Сегодня

      Гарри сел на парапет, подобрав под себя ноги в любимый полулотос, развернувшись лицом к Темзе. Утреннее солнце радостно бликовало на лёгкой ряби кобальтовых волн и бережно, как старый плед, пригревало плечи усталого мужчины. Он не спал всю ночь, и, казалось, вот-вот задремлет прямо так, сидя у реки и подставив лицо прохладному ветру. Пить не хотелось, поэтому приобретённая в ближайшей подворотне бутылка Джек Дэниэлса стояла сейчас рядом с ним на парапете, почти у края. Харт глянул на неё и отвернулся обратно к реке — ему сейчас нужна была свежая голова, чтобы всё обдумать.  — Гарри, я ухожу от тебя, — Эггси отодвинул от себя тарелку с пастой и сложил руки замком.       Мужчина застыл с тостом в руке, осмелившись только спустя пару секунд поднять взгляд на собеседника.  — Что, прости?  — Ну не умею я это говорить всё. Никогда не умел прощаться, что поделать.  — То есть это…- Гарри оглянулся вокруг в поисках тарелки, но потом со злостью швырнул несчастный кусок хлеба на пол.  — Эмм…  — То есть это всё, Гэри? — Харт опёрся руками на стол, пристально смотря на Эггси.  — Да? — Эггси дёрнул плечами.       Гарри громко выдохнул и посмотрел в окно. На Лондон опускался вечер.  — Допустим. Ладно. Может, объяснишь хотя бы, почему ты принял это решение?  — Ты меня достал. Достал своей «подлинеечностью», своим педантизмом и своей извечной усталостью от всего подряд. Да, чувак, я благодарен тебе за то всё, что ты сделал для меня, но этот пиздец дальше не может продолжаться.  — И почему же ты мне раньше об этом не говорил, а?  — А смысл? — Эггси развёл руками. — Гарри, ты жил так всю жизнь, как я могу что-то изменить? Знаешь, — парень встал из-за стола, — это раньше привлекало. Серьёзно, вот этот весь твой пафос, лоск, снобизм, чтобы всё было с иголочки и идеально. Ты даже, сука, материшься эффектно. Я почувствовал себя в первый раз рядом с тобой, как японская школьница рядом с героем любимой дорамы.  — Героем чего?  — Неважно.  — Слушай, Эггси…  — Подожди, — Гэри подошёл к окну, у которого сидел Гарри, и уселся на подоконник. — Так вот, это было классным. До тех пор, пока я не понял, что это всё и есть твоя жизнь. Пока до меня не допёрло, что я — грязное пятно на твоей скатерти. Гавно, приставшее к твоим оксфордам. Вроде бы разнообразие какое-то, но надо привести в порядок — отстирать, оттереть и сверху одеколоном набрызгать, чтоб не воняло.  — Эггси…  — Идёшь завтракать?  — Ща! — агент Галахад задорным вихрем слетел по лестнице и смёл со стола тосты с ореховой пастой.  — Гэри, приучись наконец не есть на ходу.  — Ой, да ладно тебе! — Эггси умял уже один бутерброд и накинулся на второй, замарав нос и пальцы. Гарри встал и, подняв за подбородок голову парня вверх, кончиком языка слизал сладкое пятнышко. Тот рассмеялся и повис на его плече, ткнув ему бутерброд с остатками нутеллы в нос, и расхохотался пуще прежнего, увидев скуксившееся лицо Харта. — Ну прости, я та-акой неуклю-южий, — с интонациями блондинки протянул он, после чего крепко поцеловал Гарри и вытер пальцем испачканное место. Гарри вспомнилось это утро. Оно было неделю назад. Всего лишь неделю. А теперь…  — Дай мне, сука, договорить! Мне нет места в твоём идеальном застарелом мирке, Гарри. Ты слишком привык к поддержанию симметрии и стерильности. А я к этому никогда не привыкну! Я молод, Гарри, пойми меня, я хочу отрываться и носить что-то не монохромное! -…Допустим… — мужчина выдохнул, оправляя скатерть и смотря в пол. У него в кои-то веки не было сил посмотреть в глаза противнику, а тот и не успокаивался.  — Видишь, ты даже здесь оставляешь пространство для манёвров. Гарри, ты… — Эггси беспокойно оглянулся в поиске слов, — Ты вечно всё контролируешь! Неужели ты сам не устал от этого — постоянно всё держать под контролем?  — Эггси, я не могу иначе. Поверь, жизнь меня многому научила…  — Господи, опять эта старпёрская привычка читать нотации, «посмотрите на меня, я весь такой опытный и серьёзный, меня надо слушаться, а то придёт серенький волчок и укусит за бочок», да? А может, я хочу, чтоб меня покусали? Может, я хочу сам понять, как надо защищаться? Гарри, ты не можешь научить меня всему, чтоб я вообще не обжёгся ни разу в жизни! И что самое глупое, — Эггси не заметил, как перешёл на повышенный тон, — так это то, что ТЫ ЭТО ПОНИМАЕШЬ САМ!  — Эггси, твою мать, ты ведёшь себя как школьник. Успокойся и сядь. Давай поговорим.  — Нет уж, я уже всё сказал, — парень подошёл ближе к столу и ткнул пальцем в грудь Харту. — Так вот, я терпел это достаточно. Я всё решил. Большую часть вещей я уже вывез, так что мой отъезд не принесёт тебе хлопот.       В памяти не вовремя всплыло вчерашнее утро, когда Харт обнаружил пустой полку, на которой лежали цветастые футболки Анвина. Тогда он списал их отсутствие на то, что парень одумался и отнёс их в химчистку. «Надеюсь, он отнёс их не к Сандерсу, а то придётся потом покупать новые.»  — Хорошо, — Гарри хлопнул ладонью по столу и поднял взгляд на Эггси, чтобы тут же снова опустить его в пол. — Можешь быть свободен.  — Надо же, ты и тут остался ёбаным джентльменом, — сказал парень, разворачиваясь и уходя наверх.  — Эггси, что-то стряслось?  — Не, всё ок.  — Ты в последнее время стал каким-то молчаливым.  — Я просто, — Анвин почесал затылок, — я просто очень устаю последние дни, Гарри. Всё ок.  — Эггси, всё ТОЧНО в порядке?  — Да, всё норм. Спокойной ночи. Эггси перевернулся на бок, укрываясь своим одеялом. Гарри лежал на спине, заложив руки под голову, и не мог уснуть. Скрытность любимого человека его напрягала не на шутку, но он всё отбрасывал — сегодня был прекрасный секс, и Эггси, как прежде, шептал его имя ему на ухо, перед тем как застонать, кончая. Значит, у них всё в порядке. А то, что прелюдия несколько затянулась, — так это он просто устал. «Всё в порядке, старый ты параноик, всё в порядке», — думал мужчина, как мантру, пока засыпал. Это было три дня назад. Чутьё его не подвело.       Через пятнадцать минут Эггси уже спустился вниз с небольшой спортивной сумкой и ДжейБи на поводке. Гарри сидел не шелохнувшись с тех пор, как он его оставил.  — Что, даже не проводишь меня? — Эггси вызывающе звякнул ключами.  — Уходи скорее.  — А то что? Гарри молча сглотнул слюну и глянул на стол, сервированный на двоих. Он дотянулся до тарелки Эггси, подержал её в руке и внезапно со всего маху швырнул в стену. Паста кляксой размазалась по стене, осколки звонко зацокотали по полу. Затем Харт встал из-за стола, спокойно дошёл до прихожей и открыл дверь.  — Ничего. До завтра. Эггси, шокированный, промолчал и вышел. ДжейБи нетерпеливо хрюкнул, норовя спрыгнуть с его рук, но парень крепко прижал его к себе и направился к ожидающему его такси.       Гарри запер дверь, вернулся на кухню, собрал все осколки от тарелки с ошмётками холодной пасты и выкинул их в мусорное ведро. Затем он поднялся в спальню и, усевшись на кровать, уронил голову на ладони. И так и просидел до утра.       Ранним утром Гарри Харт уже сидел у Темзы, наблюдая за соревнованиями солнечных зайчиков на поверхности воды, и осознавая, что всё потеряно. Всё, над чем он боролся каждый день, вчера ушло, даже не хлопнув дверью, оставив после себя лишь обидное эхо. «Ты слишком стар, Гарри!» «Ты ёбаный джентльмен!» «Ты мне не нужен!»  — Я и сам себе-то больше не нужен, Эггси, — пробормотал он, опуская взгляд под себя. Внезапно тьма речного дна показалась ему загадочно-привлекательной, поманила к себе прохладой и глубиной.       Как и взгляд Эггси, когда они впервые встретились. Как и его душа.       Гарри закрыл глаза — ветер пощекотал веки и отбросил назад прядки, выбившиеся из причёски. Мужчина глубоко вдохнул, улыбнулся и качнулся вперёд.