Я тебя никуда не отпущу, ты мой.

Фанарт http://cs308531.userapi.com/v308531321/6c17/TkeKb_J-8Zs.jpg трек: System Of A Down – Lonely Day Кусая губы и накинув капюшон на голову, стою рядом со своим домом. Как дурак, смотрю на окна своей квартиры, ожидая увидеть его еле заметный облик, ожидающий моего прихода. Как раньше. Такое маленькое, бешеное и эгоистичное чудо когда-то…нет, он всё еще принадлежит мне. Ему хватало моего ухода в магазин, чтобы потом подбежать ко мне и с обиженной миной мне сказать: «Как ты посмел оставить меня одного?». Нет, я конечно, от такого высокомерия усмехался, но было дико приятно, что этот вопрос задавался именно мне. Столько истерик я испытывал на себе: то кофе в постель не принес, то я долго сплю, то мало уделил ему внимания. Так же я бабник, лентяй, унылая утка. Все, что он мне говорил, высказывал, угрожал – вызывало у меня только смех либо улыбку. Не потому что я идиот, а потому что это до дрожи в голосе приятно. Черт возьми, я просто его люблю. Люблю таким, какой он есть. Со всеми его этими: « Какого черта ты не перезвонил?! Я же оставил тебе сообщение, придурок!» или же « Я тебя люблю.. а нет, не люблю. Не заслужил.» . Я, наверно, мазохист. Хотя, пускай так и будет. Он любит меня, и это главное, так? Хотя, на самом деле, в этом я был уверен на сто процентов, только месяц назад. Еще месяц назад, когда у нас была не хилая ссора, я думал, что все наладится. Но, нет. Как ни странно, все пошло под откос. Я был глуп в тот момент. Мне казалось, он решил меня наказать, поэтому не стал ему ни в чем перечить, разрешать все, что ему хочется, вплоть до заигрывания с парнями в разных барах, да кафешках. А он, будто с катушек съехал. Делал буквально все, чтобы от его выходки я бесился. Он, видимо, хотел новой ссоры, выяснений отношений, а я… А я решил не обращать внимания. И теперь, когда наши отношения зашли в тупик, я стою на улице перед своим домом и пристально смотрю в окна своей же квартиры, пытаясь найти его облик. Когда Таканори скучает, он часто выглядывает из окна, чтобы помахать мне рукой, когда я буду подходить к дому, улыбаясь своей смущенной детской улыбкой. Поэтому, где-то внутри меня дико колет, подсказывая, что больше я такого уже не увижу. Но, ведь надо верить в лучшее, так? Я верю, что Таканори исправится, наши отношения исправятся. Ладно. Была, не была. Быстро захожу в подъезд, поднимаясь по ступенькам. В ушах стоит гул и тихое постукивание сердца. Вроде ничего не должно произойти, а я так волнуюсь, будто у меня экзамен в школе. Во всяком случае, нужно просто быстрее дойти до квартиры, и я успокоюсь. Подхожу к своей двери. Я не открываю ее, я просто стою и гипнотизирую ее взглядом. Ощущение, что что-то должно произойти так и не пропало, отчего я волнуюсь еще сильнее. Внезапно, даже дышать стало невыносимо трудно. Будто не хватает воздуха. Нужно уже поскорее разобраться со всем этим. Это просто какой-то мазохизм. Нажимаю на кнопку звонка. Все логично: если Така дома – он откроет. А это значит, что все хорошо. Поэтому я и не стал открывать самостоятельно дверь, хотя так было бы лучше. Не прошло и минуты, как резко открылась дверь и передо мной встал взволнованный Матсумото. Кусая губы и выдавливая из себя улыбку, он отодвинулся, давая мне пройти внутрь. - Привет, Така, не скучал? – обыденным тоном проговорил я, отводя взгляд и стягивая с себя куртку. Пытаюсь быть безразличным. Его это всегда цепляло, и он злился. - Привет. Да нет…, - задумчиво и тихо ответил тот, отчего я бросил на него растерянный взгляд, когда вешал куртку на вешалку. - Я рад. У нас есть что перекусить? Я так голоден, - пытаясь сменить обстановку, я улыбнулся и зашагал на кухню. Така как-то не определенно и понуро направился за мной, что заставило меня снова полностью загрузиться в себя и отчаянно придумывать что-нибудь хорошее, что восстановило бы наши отношения. - Кою, нам нужно поговорить. Вроде бы, что тут такого? Поговорить – это не подраться, ничего странного нет. В конце концов, все люди разговаривают. Но то, как он это сказал: запинаясь, тихо и совершенно неуверенно… заставило меня сильно напрячься, встать столбом. А сердце пропустило удар. Эта фраза так же может предвещать не то, что хочется. Хотя, ее всегда употребляют. Кою, успокойся, подумаешь, поговорить захотел. Сколько раз за все два года он мне так говорил? Очень много. Так что на этот раз будет так же. скажет опять какую-нибудь ерундовину, а я потом два часа в прострации. - Хм…ну, давай, поговорим, - кивнул я, и снова включил безразличие. Я не могу показать ему свою слабость. Я знаю, как Матсумото не любит слабаков. Така робко прошел к кухонному дивану и совсем как гость, уселся на краешек. Заламывая пальцы и, уставясь в пол виноватыми глазами, он кусал губы, видимо, думая, что сказать. Все ясно. Изменил. Ничего удивительного, хотя очень больно. А может…может не изменил? Может я зря это сейчас придумал? - Ты мне изменил? – взволнованно прошептал я, пристально и с надеждой уставился я на Таканори. Даже стоять стало невыносимо трудно. Ноги подкашиваются, и такое ощущение, что упаду в любой момент. - Нет…, - короткий ответ, а сердце пропускает еще один удар. Я тихо и облегченно выдыхаю, прикрывая глаза. Слава богу, не изменил. Но, тогда что? - Я… я хотел тебе сказать, что…, - начала Матсумото, снова заламывая пальцы и отводя взгляд. А я снова вспомнил, что он еще не сказал, и снова стало как-то хреново и тревожно на душе. Не томи, говори уже. - Я ухожу, Кою. – так холодно, но твердо сказал Така, отчего мое сердце рухнуло куда-то вниз. Отбивая от боли чечетку, оно готово было выскочить наружу, чтобы больше этого не терпеть. Нет, я не верю. Он не может взять и просто уйти. Это шутка? Наказание? Может, проверка? Нет, не уйдет. Мы же два года вместе. Это глупо оставлять все так. Делаю шаг на встречу. Неудачный. Ноги подкосились, и я чуть не лечу вниз, но вовремя хватаюсь за стол. Таканори поднял на меня встревоженный взгляд. - Уру, с тобой все в порядке? Вот так, значит, Уру? Он называл меня так только когда злился. - Это шутка? Ты пошутил? – довольно грубо спрашиваю я. Когда мы начали встречаться – мы же понимали, что это не шутки, так какого хрена? Но, во всяком случае, внутри таится большая надежда, что это проверка. - Нет, Уруха, я действительно от тебя ухожу. – пристально смотрит на меня, даже пальцы перестал заламывать. А я снова тяжело дышу, пытаясь ясно понять смысл сказанных слов. Неужели, он правда решил уйти? Но ведь… - Прости меня, но я больше так не могу. Ты как будто не живой, без эмоции. Все скрываешь в себе, пытаешься контролировать все события. Мне нужна жизнь, Уру, понимаешь? Я хочу чистых эмоции, мне нужна яркость. Я не могу так… - То есть, ты уходишь от меня, да? – тихо прошептал я. Глаза стали пощипывать от непрошенных слез. Слез…ха, я так давно этого не чувствовал, что сейчас их сдержать довольно трудно. Но, опять же, я не стану их показывать ему. Он не любит слабаков. - Да, я ухожу! Понимаешь? Собираю вещи и ухожу от тебя! Ухожу! – подскочив, раздраженно прокричал Таканори, а я как то не свойственно мне, замахнулся и ударил его по щеке. Сильно, довольно больно. От шока, а может от боли, Матсумото уставился на меня, приложив свою маленькую ладонь к красной щеке. Закусив губу, он пристально рассматривает меня, пока я, сдерживая слезы и то, что накипело за весь месяц, тяжело дышу и смотрю на него. - Ты… ты хоть понимаешь, что ты сделал?! – снова прокричал Така, так же держась за свою щеку, а я, опустив голову, тихо взвыл. Слезы покатились градом, совершенно меня не слушаясь. Сердце болит так, что готово сейчас взорваться. Перед глазами все плывет, и стало невыносимо жарко и трудно дышать. Я не хотел этого, я не могу без него. Он все, что есть у меня. Вытирая ладонью слезы с щек, пытаясь остановиться. Но с каждой секундой становится все хуже и хуже. Сейчас я уже хорошо осознаю, что Така уходит от меня, что больше его не будет в моей квартире и в моей жизни в частности. Така уходит из меня, забирая мое сердце. - Кою…любимый, прости…я…погорячился…, - тихий шепот раздался как раскат грома. Так значит шутка? А, нет, не шутка, он просто погорячился. Какой же ты мудак. - Ты мудак, ты в курсе? – внезапно спрашиваю я у него. Таканори перекосило, а я вместе со слезами на глазах начинаю тихо смеяться. Мой смех с каждой секундой все больше похож на истерический, но я продолжаю смеяться. Мне смешно. Мне дико смешно. Мой любимый человек – мудак. Нет, ну правда же. Внезапно, даже для себя, я хватаю его за руку и, забивая на свое самочувствие и подкашивание ног, прижимаю его к себе всей силой. Впиваюсь в его губы. Собственнически, страстно, сильно кусая губы. Врываюсь в его рот языком, ощущая, как он покорно поддается мне, и сам что есть мочи жмется ко мне своим горячим, мягким, но хрупким телом. Мне трудно дышать, но я продолжаю болезненно кусать его и жадно впиваться в его губы. А он, в свою очередь, теряя контроль, нечаянно сжал прядку моих волос на моем плече пальцами и слабо отвечает на мой поцелуй. Я опомнился. Словно весь месяц было во сне. Стало так странно, но и совестно. Я тоже вел себя как свинья по отношению к нему, когда ему было плохо. Поэтому, наконец-то поняв, что имел он ввиду под «живыми чувствами» , я остановился, и лишь ласково касаясь его губ, , посмотрел на него. С закрытыми глазами, Таканори мягко касается моих губ своими, а на его щеках стекают мои же, так и не остановившиеся слезы. Я слегка улыбнулся и тихо прошептал: - Я тебя никуда не отпущу, ты мой. Така лишь смущенно улыбнулся, снова вовлекая меня в нежный поцелуй.