Теперь всё будет хорошо.

— Сколько можно?! — Злобно шепчет мужчина, как можно быстрее складывая собранные чемоданы в багажник машины. Темень улицы освещали лишь фонари тусклым светом, который даже до стен домов не мог достать, освещая машины, припаркованные у бордюра. Одна из машин дрожала от работы мотора и от того, что её владелец нервно пытался запихнуть вещи в нее. Хозяином данной машины был местный житель дома. Точнее, прошлый житель. Мистер Вандеркряк из квартиры 113. Сейчас солидный мужчина в кремовом плаще спешил закрыть багажник и сесть за руль. — Ну, где ты там?! — Вновь послышался недовольный голос, в ответ на который прозвучал женский. — Да подожди ты! Я вызывала няню. По лестнице быстро сбежала утка. Жена, ранее представленного Мистера Вандеркряка, была в нежном платье, из шелковой ткани, до колена и в небольшом плаще. На голове девушки была шляпка, которая прикрывала «шишку» из белоснежных волос. Через несколько минут поездки пара уже была в аэропорте. Пока муж пытался выкупить билеты на ближайший самолёт, утка достала мобильный и набрала знакомый ей номер. — Алло? Мам? Бетина Бикли — самая строгая бабушка на свете, сейчас вовсе не напоминала себя. Расслабленная, с лёгкой улыбкой, словно и не было образа строгой женщины, что всегда привыкла держать всех в уздечке. Пожалуй, увидев бы ее в таком состоянии, никто бы из знакомых не узнал её. Впрочем, ей было глубоко плевать на это. Ведь сейчас, сжимая в руке маленькую открытку, что была сделана собственными руками внучки, Бикли выглядела самой счастливой на этой планете. Пусть и открытка неидеальная, пусть и сделанная в особенном стиле Вэбби, но такая родная. В небольшой гостиной, где пребывала сейчас Бетина, работал телевизор. По экрану мелькали картинки погони, звучали выстрелы. Обычный боевик, ничего нового. Утка даже не помнила, о чем же рассказывал длительный сериал, но сейчас явно было не до этого. Всё-таки, лицезреть открытку от внучки гораздо важнее, пусть и эмоции будут спрятаны за маской спокойствия, что часто граничит с жёсткостью. Да и неожиданный телефонный звонок. Резкая и не самая приятная вибрация испугала Бикли, что сразу же взглянула на телефон. На экране мелькал очень знакомый номер. «Однако, поздноватое время для звонков!» — подметила гувернантка, вспоминая старую привычку дочери — звонить утром или в обед, но никак не в позднее время. Может, случилось что… Или надо присмотреть за Вэбби. Кто знает эту даму? Потянувшись к телефону, женщина ещё раз взглянула на дисплей, а после нажала кнопку «ответить». — Да, привет, дочь, — Голос звучал весьма спокойно, а на лице вновь появилось то самое невозмутимое выражение. — Что-то случилось? — Даже при разговоре с родной дочерью, Бикли была весьма невозмутима и серьезна. Да и что-то подсказывало в глубине души, что этот звонок не случайный, и она явно не хочет пожелать спокойной ночи… В трубке прозвучал облегченный вздох и непривычно резкое «Привет», вместо «Прости» и «Доброй ночи». На фоне нежного и тихого голоса дочери Бикли слышался недовольный голос муженька её дочери, а так же совсем чужой голос. Да и шумы странные. Нет привычного звука телевизора, нет веселого писка Вэбби о том, что она хочет пообщаться с бабушкой первая. Не слышится ударов ложки о стенки кофейной чашки и недовольного выкрика маленькой уточки. — У нас тут…небольшое дело. — Продолжил голос в телефонной трубке, не давая поинтересоваться причиной столь позднего звонка.-Мы улетаем. Без Вэббигэйл. Крошка дома одна ии… — Голос не на долго замолчал, будто его обладательница пыталась подобрать более…мягкое слово.-Ты бы не могла приехать к ней? Или лучше забрать к себе! — Наконец добавляет голос, и слышатся, немного, нервные нотки в последнем слове.       Тихо вздохнув, чтобы выпустить лёгкое напряжение, Бикли настроилась на обычную беседу, как всегда. С хохотом Вэбби на фоне, с ворчанием мужа, что опять жаловался на счета за телефон. Но вместо привычных звуков — недовольство мистера Вандеркряка, который бурно что-то обсуждал с неизвестным. Звуки громких шагов, переговоров, словно ее дочь была в людном месте, а не дома. Пожалуй, так действительно всё и было. «Наверное, опять ехать к Вэббигейл, присмотреть за ней!» — столь обыденная догадка промелькнула в голове гувернантки, что неожиданно подтвердилась буквально через минуту — Что, бросаете родную дочь? — весьма сухо для ситуации спросила Бикли, приподнявшись в кресле. Но дочь легко могла понять, что ее дорогая мать была в сильном гневе. Вот и не доверяй чутью. Знала ведь, догадывалась с тех пор, как только в мире появилась крошка Вэбби. Возможно, в этом и была вина Бетины, но всё-таки…       — Я приеду. Но ты выслушай меня внимательно, дочь, — последнее слово прозвучало особенно четко, — Вы сейчас отказываетесь от родной крови, унижаете себя перед ней. Неужели было так сложно сделать уход достойным, а не втихаря? Или всё так плохо, дорогая? Я никогда не думала, что твоя душа настолько черствая. Улетайте куда хотите. Но знайте — если захотите вернуться, Вэббигейл, — имя внучки было сказано гораздо теплее, чем остальная тирада, пусть и телефон не смог бы передать подобное, — Будет знать ВСЮ правду, и я не отдам ее так просто. Хочешь что-нибудь добавить?       Во время своего монолога, Бикли собирала небольшую сумку. Наспех закинув туда шоколадное печенье, кошелёк и ключи от старой машины, утка снова шумно выдохнула. На душе было горько и противно, ведь осознавать, что родная дочь решила убежать, как трус — страшно и очень больно. Ожидая ответа от «драгоценной» дочки, Бетина закрывала квартиру на ключ. Может быть, сегодня она не вернётся в квартиру, а останется в старой квартире на ночь. Кто знает, как отреагирует Вэбби на столь мрачную новость. В трубке зависло молчание. Казалось, даже чужие шаги на фоне затихли, чтоб неловкая напряжённая тишина стала ещё более долгой и тяжёлой. Через пару секунд послышался тяжёлый вздох собеседницы, и чужие шаги возобновились вместе с тихим знакомым шёпотом на фоне.«Пора. Давай быстрее.» — Вэббигэйл — умная девочка. Она поймёт нас. Поймёт, что это было необходимо. Мы вернёмся к ней. Но позже.- Голос утки постепенно становился всё тише, всё спокойнее и, вскоре, стал своим холодом походить на голос Бикли. Хотя, кое-что было особенно похожим. Явное горе и тихие, едва слышные всхлипы. Они вернуться. Через год, а, может и через месяц, если подвернётся такой случай. — Полагаю, если мы будем отправлять ей открытки и письма, они дойдут не дальше твоих рук? — Интересуется голос и на заднем фоне слышится вкрадчивый голос «Ваши билеты, сер, мэм.» Когда же настигло гробовое молчание, что угнетало с каждой секундой всё больше и больше, Бикли уже находилась на улице, стремительно направляясь в сторону припаркованного автомобиля. Прохладный ветер хлестал по щекам, приводя в беспорядок строгий пучок на голове. В движениях отчётливо виднелось напряжение, брови нахмурились, а в глазах блестели слёзы. Слёзы обиды, что так всё сложилось, ведь говорит, об этом приходилось именно Бикли, а не родителям. Это ей придется отвечать на вопросы, что будут больно резать по сердцу. Не им, а ей… — Так почему вы не сказали ей? Что, испугались ее ума? Или опаздывали на рейс, а? Ах, оно и видно. Пора им, а как же, — с яростным ехидством спросила утка, словно ей не было слышно тех самых всхлипов на фоне. Ей самой хотелось плакать, но не сейчас. Когда-нибудь потом, если оно вообще наступит, конечно же. Слова, про открытки, вызвали истеричный смешок, что не успела сдержать Бикли. — Неужели ты такого плохого мнения обо мне? Я не собираюсь их отбирать, сжигать, прятать от нее. Ведь она всё равно найдёт, я в этом уверена, — в своей манере ответила Бетина в трубку, будучи уже возле машины. Да, утка могла ходить быстро, даже, несмотря на возраст и крупные размеры. Открыв её, гувернантка начала заводить машину, придерживая телефон плечом, тем самым прижимая его к уху. — И вот пара получила свои билеты, чтобы улететь в неизвестность… Как мило, неправда ли? — Мы не сказали ей, потому, что она играла. — Тут же парировал от «атаки» голос в трубке телефона. Вся семейка была знакома с характером Вэбби и её играми. Было пару раз, когда девочка так разыгрывалась, что остановить её могла только Бикли. Приходилось скорее добираться до телефона и протягивать его девочке, чтоб та отвлеклась от игр и с радостным писком схватила телефон, нетерпеливо выкрикивая «Бабушка!» или «У меня столько интересного!», после чего следовали долгие рассказы девочки о игрушках — злодеев и о её героических сражениях с ними. По той же причине родители сменили десяток нянь для семилетней маленькой девочки. — Я просто боюсь самого плохого исхода. — Вздохнула утка на другом конце телефона и нервно постучала пальцами о что-то металлическое. Возможно, о ручку чемодана или о подлокотник кресла. — Прекрати. И так тошно. Просто побудь с Вэбби рядом, хорошо? Скоро должна будет приехать её няня и ты сможешь вернуться в квартиру, — Чуть ли не злобно заворчала дочь в ответ на ехидный комментарий своей матери. — И пусть Вэбби ни в коем случае не использует твои подарки! И так стёкла почти все выбили. — Ох, жду от нее ещё одного замечательного рассказа, — слабо усмехнулась утка, вспоминая всё приключения любимой внучки. Иногда они и вправду надоедали Бикли, но останавливать Вэбби она не собиралась никогда. Даже, если от подробных описаний драк с участием всего на свете, хотелось уснуть прямо в кресле, склонив голову набок. Но совесть отчаянно не позволяла подобного дела, да и истории начинали напоминать сериал, а это уже весьма неплохо… — Все боятся плохого исхода, увы, — неожиданно проговорила утка, а голос стал намного тише, чем обычно. Уже не было той самой злости, лишь горькое разочарование и боль. Верить в то, что эта парочка вернётся, не было ни малейшего желания. — Я буду с Вэббигейл до последнего вздоха, не смотря ни на что. И ты об этом прекрасно знаешь, дорогая, — наконец-таки заведя машину, ответила Бетина. Гувернантка деликатно промолчала о том, что придется отправить няню домой. Громкий гул мотора заглушил последние слова Бикли, что и так были сказаны тихим шёпотом: — Надеюсь, Вэбби сможет вас простить, но уж точно не я. Машина неспешно проезжала сквозь улочки в микро-районе. Утка упорно молчала, сдерживая поток ненужных слов, что так и хотели упасть на голову дочери. Но не послушает, не сможет принять свои ошибки полностью.  — Вэбби будет их использовать, как только захочет. Я поставлю стёкла, если это настолько важно сейчас, — к голосу вновь вернулись спокойствие и сталь, а сантименты ушли на второй план. Бетина Бикли всегда старалась прятать свои слабости, чтобы никогда не дать трещину перед теми, кто уже не вызывал сильного доверия. И сейчас, дочь стремительно начинала превращаться в совершенно другого человека. Увы, утка не принимала никакие отговорки и причины, когда бросали детей, даже не рассказав им ничего. И завернув направо, экономка отчётливо понимала, что же делать дальше. — Знаю. Послышался тихий вздох из телефона, который был заглушён работой двигателя машины. Дальше продолжать разговор было бессмысленно. Да, впрочем, слов больше и не находилось. Отговорки были бы глупы и лишь увеличивали бы чувство вины у матери маленькой уточки, к которой сейчас так спешила Бикли, и увеличивали бы некую обиду на эту же женщину. Хотелось сказать столько всего…но это не предоставлялось возможным. Наконец густое молчание и чужие шаги прервались. Похоже, бросили трубку. А ведь через несколько кварталов был знакомый дом. Знакомый дом, в котором сейчас была неугомонная маленькая девочка, которую просто так оставили, вместе с игрушками. Когда машина была уже ближе к дому, то с одного из этажей можно было услышать знакомый веселый смех. Похоже, Вэбби и впрямь так сильно заигралась, что сейчас жертвами её звонкого голоска были все соседи и ещё пару домов. Поворот за поворотом. Фонари мелькали перед глазами, меняясь быстро и резко. И все совершенно одинаковые, отличаются лишь по порядку. Телефон уже давно был отброшен на соседнее сидение, и к нему прикасаться не хотелось, словно вокруг него обложили электрический барьер. Знакомый дом, пусть и со стороны выглядел так же серо и обыкновенно, но не для Бикли. Сколько же воспоминаний хранил этот дом, сколько же историй с малышкой Вэбби, что вновь резвилась на всю катушку. Ох, знакомый детский смех вызывал горькую улыбку. Совсем скоро он прервется. Гувернантка припарковала машину, в тоже время думая о том, как ж правильно приподнести этот уезд. Былая уверенность вмиг расплылась, предоставляя место страху. Умолчать или сказать редко и прямо, не жалея детское сердце? И выбор был не за горами, ведь утка уже поднималась на лестнице. Лифты она не любила, да и здоровье позволяло бегать по лестнице туда-сюда. Аккуратная железная дверь. Тот самый номерок квартиры. Зелёный коврик с салатовой надписью «Добро пожаловать!» Ничего не изменилось. «Надеюсь, они закрыли её…» — словно пребывая в истерике, подумала Бикли, нажимая на звонок. Осталось лишь ждать… Дверь открыла не милая маленькая уточка, которая сейчас скакала по всей гостиной, а её няня. Уже третья за эту неделю и единственная, кто пока не требовал компенсацию своей сломанной психике. Хоть что-то было хорошо. Правда, няня была вся растрёпана. Не удивительно, ведь это нормально. Нормально, если няня является няней Вэббигэйл. Увидев Бикли напротив, нянечка впала в ступор, но быстро вернула себе привычную улыбку на лицо, которая была у всех этих дам, которые посещали данную квартиру. — О, мисс Бикли! Чуть ли не радостно поприветствовала её леди. Хотя, до леди она не дотягивала. Вряд ли утка была хот бы немного старше матери Вэббигэйл. На вид ей было не больше двадцати. Даже меньше, хотя мать девочки не жаловалась. Любая няня, которая была согласна поседеть с «их маленькой бестией» была лучшей няней чуть ли не всего города. — Вы так поздно. Мисс Вандеркряк не говорила мне, что вы приедете. Проходите. Девушка направилась от входной двери по коридору, по дороге поднимая с деревянного пола, покрытого ковром, рисунки, кисточки, баночки краски, ленты, мягкие игрушки. Похоже, Вэбби и впрямь сильно разошлась. — Будете чай? Я как раз собиралась готовить. Тот факт, что дверь открыла не сама Вэббигейл, а её няня, обрадовал гувернантку. «Хорошо, что додумались вызвать няню», — мысленно хмыкнула утка, а на лицо натягивая слабую, чуть ли не холодную улыбку. В отличие от няни, Бетина не выглядела такой уж и радостной, пусть это и было типичное состояние для бабушки самой шумной девочки. — Добрый вечер, — спокойно поздоровалась Бикли, немного наклонив голову. Няня была растрёпанной, пусть и явно в хорошем расположении духа. «Вэбби постаралась!» — довольно подумала Бетина, но тут же помрачнела. Совсем скоро наступит тот самый разговор. — Это моя вина. Я не предупреждала ее. Захотелось остаться на вечер с внучкой, — с привычной холодностью соврала бабушка, проходя в коридор. Небольшой бардак, устроенный малышкой Вэббигейл. Все те же мягкие игрушки, ленточки, пятна от краски. Ничего нового для этой квартиры, обыденная обстановка. Только не хватало того самого ворчания мистера Вандеркряка, запаха дорогих духов, которых у дочери Бикли было уж слишком много. — Да, пожалуй. Черный, без сахара, — даже не повернувшись к няне, пробормотала Бетина, в тоже время рассматривая квартиру, тем самым пытаясь увидеть очередные следы от игр малышки, — Вэббигейл! — слегка прикрикнула Бикли, желая увидеть свою внучку в тот же час. А пока было время, чтобы придумать отмазку для няни, тем самым отозвав ее обратно. Выслушав предпочтения в чае, девушка кивнула, произнося строгое «Да, мэм.» и складывая подобранные вещи на небольшой столик в коридоре. — Вэбби сейчас в гостиной. Связывает очередную игрушку. Отозвалась няня, шагая за дверь в коридоре, которая вела прямиком на кухню. Девушка была в явно хорошем расположении духа. Что ж, она, хотя бы, не ругает Вэбби за её шальной характер. А он у неё действительно не сахар, но на то это и ребёнок. В подтверждение ответу няни из комнаты донёсся радостный, знакомый Бикли, крик маленькой девочки:  — Бабушка! — Из гостиной выбежала маленькая девочка. На голове у неё был прибор ночного виденья, а в руках она держала знакомый абордажный крюк. Не удивительно. Вэббигэйл всегда таскала с собой любимые подарки своей самой любимой бабушки на свете. На крошке была её любимая одежда. Точнее, любимая одежда, в которой её любили видеть родители. Юбка, рубашка, а поверх светлой рубашки безрукавка. — Я так скучала! — Весело протянула девочка, готовясь начать очередной рассказ про её новые приключения, которые она придумала за то время, пока не могла общаться с Бикли. Послушавшись совету няни, Бикли уже хотела направиться в гостиную, как тут же из нее вылетела Вэббигейл, в своей привычной юбке и рубашке. «Мать постаралась!» — цокнула языком гувернантка, прекрасно понимая, что подобная одежда уж явно не для активных приключений, в которых участвовала внучка. Но сейчас не было времени для ругани. Ещё сильнее улыбнувшись, только теперь уже гораздо теплее, Бетина присела возле девочки, чтобы взъерошить и так короткие и растрёпанные волосы. — Привет, Вэбби, — пытаясь скрыть отвратительное настроение, поздоровалась бабушка, — Я тоже по тебе очень скучала, дорогая. Как ты здесь? — поднявшись на ноги, Бетина усмехнулась, заметив в руках абордажный крюк. Лучший подарок для такой шаловливой девочки, по мнению Бикли. Подумаешь, окна будут уничтожены за краткое время. Главное, чтобы ребенку понравилось. Направляясь с внучкой в сторону гостиной, экономка с нахмуренными бровями осматривала жилище. Было видно, что многие вещи унесли, но Вэббигейл явно этого не заметила. Что же, надо было потихоньку действовать, ведь скрыть тайну от такой проныры невозможно. — Дорогая, а когда твои родители уехали? — да уж, не самый удачный вопрос. Но, хоть что-то. И с таким мыслями Бикли настраивала себя на тяжёлый разговор, уже в который раз. Знакомые пальцы в волосах растрепали волосы, от чего девочка вновь звонко засмеялась, жмуря свои глаза. От столь тёплого жеста стало куда лучше на душе. Вэббигэйл обняла руку бабушки и потянула её в гостиную, готовясь начать рассказ. Гостиная была…не в лучшем виде. Клейкой лентой к стене был приделан бедный игрушечный кролик, который уже не первый раз играл роль заложника злодеев. — Хорошо! Мне столько тебе нужно рассказать! Например, я смогла сделать… — Рассказ девочки прервался, когда Бикли спросила про родителей. Вэбби сделала задумчивое выражение лица и постучала абордажным крюком по небольшому столику посередине комнаты. Девочка не совсем помнила, когда родители уехали. Нет, то, что сегодня, это точно. А вот время… Только сейчас Вэбби более внимательно окинула комнату взглядом и заметила, что половина вещей отсутствовала. Папина трубка. Мамина косметика. Несколько книг. — Что-то случилось? — Вэбби серьёзно посмотрела на бабушку, сжимая своими тонкими пальцами её руку. Во взгляде, кроме серьёзности читалось и не понимание. И страх. Что могло произойти, чтоб родители и вещи так внезапно пропали? А если пришли воры? Или злодеи? Или…или ещё что-нибудь страшное, для родителей уточки.       «Какая же она, всё-таки, милая…» — с долей отчаяния подумала бабушка, при этом несколько нелепо улыбаясь. И как такую девочку, что сейчас звонко смеялась, можно расстраивать отвратительными изменениями в их жизни? Да, именно в их жизни, ведь Бетина Бикли не собиралась уходить от ответственности, что свалилась на ее мужественные плечи. Осторожно сжав хрупкие пальцы внучки, утка попыталась ещё раз улыбнуться, но гораздо увереннее. Не получилось…       А вот и тот самый вопрос, что наступил уж слишком неожиданно и рано. Бикли надеялась, что Вэббигейл попытается понять их, ведь как только родители вернутся (Бетина верила в это, где-то в глубине души), будет сложно восстановить потерянное.       — Послушай меня внимательно, дорогая, — вновь присев, чтобы смотреть напрямую в эти серьезные глаза внучки, начала утка, — Твои родители живы-здоровы, с ними ничего плохого не случилось. Но они улетели, Вэбби. Они улетели надолго, но твоя… мать сказала, что они вернутся. Может быть, нескоро. И я не хочу обнадёживать тебя, но они могут не вернуться домой, могут бросить тебя, — сейчас Вэбби могла наблюдать, как по щекам Бикли текли одинокие слезы. Да, бабушка не смогла сдержать свои эмоции, но для этого не было причин.       — Я понимаю, если ты мне не поверишь… Но знай, моя хорошая, я всегда буду с тобой. Даже, если после этого… Ты будешь ненавидеть меня. Но я говорю чистую правду.       Бетина не умела говорить подобные вещи детям. У нее никогда не были практики в таком. И сейчас, сразу же наполняя юную голову Вэбби столь тяжёлыми словами, она ощущала себя виноватой перед ней. За такое воспитание дочери, за неумение правильно поддержать и говорить. За всё. Серьёзность, на лице девочки, стала сменяться потерянностью и тревогой. Родители, что, хоть и были вечно заняты работой и своими делами, любили, дарили подарки, проводили время с маленькой дочкой. В голове появилось столько вопросов. За что? Почему? Как? Ведь, если родители любят своих детей, они не бросят их так, правда? Это ведь не на долго, да? Они вернуться! Обязательно вернуться! На лице девочки, хоть и натянутая, но появляется улыбка. Не такая радостная, как бывало раньше. Будто…утешающая. — Не плачь, бабушка! — Девочка поспешила к Бикли и стёрла пальцами слёзы с её щёк, — они вернутся! А пока мы будем проводить время вместе. Всё будет хорошо. И когда они приедут, мы устроим праздник с шариками, тортиками, хлопушками и всем-всем-всем! — Продолжала весело твердить девочка, то ли желая так успокоить разнервничавшуюся утку, то ли желая заверить себя, что родители обязательно приедут обратно.  — Идём пить чай! По сравнению с Вэббигейл, Бикли не могла поверить в то, что они вернутся. Да, тонкая нить надежды до сих пор не порвалась, но разум упорно твердил, что не будет этого. Но говорить вслух утка не собиралась, а лишь пыталась успокоить себя. — Да, мы обязательно устроим им праздник. С огромным тортом, кучей салютов и хлопушек, — кое-как успокоившись, начиная потихоньку вытирать слезы без своей помощи, согласилась Бикли. «Вэбби не выглядит расстроенной… Но, кто знает, что творится в ее душе. Ведь это так больно — пытаться уверить себя в чем-либо…» — уже пытаясь сдерживать себя в руках, размышляла Бетина, крепче берясь за ладошку внучки, направляясь с ней на кухню. Теперь всё будет хорошо.

***

Скрудж терпеливо ждал ответа, сложив руки в замок. Он не собирался торопить экономку, ведь по-своему понимал, что могло произойти между родителями Вэббигейл и Бикли. Ведь пусть и Бетина работала здесь недолго, он смог понять ее нрав… И ощутить его на себе. — Мистер Скрудж. Вы простите меня, конечно, — утка шумно выдохнула, поднимаясь со стула. Весь тот ужасный вечер, что кардинально всё поменял, промелькнул перед ее глазами в быстрой перемотке, буквально за несколько секунд. Да, стоило бы кому-нибудь об этом рассказать, но не сейчас. — Но я не собираюсь рассказывать об этом. Не Ваше дело! — гораздо громче и четче проговорила Бикли, и отвернувшись от самого богатого селезня, стремительно направилась к выходу, а вскоре и сильно хлопнула дверью. Собеседник шумно выдохнул, несколько соскользнув с кресла. — Опять придется ремонтировать двери!