Порча

Возможно, я умер. Не стоит исключать такое развитие событий. Человеческое тело мягкое и хрупкое, оно защищено от внешнего мира так же, как защищен панцирь таракана от тяжелого ботинка. Всего лишь один жалкий шанс отделяет человеческую голову от падающей сосульки, тело от разъяренной собаки, организм от смертельной болезни, а разум от внезапного угасания. Мы все можем прямо сейчас умереть от огромной космической мухобойки. Так что, скорее всего, я умер. Каждый день за окном завывает ветер, мотающий туда-сюда рой острых снежинок. Словно красивые безвольные фарфоровые куколки они бьются о стекло и раскалываются на кусочки, а ветер подхватывает их распотрошенные трупы и уносит вдаль, размазывая свою ношу по стенам и заталкивая во все щели. Те подозрительные существа, которые приходят снаружи. Они набиты трупами снежинок. Они стряхивают их на пол, давят ногами, ловят языками, умывают лица и руки их кровью, смеясь набирают целые пригоршни и сжимают и без того оскверненные тельца в круглые сырые котлеты, которыми затем швыряются в других таких же бездушных тварей. Как можно доверять тем, кто устраивает кровавые игрища на безвинных трупах? Когда-то эти существа были людьми. Такими же, как я. Живыми. Каждый день выигрывающими в игру, в которой ставкой был тот самый маленький шанс. Я воочию наблюдал, как они становятся безликими кровожадными монстрами, как порча заглатывает их в свое огромное брюхо. Видел, как они превратились в кости, обернутые в кожу, взирающие на мир большими пустыми глазницами, ходящие по земле на длинных трясущихся от слабости ногах и трогающие друг друга пальцами-палочками, с хрустом ломающимися от неаккуратного прикосновения. Порча пожрала всё и всех. Планета стала дряхлым черепом, покрытым глубокими трещинами. Он скалится в черноту космоса, едко насмехаясь над судьбой живших на нем вшей-людей. Золотые зубы его давно выпали и сверкают звездами в нашем небе, скупо отражая Солнце. Истлевший барахлящий мозг из последних сил отправляет в космос сигналы о помощи, обезумев от осознания, что на них никто никогда не придет. Кому нужны старые кости? Порча пожрала всё и всех. Ветер, раньше ласково подталкивающий, теперь стал яростным мясником, терроризирующим пустые земли и обдирающим последнюю плоть с гигантской головы. В своей ярости он разрушает все на своем пути. Ломает хрупкие кости. Стирает горы в пыль. Разрушает ветряные мельницы, разнося их щепки по миру, словно хвастаясь охотничьим трофеем. «Вот она, плоть монстра, мучившего меня столетиями! Узрите его слабость! Узрите его пустые глаза!» Порча пожрала всё и всех. В последние дни человечества снежинки решили восстать против людей: они больше не могли терпеть издевательства над телами своих друзей и родных. Взяв в руки острые ножи, они резали нежную человеческую кожу, студили кровь и тела умирающих людей, превращали их в недвижимые статуи, с наслаждением слушая, как замедляется сердечный ритм. Увлеченные своей вендеттой, они забыли про ненасытного зверя. А он не побрезговал снежинками. Упивался их разгоряченными душами. Ломал их волю. Опустошенные, они, равнодушно смотря на страдания и смерть своих близких, отдались ветру, который играючи бил их о стены. Порча пожрала всё и всех. Но меня оставила. Последнего мертвого человека. Законсервировала в этой комнате с единственным маленьким окном, тщательно следя за тем, чтобы я не поранился и не убил себя. Присылает ко мне свою извращенную и деградировавшую версию людей, которые невнятно стонут, разевая маленькие рты. Наверно, они, несмотря на свой маленький нерабочий мозг, догадываются, что перед ними стоит виновник их трагедий. Наверно, именно жажда убийства заставляет их держаться на ногах. Наверно, я должен быть благодарен ненасытной твари за то, что до сих пор жив. Или уже мертв, но все еще двигаюсь. Пусть даже если это движение от одной стены к другой. Какой бы бесчувственной порча не была, она понимает, что без меня ее бы не было. Словно верная собака она склоняется перед своим хозяином. Словно невоспитанная собака она не слушается моих команд. Словно бешеная собака она продолжает с пеной в пасти рвать этот мир и заражать его ядом, который скоро погубит и ее. Погибнет порча. Погибнут кости в коже. Погибнет ветер. Погибнут снежинки. А я останусь здесь как безмолвный наблюдатель. Как вершитель судеб. Как человек, который однажды взялся за ту огромную космическую мухобойку и одним сильным движением прихлопнул миллиарды лет эволюции. Один. Справедливое наказание.