Божок

Хидан ненавидел академию шиноби. Более того, он ненавидел всю деревню. Кроме проповедников Дзясина, к которым он сбегал после занятий, у него не было друзей. Половина книжек, издающихся в деревне, полностью состояла из политической пропаганды, академия ещё сильнее, чем школа, походила на военный тренировочный лагерь, улыбки, которые он видел здесь, были такими слащавыми и фальшивыми, что от одного взгляда на них у него начиналась хандра. Задания невыносимо утомляли и казались бессмысленными, и, что хуже всего, академия и вообще все учебные заведения в деревне были светскими. В книгах не упоминали Бога, на разноцветных стенах не рисовали религиозных символов. Никто из учеников не молился. Бог в этих стенах был вне закона. Во главе угла стояла служба деревне, и в кабинетах все студенты, включая его, готовились стать шиноби. Хидан чувствовал себя исключительным, когда, сидя за столом и закрыв руками лицо, оценивающе смотрел в промежутки между пальцами на смешную женщину, которую вынужден был называть "учителем". Он облокотился на парту и спрятанные под футболкой чётки, холодные и твёрдые, прижались к коже. - Если вдруг вы видите, что кто-то попал в беду, ваш долг, как жителя этой деревни, прийти ему на помощь, - бодро сказала учительница, растягивая губы в широкой невыразительной улыбке. - Скажите мне, что вы можете сделать, чтобы помочь? Девочка с куцым хвостиком с готовностью подняла руку. - Если враг будет уровня генина, то можно остановить его кунаем или сюрикеном. Учительница с энтузиазмом закивала, заблестела глазами и тряхнула кудряшками. - Превосходно! А если ранг преступника выше? - Нужно позвать кого-нибудь на помощь, - ответил мальчик, сидевший в углу. - Например, чуунина иди джунина. - Очень хорошо! А теперь, кто скажет мне, где находятся жизненно важные зоны? Хидан почувствовал, как уголки его губ дрогнули, улыбка превратилась в гримасу, когда класс начал повторять то, что успел выучить накануне. "Идиоты, - сказал он про себя, с отвращением глядя на улыбающиеся счастливые лица. - Разве никто не понимает, о чём речь? Как они учат убивать? Они притворяются, что всё ради самозащиты. Но вы, обучаясь, превращаетесь в ниндзя, которых они будут использовать. В конце концов, они пошлют вас на смерть. Разве вы этого не видите, кретины?" - Хидан-кун? - сладким голосом позвала его учительница. Он поднял фиалковые глаза и, не мигая, посмотрел на неё между пальцев. - Можешь сказать мне, что ты должен делать, если тебя захватили и допрашивают? Хидан медленно опустил руки и обвёл взглядом своих одноклассников, повернувших к нему головы и закусивших губы - чтобы удержаться и не ответить за него. "Что ты хочешь, чтобы я сказал? - мысленно спросил он её, заворожённый широкой улыбкой. - Что я должен держать рот на замке и ждать, когда придёт помощь? Ради Бога. Что за глупые сказки о шиноби?" - Позволь намекнуть тебе, - вновь заговорила учительница, когда он ничего не ответил. - Ты сейчас должен подумать о своих друзьях. "Ты хочешь, чтобы я хранил молчание, пока меня пытают, и ждал подмоги, у которой шанс не больше двенадцати процентов прийти прежде, чем меня прикончат? Ты этого хочешь?" - Давай, - мягко настаивала учительница. - Я знаю, что ты знаешь ответ, Хидан-кун. Он облизал губы, качнулся на стуле и самодовольно улыбнулся. - Я вложу свою судьбу в руки Бога, - ответил он. - И помолюсь. Её улыбка поблекла. Жуткое молчание повисло в классе. "Я вижу, как работают твои мозги, - подумал Хидан, не глядя на ошарашенных одноклассников и сосредоточив всё внимание на учителе. - Ты думаешь, как поправить меня и при этом не оскорбить, верно? Губы учительницы снова растянулись в широкой улыбке, когда она кивнула, качнув тёмными кудряшками. - Разумеется, - сладко ответила она. - Разумеется, ты можешь помолиться, Хидан-кун. Но если брать за основу то, что написано в книге, какой ты должен дать мне ответ? - Я не читал книгу, - с усмешкой ответил он. - Потому что там написана полная чушь. Услышав его ответ, одноклассники ужаснулись. Если это вообще возможно, улыбка на лице учителя стала ещё слаще, когда она медленно подошла к нему и наклонилась, упершись руками в колени. - Хидан-кун, - мягко произнесла она, её цветочный парфюм окутал Хидана, как миазм зла. - Не хочешь ли провести некоторое время за дверью? - Хочу, - ответил он, глядя прямо на неё. - Но сперва я хочу задать вам вопрос. - Да? - спросила она, поднимая свои тонкие брови. - И что же ты хочешь знать? - Если я окажусь в плену и буду ждать друзей, что случится, если они не придут вовремя? - О, Хидан-кун, - проворковала учительница, положив руку ему на плечо и игнорируя то, как он содрогнулся. - Ты должен надеяться на лучшее! Разумеется, друзья придут на помощь. В конце концов, они твои друзья. - Я реалист, - безапелляционно заявил он, бросая на неё презрительный взгляд. - Серьёзно, шанс того, что нас спасут, составляет где-то двенадцать процентов, да и то если в историю будет вовлечено два-три джоунина. Если мои друзья не придут вовремя - например, если их перехватят по дороге - что будет, если я умру? - Деревня будет чествовать тебя, как героя, - неуверенно сказал кто-то за его спиной, отвечая за учителя. - Твоя жертва - это твой гражданский долг. - Гражданский долг... - эхом отозвался Хидан, в голосе его проскользнула насмешка. - И что? Учительница заморгала, очевидно, не понимая. - Что будет после смерти? Она рассмеялась. - Никто не знает ответа на этот вопрос, Хидан-кун. Он медленно кивнул, подаваясь вперёд. - Я знаю, - тихо сказал он. - Я знаю, что будет после смерти - возмездие. - Хидан-кун, - учительница склонила голову на бок, её самодовольный тон теперь стал ещё и покровительственным. - Не все разделяют твою веру. Он снова кивнул, усмехнувшись. - И именно поэтому мне жаль вас, сенсей. В этот раз она даже не удостоила его ответом. Продолжая улыбаться, она выпрямилась и направилась обратно к своему столу. Хидан проследил за ней взглядом и вновь усмехнулся. - Ха, гражданская обязанность, значит? - громко спросил он. - Вот что мы такое? Жертвенные ягнята? А ты, - спросил он, - кто ты такая? Пастырь? - Хидан-кун, - ответила учительница. - Пожалуйста, веди себя тише и позволь мне продолжить урок. - Нет, - упёрто сказал он, глаза его пытали, когда он вскочил, опершись рукой на парту. - Хидан-кун, хочешь, чтобы я позвала директора? - Эй-эй, каким тоном вы разговариваете со мной, учитель? Так вот, допустим, если через три года я умру на миссии, дожидаясь друзей, и, придя, они обнаружат мою голову, насаженной на пику, что будет дальше? - Он выдохнул и невольно улыбнулся, когда увидел, что его одноклассники побледнели. - Они что, вернут мою голову в деревню, предадут её земле, а меня назовут героем? Я буду героем, верно? Вот, что вы говорите. - Хидан, - сердито спросил его из мальчиков, - почему бы тебе просто не уйти? - Почему бы тебе просто не заткнуться? - огрызнулся Хидан. - Нет ничего плохо в том, чтобы стать героем, Хидан-кун, - спокойно сказала учительница, её глаза, несмотря на улыбку, были холодны. - Это считается огромной честью. - О да, - кивнул он. - Честь мне очень нужна, когда я уже мёртв. Просто признайте, всё это военная подготовка. По крайней мере, перестаньте притворяться. - Притворяться? - невинно переспросила учительница. - Здесь никто не притворяется. - Серьёзно? - выдохнул Хидан, насмешливо изумляясь. Он распахнул глаза и прижал руку к груди. - Хочешь сказать, что твои поученьица имеют что-то общее с жизнью? Ты ждёшь, что твои слова воспримут всерьёз? Если так, то мне тебя о-о-очень жаль. - Здесь не над чем насмехаться, Хидан-кун. - О, но мне же есть над чем. Я должен насмехаться, - задыхаясь ответил он, его бледное лицо покраснело. - Я должен насмехаться, когда ты делаешь вид, что это нормально умереть за деревню, которая не молится за тебя. - Люди не обязаны разделять твои убеждения, Хидан-кун. - Верно, и, так случилось, что я не разделяю вашу веру в радужную жизнь, в вашу красивую ложь. - Кто здесь лжёт, Хидан-кун? Он моргнул, закрыв рот, когда она выжидающе посмотрела на него. Молча, он выпрямился, безжизненно опустил руки, склонил голову на бок и самодовольно взглянул на неё. Класс погрузился в молчание. - Вы говорите правду? - вдруг спросил он, ища что-то взглядом. - Вы говорите мне правду, сенсей? - Разумеется, я говорю правду. - Услышав его вопрос, она улыбнулась. - Хидан-кун, ты можешь мне верить. - Я могу верить вам, - отозвался он и сощурил глаза. - Ладно. А потом кто-то закричал. Книжки Хидана упали на пол. Листы бумаги разлетелись по воздуху, когда он ударил по парте и дерево треснуло от силы удара. Учительница смотрела на то место, где он только что стоял, широко распахнутыми глазами следя за тем, как в воздухе кружатся бумаги, - несмотря на то, что щекой была прижата к своему столу. Ученики тревожно повскакивали с мест, некоторые из них закричали, но Хидан предупреждающе взмахнул кунаем, чего хватило, чтобы никто не предпринял попытки сбежать. - Правда, сенсей? - беззаботно спросил он, удерживая её за пушистые волосы и продолжая прижимать лицом к деревянной столешнице. Она распахнула глаза ещё сильнее, когда он помахал перед её носом острым кунаем. - Я могу сделать вас героем прямо сейчас, - тихо сказал он. - С лёгкостью. Мне только и нужно, что отрезать вам голову. Кто-то из учеников сдавленно всхлипнул. - Не делай этого, Хидан-кун, - прошептала учительница, не отводя взгляда от острого лезвия. - Не рушь свою жизнь. - Не рушь свою жизнь? Сколько стоит жизнь, которую я хочу разрушить? Года через три я окажусь на миссии, на которой всё кончится. Вам только и нужно, чтобы я пополнил число шиноби. - Нет, - прошептала она. - Хидан-кун, давай поговорим об этом. - Мы и разговариваем, идиотка. - Нет-нет, давай поговорим, как цивилизованные люди, Хидан-кун. Ты ведёшь себя не как цивилизованный человек, - задыхаясь, возразила она. Он чуть ослабил хватку, голос его зазвучал задумчиво. - Цивилизованные?.. Сенсей, разве вы не говорили, что умереть ради деревни - это долг каждого? Если я убью вас сейчас... - он нагнулся к её уху. - Я сделаю вас героем. Она не могла придумать, что ответить, её горло сжалось от страха, когда он покрепче сжал руку. - Если я убью вас прямо сейчас... я - в невменяемом состоянии, вы - любимый учитель и патриот... Разве они не провозгласят вас героем? - невинно спросил он. - Разве они не объявят вас достойнейшей из женщин, которая умерла при исполнении своих обязанностей? Разве это не будет честью, сенсей? - Пожалуйста, не делай этого, - прохрипела она, ловя в лезвии своё отражении. Тушь вместе со слезами потекла по щекам. - Почему вы боитесь? - спросил он, медленно покачивая кунаем, чтобы она могла получше разглядеть своё перепуганное отражение. - Разве не к этому мы все стремимся? Умереть, как герои? Вы не хотите этого? - Нет, - выдохнула она, царапая ногтями стол и чувствуя, как её сердце отчаянно бьётся над деревянной поверхностью. - Я не хочу умирать. - Значит, вы говорили неправду, верно? - обвиняюще спросил он. - Вы солгали мне, сенсей. Она закрыла глаза, будучи не в силах ответить, по лицу продолжали течь слёзы. - Я ненавижу это место, - прошептал Хидан, его голос был пропитан ядом. - Я ненавижу людей, я ненавижу эти уроки, я ненавижу всё. Но более всего я ненавижу отсутствие веры. Людям нужен бог, сенсей, а не патриотизм. Умереть с честью - ничего не значит, потому что честь - это ничто, когда дело доходит до Страшного Суда. - Но всё же, - Хидан вдруг рассмеялся, - вы не разделяете моей веры, верно? Какая жалость, сенсей. Это ужасно стыдно. - Пусти меня, пожалуйста... - Это вряд ли. Я сыт по горло родной деревней, сенсей. Вы поможете мне покинуть её, верно? Внутри неё поселилось недоброе предчувствие, желчь наполнила рот, когда он прижал палец к её виску. - Благодаря вашей жертве, - пробормотал он, - вы осуществите великую "мечту шиноби". Вы станете героем. А что касается меня, я стану ниндзя-отступником. - Хидан-кун... Она замерла, и её голос оборвал громкий стук вонзившегося в стол куная. Кто-то закричал, громко и протяжно, и медленно класс пробудился, все, кто в нём находились, забегали, закричали, их голоса слились в невообразимую какофонию. Учительница не могла пошевелиться. Почувствовав, как горло ей обжёг необъяснимый жар, она опустила взгляд и заметила тёмную лужицу, растекающуюся по столу и пропитывающую её надушенные завитые волосы. Кровь дотекла до края стола и закапала на чистую белую плитку, и от контраста белого и красного перед её глазами все помутилось. Почувствовав, что учительница теряет сознание, Хидан отпустил её волосы и вытянул кунай, пригвоздивший её шею к столу. Она увидела, как убегают ученики, услышала удаляющиеся крики, и только булькающие звуки вырывались у неё из горла, пока Хидан обходил стол, чтобы встать перед ней. Он опустился на колени, так, чтобы его лицо было напротив её лица, и сложил перед собой руки. Он улыбался. - Поздравляю, сенсей. Вы стали частью мечты шиноби. Деревня будет чествовать вас и называть героем, и, возможно, на какой-нибудь скале кто-нибудь высечет ваше имя. Он рассмеялся. - Разве это не замечательно? Она посмотрела на него, несколько раз подняв и опустив веки, видя своё отражение в его фиалковых глазах. Язык во рту казался ватным, тело охватывало ужасное онемение. - И всё же, - пробормотал он, наклоняя голову на бок, его улыбка была невинной и простой. - Я не забуду вас. Вы сделали для меня куда больше, чем можете представить, сенсей. Вы избавили меня от жизни в этой дыре, и за это... Он склонился, чтобы прижать к её лбу чётки и поцеловать её влажную белую кожу. - За это я помолюсь за вас, - прошептал он. Она тяжело моргнула, беззвучно зашевелила губами, чувствуя на них вкус крови, и увидела, как он снова вешает себе на шею чётки. Он отвернулся к открытому окну, его силуэт на глазах становился всё более размытым и тусклым. Он помахал ей на прощание, и мгновение спустя кабинет затопил непроглядный мрак.