Власть омеги

В настоящей страсти должна быть капля жестокости. А в любви – чуточку насилия. Гете

На работе после праздников был полнейший аврал. После внесения поправок в закон о защите омег и расширения уголовного кодекса, где ныне предусматривались серьёзные наказания за домашнее насилие, к ним в Департамент косяком повалили омеги с тоннами жалоб. Айзек закопался в бумажки по самые уши. Из-за того, что механизмы принятия подобных обращений ещё не были до конца отлажены, ему приходилось самому выносить решения по многим вопросам. Вопиющие случаи перенаправлялись в полицию, несчастных с явными следами побоев отправляли на судебно-медицинское освидетельствование, что-то оставалось у них в отделе для дальнейшего рассмотрения. Айзек никогда не питал иллюзий относительно положения омег в их стране, но всё равно был удивлён количеством тех, кому требовалась помощь. Он уже несколько лет работал в Департаменте по надзору за соблюдением прав омег в их округе. Работы всегда было много, нисколько не меньше, чем когда он служил в полиции, но до внесения поправок им в основном приходилось бороться со случаями проявления общественной дискриминации. Когда омег не брали на работу, или увольняли, узнав об их беременности, или отказывались выплачивать декретные. Конвенция о запрете дискриминации в отношении омег существовала давно, но кто бы её соблюдал. Хотя в последние годы за этим следили строже, но проблем по-прежнему было много. Но сейчас вскрылся такой гнойник, о котором многие годы просто предпочитали молчать, а за это время он только разросся. Айзек почти не видел семью, две недели работал без выходных, потому что отсматривал, помимо прочего, данные, которые ему присылали по делу Джонатана. Приезжал домой поздно вечером и падал замертво, сил не хватало даже на то, чтобы поужинать. Итан смотрел на него с беспокойством, но особо не вмешивался. Только сегодня утром он остановил мужа, когда тот уже собирался убегать на работу, и о чём-то попросил. А вот о чём, Айк так и не мог вспомнить. Он вновь возвращался домой поздно, время опасно приближалось к полуночи, хотя у всех нормальных людей сегодня был укороченный рабочий день. Он всё пытался припомнить, о чём же говорил ему Ит, расстраивать мужа совсем не хотелось, но в голову ничего не приходило. И в итоге он сдался, решил, что в грядущие выходные, которые ему всё-таки удалось выцепить у вышестоящего начальства, он уж как-нибудь замолит свою вину. Айзек подъехал к своему дому, когда большая стрелка его наручных часов перевалила за отметку двенадцать и начала отсчитывать уже новый день. Окна были темны, что и неудивительно, наверняка все домашние давно спали. Войдя в тёмный холл, мужчина быстро снял верхнюю одежду и как можно тише пробрался на второй этаж, стараясь не скрипеть ступенями старой лестницы. Заглянув поочерёдно в спальни своих мальчишек и не обнаружив там никого, он напрягся. Итан не говорил ему ничего о том, что сыновья будут отсутствовать. Хотя, может это тоже прошло мимо его ушей. Айк проскользнул в свою спальню, включил ночник и к своему удивлению не нашёл там никого. Он внутренне похолодел. Когда-то ему пришлось бросить прежнюю работу, потому что она стала угрожать спокойствию и благополучию его семьи, и с тех пор ему не доводилось больше испытывать подобного страха. - Итан, ты где? - позвал мужчина, выйдя в коридор. - Ит, отзовись! Он снова спустился вниз и только сейчас обратил внимание, что дверь подвала открыта. Встав на верхнюю ступень, Айк снова позвал мужа. Внизу справа пробивался свет. Мужчина сразу понял, в каком помещении он включён, а ещё он почувствовал запах и ему всё стало ясно. Вот о чём его просил Итан: вернуться сегодня пораньше, потому что у него должна начаться течка. Айзек внутренне обругал себя последними словами. И так давно не уделял любимому внимания, да ещё и сегодня подвёл. Чем ниже он спускался, тем сильнее окутывал его манящий аромат. Айк встал на пороге их тайной комнаты, о которой не знали даже дети, потому что вход в неё скрывался за деревянными панелями и для не знающего глаза был не различим. Итан был там - его восхитительный, прекрасный муж. В приглушённом, красноватом свете одинокой лампы и трепещущих отсветах нескольких больших свечей, он выглядел почти мистически. Обтягивающая чёрная кожа подчёркивала его благородную, алебастровую бледность. Волосы собраны в высокую, тугую косу, перетянуты красной лентой. Айзек готов был влюбляться в него снова и снова. Его божество, его вечный господин и хозяин его души и тела, наконец-то обратил на него внимание и поднялся из своего глубокого кресла. Айк подумал что опоздание сыграло ему даже на руку. Теперь он точно получит то, что ему нужно больше всего, то, чего он так желает – освобождение. - Проходи! – Итан махнул рукой в сторону качелей. В паху альфы уже тянуло и жар расползался по венам, заставляя кровь закипать. О, как же сейчас Итан потрясающе пах: нежный, мягкий запах течки и резкий пряный запах властности. Айку пришлось крепко стиснуть зубы, чтобы сдержать поднимающееся в крови возбуждение. Длинные параллельные ленты свисали с крюка в потолке. Иту было сложно подвешивать мужа, поэтому Айзеку всегда приходилось самому влезать в качели. И это придавало перчинку, будто он сам решался быть наказанным своим господином. - Да, босс! – все еще не поднимая глаз на своего омегу, Айк прошел к качели и, схватившись за цепи, впрыгнул, повиснув на поперечных лентах. Альфа закрыл глаза: «Только бы выдержать!». Но где там, его господин уже подошел, завел руки назад и стал вязать узлы. О, да, Итан - бог бондажа. Профессиональными, натренированными движениями омега завязал руки с узлом между запястий. Еще один накид и появился еще один узел повыше и еще, и еще. Вскоре руки были связаны так, что между ними образовывалась «решетка» из узлов. - Ты был плохим альфой, Айзек! За что ты наказан? - спросил Ит тоном, от которого по спине побежали мурашки предвкушения. - Я поздно пришел, когда так нужен был Вам, босс! – произнёс альфа и уловил, как его омега тяжело сглотнул. - Хорошо! Ты будешь наказан, думаю, десять ударов плетью хватит. Так, Айзек? - Да, босс! – от возбуждения шумело в ушах. Источник сводящего с ума запаха стал удаляться. Член стоял как каменный, кости плавились, дышать было тяжело, а кожа горела от желания ощутить на себе прикосновение плети. Когда Айк услышал тихие шаги, приближавшиеся к нему, родной до боли запах с утроенной силой мазнул по носу. Он задержал дыхание, ожидая жалящий укус плети на коже, но вместо этого что-то горячее прорвало его сознание. Воск… горячий воск. Итан стал что-то тихо напевать и это сочетание горячих капель, обжигающих спину и ягодицы, и тихого голоса любимого мужа, вводило в состояние транса. Да, сейчас, когда его тело натянуто в струну и ждет приказов босса, все это вводило в эйфорию. Еще одна капля упала на кожу ягодицы, пронзив болью, а жар стал перемещаться в область паха, еще сильнее наливая член. - Босс, пожалуйста, пожалуйста! – жаркая мольба омыла все сердце Итана жаром. Он должен быть наказан, но Итан уже сходил с ума от вида связанного, подчиненного и такого сильного его альфы. - Я не разрешал тебе говорить, Айк, ты будешь наказан. Еще пять ударов плетью! Так, Айк?! - Да, мой босс! – голос альфы сбивался, и про себя омега молился только лишь о том, чтобы не сорваться, не кинуться подставлять зад любимому. Лишь бы доставить ему максимум удовольствия. Руки подрагивали, потому капли воска, сразу же застывающие на коже, никак не складывались в узор. К черту! Итан уже еле терпел, разгоряченная, красная, лоснящаяся от пота кожа мужа заставляла его представлять еще более и более развратные картины. - Пожалуй, пора как следует отшлепать твою бессовестную попку. Ты согласен? – альфа только тяжело захрипел в знак согласия. - Тогда я хочу слышать твое наслаждение. Казалось именно этого альфа и ждал, стоило его Дому позволить ему, как Айзек тяжело гортанно застонал. Итану пришлось вцепиться в рукоять выбранной им плети. Тонкая, четыреххвостная короткая плеточка в руках Итана уже рассекала воздух. Пение плети заставило Айка сжаться, сейчас его ягодиц коснется первая змея, кусая и даря ядовитое наслаждение. Сознание уже плыло, и он сомневался, что дотянет до конца сессии. - Айзек, ты сейчас получишь пятнадцать ударов плетью, ты был плохим альфой. - Да, босс! – голос звучал возбужденно, надрывно. Хорошо, что он, Итан, надел кольцо себе на член, иначе бы не стерпел. Рука Итана взметнулась вверх, и хвосты плети запели, рассекая воздух. Миг и четыре ядовитые змеи укусили Айка за кожу. - Ах! – жар сразу же устремился в пах. Альфа не успел перевести дух, как сразу же по коже еще пять раз прошлись хвосты плети. Айзек громко застонал, почти срываясь на крик. Итан держался изо всех сил, чтобы позорно не заскулить от открывающейся перед ним картины: красная, горячая кожа ягодиц, поясницы и плеч альфы сводила с ума, а его стоны и крики подводили к краю. Оставшиеся удары сыпались на плечи, спину и ягодицы в быстром, лихорадочном темпе отчего Айзек сходил с ума. Сознание уже совсем не фокусировалось, запах смешался с сотней окружающих запахов, и даже нежный аромат течки Итана больше не улавливался альфой. Удары прекратились, и Итан пошел к той стороне, где располагалась голова его мужа. По дороге он снимал брюки и кольцо с члена. Дрожащими руками он ухватился за цепи качели и приподнялся так, чтобы его член оказался на уровне губ мужа. - А теперь, Айк, покажи своему Дому, как ты его любишь! – альфа глухо застонал и обхватил губами член своего супруга. Итан зажмурился и стал раскачивать качели на цепях. Ствол входил и выходил из губ альфы, и не важно, что это не такой уж шикарный минет, омега и так был настолько возбужден, что готов был вот-вот кончить. - Босс, пожалуйста, я хочу слышать Вас! – Ит взглянул на мужа, в глазах альфы плескалась такая страсть и желание, что он потерял связь с реальностью, закричал и излился в рот мужу. Омега повис на цепях, тяжело дыша, он с трудом слез с качели и обошел мужа. Неистово хотелось рухнуть в его объятия, но нельзя было. Айк… его наслаждение все еще было в руках Итана. Потянувшись к паху мужа, Ит всего два раза провел по стволу и погладил яички, как окружающее пространство вздрогнуло от дикого крика, а рука омеги наполнилась семенем его альфы. Теперь всё. Светловолосый омега помог мужу выпутаться из лент и вместе с ним опустился на пол, ноги не держали. - Спасибо, - тихо произнёс Айк, обнимая его сильными руками. Прошло ещё немного времени, прежде чем они пришли в себя. Нежный аромат течки стал будоражить сознание Айзека с новой силой. Он поднялся с пола и, подхватив мужа на руки, отправился с ним наверх, в спальню. Уже, поднимаясь по скрипучей лестнице, Айк вдруг вспомнил то, что совершенно вылетело у него из головы, когда он вошёл в подвал. - Родной, а где дети-то? - спросил он, целуя всё ещё влажный, прохладный лоб своего омеги. - В понедельник вечером папа привезёт их, я не хотел, чтобы нам мешали, - довольно и хитро улыбнулся Итан.