***
Трансляция начинается, Леа сидит перед телевизором с попкорном, сложившись в позу лотоса, и с замиранием сердца ждет появления ее возлюбленного. Ждать приходится довольно долго, поэтому некоторое время Леа слушает интервью известных актеров и актрис Норвегии, не особо интересовавших ее. Зато Леа интересует их внешний вид. Все они появились на этом мероприятии во всем своем великолепии, но Леа кажется, что недостаточно великолепно. Будь она там, она бы обязательно надела на это платье свитер. А вот на этом прекрасно бы смотрелась шелковая майка сверху. Будь она там. Слова, пронесшиеся у нее в голове со скоростью света, заставляют ее вздрогнуть и снова задуматься о своих подозрениях. А почему ее нет, собственно говоря? Глупо ревновать Хенрика к коллеге по съемкам. Они никогда, никогда не будут вместе. Они не любят друг друга. Нет. Максимум, кем они могут быть — друзьями. Ведь они друзья? Это она его девушка. Он просто друг. Девушка всматривается в огромный экран плазменного телевизора, выискивая Хенрика хотя бы в толпе. Наконец находит. Он дает какое-то интервью.***
Кучу интервью. Кучу блядских интервью. Лучше бы она вовсе не смотрела эту трансляцию, хватило бы и фотографий. Эти ебаные интервью разрушили все ее мировоззрение. Мы с Тарьяй хорошие приятели. Хорошие приятели? Ты блять издеваешься или что? Ни с одним своим лучшим другом так не обходился, а тут с «просто хорошим приятелем» чуть ли не потрахались прямо на ковровой дорожке. Да даже с ней, с его девушкой, с его поддержкой и опорой он не такой. Он никогда не заботился о ней так, как о нем. И Леа это прекрасно понимает, хоть и пытается убедить себя в обратном. Пакет с попкорном заменяется бутылкой вина, и легкое расслабленное настроение меняется на напряженное и нервное. Что еще ожидать от Хенрика? Каких еще блядовзглядов не видела вся Норвегия? В следующий раз он отнесет мальчишку до зала на руках? И Тарьяй тоже хорош. Невинный ангелочек, пожирающий взглядом ее парня. Это ее парень. Какого черта тогда? Хенрик самый очаровательный парень в мире. Ох, Леа это знает. Леа прекрасно знает и не желает даже думать, что этот «очаровательный парень» спит еще с кем-нибудь. Да лучше бы он переспал с кучей своих фанаток по всему миру, чем с этим вот Тарьяй Сандвиком Му.***
Леа сидит на краю крыши и, свесив ноги, допивает бутылку вина. Грудная клетка трещит по швам, в очередной раз от каждого воспоминая, от каждого пережитого ей мгновенья. Казалось бы, что произошло такого ужасного? Просто ее парень поцеловал просто его хорошего приятеля у всей простой Норвегии на глазах. Ничего сверхъестественного. Однако злость и обида переполняют девушку. Переполняют, и заставляют кинуть ни в чем неповинную бутылку вниз с пятиэтажного дома Звон стекла громко раздается по безлюдной улице. В чертовы пять утра нет никого. Никого, кто мог бы забрать ее с этой чертовой крыши и успокоить. В пять утра с ней только вторая бутылка алкоголя, которую она пытается открыть уже третью минуту и запах предательства в воздухе. Но не только предательства. Леа замирает, так и не открыв злосчастную бутылку. Замирает в той позе, в которой сидела и боится пошевелиться. Она здесь не одна. -Не надоело еще? -тихо спрашивают сзади. -Надоело, -шепчет Мейер и пытается поднять ногу, чтобы обнять свои колени. Балетка слетает с правой ноги, упав в то же место, куда только что улетела пустая бутылка. Леа истерически смеется и кидает вторую, оставшись босиком. Она все-таки обнимает свои колени, уткнувшись в них и еле сдерживая слезы. Ступни ступают на холодный камень и вызывают дрожь по всему телу. Но скорее всего, вся ее кожа покрыта мурашками из-за теплой руки на ее плече. Леа даже не стоит поворачиваться, чтобы понять, кто стоит сзади. Запах, сладкий аромат свободы, детства, сладкий аромат ностальгии пронизывает девушку с ног до головы. Запах, который невозможно забыть. Пахнет чем-то невероятно приятным. То ли персиками вперемешку с мандаринами и ванилью, то ли мокрым асфальтом и кустом роз. То ли этот запах существует сам по себе. Когда с ней рядом садится обладатель того самого запаха, Леа без раздумья кладет свою голову ему на плечо. Леа даже не нужно поворачивать голову, чтобы узнать, что рядом с ней сидит человек, которым она когда-то очень дорожила. Дорожила, а что случилось потом? Что изменилось с того момента? Ведь ровным счетом ничего. Кроме того, что она собственноручно все проебала. Проебала все. Людей, таких дорогих ей, таких родных. Мгновения, которые хотелось переживать снова и снова. Любовь, которую ей дарили ежедневно. Тихие вечера в походах, за которые она могла продать душу Сатане. Смех ее лучшей подруги… Все бы отдала, чтобы услышать его снова. -Почему все так? -спрашивает Леа, будто в пустоту, даже не надеясь услышать ответа. -Все возвращается рано или поздно, моя милая подруга, -казалось бы такие злобные слова, но Леа не чувствует в них злобы. Только сострадание. И тут, наверное, приходит край всем ее эмоциям. Край всему. Она не может контролировать больше себя и срывается. Девушка начинает плакать, утыкаясь в плечо самому дорогому ей человеку. Плачет, оставляя на чужом рукаве кучу мокрых пятен. Жалобно всхлипывает, как маленький котенок, потерявший маму. -Прости меня, Хенни, -и в ее голосе чувствуется искреннее раскаяние, какого никто не слышал от нее уже много лет. А Хенни давно простила. Простила, когда поднималась на их любимое место каждый день. Простила, когда поднялась сегодня, как обычно, и увидела там Леа. Простила, когда ее сердце сжалось от вида такой строгой на людях и такой маленькой, вжимавшей в себя колени, когда осталась одна. Простила, когда та упала ей на плечо и когда измочила ее рукав в собственном страдании. Простила, когда перебирала ей волосы, пока та лежала у нее на коленях. Простила, когда их пальцы сплелись в одно целое. Простила, когда Леа впилась в ее губы. Хенни не знала, от злости и от желания отомстить Хенрику, или от большого количества выпитого алкоголя, или от того, что соскучилась по ней, но Леа это делала. И самое приятное во всем этом было, что Мейер не ушла после этого. Не ушла, а просто легла рядом с ней и они долго смотрели на небо. Леа время от времени прижималась еще сильнее и вдыхала, вдыхала этот чудесный запах. А Хенни смеялась. Смеялась так, как долго хотела Леа. Смеялась от ее рассказов, от ее движений и от банальной улыбки. И пусть катится в бездну этот чертов Берген. Но двенадцатое мая девушка вряд ли забудет.