***
Принц вбежал в тронный зал и увидел, что его отец принимает кого-то. Он уверенным шагом подошёл, и Утер кивнул ему. — Это Уильям Шекспир, знаменитый драматург. Он доставит нам честь и поставит одну из своих пьес для нас, но ему нужны актёры. И ты ему поможешь их отыскать, — приказным тоном произнёс правитель. Не успел Артур подумать, что ему и так есть, чем заняться, как драматург поклонился. — Благодарю вас за помощь, ваше высочество, — произнёс мужчина средних лет с темными немного длинными волосами и серьгой в ухе. — Да, конечно, — спохватился Пендрагон-младший. — Приятно познакомиться. — Ступайте, — сказал король и снова сел на свой трон. — Я хочу поставить пьесу под названием «Ромео и Джульетта». Она о двух влюблённых… — начал Шекспир, как его прервали. — Сколько нужно актёров? — Артур не собирался слушать краткое содержание пьесы, как и весь день проводить с гостем, вместо этого он собирался поручить эту работу Мерлину. — В общей сложности, если я правильно помню, необходимо двадцать три актёра, три музыканта, хор и массовка. — Ну, вашу Джульетту вполне может сыграть леди Моргана, конечно, если захочет, — задумчиво протянул Артур, думая над тем, где ему взять хор. Драматург тактично кашлянул и улыбнулся. — Простите, но в пьесах обычно играют только мужчины, — он улыбнулся. — Тогда это сделает Мерлин, — усмехнулся принц. — Пойду, обрадую его и поручу отыскать других актёров. А вот и ваши покои, — юноша указал на дверь. — Надеюсь, вам тут будет комфортно, — он поспешил в свои покои.***
Он вошёл и увидел, что Мерлин выметает пыль из-под кровати. Отвернувшись, он постарался проигнорировать увиденную позу и кашлянул также, как до этого кашлянул Шекспир. Мерлин резко дёрнулся и заорал, ударившись головой о кровать. — Ай, ну зачем так пугать, Артур?! — возмущённо заявил парень, почёсывая ушиб. — Да ты даже кроликов в лесу боишься, — усмехнулся наследный принц. — Но сейчас не об этом. Я хочу поздравить тебя, Мерлин. — Но день рождения у меня только через полгода… — недоумённо начал тот. — Настал твой звёздный час! — Что? — не понимал слуга. — Ты сыграешь роль в спектакле знаменитейшего драматурга! — Но я… — Ни слова больше. Я знаю, как ты благодарен мне за это, но молчи, прошу. Ты будешь играть Джульетту, — он взял парня за плечи и повёл к выходу из покоев. — Но это не всё! Далеко не всё! Ты удостоился ещё большей чести, Мерлин! — Пендрагон широко улыбался, а вот лицо Мерлина всё больше вытягивалось от быстроты событий, он опомнился, когда его вытолкнули из покоев. — Ты будешь помогать Уильяму Шекспиру с подбором актёров! Чудесно, да? Спеши! — Артур закрыл дверь прямо перед парнем. — Вот же… осёл! — прошептал маг. Хмыкнув, он направился к Шекспиру, чтобы узнать обо всём поподробнее.***
Несколько дней юный маг искал актёров и массовку, так ещё Артур вечно возмущался, что тот не выполняет свои обязанности слуги принца. Когда юноша заявил, что Артур сам же приказал искать актёров, тот возмутился, что Мерлин просто нашёл ещё один повод отлынивать от работы. Количество оскорблений возросло в голове у брюнета, да и на языке, за что он успел побывать в колодках три раза за два дня. В третий раз принц даже сам «изволил» запустить в него гнилым помидором. — Это научит тебя уважать тех, кто выше тебя по социальной лестнице, — заявил тот. — Предпочитаю уважать тех, кто умней и добрей меня, — хмуро заявил Мерлин, не понимая, где взять актёра на роль Ромео, ведь тот должен быть красив и молод. — Ну, так тем более должен был прикусить язык, — сказал принц, выпивая бокал вина. — Да, сир, — брюнет подошёл и забрал поднос. Посмотрев на принца, он подумал, что тот очень красив. Прямая спина, широкие плечи, крепкие руки, пшеничные волосы, орлиный нос и синие глаза. Он был одним из красивейших людей Альбиона, в этом слуга не сомневался. Резко к нему в голову пришла идея, и он выпалил: — Вы бы могли сыграть Ромео просто бесподобно, — он посмотрел в глаза принцу, который уже немного захмелел, и не даром, ведь выпил четыре кубка вина. — Да? — спросил тот. — Ты так думаешь? — Конечно, — тихо произнёс парень. — Я ведь отбираю актёров на сцену. — Ну, официально это делаю я, — сказал Артур, и Мерлин закатил глаза. — И… и кто играет этого самого Ромео? — Я не нашёл пока что никого, — опустил голову парень. — Ромео должен сыграть кто-нибудь особенный. Я хотел попросить Ланселота, но он выбрал другую роль. — Пф-ф, Ланселот, — фыркнул Пендрагон. — Он же обычный. — Ну, я так не думаю, — заметил Мерлин. — Я сыграю Ромео. И точка, — строго заявил принц. — Никто не сможет лучше… — Вы правы… — произнёс Мерлин, слыша похрапывания Пендрагона, который уснул прямо за столом. — Такого осла, как Ромео, нужно ещё поискать. Убил себя, хотя Джульетта была жива…***
На следующее утро Артур протрезвел, но не смог отказаться, так как Мерлин уже сказал Шекспиру, что тот согласен играть. Пришлось заучивать роли и репетировать. Но больше всего он почему-то боялся поцелуя. Он раньше уже целовался, но с парнем никогда. Тем более со своим собственным слугой. Это же ведь был Мерлин! — А ты уже целовался раньше? — неожиданно спросил Артур. — Ну-у… — попытался уйти от ответа маг, — было пару раз. — Ты никогда не умел врать, Мерлин, — скептически воспринял заявление парня Артур. — То есть твой первый поцелуй будет с парнем, так ещё и на сцене! — Ну, это всё из-за вас, ваше высочество, — возмутился слуга. — Но я же не знал! — сказал принц. — Ну… я постараюсь быть… нежнее, — засмеялся наследник престола. — Осёл, — возмутился брюнет. — Болван, — не остался в долгу блондин.***
В день представления все собрались в большом зале, где специально выстроили сцену. Декорации были яркими и красивыми, они помогали зрителям окунуться в мир, о котором пойдёт речь пьесы. Появился хор, и мягкие голоса запели: — Две равно уважаемых семьи В Вероне, где встречают нас событья, Ведут междоусобные бои И не хотят унять кровопролитья. Друг друга любят дети главарей, Но им судьба подстраивает козни, И гибель их у гробовых дверей Кладет конец, непримиримой розни. Их жизнь, и страсть, и смерти торжество, И поздний мир родни на их могиле На два часа составят существо Разыгрываемой пред вами были. Помилостивей к слабостям пера: Грехи поэта выправит игра. Зал молчал и внимательно наблюдал, с интересом впитывая каждое слово. На сцену вышли двое парней с мечами и щитами и завели разговор. Вскоре стало понятно, что это слуги Капулетти. Они были настроены воинственно и вскоре встретили двух слуг Монтекки. Завязалась драка, и на сцене появился Персиваль, что играл Бенволио, родственника и друга Ромео. Пытаясь разнять дерущихся, он произнёс: — Оружье прочь и мигом по местам! Не знаете, что делаете, дурни, — он выбил мечи из рук дерущихся. — Как, ты сцепился с этим мужичьём? Вот смерть твоя, — оборотись, Бенвольо! — крикнул Гвейн, что играл Тибальта, племянника леди Капулетти. Сторонники обоих домов начали драться друг с другом, и недовольные горожане вмешались в бой, а вскоре появились Капулетти и Монтекки с жёнами. Всех их играли рыцари. И лишь князю, которого играл Элиан, удаётся разнять их и под страхом смерти заставить разойтись. Монтекки, что играл Мордред, потребовал, чтобы Бенволио объяснил, как началась драка, и после разъяснений пошёл разговор о Ромео. И тот не заставил себя ждать, вскоре появившись на сцене. Артур был одет роскошно, но со вкусом. Он шёл спокойно и величаво. Король снисходительно улыбнулся, увидев его. Зашёл разговор с Бенволио. — Ромео, с добрым утром! — Разве утро? — недоумённо спросил Артур и чуть не засмеялся, вспомнив, как во время репетиции Мерлин сказал, что тупоголовость у них с Ромео одна на двоих. — Десятый час, — пояснил Персиваль. По сюжету пьесы Ромео томится по любви, но та, кого он любит, дала обет безбрачия. В разговоре с приятелем Бенволио он делится своими переживаниями. Бенволио добродушно советует обратить взор на прочих девушек и посмеивается над возражениями друга. Потом действие пьесы переносится к Капулетти, и граф Парис, родственник князя, просит руки их дочери. Отец Джульетты даёт согласие и приглашает жениха на ежегодный бал. На сцену вышел Мерлин, смотрел он недовольно и немного угрюмо, но как только встретился взглядом с Артуром, что стоял за сценой, тут же постарался успокоиться. Он был в платье и в парике и не хотел позориться ещё больше, поэтому постарался отыграть свою роль хорошо. Леди Капулетти по сюжету пришла поговорить о будущей свадьбе. И кормилица стала вспоминать детство Джульетты, говоря с леди Капулетти: — А четырнадцать ей минет на Петров день, это вы не сомневайтесь, я хорошо помню. Этому трясенью земли, вы теперь сосчитайте, полных одиннадцать годов. А в самое трясенье, как сейчас помню, я ее отлучила. Натерла я себе соски полынью и села у голубятни на солнечный припек. Вы с их милостью были в Мантуе, ну скажите, какова память! Хватила она, родимая, с соска полыни и закатилась — не приведи Бог. В это самое время голубятня передо мною кувырк, и я, само собой, оттуда давай бог ноги. А этому делу теперь полных одиннадцать годов. Она уже тогда на ножки становилась, да что я, на ножки, бегала уже и ходила, ей-богу, правда, истинный Господь! Теперь я вам скажу, расшибла она себе в то время лобик. И вот мой муж… царствие ему небесное, ужасный был шутник!.. взял он ребенка на руки и говорит: «Лицом, — говорит, — Джулинька, падать не годится. Вырастешь, будешь, — говорит, — норовить упасть на спину? Будешь?» — говорит. И что же вы думаете? Утерла моя крошка слезы и отвечает ему: «Да». Вы подумайте, что за смехота! Тысячу лет проживу и никогда не забуду. «Будешь, — говорит, — на спину, Джулинька?» И она, как ни в чем не бывало, отвечает ему: «Да». — Довольно болтать. Замолчи, пожалуйста, — ответила мать Джульетты. — Слушаю, сударыня. Но, скажите, разве не умора? Угомонилась в минуту и, не задумываясь, отвечает ему «да», а ведь шишка-то была здоровенная, с голубиное яйцо, и плакала она горючими слезами. «Лицом, — говорит, — падать не годится. Вырастешь, будешь, — говорит, — на спину? Будешь?» — говорит. И эта крошка отвечает ему «да» и разом угомонилась. Мерлин покраснел против воли и постарался проигнорировать смешок Артура и его пристальный взгляд, от которого брюнет краснел ещё больше. И когда леди Капулетти спросила о замужестве, Мерлин не сразу понял, что ему пора говорить: — Эм-м… Об этой чести я не помышляла. — Об этой чести? Вы подумайте! Жаль, я твоя кормилица, а то можно было бы сказать, что ты ум с молоком всосала. — Так вот подумай. Меньших лет, чем ты, Становятся в Вероне матерями, А я тебя и раньше родила. Итак, покуда второпях и вкратце: К нам за тебя посватался Парис. — Ну, это, барышня моя, мужчина на славу! Такой мужчина, что объедешь целый свет — лучшего не сыщешь. Не человек, а картинка, — кормилица вставила свои пять копеек. Мерлин постарался вспомнить, кто играет Париса, но так и не смог. Он отыграл сцену, согласился посмотреть на Париса и определиться. А затем побыстрее сошёл со сцены, пытаясь успокоиться. Всё оказалось намного сложнее, чем на репетициях. Репетировали они вместе с Артуром… И с принцем было так спокойно и хорошо, а сейчас же перед ним сидели знатные лорды и сам король, которые заставляли его волноваться. Дальше начался бал-карнавал, на который тайно проникли под масками Бенволио, Меркуцио и Ромео. Все они горячи, остры на язык и ищут приключений. Все были в масках и костюмах. В центр сцены прошёл парень и запел песню, красивую и лиричную. Все гости стали вокруг и заслушались. Заслушались и зрители. Прекрасный тембр юноши доставал до самых потаённых чувств и эмоций. В толпе были и Артур с Мерлином. Их взгляды встретились на миг. и они стали сближаться. Оба их героя ещё не знали личностей друг друга, и они говорили спокойно. Тибальт, брат Джульетты узнаёт того по голосу, и лишь приказ Капулетти спасает бал от боя. Мерлину было сложно играть, но постепенно он привыкал, стал смелее. Сцены шли одна за другой, и те, в которых они играли вместе с Артуром, стали самыми лёгкими для него. Принц играл уверенно и правдоподобно, держал Мерлина за руку столь страстно и нежно, что тот бы поверил, не будь это лишь пьесой. Но события не могли продолжаться вечно, и вот уже настала та самая сцена в склепе Капулетти, куда проник Ромео. Там был Парис, что посчитал, будто Ромео пришёл осквернить могилу Капулетти. Они вступили в бой, в результате которого погиб Парис. Следуя его последней просьбе, Ромео внёс его тело в склеп и встал перед Джульеттой. Артур оглядел Мерлина, который очень убедительно играл. На минуту ему захотелось провести рукой по нему, чтобы убедиться, что тот жив, но в последний момент брюнет еле слышно вздохнул. Принц наклонился над телом слуги и, взяв того нежно за руку, полным горечи голосом произнёс: — Любовь моя! Жена моя! Конец, Хоть высосал, как мед, твое дыханье, Не справился с твоею красотой. Тебя не победили: знамя жизни Горит в губах твоих и на щеках, И смерти бледный стяг еще не поднят. И ты тут в красном саване, Тибальт? Какую радость я тебе доставлю! Смотри: сразившею тебя рукой Сейчас сражу я твоего убийцу. Прости меня! Джульетта, для чего Ты так прекрасна? Я могу подумать, Что ангел смерти взял тебя живьем И взаперти любовницею держит. Под страхом этой мысли остаюсь И никогда из этой тьмы не выйду. Здесь поселюсь я, в обществе червей, Твоих служанок новых. Здесь оставлю Свою неумирающую суть И бремя рока с плеч усталых сброшу. Любуйтесь ей в последний раз, глаза! В последний раз ее обвейте, руки! И губы, вы, преддверия души, Запечатлейте долгим поцелуем Бессрочный договор с небытием. Сюда, сюда, угрюмый перевозчик! Пора разбить потрепанный паром С разбега о береговые скалы. Пью за тебя, любовь! — он выпил «яд», что до этого Ромео приобрёл у торговца. — Ты не солгал, Аптекарь! С поцелуем умираю. Он наклонился к Мерлину и, взглянув на его бледную кожу, прижался к таким мягким алым губам. В голове будто что-то щёлкнуло, и изначально невинный поцелуй стал превращаться в требовательный, страстный. Прикрыв глаза, блондин зарылся пальцами в волосы, но с сожалением отметил, что это лишь парик. Он сам не ожидал от себя, но отстраниться было очень сложно. Поцелуй уже длился намного дольше, чем должен был. Мерлин не двигался, но щёки его заалели, и Артур наконец-таки отстранился, напоследок проведя языком по губам парня. Он прижался лбом к лбу юноши и неожиданно повалился рядом. Все ахнули, хоть и понимали, что это лишь игра. Артур лежал в не очень удобной позе, но пренебрёг этим ради правдоподобия. Он прикрыл глаза, но мысли неслабым потоком роились у него в голове. Он совершенно растерялся. С ним никогда не случалось ничего подобного. Он учился с детства контролировать себя целиком и полностью, а тут еле оторвался от губ, так ещё и губы принадлежали его собственному слуге! Это было немыслимо для него, но сейчас не время и не место разбираться. Мерлин зашевелился и обратился к монаху: — О монах, Где мой супруг? Я сознаю отлично, Где быть должна. Я там и нахожусь. Где ж мой Ромео? Послышался шум за сценой. — Слышишь, кто-то ходит. Уйдем скорей из этого гнезда Заразы, смерти и оцепененья. Другая сила, больше, чем моя, Предупредила нас. Идем отсюда. У ног твоих лежит твой мертвый муж, И с ним Парис. Поторопись. Ты вступишь Монахиней в обитель. Поспешим. Не спрашивай меня. Подходит стража. Джульетта, торопись! Мы на виду. — Ступай один, отец. Я не пойду, — произнёс Мерлин, и монах покинул сцену. — Что он в руке сжимает? Это склянка. Он, значит, отравился? Ах, злодей, Все выпил сам, а мне и не оставил! Но, верно, яд есть на его губах. Тогда его я в губы поцелую И в этом подкрепленье смерть найду. Мерлин приподнимает «бездыханное» тело Ромео, и Артур успевает немного приоткрыть глаза, чтобы заметить волнение брюнета. Руки того немного трясутся, но он прижимается губами к губам Артура, и у того вновь словно выбили воздух из лёгких. Принц, пользуясь тем, что был повёрнут спиной к зрителям, углубил поцелуй и просунул язык в рот к Мерлину. Тот выпучил глаза, но сделал вид, что всё идёт, как надо. Зрители затаили дыхание, и парни наконец-таки отстранились, хотя всем казалось, что хватило бы и коротенького соприкосновения губ. Но принц ведь делает всё, как следует, старательно и на высшем уровне. — Какие теплые… — прошептал о его губах Мерлин, будто был не в себе. Ему не дали времени одуматься, и из-за кулис послышались голоса: — Где это место? Веди, любезный. — Чьи-то голоса! Пора кончать. Но вот кинжал, по счастью, — Мерлин выхватывает кинжал у Артура. — Сиди в чехле! — брюнет «вонзает» его в себя и «замертво» падает на Артура, перед этим успевая произнести: — Будь здесь, а я умру. И на протяжении всего времени, пока остальные действующие лица разбирались в причине смерти молодых людей, Мерлин лежал на Артуре. Тот казался таким тёплым. Дыхание его сбилось, и он немного покраснел. Раскрыв немного глаза, он увидел лицо Мерлина у себя на груди. — Ты хорошо сыграл, — сказал принц совсем тихо. — Ты тоже, — в такой же манере ответил маг. — …не было судьбы грустней на свете, Чем выпала Ромео и Джульетте, — услышали оба, и занавес закрылся. Послышались хлопки восхищённых зрителей, а принц и его слуга постепенно поднялись, разминая мышцы. Оба смотрели друг на друга с какой-то неловкостью, взгляды их блуждали друг по другу, и они словно впервые увидели друг друга.***
Уже вечером, когда отгремел пир в честь великого Шекспира, поставившего такую замечательную пьесу, Мерлин, помогая Артуру готовиться ко сну, спросил, как Артуру удалось так хорошо сыграть страстный поцелуй с парнем. Тот растерялся и, подойдя, заглянул прямо в синие глаза брюнета. На минуту весь окружающий мир пропал, и губы Артура мягко шевельнулись: — Возможно, не всё было игрой… — он наклонился и, прижав Мерлина к себе, поцеловал его вновь, и тот ответил. — Всё-таки Шекспир — великий человек! — прошептал маг, когда всё же отстранился. — Не о том думаешь, — с хищной улыбкой сказал Пендрагон, заваливая парня на кровать.