Dead Christmas

At the end of the world Or the last thing I see You are never coming home, never coming home Could I? Should I?

***

Это рождество ничем не отличалось от других. Улицы светились обилием ярких гирлянд, повсюду лежал снег и скрипел под ногами мужчин, которые несли пушистые ёлки. Маленькие ребятишки перебрасывались снежками, иногда попадая в припаркованные машины и с визгом убегая от разъярённых водителей. Только моё рождество было наверное самым ужасным на свете. 11 часов вечера, а я еду в совершено пустой электричке и просижу в ней ещё минимум два часа. Худший способ провести рождество. В том, что вагон был безлюден не было ничего удивительного. Думаю, никто не хотел бы попасть сюда в такую ночь. Хотя, мне не на что жаловаться. Дома меня абсолютно никто не ждёт, разве что преданный пёсик Чарли. Но, думаю он проведёт рождество и без меня, в обнимку с любимой игрушкой и кучей еды, которую я оставил перед отъездом. В данной ситуации мне не кого винить. Хотя нет, есть. Мой начальник — полный мудак! Потому что только мудак мог отправить меня в командировку за неделю до рождества. Вообще, по первоначальным его планам я должен был возвращаться домой только 29 декабря. Но потом он сжалился надо мной и дал мне билеты на 25 декабря. На самое, мать его, рождество! И теперь по его воле я торчу в электричке «Вест-сайд — Колумбус» и думаю о бессмыслености своего бытия. Поезд ехал, кажется, по лесу. За окном мелькали деревья, довольно редко я мог разглядеть что-то из-за скорости. Поезд стал снижать скорость и наконец вовсе остановился. За окном показалась светящаяся табличка «Вокзал — Ейнер». Очередная остановка, на которой никто не выйдет, потому что, казалось, я единственный пассажир этой электрички. Прошло минут пять и поезд снова стал разгоняться. Мимо снова замелькали маленькие магазинчики спящего города, многоэтажки со светящимися окнами и редкие прохожие, которым так же, как и мне, не повезло в это Рождество. Хотя, к этому рождеству я даже не готовился. В моей квартире не было ни ёлки, ни надоедливой мишуры, ни гирлянд. Единственное, что напоминало о предстоящем празднике, это весёлые рождественские обои на рабочем столе ноутбука. Часы в вагоне показали 11:15 и это значило, что я окончательно потерял возможность спасти этот праздник. Оставалось только дождаться 12. А после этих сообщений от матери и других родственников с поздравлениями и долгожданного окончания поездки в уже ненавистной мной электричке. Я снова уставился в окно. Смотреть там было особо не на что. Разве что на полную луну, которая глядела на меня своими глазами-кратерами и, будто усмехаясь, говорила: «Какой же ты неудачник, Джозеф». Ой, да я и сам знаю. Решив, что в окне я ничего интересного не найду, я стал осматривать вагон. Вскоре и это занятие мне надоело и я решил почувствовать себя ревизорро. Я стал ходить по вагону, проводить ладонью по различным поверхностям, заглядывать под батареи и прочее. Мне 29 лет, чем я занимаюсь?! После нескольких жевачек, которые я нашёл под сиденьями, мне как-то перехотелось быть ревизорро и я вернулся на своё место. За время «увлекательнейшего» занятия я и не заметил, как поезд снова остановился. В окно было видно, как девушка-кондуктор открыла двери вагона и в него кто-то зашёл. Мда, ещё один счастливчик. Через пару минут поезд снова поехал и двери вагона открылись. В них вошёл молодой парень, спортивный на вид. Его лица было не видно, пока он уткнулся в свой билет. Но мне в глаза бросились его жёлтые кудри, которые торчали в разные стороны. Было видно, что парень пытался уложить их, но у него ничего не вышло. Наконец незнакомец оторвал взгляд от рассматривания бумажек и обвёл взглядом вагон. Заметив, что кроме меня в нём никого нет, он усмехнулся и размеренным шагом прошёл к местам рядом со мной. Он плюхнулся (именно плюхнулся) на место передо мной и положил рядом свой рюкзак защитного цвета. Теперь я мог рассмотреть его лицо: не пухлые, но и не впалые щёки, с лёгким румянцем, смутно выделяющиеся скулы, небольшой нос с едва заметным бугорком, идеальные тонкие брови, пухловатые губы. Но самое главное — его глаза. Тёмные и глубокие, с едва различимыми зрачками. Я понял, что слишком долго пялюсь на него, когда он стал странно на меня смотреть, не скрывая лёгкой улыбки. — Ну как тебе рождество в электричке? — неожиданно спросил парень. — Честно говоря, не очень. — И по чьей воле ты тут торчишь? — я тут же вспомнил про мудака-шефа и во мне начала вскипать ярость. — Да вот, из командировки возвращаюсь. — спокойно ответил я, подавляя злобный рык. — Понятно. А я к родителям в Колумбус еду. Билеты были только на сегодня. — он немного помолчал и, тяжело вздохнув, добавил. — Похоже в этом году нам рождество вместе встречать. Я кинул взгляд на часы и понял, что он прав. До рождества оставалось полчаса, а мы с ним по прежнему были единственными в вагоне. На самом деле я ни капельки не расстроился. Парень был довольно милым и дружелюбным, ну и красивым, конечно. Я был совсем не против провести праздник с… — Как тебя зовут? — Я Джош. Ты? — Я — Тайлер. Я был совсем не против провести этот праздник с Джошем. Учитывая то, что я вообще не собирался проводить его с кем-либо. — Ты наверное расстроился, что не сможешь провести праздник с девушкой. Или у тебя её нет? — вопрос был весьма неожиданным и личным, что я даже немного смутился. Джош же смотрел на меня с какой-то грустной улыбкой. — Ну, вообще-то нет. У меня нет девушки. Да и вообще я гей — я сам удивился нахлынувшей на меня волне откровения, но быстро успокоился. Скорее всего мы с Джошем видимся первый и последний раз в жизни. Думаю, не будет ничего плохого, если он узнает о моей ориентации. Тем временем парень смотрел на меня огромными глазами. Ой, только не говорите, что судьба подкинула мне такого милого, абсолютно очаровательного… гомофоба. — Что-то не так? — я был готов уже махать руками у него перед лицом, потому что Джош будто завис, пялясь в одну точку. — Нет, нет. Всё нормально. — парень помотал головой, прогоняя ненужные мысли. — Просто я не могу поверить в своё везение. Ты довольно милый и я уже был почти уверен, что такой замечательный парень — натурал. Но, видимо судьба благосклонна ко мне. — он, кажется, потеряв любое стеснение, упёрся локтями в колени, и положив голову на руки, стал осматривать меня, соблазнительно закусив губу. Я засмущался под таким пристальным взглядом и уставился взглядом в пол. В следующее мгновение Джош уже сидел на сиденье рядом со мной. — Знаешь, — тихо начал он. — Рождество совсем скоро. У нас есть минут 20, чтобы поближе узнать друг друга и встретить праздник уже как друзья, а может и не совсем. — он накрыл ладонью мою руку, которая лежала на краю сиденья и легко её сжал. — Тогда у меня есть предложение — я кое-как проглотил ком в горле. — Мы будем задавать друг другу по одному вопросу, по очереди. По-моему, отличный способ познакомится. — Хорошо, сладкий, начинай — он убрал руку с моей и закинул её мне за голову, расположив на спинке кресла. Он казался мне слишком настырным, и всё это развивалось как-то быстро. Но с другой стороны у нас не так много времени, чтобы познакомится, пока электричка не дойдёт до конечной - медлить просто нет смысла. — Ладно. Ты учишься где-нибудь? — Нет. После школы я решил не поступать никуда. Я мечтаю играть на ударных в какой-нибудь группе, а для этого образование не требуется. Что на счёт твоего образования и работы? — Я отучился на журналистском факультете и сейчас работаю в одной из газет Колумбуса. — Выходит, тебе больше 23-х. Сколько тогда? — Эй, это уже второй вопрос! — я легко толкнул Джоша в плече, на что тот только рассмеялся. — Моя очередь. Не отходя от темы, когда ты родился? — 18 июня 1988 года. Выходит, мне 29. Тебе сколько? — Мне тоже 29, только я 1 декабря родился. — Ой, мелкий. — он стал таскать меня за щёчки, повторяя слащавым голосом «Малыш Тайлер». — Хей, я всего на 6 месяцев младше! — я попытался сказать это как можно серьёзней, но из-за Джоша, который всё ещё дёргал меня за щёки, вышло это у меня не очень. От моего странного голоса Джош стал смеяться ещё громче. — Ты такой милый, когда злишься — я сильнее надул губы и посмотрел на него убийственным взглядом. Он лишь улыбнулся и потрепал меня по волосам. — Ладно, твоя очередь задавать вопрос. — Хм, если ты едешь к родителям в Колумбус, то где тогда ты живёшь? — Я живу в Хоулвилле. Может, слышал. Это не далеко от Колумбуса. Час на электричке. Собственно там я на электричку и сел. Ну, то что ты живёшь в Колумбусе я понял. Может у тебя есть домашние животные? — Да. Со мной живёт пёс по кличке Чарли. Так, за вопросами и смехом я не заметил, как до рождества осталась всего минута. — Знаешь, Тай, я рад, что встретил тебя сегодня. — сказал Джош, кинув взгляд на часы. — И у меня осталось два вопроса для тебя. Я посмотрел на него, ожидая, когда он их задаст. Но Джош не спешил. Он приблизился ко мне. Между нашими лицами остались сантиметры. — Ты веришь в чудеса? — Джош проговорил мне это в самые губы, и я тихо выдохнул «Да». — А веришь в то, что мечты сбываются? — он стал ещё ближе, хотя казалось - ближе некуда. У меня не было возможности ответить. Я был скован такой близостью и элементарно наслаждался моментом. Поэтому я просто еле заметно кивнул. — Тогда позволь моей мечте сбыться. В миг Джош накрыл мои губы своими и я бросил взгляд на часы. Стрелки показывали ровно полночь. Джош стал мять мои губы, не пытаясь углубить поцелуй, просто нежно проводя языком по слегка потрескавшейся коже. В секунду раздался громкий лязг железа и поезд будто подкинуло. От сильной тряски я соскользнул с спинки сиденья и оказался лежащим под горячим телом Джоша. — Что это было? — выдохнул он прямо мне в ухо, не пытаясь поменять положения. — Ты про поезд? Не знаю. Но это странно. — Давай просто не обращать внимания. — он хищно улыбнулся и вновь вовлёк меня в поцелуй. Его движения губами и мягкие руки на моей талии успокаивали и расслабляли, но где-то в сердце по прежнему таилась тревога за это странное происшествие. Но спокойствие не продлилось долго. Вагон стал наклоняться влево. Вскоре он вовсе оказался на крыше. Мы слетели с сидений и подлетели к потолку. Джош прижал меня к себе, уберегая от удара, а сам с силой врезался в люк, который в миг открылся. Нам чудом удалось не вылететь через него на улицу. Но на этом ничего не закончилось. Вагон стало крутить в бешеной скоростью. Он оказывался то на колёсах, то вновь на крыше. Всё это время Джош сжимал меня в объятиях, каждый раз уберегая от острых углов сидений. Затем всё резко прекратилось. Мне казалось, что всё обошлось. Но не тут-то было. Через люк быстро начала заливаться вода. Поезд упал в холодную реку Колумбус, по берегам которой проходили рельсы. Я подбежал к Джошу, пока уровень воды это позволял. Он лежал на одном из сидений и часто дышал. Всё его тело было в крови, ссадинах и синяках. — Боже, Джош. — я поднял его голову и заставил посмотреть мне в глаза. — Джош, нам нужно выбираться. Ты сможешь плыть? В ответ я услышал лишь мычание и почувствовал, как он пальцами вцепился в мою руку. Джош взглядом указал на свою ногу. Чуть ниже колена она была проткнута непонятно откуда взявшимся гвоздём. Я понял, что теперь отвечаю за нас двоих. Я поднял Джоша на руки. В воде, которая заполнила уже пол вагона, это было намного легче. Я стал пробираться к люку — единственному нашему спасению. Когда я добрался до него, вода уже достигла моей шеи, и я старался поднять Джоша выше над водой. Наконец Джош оказался вне вагона и я вылез за ним. Я стал тянуть его наверх, при этом пытаясь плыть, что получалось у меня весьма плохо. Когда до заветного кислорода оставалось совсем немного, мои силы уже были на исходе. Я последний раз толкнулся ногами и вынырнул на поверхность. Я сразу же попытался поднять Джоша выше. Он стал судорожно вбирать ртом воздух. Наконец, мне показалось что всё уже хорошо. Но нам просто не могло так повезти. Первый вагон поезда ещё не успел уйти под воду, и только сейчас стал медленно погружаться в неё, завлекаемый другими вагонами. Вместе с вагоном нас стало тянуть вниз. Я судорожно пытался отплыть в сторону, но ничего не получалось. — Тай, прости. — раздался тихий шёпот над ухом и мне резко стало легче. Я обернулся и увидел, как окровавленое тело Джоша медленно уходит вниз. Я было поплыл за ним, но в эту секунду первый вагон обрушился в воду и стал стремительно уносить с собой всё, что попадалось на пути. Последним, что я видел, была слабая белозубая улыбка откуда-то из глубины водяной толщи.