— Эй! Какого квинта?! — возмущенно заорал заправщик, когда, едва за его спиной закрылась дверь лифта, почувствовал, что его нагло лапают за крылья.
— Ну тише, тише, Октанчик, — елейно отозвался из-за спины Оверлорд. — Я просто хочу воспользоваться советом и высказанным пожеланием нашего лидера и устроить нам действительно не скучную поездку. А то мы тут все уже настроились, а тут ты входишь и обламываешь нам с парнями весь кайф. Я требую компенсации.
— Дырку от гайки тебе, а не компенсацию, — рыкнул заправщик, пытаясь стряхнуть с крыльев оверлордову лапу, и только по дружному гоготу всех присутствующих сообразил, что сейчас сморозил.
— Да я и не про-отив, — похотливо промурлыкал шестифазник, потирая плоскости крыла, чувствительные у всех летучек без исключения, а вовсе не только у сикеров, как ошибочно считали многие бескрылые.
Наблюдавший за этой сценой Сиксшот неожиданно почувствовал, как что-то поскребло его по маске. Нежданной и отвлекающей от интересного зрелища помехой оказались пальцы стоявшего рядом Блицвинга, смотревшего на него с лёгким безумием в улыбке и мерцающей оптике.
— Си-икст, открой личико. Ну открой, а?.. — пальцы вновь поскребли по маске шестифазника, обалдевшего настолько, что вмиг забывшего даже о том, что сейчас происходило на расстоянии вытянутого манипулятора.
— Проц перегрелся? — хмуро поинтересовался он у танколета, убирая от лица чужую руку — «тянут тут всякие». — Шлем проломить, чтоб проветрился?
— Сикст, ну что ты такой нудный? — произнес Блицвинг с лёгкой обидой, но убираться из личного пространства Сиксшота не спешил, а вновь потянул манипулятор к маске и совершенно по-сикерски встопорщил крылья.
Сикшот провентилировал. «Ну точно, микросхемы в процессоре поплавил», — подумал он уже далеко не так возмущённо и агрессивно как клик назад, и уже с совсем другим настроем сам потянул руку к этим крыльям, всё-таки отщелкивая маску: «Действительно, почему бы и нет? Не принимающим же он мне быть предлагает. Зачем же отказывать товарищу?»
— Смотрю, только мы с тобой не у дел тут остались, — ухмыльнулся Блек Шеду Астротрейну, выразительно покосившись на попутчиков.
— Даже не думай, — Астротрейн постарался оказаться от него максимально далеко, ну или хотя бы чтоб между ними оказались Сиксшот и Блицвинг.
Пискнул прижатый к створке двери Октан, попытавшийся увернуться от очередного поцелуя. Но похоже этот раунд был всецело за Оверлордом, не только активно мешающим заправщику шипеть проклятья и ругательства, но и лишившим его опоры, устроив и удерживая одно из серво Октана у себя на поясе. Зрелище конечно весьма интересное, как и похоже полностью слетевший со всех катушек Блицвинг, столь активно желающий отдаться Сикшоту, что Блек Шеду очень сомневался, что трехрежимник не превратится в технического актива, едва начнётся токообмен, и не важно чьи провода в кого засунуты. У него же сейчас была своя задача: добраться до одного упрямого шаттла, зажавшегося в уголок и мерцающего оттуда оптикой. Задача осложнялась тем, что Сикшот и Блицвинг, хотя правильней было б сказать Блицвинг и Сикшот, вовсе не были неподвижно застывшими статуями, и протиснуться между ними и стенкой лифта для крупного трансформера было ещё тем тестом на ловкость и гибкость.
— Полезешь — трансформируюсь, — пригрозил Астрорейн, сразу разгадавший движение шестифазника.
— Да ну его, Шеду, — Блицвинг, не отвлекаясь от обхваченного его серво Сикшота, поймал пробиравшегося по стеночке Блек Шеду за плечевую накладку. — Иди к нам, — он притянул шестифазника к себе и, пользуясь тем, что глосса Сиксшота хозяйничала в его открытой медпанели, впился в не сопротивляющегося, хоть и удивленного десептикона поцелуем.
— Чувствую в себе силу великую, — пафосно поведал Блиц разрывая поцелуй, — мало мне одного шестифазника, двух хочу! А Астро пусть смотрит и завидует.
Астрорейн на это только фыркнул, тут же переключив внимание на застонавшего от резкого подключения Октана. Отодранная с креплениями паховая пластина валялась рядом на полу.
— Ты дезактив, — шипел заправщик, поневоле скрываясь на статику, — я отомщу…
— А я постараюсь, чтоб тебе понравилось и мстить расхотелось, — промурлыкал под рокот своего движка Оверлорд, поднимая напряжение в их общей на данный момент электросети.
Блицвинг тоже застонал, откидываясь на Блек Шеду и давая доступ обоим своим партнёрам.
— А кто вставит мне шланги? — капризно осведомился трехрежимник, когда разъёмы обоих портов оказались забиты штекерами. — Я требую шланги в шлюз! Даже если придётся позвать кого-то третьего.
— Сами справятся, — ухмыльнулся Блек Шеду, адресовав встрепенувшемуся было Астрорейну ехидную ухмылку.
— Я тоже хочу топлива, — облизываясь, прошептал Оверлорд, — что там принесено у сладенького Октанчика?
— Подавись, — прошипел заправщик, давая доступ в горловину, а то чего доброго этот
идиот начнёт сам пробивать дорогу, сминая дефицитные диафрагмы и выдирая шланги. О чем сейчас заправщик жалел, так это о том, что не залил в баки чего-нибудь ядрено ядовитого.
Обмен топливом запустили одновременно, добавив к густому аромату масла, хладагента и паленой проводки запах жидкого топлива. От этого запаха, особенно сильного в столь маленьком помещении, сбоили гироскопы, и Астрорейн поймал себя на том, что сползает на пол кабины, прилагая все усилия, чтобы не вывалить интерфейс оборудование на всеобщее обозрение. Открывшийся шатлу вид снизу был просто умопомрачительным: прямо перед оптикой, подсвеченное двумя искрящими скрутками, вибрирующими в сжимающих такое богатство проводов портах, находилось негерметичное, по причине сразу двух вставленных, вернее непонятно каким чудом впихнутых шлангов, шлюзовое соединение.
По шлангам бежали капельки топливной смеси, собираясь в ручейки, очерчивающие рельефность трубок, и вновь распадающиеся на отдельные капли, чтобы дробью сорваться на пол.
Заставив себя оторваться от этого зрелища, Астро не нашёл спасения, ибо взгляд его уткнулся в Оверлорда и Октана. Тут тоже вовсю пользовались способностью больших трансформеров вести топливный коннект одновременно с токовым, обеспечив тем самым подсветку разрядами. Проводов и шлангов здесь было конечно всунуто не так много, как в Блицвинга, но зато все было надежней и основательней. Всякое сопротивление уже было подавлено от слова совсем, и сейчас Октан действовал согласно известной рекомендации «просто получай удовольствие», из вредности изображая балку, то есть повесив на партнёра весь коннект, а заодно серво, манипуляторы и запрокинутый шлем, только мерцанием оптики выдавая, что он онлайн. Но при этом неукоснительно соблюдал правило хорошего заправщика, — «ни капли мимо», — герметично зажав всунутый в него шланг, по которому то в одну, то в другую сторону волнами прибегали бугры, свидетельствующие об интенсивности и направлении перекачки. Оверлорда такое положение дел похоже вполне устраивало, и он толчками подкидывал насаженного на шланг и скрутку партнёра на своих бедрах, собственнически лапая его за бедренные шарниры.
Вот этого Астрорейн выдержать уже не мог. Со стоном, который к счастью потонул в издаваемых его соседями звуках, он отщелкнул паховую пластину и, с облегчением выпустив наружу уже сформировавшуюся скрутку, потянул за собственные провода, запуская пальцы второго манипулятора в собственный порт.
***
Из подзарядки Проула вывел навязчивый звонок одновременно со стуком в дверь отсека. Тактик медленно сел на платформе и тяжело провентилировал, проверяя комлинк. Никаких срочных вызовов: как Прайм и приказывал, принудительно отправляя Проула отдыхать.
Тогда кто так ломится в его отсек? Неужели Тарантулос? Нет, этот шлак проник бы через вентиляцию, как бывало уже не раз. Проул стравил пар и поднялся, чтобы разузнать, в чём дело. Вряд ли бы его стали беспокоить по пустякам, у него итак много работы. Может быть это Джаз?.. Проул мотнул головой, прогоняя эту мысль, уж слишком невероятной она была.
Тем более, что сегодня лейтенант на базе отсутствовал — сопровождал Спайка по какому-то важному и супер секретному делу, а по сути, составлял ему алиби для беременной жены.
Проулу оставалось только надеяться, что алиби нужно исключительно Спайку, и человек не прикрывает из солидарности друга в какой-нибудь авантюре. Ага, в той самой, с лиловым знаком на кассетной деке. В любом случае раньше утра они вряд ли появятся на базе.
Незваный гость уже начинал нервировать, и Проул поспешил открыть, сразу же ловя чужой манипулятор, вновь норовивший постучать.
— Родимус? — с долей изрядного недоумения спросил он, разглядывая гонщика, который ослепительно улыбался и не торопился вернуть управление манипулятором себе.
— Привет, Проул! Надеюсь, я не отвлёк? Хотел предложить тебе сконне… Проул, что это у тебя? — взгляд Родимуса замер на капоте. Тактик мигнул оптикой и также посмотрел на свой капот, а после все его мысли разбежались. Тарантулос…
— Это накопотник? — оптика молодого Прайма приобрела выражение удивленное и заинтересованное, а так же плохо скрываемые попытки заглянуть за спину тактика в его отсек, что никак не вязалось с неумелыми попытками сгладить неловкую ситуацию.
— Проул, я и подумать не мог… То есть я и не собирался думать! Праймус, прости, Проул, я сотру это из баков памяти! Никто на базе ни за что об этом не узнает, клянусь Всеискрой!
Такого нейтрального выражения фейсплейта у тактика Родимус никогда не видел, а собственный манипулятор опасно близко сжали напряжённые пальцы. Но вот оптика Проула в очередной раз мигнула, пальцы разжались и потянулись к капоту, с треском разрывая накопотник. Родимус вентилировал на грани слышимости, когда сплетённая вещь прилетела ему в фейспейт, а дверь с тихим шорохом закрылась. Накоптник ещё медленно сползал с его фейсплейта, когда в отсеке послышался грохот, и Родимус вздрогнул всем корпусом, представив, с какой яростью Проул переворачивает собственный стол. Гонщик стравил пар и поспешил ретироваться, сбегая от злополучного отсека как можно дальше. Как он вообще додумался пойти к Проулу? Сам Юникрон нашептал, не иначе!
Оставшись в своей каюте в одиночестве и сорвав зло на ни в чем не повинной мебели, праксианец медленно сполз по стене на пол и запустил усиленную вентиляцию систем, пытаясь прогнать таким не логичным образом ощущение полной безнадеги из своего процессора.
«Вот почему так, — с обидой подумал Проул, глядя на обломки стола, — те мехи, к которым тянется искра и при взгляде на которых теплеет корпус, готовы предложить лишь искреннюю дружбу и сочувствие, зато все остальные просто не дают и цикла прожить спокойно своими домогательствами». Ну, про всех-всех остальных, было конечно явное преувеличение, но навязчивых поклонников у автоботского тактика действительно хватало.
Тут были и соратники, как сознаковцы сейчас, так и сослуживцы в «давным-давно», прозвавшие его «помешанной на отчетах ледышкой не способной расслабиться и веселиться». Под последним почему-то подразумевалось участие в дружеских пьянках и оргиях, которые Проул и в самом деле брезгливо избегал. И противники — когда-то просто преступники, а ныне десептиконы, к которым многие из них и примкнули — те вообще не нагружали свой проц пониманием того, что наличие симпатичных дверок ещё не значит, что надо тянуть к ним загребущие манипуляторы. И… хорошо что это «и» в фейплейте некоторых довоенных сенаторов, давно в большинстве своем отправилось с докладом к Праймасу (может хоть там им объясняет, что общество делается не только на власть держащих и готовых на все интерботов — Проула передернуло от даже мимолетного воспоминания, но он встряхнулся, загоняя их в дальние блоки памяти), и Тарантулос — о да, Тарантулос это отдельная статья.
Нет, конечно приятно, что кто-то смотрит на тебя не как на симпатичную гайку на один цикл, а с наисерьезнейшими намерениями и планами, гораздо неприятнее, что твоё собственное мнение в этих самых планах учитывать не собираются от слова совсем, а уж то, что в результате этих проявлений внимания заместитель действующего Прайма становился посмешищем для всей автоботской базы как минимум раз в цикл, уже ни в какие ворота не лезло. Но, похоже, по последнему пункту единомышленников у Проула не было…
И не предвиделось, по крайней мере пока для большинства автоботов, включая Оптимуса Прайма, шлаков учёный оставался «неразумной зверушкой, прибившейся к автоботам», и почему-то: «Ах, Проул, что ты злишься, он же заботится, и это так мило», — особенно привязавшейся к тактику, хоть и считавшейся питомцем командира веркеров. И ведь не возразишь ничего, потому что это шлаково инкогнито — было требованием самого Проула.
Так что оставалось терпеть выходки «милой зверушки». С десептиконами-то хоть без вопросов — от врагов всего должно ожидать. Особенно от тех из них, кого еще до войны лично ловил и сажал в тюрьму. Тех, для кого он — частица навсегда потерянного, благодаря им же, милого мирного Кибертрона, и которые, благодаря своей привычке «брать что понравилось, не считаясь ни с чем», лучшим средством от заевшей ностальгии считают подловить и потискать меха из своего довоенного актива. А теперь ещё и Родимус со своим предложением. Это нормально?! Да??? Или он, Проул, хоть чем-то дал понять, что с подобными просьбами можно обращаться именно к нему? Бывший полицейский раздраженно пнул останки стола.
***
В темной-темной комнате, точнее в грузовом отсеке Немизиса, освещение в котором выключили не столько для придания нужной атмосферы, сколько для не привлечения излишнего внимания к собравшейся компании — мера позабавившая Саундвейва, даже больше, чем подслушанный разговор, который, по мере опустошения энергоновых кубов, все больше приобретал сходство с посиделками белковых, вот при подобных же обстоятельствах.
— …и если десептикон не разнулится в течении трех планетарных циклов, — проникновенно вещал один из конов, понизив звук вокалайзеров до негромкого шипения, — то, как только планета перейдет терминатор четвертых, он трансформируется в биологическую растительную массу, которую тутошние белковые называют «тыква», — сикер огляделся, оценивая реакцию собравшихся.
— Варп, ты мне честно скажи, как ученому, как химику скажи: что ты себе в энергон мешаешь? — подал голос сидящий на соседнем ящике Миксмастер, — я тоже такое хочу!
— Ага-ага, поделись с товарищами! — потребовал ещё кто-то из конструктиконов.
— Ничего ты не понимаешь, — Скайварп не желал сдаваться и признавать, что сочинять страшные истории он не умеет. — Это проклятие белковой планеты. Сами скоро увидите…
Ответом был дружный смех, а потом очередь рассказывать перешла к Скрепперу, который не стал оригинальничать, а рассказал историю про Ржавый Манипулятор, Хук Некробота вспомнил, Лонгхол — квинтов… А Саундвейв вскоре утратил интерес к пьяной компании — все равно, если что, камеры все запишут.
Третий в командовании десептиконов ещё раз просмотрел данные со всех камер базы, чуть дольше других задержавшись на камере с лифтов, где шестифазники и трехрежимники устроили оргию. Отключив вызов лифта с этажей, чтоб некоторым особо стеснительным многорежимникам не пришлось дезактивировать случайных свидетелей, Саундвейв спустил его на уровень трюмов Немизиса — с той же целью. Потом убедившись, что до утра он не только не понадобится, но скорей всего его и не хватятся, трансформировался в магнитофон и тихо покинул подводную базу в когтях у Лазербика. На эту ночь у связиста были свои планы.
***
Больше всего Спрингеру хотелось уйти из перезагрузки сразу в перезарядку, затраханный корпус просто умолял об оффлайне, но отрубиться ему помешали странные звуки. Очень близко кто-то очень тонко и прерывисто вскрикивал и хлюпал, при этом совсем не было слышно лязга брони характерного для интерфейса.
Все-таки сфокусировав оптику, Спрингер не поверил своим окулярам: Верити, без всякой одежды, закусив губу, сидела на самом краю стола, опираясь на руки и широко разведя колени, а один из наиболее органических кабелей принявшего робоформу Тарантулуса проникал в нее самым своим кончиком, заставляя девушку издавать те самые звуки.
Мгновенно поняв, что девушку ничего не связывает и не удерживает, а значит все происходит добровольно, Спрингер тут же успокоился и начал наблюдать за необычным действом.
Девушка выгибалась от каждого движения кабеля внутри нее, но почти не двигалась с места, зато две сферы на ее чейсплейте, — «груди» — вспомнил название автобот, каждый раз подскакивали и описывали круговые движения своими заостренными макушками. Спрингер подумал, что за все время пребывания на Земле, он еще никогда не видел ее обитателей без одежды. Интересно, а у холомодов она снимается?
— Онлайн, Спрингер? — не отрываясь от своего занятия, спросил Тарантулос, заметив, что у них с Верети появился наблюдатель.
Девушка тоже повернула голову и, взглянув на Спрингера, залилась румянцем.
— Ты… не… ах. Прости, я не то… — сформулировать мысль и уж тем более выразить ее, ей было в этот момент сложновато.
— Все нормально, все хорошо, Верити, — успокаивающе произнес Тарантулос, и не думая прекращать свое занятие. — Спрингер все понимает. И ничего страшного, что он посмотрит, ты же смотрела на нас.
— Верети, ты в порядке? Он не заставляет тебя? — на всякий случай спросил трехрежимник.
— Нет, все…аха… нормально, — девушка мотнула головой, тряхнув волосами, — я… просто… ммм… Сильно… Просто зашла и увидела вас… и…
— И сама сильно возбудилась, — закончил за нее Тарантулос. — А я немного помог.
— Тогда все нормально, мы ж все здесь свои, — успокаивающе улыбнулся Спрингер, — ты ведь тоже крушитель.
— Ты ей не повредишь? — спросил он уже у Тарантулуса, замечая, как по поднимающемуся в низу живота бугорку прослеживается движение в теле органички инородного предмета.
— Я не делаю ничего, для чего не было бы приспособлено ее тело, — авторитетно заявил паук, — разве ты не видел такого в их порно?
— Я и порно-то с органиками не видел, — признался автобот.
— А зря. Завлекательное зрелище для тех, кто в этом понимает. Хочешь поучаствовать?
— Мне кажется, предлагать это должен не ты, а она.
— О, не сомневайся, с вами она хочет гораздо больше, чем со мной, — ухмыльнулся Тарантулос, — и уж точно больше, чем с представителями своего вида, правда, Верити? — ответом был кивок, невразумительный стон и очень выразительный взгляд.
— Но почему мы, то есть трансформеры? — удивился Спрингер, подходя к столу и опускаясь на колени, чтоб оказаться с Верити на одном уровне.
— Ничего странного, — с улыбкой пояснил ученый арахноформер, — даже люди заметили, что животные редких видов, которых они брали детенышами под свою опеку, став взрослыми, не спешили заводить пару с представителем своего вида, а пытались ухаживать за представителями того вида, что их вырастил.
— Но ведь Спайк…
— Спайк попал к вам уже взрослым, и его пара, думаю, далеко не первая его партнерша, — прервал паук, заметив, что Верити начинает хмуриться. — Если тебе интересно, Спрингер, я потом прочитаю тебе лекцию о "ложном импринтинге", а сейчас, я думаю, ты не для того сюда подошел.
— Да-да, конечно, — тут же закивал автобот, — что мне делать?
— Для начала, возьми ее в ладони, — начал инструктаж ученый, вытащив свой кабель, чтоб случайно не протолкнуть слишком глубоко и не порвать хрупкую органику. — Я ненадолго покину тебя, малышка.
— Вот так, — он кивнул, увидев, что девушка расположилась в манипуляторах Спрингера, как на кресле, — а теперь откинься и разведи ножки, чтоб я и Спрингер все видели.
— Умница. А теперь ты, погладь большими пальцами вот эти сферические выросты, только не придави, а то сделаешь больно. Тут у органиков расположены молочные железы, они очень чувствительные в такие моменты.
Верити тихо застонала, но едва напугавшийся Спрингер поднял пальцы, замотала головой.
— Верни, хорошо же…
Спрингер писал происходящее на оптику, чувствуя, что без этого компромата он сам себе после не поверит, что все происходящее не оффлайновая симуляция, таким нереальным было ощущение. Возбужденное существо в собственных манипуляторах, такое маленькое, странное, но как оказалось, так похоже чувствующее, (вон, даже что-то похожее на смазку выделилось, а весь маленький корпус стал влажным, от органического варианта хладогента, даже потеплел, пусть и не так сильно как трансформерские корпуса), было так остро, так необычно возбуждающе. Неожиданно захотелось попробовать сильно ли отличается органическая смазка на вкус, и автобот, высунув глоссу, потянулся к маленькой лужице.
— Только без зарядов, — предупредил Тарантулус, — и паром не дыши, обожжешь.
Разумеется, состав оказался совершенно другим, и анализаторы приятно засбоили от обилия органики, все же они не были предназначены для тестирования подобного, а возбужденная девушка выгнулась, и сама потерлась о чувствительную деталь, немного принимая в себя ее кончик. Спрингер думал даже развернуть Верити в ладонях, чтоб было удобней, но Тарантулос не разрешил
— Одно твое движение, или она сама не рассчитает и будет рана, у тебя на глоссе нет органического слоя, так что подключаться к ней сегодня буду только я. Потом решим проблему, раз ты тоже оценил ее привлекательность, — пообещал ученый паук и в качестве бонуса разрешил:
— Когда я начну, можешь чуть-чуть постимулировать током верхушки молочных желез, только поставь ограничитель на 0,02 процента, а пальцы положи вот так, сверху рук, только сильней не прижимай. И не пугайся, ты тоже кричишь, когда тебя шпарят. Готова, малышка?
Девушка судорожно кивнула, а через мгновение уже вопила во весь голос, чувствуя себя героиней одного из самых извращенных БДСМ. Только вместо бездушных орудий наказания ее тела касались дорогие ей существа, не стремившиеся даже понарошку ее унизить, а желавшие лишь единения и удовольствия.
