поручений у меня есть Нолмоньяро или Эдрахиль... Оба они обо всем знают. Я им доверяю. Куруфин поспешно натянул штаны, в то время как Келегорм уже одевался. Финдарато проследил за ними чуть печальным взором, когда Тьелкормо вдруг улыбнулся и подмигнул: - Ты очарователен, король Финрод. Надеюсь, в следующий раз я сумею оценить и твои губы. - Спасибо, - Финдарато, едва пришедший в себя, снова раскраснелся. Куруфин потянул брата за локоть, а вытащив его в коридор, процедил: - Что ты затеял? Чего ты хочешь? Мне определенно лучше так, чем ложиться под него. - Мы и так под него ложимся, - зло ответил Келегорм. - Не заметил? Да, это мы ему вставили, но имеет он нас, а не наоборот. - И что?! - Атаринкэ потянул брата по коридору, подальше от королевского чертога. - Лучше так, чем у него сосать. - Лучше, - Келегорм распрямился. - Неслабо его заклинило... И он действительно узкий... - И губы нежные, - добавил Атаринкэ. - Все так, - голос Келегорма прозвучал резко. – Но я не привык прогибаться и обслуживать. Так что доверься мне. - С этих слов у нас обычно все проблемы начинаются, - буркнул Куруфин. - Не волнуйся, - неожиданно серьезно ответил ему Келегорм. - Я не буду спешить. Но мы же так и не дали ему клятвы, что не попытаемся перехватить власть? Куруфин чуть притормозил от неожиданного предложения, но мгновенно прикинул возможности и почти прошептал: - Это опасно. - А нас никто и не торопит, - улыбнулся Тьелкормо. - По таким делам у нас главный — ты, так что думай. Несколько лет трахать Финдарато... Лично я не против. - Да я тоже не против, - впервые за все последнее время улыбнулся ему Атаринкэ. - Только этих, которые знают — Нолмоньяро и Эдрахиля, я желаю уничтожить в первую очередь. Они для нас будут даже опаснее самого Финдарато. - Разберемся, - кивнул Тьелкормо, и глаза его приобрели жесткое выражение, так не сочетающееся с легкой довольной улыбкой. - Я уверен, способ найдется. Для начала нам бы неплохо тут со всеми подружиться, а это будет непросто. Не хочешь завтра с сыном и со своими приятелями пойти осмотреть местные кузницы? - Хочу, - задумчиво ответил Куруфин. - А ты можешь начинать очаровывать местных дев. С замужними не перебарщивай... И не укладывай пока никого, даже если сами напрашиваться будут! - Без тебя все это знаю, - отмахнулся Тьелкормо. - Мы с тобой все-таки не один век лордами были, завоевывать доверие и расположение я умею. Финрод расслабленно вытянулся на сбитой постели. В следующий раз точно надо будет самому прийти к феанарионам, а не приглашать их к себе. Хотелось заснуть, но будоражащие воспоминания о только что случившемся не позволяли провалиться в сон... Финдарато с сожалением поднялся и, накинув тунику, призвал своего доверенного слугу. Нолмоньяро появился на пороге встревоженным, и невольно оглядел гостиную... - Они уже ушли, - вполголоса проговорил Финрод. - Как вы? – было видно, что советник переволновался. - Оно вообще того стоило? - Стоило, - решительно отозвался Финдарато, прислушиваясь к телу. - Принеси мне... да и им тоже... несколько фиалов с маслами. Никому не доверяй, сам сделай... И не задавай вопросов, прошу! - Чего уж тут спрашивать, - неодобрительно пробормотал Нолмоньяро. - Принесу. Могу ли я чем-то порадовать ваше сердце? Вам, должно быть, нелегко сейчас... - Как же ты меня понимаешь, - искренне вздохнул Финрод. - Если бы я мог влюбиться в тебя... - Не дай Эру, - сразу откликнулся советник и друг. - Я бы... Я бы, наверное, просто не сумел вам отказать. Но ведь и сам бы измучился, и вы бы измучились. Лучше уж сыновья Феанаро. Им уже ничего не страшно. А у вас в Амане Амариэ осталась, думайте лучше о ней. - Не могу, - медленно произнес Финрод. - И не хочу. Когда я погибну, – а я догадываюсь, когда и как это будет, я не захочу возвращаться к ней. Я познал иное. И даже если душа моя станет чиста, как и до Исхода, я буду помнить. Как помнил все эти годы то, что я увидел в Альквалондэ. Амариэ не заслуживает такого, а я теперь знаю, как это... - Не говорите, владыка Финдарато, - глухо вздохнул Нолмоньяро. - Тогда, я надеюсь, вы когда-нибудь встретите достойного нолдо, что сможет подарить вам все это без той грязи, что терзает вас. - Я тоже надеюсь, - светло улыбнулся король Нарготронда. - Может, и не нолдо... Мне не важно, из какого народа. - Я ж вас сыновьям Феанаро доверил... - советник неловко помялся. - Если мы погибнем... И если нам доведется еще... Но ведь вы позвали меня не для того, чтобы феанарионов обсудить? - И для этого тоже, - вдруг вздохнул Финрод. - Больше мне обсудить это не с кем. Но я позвал тебя, чтобы отправить письмо Артанис. Галадриэль, моей сильной сестре. - А она-то тут при чем... - вздохнул слуга. - Артанис и без этого справится. Она и впрямь сильная. - Сильная, но несдержанная, как и все... почти все... в роду Финвэ, - откликнулся Финрод. - Много лет мое слово удерживало ее от порывов. Она всегда помнила, как я спас ее от братоубийства. Но ныне... Нолмоньяро, ныне я чувствую, как быстро утекает отпущенное мне время. Я должен успеть убедить ее, что сделал это не зря. Моя сестра не должна поднять руку с мечом на эльдар. Моя сестра не должна обречь себя на такое. Она может... Но лишь сейчас я чувствую силу сказать это ей. - Дорого оно вам далось, - вполголоса заметил советник и засуетился, доставая из письменного стола чернильницу, перо и несколько белых листов. - Дорого, - кивнул Финрод. - И это не должно пропасть даром. Моя сестра научится всему. Она еще станет лучшей в Белерианде. Я уже осквернил свое правление недостойным договором. Она станет лучше. Она вернется в Валинор, не запятнав себя. Я верю в это.