В горах, на скале, о беспутствах мечтая, Сидела Измена худая и злая. А рядом под вишней сидела Любовь, Рассветное золото в косы вплетая. Однажды такой они подняли крик, Что в гневе проснулся косматый старик, Великий Колдун, раздражительный дед, Проспавший в пещере три тысячи лет. Схватил он Любовь колдовскою рукой, Схватил он Измену рукою другой И бросил в кувшин их, зеленый, как море, А следом туда же — и радость, и горе, И верность, и злость, доброту, и дурман, И чистую правду, и подлый обман. Когда переплавится все, перемучится, Какая же там чертовщина получится? Кувшин остывает. Опыт готов. По дну пробежала трещина, Затем он распался на сотню кусков, И… появилась женщина…
— … Есть мнение, которое разделяют некоторые мои соратники, что до Статута Секретности волшебные палочки были только у немногих. На это указывают несколько моментов. Во-первых, именно с тех пор с магией произошли самые сильные изменения: она стала проще, лаконичнее и доступнее. Это можно проследить по гримуарам и времени возникновения различных заклинаний. Теперь редко прибегают к многодневному полуночному бдению для наведения какой-нибудь порчи, не носят с собой постоянно боевой амулет, чтобы он напитался энергией и мог выстрелить в нужный момент, редко кому сейчас захочется месяц таскать во рту лист мандрагоры, дабы стать анимагом… Эти неудобные и утомительные, по мнению некоторых, вещи уходят в лету. Но разве маги древности были менее искусны? Ничуть. Многие из тех, кто сейчас зовётся волшебником, ни прыща бы обидчику не наколдовали без палочки… — вдохновенно рассказывал Лорд. Мы медленно брели по тропинке от океана где-то под Норфолком. Ему отчего-то нравились эти места, и он частенько переносил нас сюда для тренировки. Здесь всегда были ослепительные золотисто-розовые закаты, затмевавшие полнеба. А вокруг простиралась вересковая пустошь. Солоноватый ветер трепал мои волосы, до слуха доносились тоскливые крики чаек и жужжание шмелей. Неподалеку на склоне располагалась маггловская деревушка, которая всегда казалась вымершей из-за его мощнейших магглоотталкивающих чар. В этот раз тренировка удалась, и мне случилось ничего не поймать на грудь, хотя едва ли это было моей заслугой. — …есть и другие причины. Например, в том, что о палочках мало упоминаний вообще. Олливандер может сколько угодно твердить, что у Мерлина была именно палочка, но на гравюрах того времени у него посох, как у волхва! Ими, кстати, до сих пор учат пользоваться в Дурмстранге, там Темную магию уважают… В воздухе витал неизвестно откуда взявшийся аромат меда, и я не могла им надышаться, внимательно слушая рассказ. Мы шли рядом, поэтому приходилось задирать голову, чтобы взглянуть Лорду в лицо. Он увлёкся и жестикулировал, иногда слегка задевая мое предплечье рукавом мантии. — Я уже говорил тебе, что магия только в нас самих. Только мы ее создаём. Поэтому ее нельзя выучить, можно только понять законы, выработать чутье. Заклинание — это слова, ими можно играть, переворачивать, иногда получаются интересные результаты. У Северуса раньше неплохо получалось. Sectumsempra, кстати, его изобретение. Будь он более расчетлив, мог бы прославиться, но каждому — свое. — Sectumsempra, — тут же испробовала я. Камень, в который угодило заклинание, раскололся. — Semper… — протянула я, припоминая похожие формулы. — Разрезает и закрепляет? — Да, — охотно отозвался Лорд и, помолчав, добавил настороженно, — тебе что-нибудь снилось с тех пор? Этот вопрос он задавал мне теперь постоянно, выжидающе заглядывая в лицо. Вот и сейчас будто решил, что новое заклинание сможет вдохновить меня на рассказ о планах Дамблдора. — Совсем ничего, — ответила я с лёгкой заминкой, сосредотачиваясь на этой мысли. И еще раз выпустила белую вспышку, только невербально. Не рассказывать же было, что снова всю ночь видела его самого. А рядом с ним — юным и красивым — отвратительную, вульгарно накрашенную, немолодую уже женщину, затянутую в чересчур тесный для ее размеров корсет. Видела липкий, жадный взгляд маленьких поросячьих глаз, скользивших по его бледному лицу. Видела его отстраненность и понимание. Видела, как кичилась она богатством перед ним, одетым в, наверное, единственный, но очень аккуратный костюм. Эти сны снились мне теперь каждую ночь. Часто в них не было смысла. Просто Он. Всегда опрятный, чистый и собранный, смотрящий своими лучисто-синими внимательными глазами будто в самую душу. Иногда еще совсем мальчишка, в школьной форменной мантии, корпящий над свитком с заданием, бредущий по коридору Хогвартса или увлечённо что-то втолковывающий группе таких же мальчишек. И среди них он выделялся: был выше, красивее и умнее, а держался с достоинством и уверенностью ничуть не меньшими, чем окружавшие его аристократы. Иногда он виделся мне чуть старше, в тёмном костюме с иголочки. Я узнавала его со спины по осанке среди мельтешащих в переулке волшебников. Он никогда не спешил, но все время брел по разным городам и странам. Они сливались в единый пёстрый поток. Бесконечные страницы книг, километры дорог, трущобы и дворцы, берега морей и снежные горы, леса и пещеры. С ним говорили волшебники на сотне наречий, вокруг него клубилась Магия и трескалась от напряжения земля. Чьи-то глаза неизменно распахивались в изумлении и страхе. С кончика его палочки слетали вспышки Смертельных проклятий, и губы шептали заклинания на древних языках. А я всегда стояла рядом, никем не замеченная, никогда не пойманная, была вечным свидетелем и верным безгласным спутником. Но еще чаще Он снился мне в привычном обличье. Задумчивый или насмешливый. С плавящим до костей взглядом. Это наваждение продолжалось изо дня в день, за неделей неделя, ужасно меня смущало и будоражило. И вообще сильно напоминало помешательство. Мне отчего-то постоянно казалось, что он должен заговорить со мной там, во сне, но этого никогда не происходило. И было, конечно же, невозможно. Но мне не хватало этого так, будто меня игнорировал старый друг. Поэтому я с ещё большим нетерпением ожидала его прихода и небрежно брошенного: «собирайся». — Так уж и совсем? Если врёшь, нужно делать это увереннее. И ты снова неправильно закрываешь сознание. Я же говорил, что нужно не только представлять то, о чем говоришь, но верно проецировать свое отношение к этому. Когда ты говоришь «совсем ничего», но вместо безразличия или сожаления я ощущаю твою неловкость и раздражение, тогда твоя ложь становится очевидной. А теперь скажи правду, — голос Лорда стал ледяным, пробирающим. — Я имела в виду ничего про Дамблдора… Только про вас… — выдохнула я, почувствовав, как кровь приливает к щекам. Он любил допытываться о деталях снов с собой в главной роли и всегда подтверждал их подлинность. Лорда забавляло это. Но сегодня мне совсем не хотелось рассказывать. — Надо же… снова? — мягко усмехнулся он. Лед растаял. — Ты делаешь, как я говорил? — Я стараюсь. Не помогает, — пожала плечами я, разглядывая руки. — В первый раз все получилось… Может, старик придумал, как это блокировать… — прошипел Лорд, озадаченно хмурясь. — Или наши уроки легиллименции тебя сбивают, попробуем прекратить их на время… От этой новости я испытала странную смесь облегчения и огорчения. Во время этих тренировок Лорд иногда позволял мне ненадолго проникать в свое сознание. Там его глазами я видела короткие картины из прошлого. Ощущала то, что ощущал он: радость при виде Хогвартса, беспомощность в Албании. А однажды даже мельком видела саму себя спящей, но не успела ничего разобрать — Лорд мгновенно вышвырнул меня из воспоминания. Теперь мне хотелось скорее перевести тему, пока он не заговорил про сон, поэтому я выпалила то, о чем давно не решалась просить: — Вы можете научить меня летать? Восторженное воспоминание о том полёте осталось со мной, и где-то в глубине души (но я старалась не думать об этом) тлела надежда на его повторение. — Я уже говорил, что это не заклинание, которое можно выучить — досадливо прошипел Лорд, уходя вперед. Я потупилась. Тропинка стала уже, и мы какое-то время шли гуськом. — Если ты когда-нибудь летала во сне, вспомни то чувство легкости в теле, которое отрывало тебя от земли, будто крюком тянуло вверх. Тот момент, когда неверия не оставалось и приходила только свобода и радость. Чувство, что ты лучше всех… — объяснил он, не поворачиваясь. Я задумалась, пытаясь воспроизвести в себе его описание. Но гравитация не желала менять своего отношения ко мне и, чтобы доказать это, подло сговорилась с корнем у меня под ногами. Я запнулась и действительно полетела, но лишь на краткий миг, и не вверх, а вперёд, пока не встретилась руками со спиной Лорда. Ладони скользнули вниз по тёмной ткани, ощутив бугорки позвонков. Он чуть покачнулся от внезапного толчка и замер. Я поспешно отстранилась, бормоча извинения, и, чтобы он не начал язвить, спросила: — Это единственный способ? Лорд так и остался стоять, лишь медленно, будто сомневаясь, повернулся ко мне. Льдистый взгляд остановился на моем лице. — Всегда можно просто прыгнуть. Шансы взлететь и разбиться равны. В ту ночь мне снова приснился сон…***
Лунный свет льется из высоких стрельчатых окон, отражаясь в раковинах и мутных зеркалах. Из закрытой кабинки слышны судорожные всхлипы. Монотонно капает из крана вода. Капли шлепаются о пожелтевшую эмаль и разбиваются. Тап-тап-тап. Стучит метроном последние такты. Лёгкий щелчок нарушает незатейливую мелодию. Раковина опускается вниз, скрывается под сливными решетками. Свистящий шепот разрывает молчание. — С-спасибо, друг, мы с-славно пообщались. Завтра вечером я буду ждать тебя у с-северного тоннеля... Что? Что случилось? — Я чую человека… Жёлтые глаза сверкают в лучах лунного света. — Тихо! Раздается хлюпающий носовой звук, и дверь одной кабинки скрипит. Из-за нее выглядывает темный силуэт. — Прячься! Вниз! Последняя капля падает. И тихий вздох замирает в воздухе. Обмякшее тело с глухим стуком падает на пол, будто куль с мукой. Парень у раковин тяжело дышит и напряжённо смотрит на распластавшуюся в странной позе девушку. Позади него во тьме качаются огромные жёлтые глаза. — Черт! Он достаёт палочку и несмело подходит к телу, опускаясь рядом. Что-то неразборчиво шепчет. Огонёк на конце палочки несколько раз вспыхивает разными цветами, выхватывая на мгновения два лица из сгущающейся темноты. Глаза девушки широко и бессмысленно распахнуты и еще блестят от слез под стеклами очков. Она бледна. Лицо парня же сурово и сосредоточенно, на щеках разлился горячечный румянец. — Черт! Она мёртвая. Она… С Когтеврана. Грязнокровка. Слышишь? Она мертвая. Сейчас… Энервейт! Вот, видишь? Энервейт! — шипит он, постоянно оглядываясь назад, потом порывисто вскакивает и отходит от трупа к раковинам. Проводит рукой по лицу. — Хочеш-шь, я съем тело или унесу его с с-собой. Никто не найдёт… — Нет. Мы ничего не будем трогать здес-сь. Прос-сто уходи! И не высовывайс-ся никуда. Я приду… потом. Когда все закончитс-ся… Огромная голова исчезает в темноте тоннеля, и ход закрывается. Парень бросает последний взгляд на жертву и спешно выходит прочь. Щёлкает дверная ручка. Тень быстро устремляется к небольшому пятачку света и тепла в большом пустом зале, достигнув его, опускается на колени. — Ты хочешь доложить мне что-то срочное, Барти? — Да, мой Господин. Я искал вас еще прошлой ночью, но… — Я был занят, — перебивает с тихим присвистом высокий голос. — Везде ищу одного своего старого знакомого, но он достаточно хитер, чтобы не оставлять за собой много следов… — Вам стоит только приказать, Господин, я с радостью найду для вас кого угодно. — Нет. Мы совершили достаточно промахов. Настало время исправлять ошибки. Мы больше не можем позволить себе быть беспечными. Я должен найти его сам. А после… Да! После ты приведешь его ко мне… — задумчиво рассуждает Лорд. — Так что там у тебя? — Мы открыли проход! — глаза мужчины восторженно блестят. — В самом деле? И куда он ведёт? — Комната «Так-и-сяк», где все спрятано. Второй там. Серые глаза бегут по строчкам короткой записки… «Пароли… Беспрепятственный проход…». В высокие окна хлещет проливной дождь, барабаня на все лады. Весь мир стекает на подоконник. — Доставить ко мне мальчишку! Живым! И проверьте, чтобы у него не было никакой связи, Дамблдор мог озаботиться этим… Подготовьте темницу. Он будет ждать своего смертного часа там… — … вас будет ждать удача во всех делах! Красные гобелены, красные ковры и кресла, красные угли и кровь на руке. — … Я просто не могу поверить, что она правда может быть с Ним заодно! И я не понимаю, зачем такие сложности, если она просто могла меня отравить… или… выдать, где мы! И зачем ей было снимать проклятье с Римуса? — Это не проклятье, а болезнь, Гарри, — поправила девушка, сидящая по центру. — Скорее всего, Сам-Знаешь-Кто придумал, как ее вылечить, и она сделала это, чтобы втереться в доверие к Ордену… — Или хотела уйти от Него, но потом передумала, — пожимает плечами рыжий парень. — Думаешь, Сам-Знаешь-Кто славный приятель? Они боятся его не меньше, чем мы. Видел, с каким лицом Малфой вернулся? Я уж было подумал, что он привидением стал… — Не знаю, как вам, но мне она всегда казалась какой-то странной. Даже пугающей. И кого-то напоминала. Внешне, я имею в виду. Только не могу понять — кого, — задумчиво поведала девушка, погладив переплет книжки на коленях. — Пугающей? Да она вроде… симпатичная, — неуверенно возражает Рон и замолкает, ловя хмурый взгляд подруги. — Я не слепая, Рональд, — веско отвечает она. — Но в ее красоте есть что-то жуткое, как будто она ненастоящая… Неживая. Не знаю, как объяснить, но вы, конечно, все равно ничего такого не заметили! И даже не пожелали меня слушать, когда я предупреждала вас! Гарри молчит, рассеянно потирая раненую руку. Черные тени скользят по коридорам замка, по красным коврам и красным пологам. Зияют пустые глазницы разбитых окон и черепа, увенчивающего сонный замок. Сияет зеленый свет.***
Я проснулась резко, как от толчка. Перед глазами все еще плыли зелёные пятна. Добравшись до письменного стола в сильнейшем волнении, я зажгла свечу и начала строчить в дневнике, ставя кляксы и сокращая слова. Хотелось записать все, что привиделось, успеть запечатлеть на бумаге ускользающие из памяти видения. Мысли неудержимо роились в моей голове. Беким встрепенулся в клетке, с интересом наблюдая за мной. «Они починили шкаф! Комната «Так-и-сяк»? Странное название… Очевидно, видения связаны. Значит, она где-то в Хогвартсе. Теперь есть прямой проход, и Лорд хочет использовать его, чтобы достать Гарри… Могу ли я позволить этому случиться?» Часы пробили полночь. «А Снейп предупреждал Дамблдора! Будто чуял, что это может случиться. Лорд отдаст приказ негласно, и Гарри будет беззащитен, его приволокут сюда… Я не смогу ни смотреть на это, ни помочь». «Помочь?» Я отрицательно покачала головой, не соглашаясь с собой. «Это предательство. Лорд не простит второй раз… Но что, если Дамблдор хотел бы этого? Что ещё за связь, причиняющая боль? Вдруг она станет сильнее, если Гарри будет поблизости и при этом будет оставаться недосягаем? Лорд ведь не сможет пока убить его…» Холодок пробежал по спине от внезапного осознания того, что я обдумываю возможность убийства друга. Бессмысленного. Обговоренного. «Что же делать? Написать ему нельзя. Драко говорил, что почту читают, да он и не поверит мне… И я обещала Лорду…» Верность. Как много зла, должно быть, принесло это абстрактно-благородное слово. Люди приучились быть «верными» тысяче несправедливостей и беззаконий. А следовало быть верными только себе, — тогда, возможно, в мире было бы меньше обмана и предательств. Ведь их уже нельзя было бы оправдать этим словом, нечем было бы прикрыть равнодушие, страх и слабость. «Может, это и правильно, держать врагов у сердца, но пусть уж лучше Дамблдор дальше ломает голову над тем, как их столкнуть… Возможно, проход уже открыт, но Барти еще о нем не доложил. Тогда… это не предательство… Это не предательство…» — повторяла я, как заклинание, в мучительных метаниях, кусая губы. «Надо выручать Гарри!» План был превосходный. Простой и чёткий, лучше не придумать. Недостаток был всего один: я совершенно не понимала, как привести его в исполнение. Но решительно начала одеваться. Путь до комнаты, где хранился загадочный шкаф из разоренной лавки, был очень волнительным. Мне постоянно казалось, что за мной наблюдают, хоть вокруг и стояла тишина, нарушаемая лишь отдаленным похрапыванием портретов. В комнате было темно, и я не решилась зажигать свет. Чёрная тень шкафа угрюмо возвышалась по центру. Я несмело подошла к нему и нащупала ручку. Она поддалась, и дверца с лёгким скрипом отворилась. Меня все ещё терзали сомнения. Я не знала заклинания для активации артефакта, не знала, куда он приведёт и каких ощущений от перемещения ждать. Но все-таки сделала шаг вперёд и осторожно прикрыла за собой дверцу. Тихо щелкнул замок. На мгновение наступила абсолютная тьма. И вдруг рядом со мной что-то затрепыхалось, задев мое плечо и обдав лицо ветерком. От неожиданности я вскрикнула, вслепую отмахиваясь от невидимой опасности, и, лихорадочно нащупав ручку, вырвалась прочь из шкафа в совершенно незнакомый зал. Следом за мной выпорхнула маленькая белая птичка. Я отстраненно проследила взглядом за ее полётом, потому как от увиденного у меня захватило дух. Зал был поистине огромным. Длинные ряды колонн подпирали сводчатый потолок. А пространство вокруг было сплошь заставлено различными вещами. Столы, книжные шкафы, клетки с согнутыми прутьями, старые метлы и облезлые чемоданы громоздились башнями почти до потолка. На глаза мне попались дамский зонтик от солнца с рюшами, ржавая кирка без рукояти, пыльный хрустальный вазон и стоптанные башмаки. Оглядев все это «богатство», я медленно двинулась по узкой «тропинке» между грудами хлама в поисках выхода, стараясь ничего не задеть. Под потолком сновали, треща крыльями, стайки докси. Наконец, дверь была найдена, и я вышла в ночной коридор, освещенный дрожащими огнями зачарованных факелов и украшенный разноцветными вымпелами. При виде старинных стен, насквозь пропитанных магией, у меня сладко заныло в груди. Но времени предаваться ностальгии не было. Не так уж много вариантов решения оставалось. Точнее — только один. «Восьмой этаж — очень высоко… И очень далеко от подземелий…», — разочарованно подумала я и, набросив на себя дезиллюминационное заклинание, поспешила по коридорам, стараясь не заплутать. Я спускалась все ниже и ниже, прошла мимо библиотеки и класса заклинаний. Мой план уже перестал казаться мне чистой воды авантюрой, как вдруг, совершенно неожиданно, дорогу мне преградила кошка Филча. Для нее мои чары невидимости были шуткой. Поэтому, когда я начала пятиться от нее, обдумывая возможность нырнуть в какой-нибудь кабинет, она стала преследовать меня, громко мяукая. А на ее голос из-за поворота неожиданно явился не старый сквиб, а небольшого росточка женщина в розовом халате и розовом же ночном чепчике. — Стоять! — немедленно взвизгнула она, направив палочку в мою сторону. — Finite incantatem! Я так удивилась тому, что коридоры патрулирует сам директор, что даже ничего не предприняла. Эта женщина была мне знакома по фотографиям в «Пророке» и немного — по рассказам Драко. Увидев меня, она будто на мгновение разочаровалась, но следом глаза ее расширились от удивления. — Кто вы такая? Было в ней что-то карикатурно-мерзкое, такое, что я, забыв о вопросе, пялилась на неё, силясь понять, что же в ней меня так смущает. Может, дело было в том, что сплошь покрывавшие ее розовые рюши и чепчик не слишком-то вязались с холодным прищуром. Не дождавшись ответа, она заговорила снова, срываясь на верхних нотах: — Отвечайте! С какого вы факультета? — Арта Руфи, — опомнилась я и мельком бросила взгляд на свою бордовую блузку. — Гриффиндор. — Курс? — Пятый. — Так-та-а-ак. Я вас не помню, дорогуша, — сменив тон на приторно-ласковый, протянула она, во взгляде ее сверкнул недобрый огонёк. — Ну я… Э-э-э… Прогуливала, но обещаю исправиться, — нашлась я, наивно полагая, что смогу отделаться снятием баллов. Она еще недолго разглядывала меня, и вдруг ее глаза расширились. — Вы! Вы! Я видела вашу фотографию в газете! Преступница в розыске! — вскричала она, указывая на меня коротеньким пальцем с розовым ногтем. — Мистер Снейп, как хорошо, что вы пришли! Я оглянулась. Позади действительно появился хмурый взъерошенный Снейп, которого, очевидно, подняли с постели. Он подошёл совершенно бесшумно и смерил меня каким-то странным взглядом. А я подумала, что еще никогда не радовалась так его появлению. «Итак, гора идет к Магомету…» — Меня разбудили тревожные чары… — Именно. Вы сегодня дежурный, но вместо вас я поймала особо опасную преступницу, — немедленно похвасталась Амбридж и бросила на меня кровожадный взгляд. — Преступницу? — невозмутимо переспросил зельевар. — Именно! Вы что не читаете газет? — На дух не переношу… — Очень зря. Вы немедленно отправитесь со мной в Аврорат, — заявила она мне. — Нет. — Что, простите? — Я не пойду с вами в Аврорат. Ситуация была крайне неприятной, в мои планы никак не входила огласка. Я осторожно сложила руки на груди, незаметно нащупывая палочку. — В таком случае, нам придётся сделать это силой, — елейно ответила она. — Взять ее! Реакции не последовало. — Мистер Снейп, чего вы стоите?! Вы обязаны содействовать поимке! — Правда? — очень натурально изумился зельевар. — Если мне не изменяет память, я занимаю должность профессора, и поимка опасных преступников не входит в мои обязанности. Но я всегда могу снять, скажем, сто очков с Гриффиндора, мисс Руфи, — злорадно процедил Снейп. — Ах, вы с ней заодно! В Пророке писали о том, что вы соблазнили студентку, но я не верила! И напрасно! Так вы все время укрывали ее здесь?! Попрощайтесь с вашей должностью! Это вам с рук не сойдёт! — визгливо взревела Амбридж и вскинула палочку. Я мгновенно выхватила свою. С одной стороны, ситуация была даже комичной. Странная женщина в розовом угрожала мне и Снейпу. Хотя, даже будь она аврором, вдвоем мы легко могли бы обезоружить или проклясть ее. Но, с другой стороны, для меня происходящее означало полный провал. Ведь она бы подняла на уши всех, а мне никак нельзя было светиться здесь. Поэтому оставалось лишь наложить на нее Империус или стереть память, но делать такое сама я опасалась. А Снейп мог и вовсе не захотеть со мной разговаривать, не то что уж помогать. На кончике ее палочки на мгновение зажегся огонёк, от этого в коридоре разом распахнулись все окна, но ничего более не произошло. — Доигрались? Теперь посмотрим, как вы попляшете! — зло пригрозила она. — Экспеллиармус! Я легко отбила атаку. — Остолбеней! Я снова закрылась и не сдержала улыбки, до того забавным все это казалось, но вдруг ощутила неясное волнение и холодок. Табун мурашек пробежал у меня по позвоночнику. Я повернула голову и увидела в окне очертания длинных черных балахонов. Волнение стремительно переросло в липкий ужас. «Дементоры! Дементоры, верные Министерству… Надо закрыть сознание… Бежать! Бежать!» — вопили наперебой мой разум и инстинкты, а тело меж тем словно оцепенело. Изо рта вылетело облачко пара. Все вокруг стремительно покрывалось инеем. Я попятилась, не в силах отвести взгляд. Их было, наверное, с десяток, и они приближались. «Почему бездействует Снейп?! Неужели он не поможет? Конечно, нет! Такой шанс избавиться от меня и даже не замарать руки…» Апатия затопила меня, внезапно вся жизнь показалась чьей-то бессмысленной и несмешной шуткой. А Снейп так и стоял поблизости с палочкой наизготовку, но ничего не делал, а дементоры его словно не замечали. «Конечно, он закрыл сознание, как учил Лорд… Лорд». Мысль о нем придала мне уверенности. — Вот! Это опасные преступники! Взять их! — зачем-то воскликнула Амбридж, отпрыгивая в сторону, но голос ее потонул в моем отчаянии. Я смотрела под чёрные капюшоны, и мой мозг конвульсивно выдавал самые пакостные воспоминания и чувства, что вовсе не способствовало очищению сознания. «Это все морок. Это они так действуют…» — Соберись! — прошипела я сама себе на парселтанге. Но вот уже тянутся ко мне костлявые темные руки, сплошь покрытые струпьями. Кольцо сужается. Меня сковывал холод и первобытный страх. «Что-то хорошее… Кажется, ты хотела научиться летать… Это — волшебство! Мы с тобой связаны… храбрая девочка…» — Экспекто Патронум! Сила заклинания отбросила от меня двух ближайших, и они взвились ввысь, отвращаясь от комка яркого голубого света, так и не обретшего ясных очертаний. Я ощутила облегчение и внезапно — неимоверное желание уснуть. Забыться. Картинка в глазах выцветала и сужалась. Меня все больше охватывала безучастность. В какой-то момент, близкий к покою, я ощутила, что холод вокруг рассеялся и все залило светом. Светящееся животное бесстрашно помчалось к дементорам, озаряя их голубоватым сиянием, от которого они спешно разлетались прочь. Это Снейп наконец-то отмер. Я испустила вздох облегчения и восхищения. Меня ощутимо потряхивало. Но на одно заклинание сил хватило. Сверкнула вспышка, и Амбридж беззвучно растянулась на полу. Снейп взмахом закрыл окна, склонился над директрисой и процедил что-то сквозь зубы. Слов я не разобрала, но мне показалось, что это было не заклинание, а какое-то мудреное ругательство. Их я все ещё не очень хорошо понимала, так как ни Лорд, ни Малфои никогда не выражались. От его пассов Амбридж быстро пришла в себя, села и уставилась в пространство остекленевшим взглядом, потом поднялась, как ни в чем не бывало, и, не замечая никого, отправилась туда, откуда пришла. — Я так рада вам. В прошлый раз от дементоров меня спас Ремус Люпин, — стуча зубами, поведала я, — у вас тоже отлично получается меня спасать, а если бы в кармане вдруг завалялась шоколадка, то цены бы вам вообще не было. — Вы пришли сюда, чтобы глупо пошутить? Признаться, я надеялся, что у вашего визита есть более веские причины, — желчно осадил меня Снейп. Какого тролля лысого вы здесь забыли? Раздражение и настороженность читались в каждом его жесте. — Я искала вас, сэр, — ответила я и, поймав его убийственный взгляд, поспешила исправиться, — конечно, у меня есть дело, только я не хочу говорить о нем в коридоре… На мгновение показалось, что Снейп меня проклянет. — Следуйте за мной. Он стремительно развернулся, взметнув полами мантии, и направился прочь. Мы шли какими-то незнакомыми мне ходами, спускались крутыми и узкими лестницами. Снейп двигался так быстро, что приходилось чуть ли не бежать, чтобы не отстать. Мы выскочили из-за какого-то портрета и очутились в тускло освещённом зеленоватым светом коридоре. Низкий потолок и сырой плесневый запах дали мне понять, что мы уже в подземельях. Несколько неожиданных поворотов — и мы подошли к неприметной двери, приветливо распахнувшейся перед зельеваром. Я прошла внутрь и осмотрелась. Это была небольшая комната, которая, очевидно, была одновременно гостиной и кабинетом. Единственное маленькое оконце располагалось под самым потолком. Вдоль стен стояли стеллажи с книгами и всякими банками-склянками, горели пара канделябров, у пустого давно остывшего камина — зеленое кресло, видавшее лучшие времена, и узкий столик с недопитым кофе. Письменный стол, заваленный свитками, стоял прямо под высоким оконцем, а на противоположной от входа стене темнела не до конца прикрытая дверь в спальню. На этом убранство заканчивалось. Я отчего-то ощутила неловкость, не зная, куда себя в этом пространстве лучше деть, и мялась, пока Снейп пялился зачем-то в пустой коридор. — Сядьте, — указал он на единственное кресло и захлопнул наконец дверь. Я хотела сказать, что вовсе не собираюсь задерживаться, но не стала перечить и осторожно присела на краешек. — Итак. Теперь, полагаю, вы сможете озвучить причину вашего появления? Но, прежде всего, объясните, как вы сюда попали? — вкрадчиво спросил Снейп. В его словах чувствовались усталость и сдерживаемая злость. Он оперся на книжный стеллаж позади и теперь сильно возвышался и довлел надо мной. — Через исчезательный шкаф. Его брат сейчас находится в мэноре. И скоро у вас снова будут гости, сэр. Они… заберут Гарри, — решив не тянуть кота за хвост, вывалила я и получила возможность наблюдать, как впервые за всю эту странную встречу на лице Снейпа появилась эмоция, отличная от неудовольствия. Он явственно занервничал. — С чего вы это взяли? — в его тоне проскользнула нотка сомнения. — Видела… А вы считаете, что этому проходу могут найти какое-то иное применение? Вряд ли Барти и Драко столько старались, чтобы сократить вам путь, — насмешливо заметила я. — Продолжайте, — сухо бросил Снейп. — Драко поручат добыть пароль от гостиной и, наверное, как-то устранить на время преподавательский состав… А Гарри посадят в темницу, пока… Темный Лорд не найдёт способ его убить. Слова о Лорде дались мне с трудом, будто обожгли язык. «Это не предательство…» Сказав это и не получив более вопросов, я решила, что моя миссия выполнена, и беспрепятственно направилась к выходу. Но стоило мне занести ногу над порогом, как дверь резко захлопнулась передо мной, чуть не ударив по носу. — Не спешите, мисс Руфи, — догнал меня тихий голос Снейпа. Я удивленно обернулась, чтобы увидеть, как он опускает палочку, не сводя с меня бездонных чёрных глаз. Отлипнув от стеллажа, зельевар медленно двинулся в мою сторону, обходя кресло. Длинные пальцы скользнули по высокой спинке. Лицо у него было такое сосредоточенное, будто он решался на что-то. Меня посетило ненавязчивое желание достать палочку. — Вы давно добивались от меня откровенности, так вот, я думаю, что этот момент настал. Вы наверняка знаете, кому я служу на самом деле, и можете отправиться к Темному Лорду с этой вестью немедленно. Но я не выпущу вас отсюда, пока не получу ответов. Кто вы такая? Откуда взялись? И почему вы это делаете? — залпом выдал он. Меня неожиданно разобрали облегчение и смех. — Что, сэр, надоело ломать голову? Так спросите у Дамблдора, он уж точно знает. Или, может, вы просто поумнели и перестали ему всецело доверять? — нагловато усмехнулась я, чувствуя, что грудь буквально распирает от решимости и неуместной радости. — Не увиливайте и отвечайте, — проигнорировал мой выпад Снейп. — Что отвечать, если вы и сами все отлично знаете? Взялась из Албании. А кто я? Да никто, грязнокровка. Снейп дернулся, будто я его ударила, и как-то рвано вздохнул, прежде чем снова заговорить: — Почему вы не рассказываете Темному Лорду обо мне? Что вами движет? Я молчала. Вопрос и правда оказался на засыпку. — Когда вас никто не спрашивает, вы не затыкаетесь, а теперь играете в молчанку? — он недобро прищурился. — Не знаю. Ваша смерть ничего не изменит… По губам зельевара скользнула жёсткая усмешка. — …никому не поможет в этой войне, — поправилась я. — Это будет просто смерть… А я не хочу… Не хочу этого. Вы много раз спасали меня. — Оставьте байки про альтруизм для более благодарных слушателей. Я сыт ими по горло. И спасал жизнь неизвестной девочке, а не ближайшей соратнице Тёмного Лорда. А вы укрываете предателя. Почему? Вы же угрожали мне. Вам не понадобится много доказательств на этот раз — Лорд вам доверяет всецело. Его слова удивили и взволновали меня. В душе снова взметнулись сожаление и стыд. — Меня… меня бы это расстроило. Вы мне дороги. В смысле… Нет. Я не могу так поступить с вами. И не стала бы… — окончательно смутившись и запутавшись, пробормотала я. Уверенность, посетившая меня ранее, бесследно растаяла. Лицо Снейпа осталось непроницаемым, он медленно сложил руки на груди, прошивая меня взглядом. Я чувствовала себя бабочкой, которую пришпилили иголкой к листу бумаги и придирчиво изучают под лупой. — И поэтому я должен вам верить? — прервал затянувшееся молчание Снейп. — Ложь — не самая сильная моя сторона, вы сами говорили… — Допустим. Но почему вы собирались ко мне, а не к самому Поттеру? Вы, ярая преследовательница всех предателей, внезапно решили пополнить их ряды? — Он не поверит, решит, что я хочу его обмануть, если вообще станет слушать, — отмахнулась я. — Только вы можете помочь… — Зачем это вам? — Мы друзья. Я ему друг. — Вот как? А как же Темный Лорд? Он, надеюсь, не против такой дружбы? — ехидно поинтересовался Снейп. — Вы верите в пророчество, сэр? — Какое отношение это имеет к делу? — настороженно спросил он. — Верите или нет? — Вероятно, — процедил мужчина сквозь зубы. — Я — нет. Поэтому не считаю, что Гарри должен страдать из-за него. Снейп долго молчал, водя большим пальцем по предплечью, будто что-то просчитывал. — И когда же мне ждать визита? Я не могу просто взять и внезапно испарить Поттера из школы, это может кто-нибудь заметить. К тому же Темный Лорд поймёт, что его предали. Да и Хогвартс сейчас — не самое открытое место. За нами следят. Поттер не сможет снова выбраться отсюда незамеченным. — Может… Ну не знаю… Его могут выкрасть или неожиданно отправить в Мунго, — предположила я. — Выкрасть? Сомневаюсь, что кто-нибудь, кроме Тёмного Лорда, позарится на такое «сокровище», — сардонически отметил Снейп. — Предлагаете нанести ему тяжёлые травмы? Мне нравится это предложение… Я подавила улыбку и задрала голову, глядя в высокое окошко. На маленьком клочке неба, видимом отсюда, сверкало несколько звёзд. — Я не знаю, когда… сегодня, завтра, через неделю… Вряд ли это что-то далёкое, — задумчиво протянула я, постукивая мыском туфли по паркету. — Почему вы так считаете? — немедленно переспросил зельевар, хватавшийся за каждое мое слово, как за какую-то важность, любопытство так и рвалось из него. — Я… Постойте. Тогда шел дождь! А сейчас небо ясное. Значит, точно не сегодня! — Очень информативно, — кисло встретил Снейп мое ликование. — Дождь, без сомнения, уникальное явление в наших краях. Вы понимаете, что ждёт вас за это? — спросил он следом совсем другим вкрадчивым тоном. Я отстраненно кивнула, все еще заглядываясь на звёздное небо. — Видимо, недостаточно хорошо. Вас убьют. И первым, кто об этом позаботится, будет даже не Темный Лорд, а ваш закадычный друг — мистер Крауч. Он непредсказуем и опасен. Вам нельзя возвращаться в мэнор. Им не составит труда увидеть в ваших мыслях, что вы были здесь. А внезапное исчезновение цели, без сомнения, заставит повысить бдительность. — Я не могу не вернуться, — отрицательно покачала головой я, — постараюсь закрыть сознание, может, что-нибудь получится… — Ну разумеется нет, — жестко оборвал зельевар. — Вы не в состоянии закрыть свои мысли даже от пассивного влияния дементоров… — Я не виновата, что много думаю… — Ум, сдержанность, такт, осторожность — это не про вас. Все, что вы умеете, — прошибать стены толоконным лбом. Вы привыкли просто вламываться, неважно, куда — в чужой ли дом, в чужие ли планы или в чужую жизнь, и преподносить себя как истину в последней инстанции. Но при этом совершенно не владеете собой, легко позволяете себя провоцировать. Все ваши мысли и чувства на виду. Строите из себя взрослую, а сами глупей ребенка! Признаюсь, раньше я был о вас лучшего мнения… — возбужденно выговаривал мне Снейп. — А я напротив, думала, вы хуже… Но, по-вашему… Лучше было лечь дальше спать, что ли?! И как бы я потом… — сбивчиво оборонялась я, обхватывая себя руками, и перекатываясь с носка на пятки. Меня снова начинала пробирать дрожь. — Не перебивайте, — угрожающе оборвал меня он. — Вы, верно, навоображали себе, что сможете всех спасти? Или что способны остановить войну? Отговорить Тёмного Лорда от его притязаний? Как же! Попросите уехать отсюда всех магглорожденных? Возомнили себя центром вселенной. Типичное отклонение для гриффиндорцев. Спешу предупредить: вас ждёт жестокое разочарование. Вы ничего не сможете сделать. И бросьте это! Бросьте, пока не поздно. Вы ввязываетесь в игру с соперниками, превосходящими вас в силе, уме и власти. А то, что вы делаете, — глупо и опасно. Не только для вас, но и для окружающих. Да, вам везло. До этих пор. Это встречающееся заблуждение о неуязвимости, но, поверьте мне, однажды ему придёт конец, — выплевывал Снейп с какой-то странной яростью. Лицо его исказилось, и мне казалось, что он из последних сил сдерживается, чтобы не перейти на крик. Я нервно вонзала ногти в ладонь, оставляя ряды полумесяцев на коже, не в силах постоянно смотреть на него. К горлу подкатывала обида. — … Запомните: все то, что вы считаете своей опорой, легко обернется против вас. И вы крупно ошибаетесь, если думаете иначе. Одним словом — у вас нет шансов. Прикиньтесь умной. Поживите ещё немного… — заколачивал он как гвозди в гроб. — Я не дура, — обиженно пробормотала я, хоть и понимала, что Снейп говорит абсолютную правду, но его слова задевали, и поэтому соглашаться с ним вовсе не хотелось. Затея вышла глупой, но уходить от Лорда совершенно не входило в мои планы. — Это все, что вы поняли из моих слов? В таком случае, я не сожалею, что оскорбил ваш жалкий интеллект. Вы понимаете, что, вернувшись, поставите под смертельную угрозу не только себя, но и меня? Лорд неминуемо узнает, что вы были здесь. Нас обоих будет ждать неизбежная мучительная смерть… — Тогда сотрите мне память… Снейп осекся и уставился на меня, будто пытаясь понять, не шучу ли я. В лице его смешались недоверие и удивление, но он быстро взял себя в руки и, чуть склонив голову, процедил: — Темный Лорд может сломать любой блок. — Тогда поставьте самый сильный. Снейп нервно отбросил упавшие на худое лицо черные пряди и отвернулся, говоря куда-то в сторону: — Это повредит вам рассудок. К тому же разве вы не боитесь того, что я могу внушить вам, имея такой доступ? Не боитесь, что я сотру вам память о том, кто вы, и вышвырну куда-нибудь на обочину? Он резко повернулся и снова впился в меня взглядом. — Вы не сделаете этого. — Вы не знаете, на что я способен, — очень медленно и раздельно проговорил Снейп. — Ну сделайте уже хоть что-нибудь! Или вы умеете только критиковать других, запугивать и отсиживаться?! — вспылила я. — Нет, мне просто хватает ума не ходить с шилом на льва! — рявкнул он в ответ. На щеках его проступили некрасивые красные пятна. Снейп оперся двумя руками о край стола и опустил голову, ссутулившись, как стервятник, высматривающий добычу, чем напомнил мне Бекима. — Чем дольше мы спорим, тем больше шансов на то, что меня хватятся… — резонно заметила я через какое-то время безмолвия. — Ладно. Показывайте ваш шкаф, — выдохнул Снейп. За всю дорогу из подземелий до коридора на восьмом этаже мы не перемолвились ни словом. Снейп опять вел меня какими-то потайными лазами, поэтому нам никто не встретился. Каков же был мой испуг, когда на положенном месте не оказалось никакой двери. — Она была здесь. Прямо здесь, — сказала я, проводя рукой по холодному шершавому камню. — Гигантская комната с хламом… Снейп в кои-то веки помалкивал и не язвил, но мне от этого почему-то становилось еще страшнее. Я продолжала ощупывать голую стену в надежде, что в ней, как и на платформе 9 ¾, окажется незримый проход. — Сезам откройся! Чары ударили в стену золотыми искрами, но не сработали. «Разбудить Драко? Добраться до границы леса и трансгрессировать? Сделать снова портал? Я даже не закрыла дверь шкафа, когда ушла…» — Уверены, что не ошиблись этажом? — Уверена! — огрызнулась я, от волнения начиная ходить взад вперёд — Лучше думайте, как дверь найти… Теперь меня раздражало его спокойствие. Он наблюдал за мной, сложив руки на груди, и будто и рад был такому исходу, как бы говоря: «ну и какую глупость ты сделаешь теперь?» — Уже нашел, — самодовольно отозвался Снейп. Я обернулась и с ликованием обнаружила пропажу на том месте, где еще недавно был серый камень, и поспешила внутрь, пока она снова не исчезла. Мы быстро петляли средь завалов магического и немагического хлама, спеша к шкафу. Снейп с интересом оглядывался по сторонам, но не отставал. Наконец, за поворотом показалась наша цель с распахнутой настежь дверцей из чёрного дерева. Я затормозила перед ним, вспомнив вдруг еще одну важную деталь, которая могла служить неизвестным сигналом, и начала оглядываться. Но под потолком сновали только фиолетовые крылья. — Что вы ищете? — поинтересовался зельевар. — Мне нужна птичка. У вас есть что-нибудь… светлое… ненужное? — спросила я в надежде, что у него найдется платок. Но Снейп только смотрел на меня с таким видом, будто серьёзно сомневался в моем душевном здоровье. В конце концов я приметила букет засохших белых роз в жуткой оранжевой вазе и, оторвав один бутон, сотворила птичку по памяти. С трансфигурацией пришлось повозиться, но в конце концов результат меня удовлетворил. Она вышла похожей, лишь одно маленькое пёрышко получилось темного цвета, там, где на розе был изъян. Решив, что такую мелочь никто не заметит, я усыпила ее и передала в руки хмурому Снейпу. — Положите ее в шкаф, когда я уйду. Она скоро проснётся… — зачем-то добавила я, отчего-то снова чувствуя неловкость и волнение. — Я постараюсь заблокировать ваши воспоминания, перепутав их с другими похожими моментами из вашего прошлого, — тихо заговорил Снейп. — Это довольно надёжный метод. Вам вряд ли удастся вспомнить что-то из произошедшего сегодня ночью, разве что смутно, будто вы видели неясный сон. Из побочных эффектов может быть лёгкое дежавю, если вам вновь доведётся путешествовать через этот шкаф и небольшое головокружение сразу после. Но временной отрезок незначителен, так что, я полагаю, обойдется без этого. Однако после таких вмешательств лучше всего дать разуму покой, поэтому я внушу вам по возвращении немедленно отправляться спать, — подробно рапортовал он, будто я могла передумать и отказаться. Мне показалось, что зельевар нервничал даже больше меня, это было забавно. — Хорошо, — кивнула я, когда он закончил. — Сэр… Вы… можете не рассказывать Дамблдору? — Я взглянула на него с надеждой. — Надо же, даже не будете устраивать сцен и шантажа? — глумливо переспросил Снейп. Я только хмуро взглянула на него, внутренне надеясь, что просьба принята к сведению. — Смерть повсюду следует за Темным Лордом, мисс Руфи… — тихо, хрипловато добавил он. Что-то глухое и тоскливое заворочалось у меня в груди. — Спасибо вам, что не дали меня съесть. Жаль, что я это забуду. Он хмыкнул и приблизился, остановившись, когда между нами оставалось полшага, и достал из рукава палочку из темного дерева. Я заметила причудливые руны на ее рукояти и подняла взгляд, встретившись с тревожными чёрными безднами напротив. Засиял зелёный свет.