Не виноватая я!

Ключ поворачивается в замочной скважине целых два раза, щеколда возвращается на свои истоки, тяжелый засов опускается. Одна за другой плотные шторы, купленные и повешенные именно на такой случай, отрезают от мира квартирку на втором этаже дома, соседи которого уже давно продали свои дома и свалили куда подальше. Те, кому извилин не хватило, эти дома купили. Затем снова съехали, не поленившись нанять особенно настырного риэлтора, лишь бы тот продал жилища рядом с местным пристанищем психов. Теперь близь дома Люси живут исключительно отморозки или просто люди, больные на всю голову. Люси знает, что этого не достаточно. На кухне она распахивает окно, избавляя комнату от стойкого запаха перегара. Толком не церемонясь, в мусорку прямо под ним, где когда-то нашлась Кана с бутылкой вина зимой, она бросает ящик с пустыми бутылками. Затаивается, вслушиваясь в вой собак на соседней улице, надеясь не услышать чей-то стон из-под мусорных пакетов местной свалки, выглядывает из окна. До рассвета оставалось всего часа три. Будто раздавленный таракан, посреди кухни валялся помидор. Чуть рядышком сиротливо кисла колбаса, а еще дальше, ближе к холодильнику, открылся приют для всей домашней живности «Курица». Едва потянувшись, Люси уже хотела взяться за уборку, как Ленин на субботнике, а потом тяжело вздохнула, выключила свет, и ушла покорять просторы своей комнаты. Дверь открывалась с трудом. Точно так же с трудом, крупно подвисая, её мозг пытался сложить два и два, дабы вспомнить, при каких обстоятельствах она еще позавчера вечером покидала квартиру. Они вернулись со столетнего задания, которого хватило на обуздание неадекватности её напарников всего на восемь месяцев, устроили пьянку, по-цыгански перебираясь из одного жилища согильдийцев в другое. Люси точно знала, что к ней домой они пришли не со всеми чемоданами, потому что еще на вокзале их встретили Кана, Макао и Вакаба. Следующее, что выдала память — орущий «ДА Я Ж МУЖИК» Нацу и то, как он стоически позирует перед лакримой в её стрингах. Лифчика на укачанную грудь ему, по всему судя, было мало, как и белых трусов, натянутых вместо шапочки. Надо было надеть еще и то, что сзади не видно, а спереди калечит людей. Люси перетрясло. Правду говорят, что душевные раны либо затягиваются со скоростью укладки асфальта в хорошую погоду, либо не затягиваются вообще. Спальня превратилась в горную местность. Одна гора, названная первопроходцами Чезанахом, радовала глаз хозяйки на люстре, и выросла она из труселей, бронелифчиков и чулочков по причине чужого идиотизма. Завидев даже то, что пряталось под половицей на черный день, когда наконец-то найдется смельчак, готовый взять её замуж, Люси даже не доползла до окна с ободранным карнизом. Освещение хромало, но горы Разберименяполностью и Можешьсразувыбросить пугали своим подножьем в виде кровати и рабочего стола даже так. Два чемодана с её вещами, распакованные частично, косметика и солнцезащитные крема улыбались детскими каракулями на стенах и деревянном полу. В памяти всплыло, как Эрза натягивала на Грея эксклюзивное вязаное белье с криком, что детей у них с Джувией пока нет исключительно по причине отмороженных бубенчиков. Сердце таких видов не выдерживало. Едва сдерживая рвущуюся наружу истерику, летящей походкой, врезаясь в каждый косяк, оцарапав о торчащий гвоздь до крови руку, Ключница проделывала все в обратном порядке. Не найдя нигде свою новенькую лакриму с новомодными примочками вроде ВГильдии, Магобука и придуманного самим Ичией Мачограма, она побледнела еще больше. Пока её лакримы нет рядом с хозяйкой, хрупкий мир и её жалкие остатки репутации истинной леди рискуют кануть в Лету окончательно и бесповоротно. В последний раз Люси, кажется, видела её, когда пили у Лексуса… это было где-то во втором часу дня… а сейчас — второй час ночи. Дом завидного холостяка Фиора после набега хвостатых и в самом деле напоминал оставленный в спешке цыганский табор. Куча дорогих вещей, золотых украшений и даже крутой монокат сначала поселили в её голове мысль, что идеальный мужчина наконец-то найден, надо связывать и тащить к себе в берлогу, пока она не превратилась в библиотекаря с завидной коллекцией книжечек «18+». Обязательно с любвеобильным садистом и пресвятой мазохисткой, в паре с их последующим становлением на путь истинный. Но завидев внутри дома гору Пивасик, хребет Водяра и сдохший вулкан Винишко, она протрезвела даже пуще прежнего. Все двери двухэтажного дома на окраине, куда она добралась без какого-либо страха стать счастьем какого-нибудь маньяка (ну какой дебил сунется на фейритейловца?), были открыты, в комнатах горел свет. Похоже, хозяин дома тоже не дотянул до конца торжества. Он нашелся на одной из террас с видом на густой лес Магнолии, по-философски смотря куда-то вдаль. Всего раз громовержец обернулся в её сторону, затем опять устремил взгляд в лес, сделав глоток из большого стакана. Люси тихонечко присела на ступеньку в полуметре от Лексуса. Неловкая пауза все затягивалась, пока Ключница с неподдельным ужасом пыталась что-то разглядеть на лакриме в руке у громовержца. Еще через минуту она успокоилась, прогоняя остатки опьянения от себя и с наслаждением вдыхая свежий воздух. С упоением она вслушивалась в тишину ночи, с убийственным спокойствием прихлопывала разношерстых кровососов или кровосисей, раз кусаются исключительно самки. Отдаленно она их даже понимала. Ты же не виновата, что для спокойного развития и выдачи здорового потомства себя родной должна сосать кровушку у всего живого вокруг?  — Ты подстриглась? — заметил он, разглядывая короткую стрижку девушки. Ключница поежилась. Вспомнив, как Нацу возомнил из себя великого парикмахера и крайне неудачно пошутил, пока она спала, девушка мрачно ответила:  — Ага. Пришлось.  — Тебе идет. С одной стороны, с Лексусом она была плохо знакома. Местами они перекидывались парой фраз, когда-то он её поддевал, а в свое время еще и чуть не укокошил, волей или не волей, косвенно или нет. Люси была слишком доброй, чтобы игнорировать его попытки начать жизнь под другим кличем. С её характером хотелось даже помочь, делом или советом, лишь бы с положительным итогом. На фоне всего дикого, сумбурного и временами непонятного Хвоста Феи, в который она втянулась, как родная в первые же дни пребывания в гильдии, он, сейчас сидящий и молча пьющий воду из огромного стакана из-под пива, был эдаким оазисом спокойствия и адекватности. Странно, правда, что молчал, но решать проблемы по мере их поступления — истинный конек фейритейловцев. После всего выпитого и на свою голову съеденного, Люси больше лакомилась на ту же воду, чем на кусок тортика Эрзы или излюбленный молочный коктейль. Протянув руку и попросив у парня стакан, после первого же глотка подавившись, Ключница задалась вопросом, как он еще не протянул ноги.  — Это что, водка?!  — Ну да… — спокойно заметил тот, пожав плечами, мол, думал, она знает. Остатки хрупкой психики накрылись медным тазом. Пытаясь откашляться, спотыкаясь, Люси понеслась на поиски кухни, надеясь найти там реально уже воду, пока горло неистово горело. Судя по всему, это была не просто водка, а фирменный самогон Макао и Вакабы. Пока она опустошала уже второй стакан, с железным спокойствием туда подошел и сам хозяин дома. То ли он давно переплюнул Кану, то ли просто не успел нашариться, но выглядел очень даже «в себе».  — Пришла, называется, за лакримой… — хрипела Ключница, стараясь сделать особенно жалостливое лицо. Это было то время, когда ябедничать хотелось больше всего. — Думаю, попью водички, успокоюсь, после того, что увидела дома… видимо, это мне так жизнь намекает, что одной водой с таким стрессом не справиться. Лексус, с пониманием взглянув на девушку, освободил часть обеденного стола на кухне, оттеснив ближе к другому краю пустые бутылки и кружки. Он пододвинул в беспорядке раскиданные стулья ближе, сел на один, а на другой указал Люси.  — Присаживайся, болельщица, — он положил перед собой золотистую лакриму девушки. Люси поежилась от старой клички, но это хоть было в свое время обоснованно и бесило не так сильно, как манера называть её странной. — Стакан можешь далеко не убирать. Мы с тобой сначала Мачограм гильдии посмотрим, и только так твою галерею… А затем, немного подумав, добавил:  — А ты протрезвела давно? Люси тяжело вздохнула, предчувствуя пиздец вселенских масштабов в исполнении абсолютно неубиваемой гильдии. Забавно, если тебя не смогли укокошить даже Акнология в паре с Зерефом, но ты сделал это сам после фразы «Смотри, как я умею» и «Фигня, во как надо».  — Не знаю… час назад начала более-менее соображать. До этого все, как в тумане.  — А я нет… как твою лакриму нашел у себя дома, так и напился по новой. Сейчас покажу кое-что… С появлением таких чудо-лакрим Люси поняла простую истину: кто меньше всего пил, у того на следующий день могут появиться собственные рабы. Взять, к примеру, фотки Нацу в стрингах и Грея в чехольчике для бубенчиков… Ключница хитро потирала ручки, предчувствуя, как заставит свою команду драить до блеска квартиру, которую те своим внеплановым празднованием превратили в самый настоящий свинарник.  — О, а это мой любимый момент, — тыкнув на картинку с преисполненным ужаса лицом Эвер, заметил громовержец. Люси успела заметить лишь подпись под видео: «ЛЮСЯ МУЖИК!!!»  — Ты ломаешь мне тазик на голове, обвиняя в отказе почесать за ушком, — добавил мужчина, тяжело вздохнув. — Правда, виновник этого был воспылавший ревностью Саламандр, но тебя это уже мало интересовало. Эпическим полетом тазик приземляется на светлую голову прифигевшего Дреяра, пока сама Ключница заливается слезами, обвиняя всех и каждого в том, что её никто не любит. Вообще-то, с точки зрения здравого смысла отказ раздеть и покатать на спинке был вполне обоснованным, но Люси была твердо уверена, что все дело в ней и она не достойна жить.  — Лексус… Ле… Лексус… ради бога, прости! Это не я… это все самогон Вакабы и Макао… да я бы ни в жизни… То ли это на него так алкоголь действует, то ли внук Макарова просто смирился и принял позор всей его жизни, но он выглядел на удивление спокойно. Люси даже сказала бы, как удав. Хотя, знай она о том, что натворила, обходила бы Лексуса десятой дорогой, не то что пришла к нему домой. А что будет, когда он протрезвеет? Инстинкт самосохранения вдруг ожил и мрачно подал голос из закром её перепуганной до смерти душеньки, набирая на лакриме сообщение: «Тікай з города, тобі пизда». Промотав чуть дальше, тот с коварной усмешкой заметил:  — Э, нет… это было только саке. Еще у меня дома. Тазик, кстати, пытался спалить твой Драгнил, надеясь эдаким образом избавиться от улик. Право, железо не горело. Пришлось заставлять Рэдфокса по-черному сожрать остатки. А вот это — уже их самогон. Место происшествий выпало из памяти заклинательницы духов начисто. Она не была уверена, смогла бы хоть когда-нибудь вспомнить это без помощи данного видео, но увиденное с первых секунд заставило стыдливо приложиться головой об стол.  — Мне конец… мне конец… завтра за мной приедет черный монокат, и больше никто и никогда меня не увидит… но сначала ты протрезвеешь, и помяни, как звали… — бормотала Хартфилия, ища взглядом, куда бы спрятаться, старательно изображая раскаяние. Может, он поймет, что она не специально, и все с рук спустит? Лексус любезно отмотал видео назад, показывая пропущенное. Из динамиков доносился томный голос: «Тебе скучно и одиноко? Тебе нечем заняться и хочется ласки? Штамп в паспорте все исправит! — Ключница любовно поглаживала нового главу отделения Совета Магнолии. — Знаешь, я сегодня многое поняла… если тебя никто не любит, значит, с моря погоды ждать не надо. Хватаешь за шкирку и в ЗАГС. Где у вас тут ЗАГС? Ты же не женатый, да? А любить меня будешь?» В ответ бедняга с ужасом помотал в стороны головой, глядя, как на заднем фоне Эрза задумчиво вертит в руке скальпель, а Нацу влетает в помещение Совета с криком: «А я не понял…»  — У него жена… и трое детей… я же… мы же… что я натворила?  — Ничего, как ты позже уточнила криком: «Не виноватая я! Он сам пришел!», — огорошил её громовержец. — Только произвела попытку добраться до сердца через желудок, а потом отпустила. Видео, где ты суешь ему руку в рот, просто решили держать при себе на случай острой необходимости. Огромная кружка с самогоном так и манила. Смелость, конечно, дело хорошее, но не такое, как отсутствие совести. Она на время притворилась мертвой, а сейчас вовсю распевала диафрагмы, сетуя на отсутствие дома мозгов и поехавшую крышу.  — А это что? — оживилась Люси, заметив под одним из видео очередной комментарий от Эльфмана. «Нацу не мужик! : ((((((» — лаконично гласил он. Лексус тут же включил по просьбе видео, представляя девушке картину, как все в том же Совете между Эрзой и Нацу завязался спор, когда, кому и с кем лучше иди портить страничку в паспорте. «Я на тебе никогда не женюсь! Я лучше съем перед ЗАГСом свой па…» — не допел драгонслеер, получив бутылочкой с мутным содержанием в глаз. Люси прыснула смехом, чувствуя, что если косячить вместе — совесть не так возмущается.  — Не, ну все правильно сказал… навряд ли нашелся бы такой бесстрашный, — пожал плечами Дреяр. Его любимая шуба где-то затерялась, и Люси было страшно даже подумать, куда именно она пропала и по чьей вине.  — Это конец! Я никогда не выйду замуж! — поднимаясь из-за стола и нервно расхаживая по кухне в поисках чего-нибудь поесть, в сердцах воскликнула девушка. Припасов не обнаружилось, а в холодильнике уже повесилась мышь, поэтому Ключница лишь бродила туда-сюда, грызя ногти.  — Да чего ты заладила с этой женитьбой, болельщица? — удивленно вскинул брови драгонслеер. Лексус с любопытством наблюдал за метаниями внеочередной гостьи, искренне не понимая, чего девушка в свои двадцать так мучается вопросом своего мужеустройства. Вообще-то, там перед «так мучается» надо было вставить «все еще», потому как причина её одиночества была ему крайне непонятная. Она девушка видная, а по слухам, хозяюшка, да и вообще, с какой стороны не посмотри — чуть не идеальная! Право, немного истеричка… но какая разница? В гильдии все давно уже готовились к выдаче её замуж за одного крайне нелогичного драгонслеера.  — Что значит «чего»? — возмутилась Люси. — Да кто, по-твоему, с Хвостом Феи свяжется?!  — Но ты же вроде с Саламандром… у вас там, говорят, свадьба, ребенок намечается… Оп! Вот это новости! Пока она тут мучается, думает, гадает, почему от неё мужской пол конвульсивно шарахается, её уже и замуж выдали, и детей наванговали… интересно бы знать, кто это у них в гильдии записался в гинекологи. Люси бы ему быстро выписала от психиатра справочку о слабоумии, да отправила еще и к травматологу без очереди.  — Какая свадьба?! Какой ребенок?! — она схватилась за сердце, шокировано уставившись на громовержца. Это где же он так головой успел приложиться? — Что же ты так убиваешься, Хартфилия? Ты так не убьешься... надо Саламандра убивать... Дальнейшие мысли прервал писк лакримы. Люси подлетела обратно к столу, схватила самогон, и сделала несколько щедрых глотков. Шок и злоба на «любимую» гильдию были сильнее желания закусить.  — Эй, болельщица, ты там полегче, — все еще помня угрозы протянуть ноги, если он протянет к ней руки, аккуратно забрал у девушки кружку Лексус. Самогон первых пьяниц гильдии убивал любой здравый смысл, совесть и инстинкт самосохранения в светловолосой головке заклинательницы.  — Там наши прямой эфир в Мачограме запустили… — хрипло пробормотала Люси, чувствуя легкое головокружение, полученное еще из-за первых глотков, когда содержимое кружки было принято за воду. Схватив лакриму, она беспечно уселась офигевшему драгонслееру на колени. «Люська! Люси, ты где? ЛЮСИ!!!» — носился, как угорелый по гильдии Нацу. Кто-то наконец-то свалился посреди гильдии спать, на фоне Вакаба, Макао и Кана из-под стола сонно орали, что в «домике» больше трех человек не собираться. За трансляцией наблюдали пять тысяч человек. На мачограм гильдии подписался чуть не весь город, тщательно следя, лишь бы не пропустить момент, когда безопаснее не высовываться из дома, а когда и вовсе лучше бежать к чертям собачьим в лес, да лишь бы подальше от местного дурдома.  — Ну, щас начнется… — простонала Хартфилия, сползая с колен Лексуса. Тот, уже совсем теряя нить её логики, чуть притянул за талию девушку к себе.  — Что начнется? — нахмурив брови, уточнил громовержец. С минуту рассматривая друг друга, думали они в разных направлениях, но с общим итогом и скоростью движения. Пока Люси лелеяла план мести за испорченную личную жизнь и даже мельком допускала мысль, что Лексус, в принципе, когда под градусом, очень даже не страшный. Да и вообще что маг, что мужик завидный… наверное, один из самых адекватных в их гильдии. Тем временем громовой убийца драконов вспоминал фотки Драгнила в её белье и прикидывал, какой у блондинки размер груди. То, что она умная и хозяйственная уже давно мимоходом узналось само собой, но вот любопытство, как известно, страшная сила.  — Он сейчас побежал ко мне домой. Так как я вырубила всюду свет, а пока еще была конкретно угорелая врезалась в косяк, — Люси отодвинула рукав кофточки, показывая внушительную царапину на руке, покрывшуюся рубцом, — задела торчащий гвоздь и оставила следы крови… он решит, что меня кто-то либо похитил, либо… похитил. Другого не дано. Здесь он будет минуты через две. Легко вырвавшись из цепких рук, Люси подлетела к газовой плите, прикидывая, какая из трех висящих на стене сковородок тяжелее. Самогон подсказывал, что чугунная средняя. Повертев, будто истинное смертоносное оружие, сковородку в руке, Ключница хмыкнула, после чего начала рыскать взглядом по комнате в поисках наиболее подходящего места. Вместо двери был арочный проем, идеально подходящий для вражеской засады.  — Болельщица, скажи честно, где ты титул почетной динамщицы получала, раз Нацу за тебя так вцепился, а ты и не вкурсе? — делая глоток все того же пойла, поинтересовался Лексус.  — Да мы просто друзья, но он почему-то считает, что для друзей парня и девушки, а тем более напарников, нормально спать в обнимку в одной кровати, вместе купаться, переодеваться и «пиздить всякого козла, с которым я еще не говорил, но знаю, что он не уважает Хвост Феи»! Дреяр даже присвистнул, конкретно офигев от таких подробностей. Так у Громовержцев в команде, оказывается, никакой дружбы нет… и никакая они не команда вообще.  — М-да, мужик тебе нужен явно со стальными яйцами… — пробормотал он.  — Типун тебе на язык! — перекрестилась Люси, чуть не рассчитав траекторию. Рука, неправильно поняв желание по отношению к Нацу «Глаза б мои его не видели!», чуть не исполнила его наполовину. — Гажил занят! Послышался грохот и топот ног. Только переступив порог, Нацу уже звал Лексуса, скотину эдакую, на бой. В воздухе заплясали искры. «Леопольд, выходи, подлый трус!» — с усмешкой прокомментировала мысленно заклинательница духов, щедро замахиваясь сковородкой. Снаряд прилетел четко в цель.  — Пять минут, полет нормальный! Айя! — выдал Хэппи, хихикая в лапку, пока его огненный друг распластался на полу с шишкой на голове и звоном в ушах.  — Или не нужен…. Лексус посмотрел на заклинательницу, счастливо улыбающуюся от уха до уха, оценил, как метко она вырубила нежданного гостя, и подумал, что ему больше нравится: эта златовласая девушка с привычкой случайно дебоширить или спокойная жизнь?