Твоё чёрное пальто

      Атсуши, хоть убейте, не мог вспомнить, когда эта мрачная девушка появилась в их школе. Он просто в какой-то момент стал замечать на крючке в раздевалке длинное чёрное пальто. И пахло от этого предмета одежды горьким шоколадом, потому юноша никогда не отказывал себе в удовольствии пройтись около него. Он считал пальто мужским. До поры.       Впервые увидел он её в той же школьной раздевалке, накидывающую на плечи то самое пальто. Юноша тогда порядком удивился. Пройдя мимо, она не удостоила его и взгляда, будто и вовсе не увидела. За ней, словно шлейф, тянулся всё тот же запах горького шоколада. Что-то в груди Атсуши тогда тихо дрогнуло. По коже пробежали мурашки.       У этой девушки из его параллели были такие подходящие под пальто чёрные волосы, короткие, не касающиеся плеч. Накаджима всегда думал, что они немного колючие на ощупь. И не мог сам себе объяснить, почему так думал.       Загадочная леди всегда что-то читала, глаза её постоянно были то прикрыты, то опущены. А непоседливому парню жуть как хотелось взглянуть. Но он смотрел на неё только издалека, боясь подойти ближе.       Он понял, что влюбился, когда наконец увидел её глаза. Когда особа в очередной раз читала, а Накаджима глядел на неё, стоя ближе, чем обычно, она подняла взгляд. Парень даже вздрогнул. Серебристо-серые большие глаза смотрели прямо на него. Он, конечно, тут же смутился и поспешно ретировался. Но весь этот день мысли крутились только вокруг этой девушки и этих удивительных, как считал Атсуши, глаз.       Он узнавал её по частям. Её имя Акутагава Рюноске, как гласила надпись в школьном журнале её класса. И часто он про себя проговаривал это имя, медленно, наслаждаясь приятными звуками.       И ему было дико стыдно ощущать себя сталкером. Но от правды никуда не деться, он действительно стал таким, как бы не противно это было юноше. Остановиться было просто невозможно. Также, как и подойти и поговорить с предметом своего обожания. Атсуши был слишком стеснителен для этого, к сожалению.

Но однажды удача посетила его, в чёрном пальто с запахом шоколада.

      — Итак, — её голос был тихим, немного хриплым, а взгляд резким и недоверчивым. — Не знаю уж, с каким экспонатом ты перепутал меня…       Парень ощутил, что сейчас его сердце буквально упало в пятки, беспомощно стуча. В горле пересохло, хотелось кашлять. А она всё смотрела, выжидающе и строго.       — Сколько ещё собираешься сверлить меня взглядом исподтишка? Если что-то интересует, спрашивай. Если что-то не устраивает, говори, — продолжала Акутагава, глядя на сверстника чуть свысока, ибо была немного выше ростом.       Накаджима раскрывает рот, но не знает, что сказать. Рядом с ней даже дыхание кажется чуть труднее, словно под высоким давлением. Но нужно взять тебя в руки.       — Пальто… — не думая, говорит он. — Мне нравится твоё пальто… Аа… Ты в нём похожа на пафосную вампиршу из фильмов.       «Атсуши, что же ты несёшь, чёрт тебя подери!» — ругает себя мальчишка, готовясь как минимум к убийственному взгляду и не более безобидному слову.       — Вампиршу? — он слышит скептическое хмыканье, а потом смешок. — Оригинально, мальчик-тигр.       Атсуши краснеет, желая натянуть капюшон белой в полоску толстовки с тигриными ушами обратно. Горят даже уши.

***

      — Рю… Рю, я очень давно хотел сказать… Аах, нет, глупо… Акутагава, я знаю, что мы знакомы совсем немного… Да, какие-то два года… Но… Ааай! — парнишка хватается за голову.       Атсуши семнадцать и он всё ещё влюблён в его теперь уже подругу. И сегодня он решился на признание. Только вот девушка должна подойти с минуты на минуту, а он даже слов подобрать не может.       Акутагава оказалась куда проще, чем он думал поначалу, считая её запредельно загадочной и таинственной. На самом деле девушка лишь была необщительной, и ей было сложно сходиться с людьми из-за этого. Но когда парнишка узнал её получше, она оказалась доброй, пусть и порой чересчур резкой, умеющей когда нужно проявить заботу и ласку, хотя и неумело. А ещё она была упрямой, в хорошем смысле упрямой, целеустремлённой и очень умной.       — Так волнительно… А ведь её ещё даже рядом нет! Ох… Я пропал… — скулил Накаджима, жмурясь аж до цветных кружков перед глазами.       «Рю… Почему… Ты такая прекрасная и неприступная. Твой взгляд обжигает, но почему-то я хочу обжигаться об него ещё и ещё. Это какой-то моральный мазохизм. Ты так редко улыбаешься, но эта улыбка красивее всех самых прекрасных драгоценностей в мире…» — подумал он.       — Я несу такой бред… Рю, да почему же я просто не могу сказать, что люблю тебя…       — Не можешь? — голос заставляет замереть не только самого юношу, но и его сердце. — А разве ты только что не сделал этого?       Да, это происходит. Нет, не во сне. Он так заговорился, что не заметил, как подошла Она и всё, абсолютно всё услышала. Все его чувства, чего никогда не решился бы сказать вслух.       — Ты как всегда глуп… — тонкие пальцы треплют его волосы знакомым почти ласковым жестом. — Я хочу разделить твои чувства, мальчик-тигр.

***

      Они любили сидеть на крыше вечерами, когда оба приходили после работы. Им по двадцать. Сегодня Атсуши был в унынии, тихо смотрел на звёзды. Его уволили с ещё одного рабочего места, это удручало.       — Думаю, ты просто не нашёл такое дело, в котором хорош, — девушка гладила его волосы, пока он лежал у Рюноске на коленях.       — Такого дела просто не существует, — скулит юноша, подавленный. А она только отвешивает подзатыльник, сильный такой.       — Ты не Атсуши, он не падает духом, — Акутагава хмурит тонкие брови.       — Рю, — Накаджима морщится. — Просто я неудачник.       — Мне тебя ногами бить?       — Нет, нет…       Девушка вздыхает и берёт его лицо в свои руки.       — Слушай, мальчик-тигр, мне лично плевать на это… И если так и продолжится, ты просто можешь быть домохозяйкой, — она наклоняется к парню и смотрит в глаза. — Я люблю тебя и таким. И вообще любым.       Атсуши краснеет, и его сердце полнится счастливой радости. Он хватает Рюноске за плечи и целует в тонкую шею, отчего та вздрагивает.       — Что это такое? — она морщится.       — Любовь, — он даже светится от счастья.       — Отвратительно, — фыркает особа, но через минуту еле слышно говорит. — Сделай это ещё раз.