***
Они нагнали рыжеволосую, когда та осматривалась у ручья, где было полным-полно трупов животных. Леголас достал свой новый лук и натянул тетиву, Эллен же не прекращала удивляться грациозности и тихой поступи эльфов, а еще больше красоте Тауриэль. Если бы не слоновый шаг волшебницы, эльф так бы и не узнала о приближении принца. Она быстро вытащила лук и направила в сторону парочки. Она осмотрелась и сказала на эльфийском. — Я думала, это орк. Эллен тоже решила поддержать и ответить на синдарском. — Одного тут точно притащили. Рыжеволосая опустила оружие и рассмеялась. Эллен ткнула принца под бок как бы показывая, что вот так нужно завоевывать женщин. Он только вопросительно пошевелил губами. — Тауриэль, ты не можешь преследовать 30 орков одна. — Но я не одна. — Ты знала, что я приду, — сказал очень мягко Леголас и улыбнулся эльфу, на что та улыбнулась в ответ. Эллен там чуть на месте не подпрыгивала, готова была хотя знамена вытаскивать в поддержку такой чудесной пары. — Точно не ожидала волшебницы в твоей компании. Леголас снова заговорил на синдарском. — Тауриэль, владыка разгневается. Шесть сотен лет мой отец оберегал тебя, благоволил тебе, а ты ослушалась его приказа. Ты предала его доверие. Вернись со мной, и он простит тебя. Мы еще можем притащить волшебницу. — Эй! — возмутила она, похоже эльфы позабыли, что девушка тоже прекрасно владела их языком. — Я не могу, если я сделаю это, то не прощу саму себя. Ух, какие страсти. — Владыка не позволял оркам рыскать в наших землях, но этой стае дал нарушить границу и напасть на наших пленников. — Это не наша битва. — Нет это наша битва. Она не закончится здесь. С каждой победой это зло будет расти. Твой отец считает мы должны сидеть сложа руки, укрыться за нашими стенами. Прожить жизнь вдали от света и позволить спуститься тьме. Разве мы не часть этого мира? Ответь мне, мелон? С каких пор мы позволяем злу стать сильнее нас? С каждым ее словом волшебница понимала, что эльфийские женщины оказываются наиболее разумными существами на все Средиземья. Поцелованная солнцем была том ярчайшим примером. — Эм, госпожа Тауриэль. — Просто Тауриэль, милая, спасибо, что заставила орка сказать об отравленной стреле. Она догадалась, действительно умная и великолепная. — Теперь я понимаю, почему владыка застывал, когда вы к нему так обращались. Да что у меня, язык на соблазнения заговорен, что ли. — Еще я так понимаю, что вы знаете как лечить людей, отравленных этим ядом. — В лечении я как раз профан, а вот яды и заразу всякую вытягиваю хорошо. Тем более мне столько раз простреливали ноги. Тауриэль снова засмеялась. — Тогда мы спасем моего друга вместе, верно. Эллен подняла руку, и эльфы интуитивно приложили к ней свои. — Верно, — вместе ответили они.***
Домчались до города они очень быстро, Леголасу правда пришлось дать Эллен еще пару раз глотнуть подбадривающей настойки. Эльф даже с какой-то грустью посмотрел на пустую флягу. Бежал рядом, его ноги практически не касались земли, да и было похоже, что тело его здесь, а разум почивает прямо на ходу. Эллен недоумевала, как эльфы не могут наслаждаться своими сильными и легкими телами в полной мере, когда она вполне могла ощущать все радости жизни будучи запертой в обычном человеческом теле. Девушка почесала шрамы на щеке, до Эсгарота было рукой подать. Добрались они до него ближе к ночи, Эллен даже в темное время суток смогла оценить всю находчивость строителей, который смогли возвести целый город на воде. Ведомые эльфийским взором и слухом они нашли обнаружили орков, которые собирались на крыше одного из домов. Какая-то девочка выглянула с балкона на шум. — Прячься! — крикнула ей волшебница, та забежала в дом, за ней быстро метнулся отвратительный орк. Эльфы отлично стреляли и убили уже штук пять врагов снаружи. Эллен сразу побежала на крики детей. Она увидела орков, и не думая ни о чем сложила руку в знак и начала жечь их, так чтобы вытравить из дому, как паршивых крыс, принц появился с крыши, и волшебница чуть не подожгла его. — Руки прочь от детей! — крикнула волшебница на темном наречии да так грозно, что орки на секунду застыли. — Что, Смауг решил остановиться здесь, — сострил эльф, убивая орков своими кинжалами. Тоже мне, шутник. Пока Эллен обезглавливала орков, которые хотели убить Кили, один все-таки подобрался близко. Но Тауриэль, как мать-кошка вонзила клинок ему в бок, а добил его еще одним ударом Кили. У него вырвался такой крик, что у Эллен похолодели все внутренности. Орки начали отступать, напоследок волшебница кинула в них отлично регулированный поток пламени, который прожег в отступающих ровную дыру, их тела свалились на лодку. Волшебница сама была удивлена такой силе своей магии. Она внимательно осмотрела свои руки. Вроде никаких изменений не произошло. Убедившись, что врагов не осталось, Эллен присела к девочкам под стол. — Все хорошо, теперь вы в безопасности. Она подарила им самую мягкую улыбку, на которую была способна и протянула руку. Младшенькая перестала дрожать и приняла жест девушки. Детишки встали из-под стола. — Вы зарезали и сожгли их всех, — удивлению мальчика не было конца. Дети наконец успокоились, затем пришел черед Кили, который извивался в муках на полу. Леголас сказал Тауриэль идти в погоню за орками. Отдавая команды нести теплую воду и приглушить свет Эллен наблюдала за тем, как в предводительнице лесной стражи побеждает то чувство, которое сама волшебница еще не знала. Фили обеспокоенно смотрел на волшебницу, даже немного виновато. Бофур и Оин тоже выглядели растерянными. Чем вообще занимались гномы, если даже лучший целитель отряда ничего не смог сделать с ядом?! — Потом проведем лекцию о глупости бросить самого ценного участника похода, — сказала Эллен, улыбаясь, — а сейчас нужно поработать, — хлопая в ладоши командующим тоном говорила она, — Тауриэль, размельчи травы, Бофур, Фили, положите Кили на стол. Эллен сняла перчатки и закатила рукава, девочка, которая была ближе ахнула. Руки были угольно-черными, а пальцы немного удлиненными и острыми, по твердым конечностям шли кроваво-красные полоски. Кили ужасно дергался в руках в гномов. — Держите его все. Крепче! Тауриэль, сначала я вытяну с него яд, а потом ты излечишь органы, хорошо? Рыжеволосая удивилась, но послушалась. Эллен расплавила траву в одну массу. Затем острым пальцем разорвала штанину на ране. — Держи, втирай это и повторяй за мной. Ничего не бойся! Эллен еще раз вздохнула-выдохнула, и запустила пальцы в рану Кили, достаточно глубоко, так, что тот пронзительно закричал. Девушка заговорила на древнейшем эльфийском. — Даруй мне силу свою, очищающую, возьми с тела этого все грязь и боль и передай их мне, воплоти желание мое! — Даруй мне силу свою. — Очищающую и всеобъемлющую. — Очищающую и всеобъемлющую. Зрачки Эллен расширялись, пока не заполнили черным все ее глазницы. — Возьми с тела этого все грязь и боль и передай их мне, воплоти желание мое, — звучал она и эльф в унисон. — Забирай, забирай, это не принадлежит этому телу, — красные полоски начали немного светиться, как будто яд выкачивался с тела гнома прямо в руки волшебницы, Тауриэль старалась не смотреть на нее, так как зрелище было достаточно жуткое. Саму же эльфа заклинание объяло светом, в этот момент она начала читать свою часть. Кили пристально смотрел на нее. И вот, последняя капля и Эллен вытянула когти из раны гнома, глаза которого снова наполнились цветом и жизнью. Тауриэль обняла его, Фили тоже присоединился к объятиям, все-таки он был самым ценным человек в его жизни. Волшебница же упала на пол в холодном поту, ее глаза снова стали серыми. Она размяла кисти, подумала о том, что, наверное, нехорошо, что ее руки чувствуют себе только сильнее будучи наполненными ядом орков. Под общий шум Эллен выскользнула на балкон, не забыв прихватить перчатки. Сигрид и Тильда, дочки Барда, вынесли ей что-то вроде курительной трубки. Табак помог девушке приглушить тошноту, она постояла пару минут, всматриваясь в полную луну и зашла обратно, движение в доме остановилось. Все смотрели на девушку так, будто она не их сородича спасла, а оторвала ему ногу и пошла пожевать ее на балкон. Конечно, их с Тауриэль магия была как небо и земля, вода и огонь. Когда Эллен выкачивала яд из тела гнома, он мог ощущать только боль, а вот истинно-исцеляющая магия Тауриэль привнесла ему живости и облегчения. Правда к таким взглядам волшебница привыкнуть не могла. Эллен поняла, что лучше будет уйти. — Стой, — хватает ее за руку Фили, — прости нас, мы не должны были тебя бросать, а теперь обязаны жизнью Кили. — Конечно наблюдать за вашей магией не скажу, что было совсем приятно, — прокомментировал Бофур. — Но мы вам благодарны от всей души, госпожа Эллен, — закончил Оин. Эллен просияла, так вот почему они замолчали, ей уж было показалось, что те испугались. В этот момент очнулся Кили. — Тауриэль? — Лежи, — ласково сказала она. Эллен эта сцена вызвала только улыбку до ушей, Фили тоже почти что плакал, от счастья. — Ты не можешь уйти. Она далеко. Она очень далеко… безумно далеко от меня. Она гуляет среди звёзд в другом мире. Это всего лишь сон. Она могла бы полюбить меня, — начал только, придя в себя бормотать любовный признания Кили. Он нежно со всех сил, что у него были потянулся к ее руке. И почти шепотом спросил. — Может ли она полюбить меня? Волшебница прочитала по губам эльфа, как та промолвила «да». У Эллен аж душа загорелась от таких чистых чувств. Правда все это время Фили не выпускал ее руку, а потом обнял за шею, спуская лицо девушки к себе. Он убрал прядку со щеки со шрамом, широко улыбаясь и всматриваясь в ее удивленное лицо, а после на эмоциях поцеловал волшебницу. У Эллен расширились глаза, это был настоящий поцелуй, прямо, когда принцесса целует своего принца. Гном отстранился. Девушка резко подняла голову, чтобы Фили не мог увидеть ее взгляда, как никак был ниже больше чем на голову. Но он смог заметить покрасневшее ухо, прядку за которое так продуманно убрал ранее. Эллен забрала свою руку и немного занервничала, наверное, сейчас она была похожа на Бильбо в моменты нервного напряжения. Оин и Бофур широко улыбались и переглянулись. Одна из дочерей Барда, Тильда засмущалась и спросила у Оина. — А что у гномов и с мужчинами принято? Эллен то ли от нервного напряжения, то ли от недавнего поцелуя, это рассмешило настолько, что она не могла остановиться. Ох, девочка, ты даже не представляешь какая разношерстная любовь обитает в Средиземье. Эллен подошла к ней и совсем легонько погладила по голове. — Я не мужчина. Но часто бывает, что любовь полом не отличается. Сигрид еще больше засмущалась, оказалось, что мужчина, который так самоотверженно защищал их от орков, оказался женщиной. Теперь в ее голове зароилось еще больше вопросов, вроде, а что женщины тоже могут управляться с мечами, а как вы выпускали огонь, а что у вас с руками. Но девочка была постарше, поэтому со всеми этими вопросами к ней подошла Тильда. Затем все услышали этот звук, оглушающий, как будто кто-то выбил стену. А затем весь Эсгарот мог слышать взмахи мощных огромных крыльев. У волшебницы замерло все внутри, она выбежала на балкон, Фили последовал за ней.***
Она увидела его, могущественного, устрашающего, огромного Смауга, который своими крыльями казалось, мог объять луну. Тут до нее дошло, что девятеро гномов и Бильбо скорее всего добрались до своей цели. Но что случилось? Неужели Смауг убил их и направился разрушать Озерный Город. Нет. Это был худший сценарий, она аж поежилась от такой мысли. Фили увидел это и сжал ее руку. Так, почему дракон мог полететь к городу, бросив свое золото? Только если сильно разозлился, точно. Наверное, гномы все-таки показали ему и теперь… И что теперь? Теперь это орудие испепеления, печка с крыльями, летит к ним, чтобы превратить город в пустошь на воде. Это очень плохо, она посмотрела на детей, Сигрид и Тильда были не на шутку испуганны, мальчишка еще держался молодцом. Пора. Настал ее час. Эллен крепко сжала кулаки. Сейчас ей требовалась вся храбрость, которая только есть. Но главное, обезопасить детишек и друзей. — Собираемся и уходим, сейчас же. Оин, Бофур помогите Кили. Детишки! Девочки аж подпрыгнули. — Чего стоим? — Мы не уйдем, пока не дождемся отца, — уверенно ответил мальчик. Эллен даже не подумала об их родителях, дурья башка, Тауриэль ей подсобила. — Если останетесь, твои сёстры погибнут. Разве твой отец хотел бы этого? Эллен взяла малышку на руки и быстро спускалась к лодке, та как-то выдержала всю их компанию. Дракон начал сжигать город. Эллен было невыносимо слышать крики взрослых и детей, начался настоящий хаос. Голод полыхал, девушка от злости сжала свою лодыжку до крови. Она не спускала взгляда с дракона, пытаясь высмотреть, куда будет направлен огонь в следующий залп. Затем детишки что-то увидели на колокольне, Эллен тоже всмотрелась, там был лучник, единственный отважившейся воевать с чудищем. — Отец! — закричали детишки. — Он попал в него, я видел, — сказал Кили. — Этими стрелами нельзя поразить дракона, — ответила Тауриэль, — я боюсь ничего не сможет. Темноволосый мужчина был полностью поглощен сражением и продолжал стрелять по движущейся цели. Затем линия огня дракона была направлена прямо на их лодку, похоже Смауг обратил свой взор на Тильду и Сигрид, которые взывали к отцу, Эллен поняла это, как только дракон начал пикировать по их траектории. Тауриэль закрыла собой детей, гномы зажмурились, лишь Фили увидел, как Эллен выпрыгнула с лодки на причал спереди, стала прямо и развела руки. Волшебница вдохнула как можно больше воздуха. Дракон выпустил из пасти убивающий все на своем пути поток огня. Но пламя не коснулось ее, как и не коснулось никого, волшебница водила руками над головой, заставляя огонь танцевать, не достигая земли. Волосы развивались в пламени, девушка управляла им, оно жгло одежду на руках Эллен немного обожгло лицо, но было в руках, а затем и вовсе частично втянулось в них, а частично рассеялось. Тауриэль поверить не могла своим глазам, как только что девушка впитала пламя дракона, ведь когда эльф наконец взглянула вперед и увидела лишь ее кашляющую подругу, которая с какой-то нездоровой радостью в глазах смотрела на свои руки. Эллен быстро заскочила на лодку с друзьями, все были ошарашены таким трюком. — Уплывайте, и побыстрее, я займу его. Мальчик подскочил к волшебнице и сказал. — Пожалуйста, госпожа волшебница, только вы мне сможете помочь. У нас есть огромная стрела, но только вы сможете подарить ей возможность убивать. Говорил мальчишка звонко и быстро, Эллен все быстро сообразила. — Веди. — Нам нужно вернуться… Девушка подметила так удачно свисающий крюк на пути их лодки, подхватила мальчика под стан и взялась за крюк одной рукой, они ловко переместились куда было нужно. Бофур и Фили попытались их перехватить, но не успели. Девочки кричали, гномы кричали, Фили тоже кричал что-то вслед. — Ты что творишь?! — Баин! — Эллен! — Баин, вернись! — Эллен, ты что, с ума сошла! — Госпожа волшебница! — Госпожа Эллен! — Вернись, Баин! Эллен повернулась и встретилась взглядом с эльфом, рыжеволосая увидела всю уверенность и решительность, что полыхала в глазах девушки. Тауриэль отказала группе уверенным и спокойным голосом. — Оставьте их! За ним присмотрит сама Маг Пламени. — А кто присмотрит за ней?! — возмутился Фили. — О, Махал, сохрани жизнь этой девушке, — взмолился Оин. Девочки все еще дозывались брата, в надежде, что тот вернется. — Уплывайте, глупцы! — крикнула напоследок Эллен. Тауриэль успокаивала девочек. Баин и Эллен со всех ног побежали обратно в дом, мальчишка быстро нашел стрелу. Она была все черная и достаточно большая, таких стрелкового оружия волшебница никогда еще не видела. — Послушай, Баин, — Эллен взяла его за руку, — сейчас мне нужно будет все твоя смелость и отвага, хорошо, — мальчик кивнул, — и вера в твоего отца. Держа стрелу и мальчика за руку, они быстро добрались до колокольни. Дракон приметил лучника и уже собирался сжечь его, Эллен быстро сунула Баину стрелу и снова впитала пламя Смауга. Это было невероятное ощущение, огромная сила проходила сквозь нее, сила разрушительная и могущественная. Мальчик дернул девушку за камзол, и она пришла в себя от сладких мыслей. Они вбежали по ступенькам к Барду, который успел потратить все свои стрелы и пытался встать после того, как дракон задел своим телом колокольню. — Пап! — Баин! Что ты здесь делаешь?! Почему ты не уехал? Ты должен был уехать! — Я пришёл помочь тебе! — НЕТ! Уходи! Теперь его ничто не остановит! Мальчик будто не слышал крики отца, лишь указал на Эллен со стрелой на лестнице. Бард взял за ворот девушку, поднял и начал кричать. — Ты совсем обезумел, хочешь угробить себя и моего сына?! — Пап, она же спасла нас от орков, это волшебница, она поможет нам. Лучник немного опешил, его удивило то, что инициатором этой кампании был его сын, его храбрый Баин, а тот, кого он только что принял за парня, который завел его маленького мальчика в столь опасное место, оказался девушкой. — Как? Эти стрелы неэффективны. — Да, если у вас нет хорошей волшебницы. Послушайте Бард, сейчас мы заговорим стрелу, мне нужна вся ваша вера в свои силы, поэтому очень прошу вас, — Эллен сделала паузу и откашлялась, Бард увидел ожоги у нее на горле, — прошу вас успокоиться и сделать то, что должны. Они сели, пока Смауг делал круг вокруг остатков города, волшебница попросила положить обе руки на ее руку, Бард заметил, что та была угольно черной и имела странную форму. Баин сразу же сделал то, что требовалось, следуя примеру сына Бард положил свою руку немного выше. Другую руку девушка держала на стреле. — Стань тем, что поразит любого врага, преобразуйся, возьми часть моей плоти и сметай все на своем пути, стань крепче стали и огня, крепче чешуи и смертельней огня. Ее зрачки снова заполняли глазницы, она ощущала, как чувства Барда и его сына передаются стреле, это было то, что нужно, красные нити начали пульсировать у нее на руках, затем стрелу объяло свечение и все прекратилось. — Теперь все на тебе, Бард, я отвлеку Смауга. — Стой! — крикнул лучник, Эллен на секунду обернулась, — береги себя. — Ты тоже, — и девушка нырнула вниз. Она отошла немного от колокольни и увидела дракона, который как раз собирался совершить залп по еще одной группе спасающихся, но неожиданно на него самого полился поток пламени, оно было таким же горячим и зловещим, как и его собственное. Чудище приземлилось и устремило свой взгляд в сторону колокольни. — Интересно, — протянуло оно своим низким и приятным, но все еще мощным голосом, — кто вы такие, чтобы стоять у меня на пути? Вы просто жалкие. Что ты будешь делать, лучник? Тебя все бросили, помощь не придёт, а ты волшебница, дальше собираешься щекотать меня пламенем, которое и есть я сам. На этом девушка распрямила плечи, такой сильной она еще никогда себя не ощущала. Она уже постигла пламя дракона, больше она не собирается отступать. Затем Смауг заметил мальчика, который как раз убегал от колокольни. — Это твой сын? Ты не сможешь спасти его от пламени. Он будет сожжен. Девушка уже не видела ничего, кроме дракона впереди, она точно знала, что нужно делать. — Скажи мне, гадёныш, как смеешь ты бросать вызов мне? Тебя не ждёт ничего кроме смерти! Дракон зарычал и понесся на них. У волшебницы засияли руки, она присела на колено, ее глаза горели. Дракон оторопел, в этот момент Эллен снова скрестила руки и обдала его испепеляющим пламенем, невероятно горячим, что даже чешуя дракона начала немного плавиться, но явно недостаточным, что хоть как-то существенно навредить, не говоря уже убить. Но это дало свой результат — дракон интуитивно попытался закрыться крыльями и выпятил пузо, но этого момента хватило, чтобы стрела Барда попала прямо в его слабое место. Смауг Ужасный ужасно заревел в последний раз, попытался взмыть, а затем обрушился тушей на город. Заговоренная стрела подействовала как нужно, наполненная надеждами, отвагой и смертельным ядом на всякий случай. Девушка тоже упала, держась за горло, тяжело кашляя провалилась в небытие.