***
Этому парню было двадцать шесть лет. В нем было очень много энергии. Я видел это в каждом его жесте. Когда мы с Тэ оказались на кровати, он уделял нам внимание равномерно, каждому, не забывал ни на секунду о нас. Тэхен, кажется, волновался из-за моей небольшой проблемы, поэтому требовал к себе больше внимания, говорил больше обычного и заводил Хосока с каждым разом, кажется, все сильнее. У Хосока было хорошее тело. Сильное и выносливое. И это он драл Тэхена. Я, честно, даже не знал, что мне делать и зачем я здесь нужен. Мне не хотелось. Клянусь, мне так никогда в жизни еще не не хотелось. Тэхен был недоволен. Он решил меня наказать. - Эй, мустанг, - он своими хитрыми глазами лисы(это еще один его взгляд, который я ненавидел) соблазняет парня. - У меня есть хорошая идея, - Хосок еще раз толкнулся в Тэ слишком резко. Но Ким не растерялся. Тэхен вообще такой человек, который никогда в жизни не растеряется, в какой бы он ситуации не оказался. Он поманил меня рукой. Я перестал целовать тело Хосока и вылизывать его соски. Ким отстранился и притянул меня к себе. Он ужасно боялся, что Хосок не будет платить так много, если я не буду задействован в их сексе. А меня тошнило. Скорее всего, тошнило именно от Тэхена. Тэ отстранился от парня, раздался еще один пошлый хлюп и Тэ низко простонал. Симулирует, я знаю. Но Хосок поверил. - Давай, малыш, - Тэ на меня посмотрел так, что я понял. Я понял, он хочет чтобы я встал на четвереньки. И я встал. Тут все и началось. Он растягивал меня своими пальцами, используя много смазки только потому, что я был совсем тугим, а Тэхену на такое хватит терпения только если ему заплатят больше, чем за сам секс. Мне приходилось ему подыгрывать. Хосок был в восторге. А когда я был хорошо растянут и Тэ уже пару раз толкнулся во мне, Ким поманил к нам истекающего в нетерпении клиента. Я ненавидел этот момент. Мне было больно, конечно. Тэхен это делал специально. Он специально шлепал меня по заднице. А Хосоку, кажется, было настолько хорошо, что он все свое внимание переключил на меня, даря моему телу столько поцелуев, сколько никто до того мне не дарил. У меня встал, когда кто-то из них дотолкался к простате. И я впервые простонал, не симулируя. - Он очень сладенький, укуси его, давай, - советовал Тэ, делано задыхаясь. Я просто знал, что он симулирует, поэтому это так бесило. И Хосок кусал меня, мне приходилось надрывать глотку, чтобы радовать клиента еще больше. Я чувствовал ненависть. Непонятно к кому. Мне, по сути, никто ничего плохого не сделал, но. Я чувствовал бессилие. В эти самые секунды, когда Хосок кончил первым и почему-то решил сделать мне приятно - отсосать. А Тэхен трахал. Он перестал стонать, только тяжело дышал. И зачем-то целовал меня не грубо, а скорее даже нежно, поворачивая мое лицо к себе, ласкал губы своим языком, пока Хосок внизу делал какие-то невероятные вещи. Я, конечно, кончил, но. Внутри что-то разрывало всю грудину. Потрошило изрядно и сильно. И это даже не злость. Не ненависть. Это что-то совсем сильное. И я подумал, что бессилие по сути в себе несет столько силы. Оно, как бы это было не смешно, самое сильное, бьет сильнее, чем я стаканы о стену. Что эти стаканы? Осколки так и валяются в кухне. Потом мы лизали Хосока всего, вылизывали везде и мучили. Я ориентировался на глаза Тэхена, он давал знаки, что лучше сделать. Он в этих тонкостях разбирался лучше, чем я. Намного. Да и мне было слишком, чтобы я напрягал голову по этому поводу. Хосок глубоко целовал Тэхена, будто душу из него высасывал. А мне хотелось закрыть поскорее глаза, но уже никогда не открывать. После того как время вышло, Хосок лежал на кровати и размеренно дышал. Тэхен и я одевались. Ким только закурил, как: - Не кури. Хорошо? - И он сразу потушил бычок о какую-то газету на столе, не сказав и слова. - Я позвоню вам еще. А ты, - он посмотрел на меня. - Останешься со мной еще на минуток десять? - И опять эта кокетливая улыбка. Почему? В его глазах я увидел Чимина, которому было двадцать пять. Он смотрел на меня так же. Кажется, этому парню тоже хотелось кого-то любить. - Еще девяносто тысяч и делай с ним все, что хочешь. Десять минут. Хосок так обаятельно засмеялся, что мне стало неловко. Я поправил на себе джинсы. Он дал Тэхену сто тысяч. - У меня нет сдачи, - у него была сдача. Или сто тысяч или я иду домой. Я хотел домой, Тэхен хотел сто тысяч. - Ну что ж, забирай так, - Тэ схватил деньги и куртку и вышел из комнаты. Мы остались вдвоем. - И все-таки, как тебя зовут? - Хосок надел на себя чистые трусы, что достал из шкафа. Почему человеку так важно знать имя другого человека? Я покачал головой. - Что такое? - Я не говорю своего имени. - А если я доплачу тебе, скажешь? Я покачал головой. - А как можно с тобой связаться? - Позвоните мне по тому номеру, что вам оставил второй парень. - Нет, ты не понял. Это его номер. А я хочу позвонить тебе. Ты не подумай, у меня есть много денег. - Я знаю, что у вас есть деньги. Но мы, к сожалению, работаем только вдвоем. Хосок обнял меня со спины. Ласково и нежно. Я это чувствовал. И меня снова замутило. Тэхен бы убил меня, если бы я оттолкнул парня от себя, поэтому я погладил его по руке. Он поцеловал меня за ухом. - Прости, если тебе что-то не понравилось, ладно? Второй парень очень горячий и умеет распылять, я мог сделать тебе больно. Тебе не было больно? Мне стало больно по-настоящему только после того, как он это сказал. Почему-то в глотке встало комом, а глаза защипало. Я даже не успел на себя разозлиться, как горячая слеза скатилась вниз по щеке. - Нет, мне не больно, не беспокойтесь. Вы доставили мне много удовольствия. Спасибо. - Какой ты вежливый мальчик. Можно узнать сколько тебе лет? - Простите. - Что, совсем ничего нельзя о тебе узнать? Я покачал головой. Он снова поцеловал меня за ухом. - Повернись ко мне, - он отпустил меня. У меня были мокрые глаза, Хосок, конечно же, заметил это. - Ты плачешь? Почему? - Вытер влагу с моих глаз. Мне легче не стало, но я взял себя в руки. - Ну не плачь. - И поцеловал сначала мои щеки, а после - губы. - Спасибо. Вы очень добры. - Тебе плохо? Хочешь выпить чего-нибудь? У меня есть горячий шоколад и мини-бар. Что тебе больше нравится? - Извините, но я не могу остаться. Мне нужно уйти очень скоро. - А ты не хочешь встретиться в свой выходной? Ты любишь итальянскую кухню? - Простите, пожалуйста, - один слишком низкий поклон, слеза сама падает вниз. Я вытираю лицо. - Не плачь, пожалуйста, - он снова обнял меня, но только на этот раз еще погладил по спине. Зачем он так? - Простите. - Я выскользнул из его теплых рук. На улице был Тэхен. А вокруг него три бычка. - Ну что, вежливый мальчик, пошли? - И рванул с места. Я шел следом за ним. - Ты сам меня ему оставил. - Тэхен мельком взглянул на мое лицо и усмехнулся. - Больше плакать не хочется, малыш Гукки? - У меня забилось сердце, заклокотало в груди. Стало больно. Ужасно больно. Зло, но эта была другая злость. - Я ненавижу тебя. - Сказал я и развернулся в противоположную сторону. Куда угодно, только не в один с ним дом.***
Вернулся я часа через четыре. Тэхен задымил весь дом. - Где ты шляешься? - Он злился. Это было совсем не похоже на него. - Тэхен, отвали. Я хочу спать. - И начинаю раздеваться, скидывая одежду на спинку стула. Тэ лежит в одежде поверх одеяла и хмурится. - Я говорю с тобой, поэтому ты должен ответить. - Я со всей силы толкаю его, чтобы он свалился с одеяла на пол. Он падает. Злится еще больше, потому что когда я оказываюсь под одеялом, он больно давит тупой стороной ножа по моей щеке. Я уклоняюсь. - Я уже все тебе ответил. Я сказал тебе, что ненавижу тебя, Тэхен. Что ты от меня хочешь? - Я смотрю на него. У него нечитаемые глаза. Я хочу их вдавить во внутрь и никогда больше не видеть. - Где ты был? - Давай не будем разговаривать. Никогда. Я не хочу говорить с тобой больше. Я тебя правда ненавижу. Тэхен, - мне очень хочется спать, глаза болят и голова трещит по швам. Тэхен обнимает кокон из одеяла, в котором я нахожусь. Единственным разумным решением в этой ситуации мне кажется игнорирование его. Пусть делает что хочет, только бы спать не мешал. - Ты злишься из-за того, что мы тебя вдвоем поимели или из-за того, что я поимел тебя? Мы спали с тобой не раз. Я не понимаю, что с тобой происходит, Чонгук. Расскажи мне, что с тобой. Ты хочешь отдохнуть? Утром разнылся как девочка, распсиховался и ушел куда-то. Чонгуки, - а вот это было уже странным. Голос Тэхена становился все тише с каждым словом. Мое имя он произнес уже в самое ухо. - Что тебе не нравится? - Я снова открыл глаза, поворачиваясь к нему. Он смотрел на меня своими красными глазами. - У нас на сегодня нет заказов? - Он качает головой. - Только завтра днем. - Тогда давай вместе поспим? - Мне не хочется продолжать эту тему. Мне не хочется разбираться в чувствах и мотивах Тэ. Я знаю только его одно чувство хорошо - крепкую и страстную любовь к деньгам. Он кивает, не снимая с себя ни джинс, ни кофты, ныряет ко мне под одеяло, снова обнимая. Может, из-за того, что он старше, Тэ внезапно почувствовал себя ответственным за меня. Я не знал, как объяснить его поведение. Возможно, он просто чокнулся. Я уснул и мне приснилось, как он просит у меня прощение горячим шепотом на ухо.***
На следующий день, пока Тэ был в душе, я гладил его вещи. Запустив руку в волосы, я почесал затылок. Для меня было большим удивлением, когда на моей ладони осталось приличное количество волос. Брови съехались к переносице. Я отставил утюг, вообще выключил и быстрым шагом направился к зеркалу в спальне. Включив свет, которым мы с Тэ пользовались редко, я еще раз провел рукой по волосам. На моих глазах выпало несколько волосинок. Я смотрел на свое отражение и понимал, насколько сильно моя кожа пожелтела и как сильно выделяются синяки под глазами. Мне смотреть на себя было неприятно, но я продолжал это делать. Пришлось резко выключить свет и уйти в гостиную, потому что я услышал звук открывающейся двери из душа. Тэхен сушил волосы и надевал на себя белье, одежду. Я был к тому времени уже готов. Правда, не морально. - Сегодня поработаем, к вечеру освободимся и будем отдыхать неделю. Я дам тебе твои деньги, - сказал Тэ, застегивая ремень на джинсах. Я кивнул. Сердце стучало неровно и я чувствовал слабость в теле. Секс - это последнее, чего мне хотелось сейчас. Мне все это стало противным до крайности именно сейчас. Но мы все равно вышли с Тэ из дома. Он пил воду, а я шел чуть отставая от него по левое плечо. - Хочешь мороженого? Мы давно никуда не заглядывали. - Мы же экономим, Тэ, - у меня во всем теле была какая-то слабость. Не было желания держать спину прямо или прилагать к чему-либо усилия. - Я подумал, что мы можем позволить себе сходить и поесть мороженого. Вчерашний клиент был щедрым. Ты ему очень понравился. - Его звали Хосок. - Тебе не обязательно запоминать их имена. Он, кстати, звонил. У нас к нему запись через неделю, в воскресенье. - Тэ оглядел мое лицо. - Не хмурься. Он тебе не понравился? Но я ничего не ответил. Тэхену не нравилось, когда я не отвечал на его вопросы. Тем не менее, говорить я сейчас тоже не хотел. Мы доехали на метро. Нужный нам адрес был среди жилого района, где было очень тихо. - Чонгуки, выпей две таблеточки, - тон его мне не понравился, но я выпил. - Это типа витаминки. Но мне было плевать, я даже понадеялся, что отравлюсь чем-нибудь и мне не придется делать ничего из того, что делать не хочется. Потому что у меня не стоит и я лысею. А мне двадцать три. Тэхен что-то поправлял на моей одежде, пока его пальцы давили на дверной звонок беспрерывно. - Может, ложный вызов? - Я уже к тому времени чувствовал эрекцию. Было некомфортно. Я по-прежнему не хотел секса, просто было неудобно. Давило неприятно и все такое. Только добавило дискомфорта. - Не может, - сказал Тэ. По ту сторону двери послышалось какое-то копошение и нам открыли. На пороге стоял невысокий тощий бледный парень в трусах и с сигаретой во рту. Черные лохматые волосы и недовольное выражение лица. Не было похоже, что он наш клиент. Никакого признака желания ни одним нервом не выдавалось. Но у него была красивая линия подбородка, красивый нос и глаза. Сердце пропустило удар. Член в штанах дернулся. Я почувствовал, а парень напротив заметил, вздернув бровь. Мне было чертовски неловко и я медленно встал за Тэхена, чтобы он прикрыл меня. - Интересная компания. Я покупать ничего не буду, - его голос вызвал мурашки по коже. Низкий. У Тэ тоже был низкий, но это было не то. Голос клиента был в тысячу раз... - Что, крошечка, совсем ничего не хочешь купить? - Тэ взял меня за руку и, оттолкнув парня с сигаретой, затянул меня в дом, где пахло очень вкусно. Кажется, какой-то выпечкой. Было чисто, но не так богато, как бывало в домах наших клиентов. Тэ облизал губы. - Банни, закрой дверь, - низко начал он, наседая на парня в трусах. Я послушался. - Собственно, в чем проблема? - Парень, затянувшись снова вздернул брови. Глаза у него были сонные. Он, скорее всего, спал. А Тэ во всю наступал. Он делал эти свои хитрые приемчики соблазнения. Рукой за спину, губами близко к шее. - Вишня, - зову я. Это получается совсем глухо, я сам не слышу собственного голоса. Тэ машет на меня рукой. - Шуга? Верно? Парень вытаскивает сигарету изо рта, тут в прихожей появляется какой-то светловолосый высокий парень в розовом фартуке с лопаточкой в руках. - Юнги, что происходит? - У него красивые пухлые губы. На нем нет косметики, но выглядит он действительно очень хорошо. Шуга, он же Юнги, уклоняется от Тэ. - Парни, вы вообще кто? - Грубо спрашивает он. Мне нравится его голос. Он сам весь какой-то... вроде и подходит своему голосу, а вроде совсем не сочетается.***
Я сижу за столом в маленькой кухне, передо мной кружка чая. Сокджин, как оказалось зовут парня в розовом фартуке, поливает блинчики сиропом. Пахнет очень вкусно. Но меня подташнивает. - Покушай, - он ставит передо мной тарелку. Я никак не реагирую, хотя выглядит это очень красиво. И аппетитно. - Ты выглядишь очень расстроенным, - он садится напротив меня, снимая фартук. - Это из-за этого недоразумения? - Я не привык разговаривать с кем-то, когда Тэ не было рядом. А еще мне так мерзко давило на пах. Щеки горели и я чувствовал испарину на лбу. Было совсем не очень. Тэ ушел с Юнги. Они пошли покурить. По правде говоря, мне тоже хотелось. И очень хотелось приложить чего-нибудь прохладного к щекам. - Послушай, мне очень жаль, что мой приятель так глупо пошутил над вами. Ну, точнее, он хотел просто пошутить над Юнги. Но... - Сокджин погладил меня по голове, заставив резко поднять на него глаза. Наши взгляды встретились. - Я потороплю Вишню и мы пойдем, - Я решил встать из-за стола. Мне было видно, сколько волос осталось в руке Сокджина. - Подожди. Посиди немного, я хочу тебе кое-что дать, хорошо? - Он мягко коснулся моей руки. Внутри все сжалось. Мне стало стыдно за себя. Мне стало ужасно стыдно за свою жизнь. - Посиди здесь, пожалуйста. - Он вышел из-за стола, а я сел обратно, потянув вниз кофту, чтобы прикрыть все это безобразие. Пока никого не было, я поерзал на заднице, но много удовольствия это не дало. Сокджин вернулся с коробочкой в руках. - Не бойся. - Я не боялся, но, должно быть, вид у меня был именно такой. - Вот, - он протянул мне коробочку, на которой был цветок. - Втирай это раз в день. Через полчаса смывай. Немного будет щипать, но это пройдет. И попей успокаивающие травки. Я сделаю тебе сейчас. Могу дать название, они не дорогие и расслабляют. - Он мягко потрепал меня по плечу и подошел к чайнику. Я сжал коробочку покрепче. Мне было жарко. Я подул под кофту, слегка отодвинув ворот. В этот момент зашли Юнги и Тэхен. Я спрятал коробочку в карман и отвел взгляд, надолго не задерживаясь на маленькой фигурке. Он уже был в штанах и растянутой футболке. - А вот и вы. Садитесь, кушайте. - Юнги тут же взял вилку с ножом. Я видел краем глаза, как он быстро ел. Тэхен тоже взял вилку, а я не мог поднять взгляда. Мне было так паршиво, да как назло, очень хотелось посмотреть на Юнги. Хотя бы чуть-чуть. Тэ прикоснулся к моему лбу прохладной рукой, вытерев пот. Я краем глаза посмотрел на него. Он смотрел на блинчики. - Поешь, Чонгук, - я почувствовал на себе взгляд Юнги. И почувствовал сильную неловкость. - Это очень вкусно. Вкуснее тех, что ты заказываешь. - Ох, действительно? - Обрадовался Сокджин, ставя передо мной чай, который очень уж приятно пах. - Простите, - я разомкнул губы. - Вы мне не подскажите, где у вас туалет? - Мне внезапно стало очень нехорошо. - Да, конечно. По коридорчику через прихожую, вторая дверь, - отозвался Сокджин. Я быстро вышел из-за стола, уронив стул. Но мне действительно было плохо, я услышал в свою спину тэхеново: - Сходить с тобой? - Он, кажется, тоже привстал. Я распахнул дверь, захлопнув ее слишком шумно, тыкнул на выключатель и упал на колени перед унитазом. Меня вывернуло. Горло драло сильно, слабость во всем теле и головокружение делали меня только слабее. Сердце стучало неровно. Мне было неприятно. Я в этой жизни ничего не хотел. Я больше не мог ничего хотеть. Стоя на коленях я приложился щекой к кафелю, мне стало немного получше. Раздался тихий стук в дверь. - Ты как? - Это был Тэ. - Хорошо. Я скоро выйду, - со злости я сжал собственный член сквозь ткань джинс. Как же меня это бесило. Пот стекал за шиворот. - Открой мне. - Тэхен, все хорошо. - Открой мне. Я ненавидел Тэхена. Я сжал сильнее член и толкнулся навстречу руке. - Чонгук. Меня снова вывернуло. Желчью. Блевать было нечем уже. Тэхен услышал это, конечно же. Но больше ничего не сказал. Мне показалось даже, что я услышал его удаляющиеся шаги. Я валялся на полу, на холодном кафеле и дышал ртом. Снова раздался стук. - Чонгук, - это был уже не Тэ. Я вздрогнул, резко садясь на ноги. Я нажал на кнопку слива. Меня снова замутило. Это был Сокджин. - Открой мне, пожалуйста. - Он говорил очень тихо. Мне было ужасно неловко. Мне было просто отвратительно. Да еще и зло. Не знаю зачем, но я открыл ему дверь. Он выглядел по-домашнему. Выглядел по-семейному. Мне не нравилось это, потому что сердцу так хотелось ему открыться. - Все хорошо. Тебе просто нужно выпить тот чай, он поможет тебе. - Сокджин придержал меня за плечи и его взгляд скользнул вниз. Он, конечно же, заметил. - Может, холодный душ тебе поможет? - Спасибо, не нужно. И я вырвался из его теплых рук. У него были очень нежные пальцы, тонкие и изящные. Я не стал оповещать Тэхена, сразу направился в прихожую. За мной шел Сокджин. - Не горячись, - попросил меня он. - Я позову Тэхена. - Нет, - сказал я, уже обувшись и, открыв дверь, я выскочил наружу.***
Дома я лежал на холодном кафеле в ванной, блевал в раковину периодически и надрачивал, доводя себя раз за разом. Глаза слезились от частых рвотных позывов и я надеялся, что это все побочный эффект моего существования. Ну, будто это меня из-за самого себя тянет блевать. Тэхен зашел в ванную, когда я кончил себе в руку. - Ты ушел, - голос совсем низкий и недовольный. А я только поправил штаны с трусами и вытер руку о сухую салфетку. - Пожалуйста, Тэхен. Я не хочу с тобой говорить сейчас. - Но ты будешь говорить со мной. - Тэхен садится ко мне. Его холодные ладони касаются моих щек. - Это был ложный вызов, - говорит он. Уже голос тише и в нем нет угрозы. - Да. Я понял, Тэ. - Сокджин неплохой парень. Они втроем снимают дом. - Тэ стихает. Он подкладывает под мою голову свои колени. Они костлявые, толку мало. Только зачем он это делает? - Сокджин передал тебе пакет и блинчиков. Он очень вкусно готовит. И он очень извинялся. - Мне нужно извиниться, - я переворачиваюсь на бок, чувствуя наконец, как меня более менее отпускает. Глаза закрываются, а рука Тэхена оказывается в моих волосах. Я вздрагиваю, приподнимаясь. - Ты чего? - Ничего. Я хочу принять ванную. - Нет проблем. - Выйдешь? - Я хочу посидеть здесь. - Тэхен. Господи, оставь меня. - Он сдвигает брови, резко встает на ноги и со всей силы захлопывает дверь. Так сильно, что полотенце от вибрации по стене, падает с вешалки. Ким Тэхен из тех, кто держит свое слово только в том случае, когда ему это делать выгодно. Поэтому следующий вызов мы принимаем через три дня. Листья уже опадают. Они желтые и мокрые плавают в серых лужах, на которые наступает Тэхен. А я пользуюсь всем тем, что передал мне Сокджин. Тем временем из головы не идет образ того парня. Юнги. И начинает тошнить. Я потерял в весе. Я не знаю цифр, но физически ощущаю. Есть не хочу. И голова болит часто. Правда, моментами мне действительно становится хорошо. Когда я пью чай, который передал мне Сокджин. Гель я тоже втираю. Так, как написано на инструкции. Имя следующего клиента я не запоминаю. На его пухлое тело накладываются чужие имена. Сухо, двадцать девять лет. Енсоб, двадцать один. Тэхен, сорок три. Джейк, двадцать семь. Юки, тридцать два. Кайл, тридцать два. Хосок, двадцать восемь. Ынгван, двадцать девять лет. Квон, тридцать семь. Сынчоль, тридцать лет. Чимин, двадцать пять лет. Хосок, двадцать шесть. Кто угодно. Может, из этих имен было его имя. Может, из этих возрастов был его возраст. Он предпочитает смотреть за нами с Тэхеном. Задает нам ситуации, а мы исполняем. Ну, скорее исполняет Тэ, а я ему подыгрываю. Тэ со мной излишне нежен, толкается в меня плавно, что на его манеру совсем не похоже. Он возбуждает меня, потому что знает о моем теле все. Возможно, даже то, что неизвестно мне. Пухлая рука клиента водит по своему небольшому достоинству, пока Тэ прижимает меня к себе совсем крепко. Возможно, так сильно его возбуждает одна лишь мысль о деньгах. Возможно, ему становится меня жаль. Я цепляюсь за него, чувствуя вину за то, что приходится работать только ему. Я целую его шею, еле касаясь губами кожи. - Мой малыш, - шепчет Тэ. Это в груди не екает. Сердце сбилось из-за физической подвижности. Просто голос у Тэ иной. Деньги с ним делают удивительные вещи. - Чонгуки, - он шепчет мне это горячо в ухо. Так, чтобы слышал это только я. Мы никогда не говорим своих имен. Но зачем? Это сигнал. Я смотрю в его глаза, ожидая сигнала. Но на лице его лишь удовольствие. Он умеет его показать так красиво, как в кино. Думаю, что знаю, что нужно сделать, потому касаюсь его щек и произношу: - П-поцелуй меня, мой любимый, поцелуй меня, - клиент весь исходится слюной, яростно надрачивая. Я закатываю глаза, пускаю тонкую струйку слюны из уголка рта для вида. Мы с Тэхеном опять снимаем фильм без возможности переснять. И почему во время секса так легко симулировать? Почему, чтобы тебе поверили, достаточно сделать этот минимум? Тэ наклоняется ко мне, наши носы соприкасаются, он медленно опускает мою спину на теплый пол. - Как... ты хочешь, чтобы я... тебя поцеловал? - Как ты меня любишь, - похоже, этому дяденьке нравилось подобное, потому что он кончил рядом с моим лицом, а Тэхен поцеловал меня глубоко, нежно и тягуче. Он целовал меня долго. Честно, я даже замучился. Он обнимал меня и двигался так, словно я для него был... но это ерунда, потому что для Тэ были деньги. Клиента мы ублажали вдвоем. У меня под конец голова заболела очень сильно, закружилась и появилась слабость. Тэхен, кажется, опять пожалел меня и лег под пухлого мужчину быстрее, чем тот успел подозвать меня к себе пальцем. Тэхен напоследок поцеловал его глубоко. Так, чтобы он потерял почву под ногами. Он сделал это, чтобы мужчина не позвал меня к себе. Помог мне одеться и мы быстро вышли. Я не видел, чтобы Тэхен оставил ему номер. Но он все равно мог найти нас. Это не так трудно. Это очень легко. На улице меня охватил озноб. Тэхен шел быстро, я старался поспевать за ним. Он закурил. И я тоже. Мы замедлили свой шаг только когда отошли на приличное расстояние. Я приобнял его за талию и положил свою голову на его плечо. - Тебе нужен отдых. Тебе нужен врач. - Он приобнял меня за плечо. - Нет. Это пройдет. Просто я хочу спать. Ты ляжешь сегодня со мной? - Чонгук, мы спим в одной постели. - Он порылся в карманах и достал оттуда пачку денег, что мы сегодня заработали. Правда, скорее заработал он. - На. Погуляй завтра. Сходи на какую-нибудь тупую американскую комедию. Закажи пиццу, выпей колы. Потрать на какую-нибудь глупость. Возьми. Мы сегодня заработали очень много. Я не мог поверить, что Тэхен так просто отдавал мне все деньги. - Тэ, здесь слишком много. - Я кому сказал. Возьми немедленно или я вышвырну их. Я забрал деньги.***
Утром Тэхена не было дома. Поэтому я, воспользовавшись моментом, втер гель в волосы и заварил чай. В холодильнике не было ничего кроме майонеза и куска капусты. На сердце было легче, но все изменилось, когда я вспомнил парня в дверном проеме. Юнги. Я гулял по городу, заглянул в один из креативных проектов. Пошатался по этажам. Купил холодной воды и какой-то новый сорт чая. На всех упаковочках, что мне дал Сокджин, у состава или способа применения, была приписка "против стресса". Поэтому все мое состояние, видимо, было побочным эффектом стрессового состояния, которое я долгое время игнорировал. У старбакса, совсем рядом, стояло небольшое фортепиано, за ним сидел какой-то парень. Он очень красиво играл, это было понятно несмотря на раздающуюся приглушенную музыку из разных мини-магазинчиков. Я сел за столик только потому что хотел дослушать до конца, но сам не заметил, как одна композиция плавно перетекала за другой, образуя попурри. Но в конце концов мелодия стихла. Раздались тихие хаотичные аплодисменты. Парень встал и хотел было уйти, как к нему подскочил официант. Он подал большой кофе пианисту, кажется, в подарок от заведения. Он кивнул, принял кофе и пошел. Я встал вслед за ним. Со спины ничего примечательного. Парень был худенький и не высокий, черноволосый. Мне почему-то захотелось, чтобы это был тот самый парень, который встретил нас с Тэхеном на пороге своего дома. Когда я увидел его в профиль, то ужасно удивился. Это и был Юнги. Ноги сами ускорили шаг, сердце сбилось с равномерного ритма. Я ничего не сказал, он сам обернулся на мои шумные шаги. И я резко остановился. Он посмотрел на меня. - Ты Чонгук, да? - Я кивнул. - Здравствуйте. - Привет. - Теперь кивнул он, немного отпив кофе. - Ты выздоровел? - Да, - хотя я не болел ничем. Может, это им сказал Тэхен? - Хорошо. Ну, бывай, - он поднял руку в жесте "пока" и развернулся. А я остался стоять на месте. У меня сердце было готово вырваться в мир через глотку.***
Тэхен не пришел домой. Я спал на кровати один, было непривычно. Я ощутил на себе, как морально на меня давит его отсутствие. Следующим утром Тэ все еще не было дома. Я заказал на дом парочку воков. Впервые за долгое время хорошо поел. Позанимался на тренажерах и принял душ, не забыв о геле для волос. Кажется, он помогал мне. Возможно, помогало все то, что дал Сокджин. Но желтый цвет моей кожи мне не нравится. Зеркало в нашей комнате с Тэ, мне само не нравилось. Я вышвырнул его на улицу. На заднем фоне маячила моя злость, она была готова вырваться наружу. В любой подходящий момент. Я помнил адрес Юнги очень хорошо. Купив шоколадный торт со сливками в дорогой кондитерской, я уже шел по нужной улице. Я придумал отличный повод. Благодарность Сокджину. Я ему был действительно благодарен. Но все-таки больше мне хотелось увидеть Юнги. Я позвонил в дверной звонок. Дверь мне открыли практически сразу. Это был незнакомый мне парень. У него был помятый вид и от него сильно пахло табаком. У него очки съехали на кончик носа. И был одет он достаточно странно. - Чем могу помочь? - Он приподнял густые брови и поправил очки. У него голос был слишком глубокий, такой, в который люди могли бы захотеть завернуться и лечь спать. - С-сокджин, - тихо. Я ненавидел себя. Потому что я не умел говорить с людьми. Потому что я редко хотел это делать. А когда хотел и не умел, злился на себя ужасно. И я злился и нервничал. Ладони были мокрые. Парень скользнул взглядом к моей руке, в которой я держал торт, и нахмурился. - Здесь нет никакого Сокджина. Он обманывал. Потому что я прекрасно помнил адрес и прекрасно помнил этот дверной звонок. Я сглотнул. Ужасно нервничал и меня тошнило. Если разобраться, с людьми я умел только трахаться. Говорить и что-то другое с ними делать - я не умел. Но дело в том, что первого я не хотел. А второе мне не давалось. - Сокджин здесь живет, - это было тоже тихо. - Я... за... поблагодарить его... за... пришел... за... я... пришел поблагодарить, - парень в очках приподнял брови вверх. - Ч-что, прости? - Похоже, это было настолько позорно, что он все-таки позвал Сокджина. Он появился передо мной и тепло улыбнулся. - Я очень рад тебя видеть, - он тут же оттолкнул парня. Наверное, это был их третий сожитель. - Это кто? - Тихо поинтересовался он. Я протянул торт Сокджину. - Чонгук, - тихо ответил светловолосый парню в очках. И похоже, что второму это мало что дало. - Это мне? Спасибо! - Он улыбался очень тепло. Мне даже стало жарко, щеки загорелись. - Чонгук, это Намджун - наш сосед, виновник нашего знакомства. Конечно, жаль, что при таких обстоятельства, но я!.. да не стой! Проходи, пожалуйста. - Намджун прыснул. - Ты Вишня? - Он смеялся, а Сокджин неловко толкнул его в бок. Но тот все равно не перестал смеяться. Я покачал головой, сняв обувь. - Да, ты не похож на Вишню. - Намджун прыснул от своей же шутки. - Я пойду Юнги расскажу. - Позови его, сделайте перерыв на чай. - Лучше бы пиво. Сокджин на Намджуна посмотрел достаточно красноречиво, чтобы второй поднял руки вверх, мол "сдаюсь, я ничего не говорил". Должен сказать, выглядели они очень комично. Намджун бросил мне: - Приятно познакомиться. - Но не похоже было на то, что ему действительно приятно. Я же ничего не ответил и последовал за Сокджином. Когда он надел на себя розовый фартук и завязал вокруг талии, достал овощи и принялся нарезать салат. Поставил чайник, наполнив его водой до краев. - Ну, рассказывай, как твои дела, Чонгуки? Как дела у Тэхена? Он обещал заглянуть к нам. Они с Юнги хорошо поладили. Это задело намного глубже, чем я мог бы себе предположить. Аппетит снова пропал и меня замутило завтраком. - Я пришел сказать вам спасибо. - Начал я. Между нами воцарилось молчание, которое нарушал лишь закипающий чайник. - То, что вы дали... оно помогает мне. - Я очень рад, правда. - Его слова были похожи на правду. Но я, если честно, не очень понимал. Действительно ли это так. - Я не хочу лезть туда, где меня не касается, но, похоже, ты переживаешь действительно тяжелые времена. - Спасибо, - я не знаю, насколько это было в тему, но Сокджин за моей спиной вздохнул. Из какой-то комнаты послышался смех Намджуна, он становился все ближе. Они показались в дверном проеме с Юнги. Я сжал кулак. - Здравствуйте, - я кивнул. - Привет, - Юнги практически сразу отвел взгляд, перевел его на торт. - Класс. - Не похож на Вишню! - Так вот с чего смеялся Намджун. - Сокджин-хен, скажи этому мурлу, что у него совершенно не смешные шутки. - Эй! Я никакое не мурло! Я просто хотел порадовать тебя вдвойне, у тебя же никого нет! Две Вишни круче, чем одна! Эй, Чонгук, ты тоже Вишня? Вы с одной ветки вишни? - Банни, - и конечно же Намджун смеется. - Намджун, заткнись! - Сокджин поворачивается к парню, тот поправляет свои очки и снова поднимает руки, предварительно прикладывая палец к губам. - Чонгуки, не обращай на него внимания. Намджун просто только что вежливо отказался от ужина. - Что?! Я от него не отказывался! Ты же готовишь сегодня пасту! - Черт, Намджун, это слишком шумно, - жалуется Юнги. - Сокджинни! - Намджун встает из-за стола и идет к готовящему парню. Он активно нашептывает ему что-то на ухо, из-за чего создается впечатление, что они встречаются. Юнги тоже встает из-за стола, расставляя столовые приборы. - Я... - хочу сказать, что помогу, но сажусь так же быстро, как и встаю. Чайник закипает. Сокджин ставит приготовленные закуски и разливает по чашкам кипяток, а после уже чай. Аромат очень приятный. - Пожалуйста, попробуй, - улыбается Сокджин, обращаясь ко мне, потому что Намджун и Юнги уже активно едят. Я беру первое попавшееся в рот. - Очень вкусно. - Тэхен был прав, Сокджин действительно очень вкусно готовит. - Пожалуйста, не стесняйся, накладывай себе побольше. - А мне ты так никогда не говоришь, - жалуется Намджун, поправляя очки. - Потому что в этом нет никакой нужды. Ты все сметаешь подчистую и без приглашений. - Сокджин-а, ты жестокий. Я мельком кидаю взгляд Юнги. Он молча ест, смотря в свою тарелку. Я глотаю слюну. Мне не удалось разглядеть его хорошо до этого, поэтому я возмещал. У него очень красивые тонкие пальцы, держащие в руке изящно вилку, а не палочки. Ест он бесшумно и быстро. Губы действительно очень красивые. И аура у него непередаваемая. - Спасибо. Я поел. Сладкое перехотелось. Джун, я пойду пока сведу все то, что мы назаписывали. Потом поедем в студию, я позвоню ребятам, чтобы подгоняли без нас. - Но Юнги! Посиди с нами! - Прости, Сокджин-хен. В другой раз, - и он уходит, доедая. Намджун в одно мгновение опустошает тарелку, наспех отрезает огромный кусок торта(чуть ли не половину), берет пальцами и смачно целует в щеку Сокджина. - Я люблю тебя, - и убегает вслед за Юнги. Сокджин обреченно вздыхает, встает из-за стола и складывает в раковину грязную посуду. - Нужно им положить что-то с собой, - скорее сам себе бормочет он. Я чувствую, что зря пришел. Зачем я это делаю? - Сокджин-хен, - решаюсь я. Парень моментально реагирует, в голосе я слышу радость: - Да, Чонгуки? - Наверное, это не очень приятно... есть за одним столом с таким, как я? - Чонгуки! - Он бросает готовку, еще не приступив к ней и присаживается рядом со мной, приобнимая за плечо. - С тобой все хорошо. Им противно. Намджуну и Юнги. Юнги. У них студия. Они пишут музыку. Юнги так замечательно играет. Мне очень хотелось услышать его снова. Старший гладит меня по плечу. И мне хочется к Тэхену. Зря я пришел. Мне хочется, чтобы Тэ был дома, когда я вернусь. Я ведь не потратил и половину от половины того, что он мне дал. Я хочу вернуть ему это. Мне не надо. - Намджун не плохой. Он очень хороший человек, просто они с Юнги не спят сутками, половину не понимают. Намджун просто устал. И он относится к каждому человеку как к человеку. Я уверен, что вы с ним могли бы подружиться. Желание что-либо говорить пропало. Мне просто очень сильно хотелось домой. Намджун заходит на кухню уже переодетый. - Джин-а, на карточке есть деньги? - Только часть за дом. А что? - А получка у тебя когда? - Только через полторы недели. Намджун мрачнеет, опуская голову вниз. Следом за Намджуном в комнате появляется Юнги. - У меня только тысяч сто наберется и за дом нет совсем. - Что-то случилось? - Донмин звонил. Он реально согласен на проект с нами двумя. Без группы. Нужны деньги. Блятский бог, - Намджун снимает очки и устало трет глаза. - А сколько нужно? Может, занять? - Миллион. Я могу перехватить только пятьсот. Сокджин задумчиво грызет ноготь. - Я тоже могу у кого-нибудь... Я встаю на ноги, выходя из-за стола. Достаю из карманов не только деньги Тэхена, но и все те, что были у меня. - Возьмите, - я не могу отдать деньги в руки Намджуна или тем более в руки Юнги. Юнги. Там должно было быть примерно столько, сколько нужно. На десять-двадцать тысяч больше-меньше. Я не хотел больше здесь быть. Сокджин шокировано смотрел на меня, поэтому я положил деньги на стол. Положил на стол незнакомых людей наши с Тэ бессонные грязные ночи, от которых я еще ни разу не отмылся. И это ужасно. Я прохожу мимо Намджуна и Юнги, не в силах поднять на него глаза, чтобы увидеть выражение лица. Его прекрасного лица. - Чонгуки!.. - Сокджин пошел за мной, но не посмел больше мне ничего сказать, он просто молча смотрел, как я ухожу.***
Тэхен пришел вечером. Уставший и с пакетом продуктов. Я лежал на полу в гостиной, завернувшись в плед. - Что ты здесь делаешь? - У меня болел желудок, я нашел удобную позу и не хотел вставать больше. Тэ приблизился ко мне. И у меня тоже случился порыв нежности, как порыв злости, только нежности, потому что я обнял Тэхена. Он был холодным после улицы. - Ты горячий, Гук. Тебе холодно? Да, мне было холодно. И внутри и снаружи. - Тэхен, я потратил твои и свои деньги, что у меня были. - Я тебе их для того и дал. Покупка стоила того? - Я не знаю стоила ли. Но для Тэ я говорю: - Да. Спасибо. - Ты голоден? - А ты? - Я очень голоден, - он обнимал меня тоже. - Может, приготовим что-нибудь вместе? Как... У нас на языках вертелось это слово, но озвучил его все-таки Тэ: - ...семья. Было неуместно. - Я не хочу есть, Тэ. Прости. Мне хочется спать. - Ты совсем расклеился, - но это не звучало как упрек. Тэхен меня не упрекал. - Вызвать врача? - Нет. - У тебя щеки красные. Переляг на диван, я достану для тебя жаропонижающее. - И вышел, забыв про пакет с продуктами, что оставил на полу рядом со мной. Когда он вернулся с таблетками и стаканом воды, я все еще лежал на полу. Тогда Тэ перетащил меня на диван, смешно покряхтев и придержал стакан, когда я запивал таблетку. - Я включу телевизор. Отдохни, - он подоткнул мне плед, включил телевизор, оставив рядом со мной пульт и ушел на кухню. Я уснул под чье-то тихое бормотание, а проснулся, когда Тэ принес мне на подносе горячий суп. Я съел его. Мы ели вместе. - Чонгук, в ванной стоит гель от облысения и в кухне полно всяких витаминов, - начал он. Меня снова замутило, стоило мне об этом подумать. - Не говори со мной об этом. - Не буду. И я встал с дивана, чтобы выблевать все то, что я только что съел, несмотря на то, что было вкусно.***
Дни сменялись днями. Зима близилась. Тэхен все-таки вызвал для меня врача в один из дней. Мне сказали, что я здоров и это всего лишь стресс. Жаль стресс, к нему все относятся так пренебрежительно. Вот он и злится. Мы все равно работали с Тэ, хотя я перестал запоминать имена и возраст. Тэ был прав, сказав, что однажды я всех позабуду. И я стал забывать. Я стал терять себя. Почему-то мысли о Юнги грели меня. И я не стал опошлять их, когда переступал пороги чужих квартир и домов. Я не представлял его во время секса, не представлял, что ублажаю его, я был даже рад, что он не видел меня таким. Я его не знал, но какие-то чувства, возможно, те замки, что я настроил по поводу него, тянули меня вставать с кровати. Хотя я не хотел вставать. Мы купили весы с Тэхеном. Он тоже стал терять в весе. И я не знал, в чем причина. Мы с ним не говорили. И я однажды ночью взял его нож и хотел перерезать ему горло. Но потом опомнился и лег к нему теснее, обняв горячо. Обняв так, чтобы дышать стало душно. Я так обнимал в детстве его. Я до сих пор не знаю Тэхена. Знаю его только в сексе и во всех прелюдиях. Только такого Тэ, существующего только в таких предлагаемых обстоятельствах. Юнги. Юнги был кем-то особенным, хотя я знал, что с ним мы никогда не встретимся. Наступила зима. Наступил декабрь. Тэхен принес в дом котенка, сказав, чтобы я заботился о нем. Но я все равно забывал его кормить. Поэтому о нем в итоге заботился только Тэ. Мы курили с ним на кухне в трусах и теплых свитерах. - Ты прости, но мне иногда так сильно хочется перерезать тебе горло, Тэ. - Ты тоже прости, но я однажды сделаю это с тобой. - Тэ. Мы с тобой никогда не говорили на глубокие темы. - Скажу тебе больше, Гуки. Мы никогда на них в жизни не говорили. И ты ни с кем кроме меня говорить нормально не сможешь. - Это неплохо? Все то, что есть у нас и все то, чего у нас нет? - Я не знаю. Я хоть и старше тебя, но вопросы в моей голове тоже некому унять. У нас соображалка одна с тобой. Я не могу считать себя старше тебя, если честно. - Тэхен, у нас есть привязанность друг к другу? И он пожал плечами. Котенок, у которого не было имени, тоскливо мяукал, просил, чтобы его погладили. Но никто этого не сделал. Тэ только мельком бросил взгляд на миску. Еда в ней была. Но мало живое кормить и мыть за ним. Животное нужно любить. А мы с Тэхеном, кажется, никого не любили. И никогда. В эти секунды он становился мне чуточку ближе. Я не знаю, как Тэхен находил клиентов, потому что до того вечера я ни разу не слышал, как звонил его телефон. И вот настал тот раз. Тэхен не стал никуда уходить он, зажав сигарету губами, ответил на вызов: - Вишня. - А затем нахмурился. Кивнул и протянул телефон мне. Сердце ударилось о грудную клетку точно также, как мне порой хочется биться головой о стену. Ладони мигом вспотели. Но я взял трубку. - Это Сокджин, - тихо прошептал Тэ. Мне стало неуютно. - Алло. - Я подал тихий знак того, что я у телефона. Была между нами пауза. А потом: - Чонгук, да? - И этот голос был не Сокджина. Все мигом перевернулось. Потому что это был Юнги. Миллионы вопросов забили голову мгновенно. И меня замутило. Тэхен курил, на меня не глядя, просто выжидал время. - Д-да, - смог сказать я. Потому что я - Чонгук. Это был действительно я. Я был Чон Чонгуком, которому было двадцать три. Я был уверен только в этом. Но потом даже в этом засомневался. - Это Юнги. Я не знал, как тебя найти, поэтому нашел этот номер у Намджуна. Твой поступок, знаешь, мне типа надежду дал. Я не знаю, зачем и почему ты это сделал. Рассчитывал ли ты на что-то или нет, но... я думал, что ты как-то еще появишься, к Сокджину зайдешь или... послушай, я не знаю какого тебе зарабатывать деньги... ну то есть, что они для тебя... нет. Я... просто я хочу сказать, что очень ценю. Что я должен тебя отблагодарить. И я даю слово, что верну тебе их с нашего совместного альбома. Это будет, но через какое-то время. Я тебя совсем не знаю и ты меня тоже. Я не знаю, что у тебя с речью, но... ты же еще придешь к Сокджину, да? Дай мне знать, ладно? Не пойми меня не правильно. Ничего такого. Я просто хочу сказать тебе спасибо. Ничего такого. И пожалуйста, Чонгук... алло, ты слушаешь меня? Я не слышу твоего дыхания. Я очнулся от этого потока слов и самых красноречивых пауз. - Д-да. - Отлично. Чонгук, да? Ничего не говори Киму, хорошо? - Я не успел ничего сказать, как вызов прервался. - Что говорит Сокджин? - Меня попросил Юнги. Непонятно зачем и для какой цели. Никто. И задал вопрос Тэ. Человек, с которым я знаком всю жизнь. - Надавал советов по здоровью. И я выбрал ложь Тэ. Я взял на руки мяукающего котенка и прижал к груди. Он замолчал. Близилось Рождество. Снега все еще не было. Я не был готов, но почему-то все чаще думал о том, что я пойду навещать Сокджина. Тэхен все считал свои деньги и закрывал их в сейф обратно. У меня было немного купюр в кармане, в холодильнике было немного продуктов, в доме было немного тепла. За два дня до Рождества Тэхен куда-то ушел, будто специально это сделал, чтобы я мог уйти из дома. Не знаю почему, но в те моменты, когда я уходил из дома без Тэ, я чувствовал себя неправильно. Так, будто я совершаю страшнейшее преступление. Перерезать ему горло было для меня не так страшно. Я замотал шею шарфом и пока шнуровал ботинки, ко мне подошел этот котенок. Он посмотрел на меня очень грустно. - Ты же кот. Ты же не должен быть таким ласковым и так любить своих хозяев, - я подумал, что ужасный человек, раз не могу в себе насобирать любви на одного малюсенького котенка. Подумал, что ему нужен хороший хозяин, а не я. Мне захотелось отдать его, но вместо этого я взял его на руки и начал гладить по мягкой шерстке. Я даже поцеловал его в мокрый носик перед тем, как ушел. Я, чтобы не приходить с пустыми руками, зашел в кондитерскую и купил три морковных пирожных. На ступеньках перед их домом я просидел минут десять. Была плохая идея, потому что я ужасно замерз. Руки без перчаток покраснели на морозе. Возможно, именно такое мое состояние подтолкнуло меня нажать на звонок. Дверь мне открыл Юнги. И я задержал дыхание внутри себя. - Привет. - Здравствуйте, - кивнул я, опуская глаза вниз. Хотя мне хотелось повнимательнее разглядеть его серый свитер, новую сережку в ухе, свободные штаны. Но я был доволен, потому что мое положение открывало отличный обзор на его босые белые как сметана ноги. Молчание между нами меня мучило. Я прошел в дом, но не разувался и не снимал своей куртки. Их прихожая была украшена. Я почему-то подумал, что большее участие в этом принял Сокджин. Я услышал подозрительные звуки, доносящиеся из глубины дома. Мне не то чтобы стало неловко, просто слышать их в этом доме... Я поднял глаза на Юнги, он посмотрел мне в лицо. - Пошли покурим? - Думаю, он тоже услышал и ему стало за это неловко. Я кивнул. Юнги накинул на себя большую куртку и обул какие-то осенние кроссовки. Мы стояли на крыльце. Он угостил меня сигаретой, а я по-прежнему держал в руке пакетик, в котором находились три морковных пирожных. - Не хочешь пройтись? - Спросил он. И я кивнул, внезапно ощутив какую-то очень приятную волну спокойствия. И только после понял, как сильно был напряжен. Как сильно нуждался в расслаблении. Юнги шел чуть впереди, мы поднимались в гору, поэтому было не так холодно. - Какую музыку ты слушаешь, парень? - Мне показалось, что он опять забыл мое имя. Манера его обращения ко мне была пренебрежительна и вальяжна. Мне почему-то стало ужасно обидно. Хотелось, чтобы в нем было больше участия. А еще стало неловко, потому что: - Я не слушаю музыку. Я ценю тишину, - я просто ответил эту неловкую правду. Юнги кивнул. Если бы он начал мне рассказывать о своей музыке, то я, думаю, ничего бы не понял. Щеки покраснели и появилась испарина на лбу, мы почему-то шли все быстрее. Однако на спуске я чуть не подскользнулся. Юнги не обратил на это никакого внимания. Он привел меня к какому-то большому водоему. Вода замерзла лишь у самого берега и песок казался на удивление жестким. Из-за серого неба и водоем был серым, хотя и чистым. Вокруг никого не было, легкие волны приносили ветер и становилось холоднее. Мы стояли у берега и закурили еще по одной. - Вы с Кимом работаете вместе? - Очень тихо и низко подал голос Юнги. Он почему-то к Тэ обращался исключительно по фамилии. Мне почему-то подумалось, что они действительно каким-то странным образом поддерживали связь друг с другом. - Да. - Ясно. Ким многое умеет, - я сжал руку в кулак. Что он имел в виду, когда это сказал? Но я не спросил. Это мучило ужасно. Я не знал, что делать, когда мы шли обратно, хотя мне сделать что-нибудь очень сильно хотелось. Внутри себя я просто не мог найти место. Было ужасно. И глаза щипало из-за мороза, они слезились, я только и успевал стирать слезы холодными красными руками. Мы остановились у двери, я решил, что не стану заходить. Поэтому протянул пакетик Юнги. - Это вам. С наступающим праздником, - тихо сказал я. Юнги только презрительно посмотрел на меня и мою красную руку, на которой мерзко шелушилась кожа. Проглотив слюну, я поставил пирожные на ступеньку ниже от ноги парня и развернулся. В свою спину я ничего не услышал. Ни его голоса, ни звука открывающейся двери. Дома я отогревался в горячей ванной, а на бортике сидел котенок, который очень хотел, чтобы его погладили. Тэхен вернулся в Рождество. Я для него приготовил стол с едой. Тэ очень плотно поел и поблагодарил. Но мысли в этот день были совсем не о Тэ. Просто я привык к нему как к мебели. Как к кровати, на которой спал. Но ужасная необъяснимая вина на мне и чувство того, что с Тэхеном что-то происходило не отпускали.***
Тэхен вызвался запихать мне в задницу анальную пробку в форме кроличьего хвоста. И снова был слишком со мной аккуратен. Я тоже помог ему вставить в задницу лисий рыжий хвост. Хосок сидел на кресле и спокойно ждал, пока мы с Тэ медленно снимем с него одежду и вылижем всего. Он слишком часто заказывал нас. И очень сильно любил оставаться после со мной наедине, будто издевался. Тэхен слишком часто гладил все мое тело. Он то ли соблазнял, то ли дразнил Хосока, когда внезапно переключил все свое внимание на меня, повалив на спину и дразня все мои эрогенные зоны. Делал вид, будто наслаждался. Я ему поверил бы, если бы не знал так хорошо. И это сработало. Хосок, оттолкнув меня в сторону, резко вынул из Тэ хвост и вошел в него, а немного позже затолкал этот сраный хвост обратно в Тэхена. Хосок с Тэ был очень груб, переходя в откровенное насилие. За все случившиеся разы, таким я видел его впервые. Он громко и сильно шлепал по заднице, оставляя на ней сначала розовые следы, а после уже и красные. У него была очень нежная кожа, на которой всегда по долгу оставались следы насилия. Я это запомнил еще с первого нашего неудачного раза. Когда нас грубо поимели, а заплатили копейки. Я знал, что Ким просто запросит в два раза больше, просто и Хосок ему заплатит эти деньги. Мне было жаль Тэ. Почему-то было ужасно жаль его, поэтому я подстроился под его тело, аккуратно обхватив руками его плечи и поцеловал в скулу. Я потянулся к его уху и в него прошептал: - Потерпи, Тэ. - Что это был за порыв, я не знаю. Но глаза его посмотрели в мои по-иному, а губы прильнули к моим почти целомудренно. И тогда я понял. Боялся того, что пришло в голову, но перестал сомневаться. Ночь была длинная, но сегодня я брал на себя инициативу, играл уже я, хоть ужасно не хотел. Мне было мерзко прикасаться к Хосоку, хотя у него было идеальное тело. Внезапно мне стали ясны все его мотивы, как и мотивы Тэ, хоть боязнь ошибиться была велика. В шесть утра, когда мы закончили, пошел снег. Я поправил на Тэ свитер, он красноречиво посмотрел на меня, но не более. - Вишня, ваши с Банни деньги и сразу за полчаса с ним отдельно, - Хосок уже надел на себя боксеры и поверх халат. Ким на него посмотрел с вызовом и откровенной неприязнью. - За порку меня ты должен в два раза больше, - даже не пересчитывая пачку денег заявил Ким. - И плюсом за костюмы. - За ваши хвосты? Вишня, ты слишком завышаешь. Ни одна блядь столько не стоит, сколько ты дерешь с меня. - Блядь - нет. А Банни стоит дороже, - он надавил на больное. - Ты думаешь, за Банни можно платить меньше? - И добил. Хосок, не считая, отдал всю наличку, которую достал из кожаного бумажника. Я принялся надевать поверх трусов джинсы. - Подожди, Банни. Не одевайся. - Я подожду тебя, - кивнул мне Тэ. Уходил он злой, а Чон впервые попросил меня не одеваться и заплатил сразу за полчаса. Мне стало обидно за нас с Тэ. Зачем? Для чего мы это делаем? И почему мое плечо за деньги целует Хосок? - Банни, ты очень красивый. - В-Вишня тоже, - тихо вырвалось из меня. - Да, он тоже. Но у тебя такой взгляд, к которому просто невозможно остаться равнодушным. Вишня берет и делает - угадывая. Ты же подстраиваешься под любые его действия. Вывод - ты не знаешь, как себя вести и что тебе делать в сложившейся ситуации. Он заставляет тебя. Не только здесь. Ты же чувствуешь, что я хочу сказать тебе сейчас? Твои напуганные глаза, я уверен, нравятся многим. Останься со мной? Прямо сейчас. Не возвращайся к нему, он все поймет. - В самое ухо шепотом, сжимая мои плечи и целуя шею. - Ты не хочешь заниматься этим. И мне хочется тебя от этого избавить. Я просто предлагаю остаться у меня. Ты будешь здоров, в тепле, сыт. Ты не будешь ни в чем нуждаться. - Вы жестоко обошлись с Вишней, - снова буквально вырвалось из меня. Возможно, внутри накопилось столько, что все сдерживать уже невозможно. Обида за Тэ агрессивнее за собственную обиду. Тэ мой... его нельзя обижать. - Пожалуйста, не пытайтесь строить из себя благодетеля. Мне спаситель не нужен. Полагаю, вам стоит пожалеть кого-то другого. Что вы хотите делать со мной оставшиеся двадцать пять минут? Минет? Танец? Что мне сделать для вас?***
Мы с Тэ шли домой к нашему котенку. Шел снег и на улице было темно, но люди уже появлялись. Я понял, что для Тэхена был всем.***
Я чесал уже подросшего котенка за ухом. Он умиротворенно мурлыкал. Тэхен пьяный спал на нашей кровати. Ему было нельзя пить, впрочем, как и мне. Мы пьянели быстро, а на следующее утро болели сильно. И, возможно, еще несколько дней спустя. Пока Ким не слышал, я называл котенка по его новому имени. - Юнги, - прошептал я ему на ухо. Мне казалось, что ни одно имя ему так сильно не подходило, как это. Мне было приятно, произнеся его, сразу же гладить котенка. Тэхен слишком ворочался, я услышал, как пустая бутылка упала с кровати. Тэхен бредил, говорил что-то сбивчиво и агрессивно. Я, встав с места, потушил сигарету и пошел к нему. Котенок побежал за мной. - Тэ, - голос снова был неконтролируемо тихим, и я попытался чуть отодвинуть его от края, потому что он вот-вот должен был упасть с кровати. Однако Тэхен с силой абсолютно трезвого человека кинулся на меня. Его цепкие холодные пальцы вцепились в мое горло слишком неловко, чтобы это было запланировано, но очень сильно. Я старался отстраниться, отталкивал его. Мы оказались на полу. Он сидел на моем животе, ерзал, пристраиваясь удобнее и снова пытался сцепить свои крюки на моей шее. Руки крепко держали его запястья, но он тянулся ко мне. Глаза были уже открыты, но я не уверен, что он видел все то, что делал. Я, собрав всю силу, перекинул его на спину и пнул коленом в живот. Он ослабел, согнувшись по пополам. Я же тем временем приводил в порядок дыхание и вытирал со лба выступивший пот. Тэхен стих. Дыхание его перестало быть шумным. Он подтянул к своей груди колени, сев на задницу и спрятал лицо. - Я ненавижу тебя, - сказал он мне. Все еще пьяный. Ему категорически нельзя пить. Но горло он мог мне перерезать находясь и в трезвом состоянии. - Я тебя тоже ненавижу, Тэ. - Я принес ему воды. Он так и уснул в этой позе. Мне пришлось раздеть его и уложить в постель. От пола почему-то тянул холодный воздух. Сам лег рядом, а в моих ногах спал кот. Видимо, из нас двоих он своим хозяином признавал меня, а не Тэ. Утром Ким болел, как я и думал. Блевал, пил много воды и таблеток. У нас на сегодня был заказ, но он был вечером. - Ты дал коту имя, - произнес Тэ, надевая свитер. - А это значит, что ты к нему привязался. Это значит, что ты его принял. - Я не давал ему никакого имени. - Я слышал, что ты звал его. Ты дал зря именно это имя. Ты вообще зря привязался, Чонгук. - Тэхен, ты бредишь. Ты ненормальный. Я ненавижу твои бредни чокнутого. И тебя я ненавижу. - Чонгук, заткнись. Не заставляй меня. - Я сам убью тебя. Вот увидишь. Я убью тебя. - Я продам тебя одному парню раньше, чем ты это сможешь сделать. - Ты не можешь просто так вот взять и продать живого человека. - Я могу сделать все. - Наши глаза встретились. И мое зрение перекрыла злость, но я ничего не сделал.***
Я думал о Юнги, когда выходил к мясному отделу с потребительской корзиной в руках. Не знаю, почему, но там я его и встретил. Сначала, подумал, что это не он. Но ошибки быть не могло. В его корзине были кусок говядины и свинины, маршмеллоу, зелень, соевый соус, специи и огурцы. Я так захотел приблизиться к нему, что ноги успели сделать это раньше, чем я понять. - З-здравствуйте. - Он повернул ко мне голову. И снова этот презрительный взгляд. Зачем он так смотрит на меня? Это бьет больнее, чем душат юркие пальцы Тэхена. Юнги хмыкает. - Преследуешь меня? - И идет дальше, внимательно рассматривая товары в молочном отделе, сверяясь со своим списком. - Н-нет. - Я не знаю, был ли то вопрос или утверждение, но я все-таки ответил, следуя за ним. Юнги еще раз сверился со списком и взял два натуральных йогурта. Так и прошел за ним до самой кассы. Это было ужасно. Я испытывал подобное впервые. Не мог перестать за ним идти, хотя понимал всю абсурдность и бессмысленность этого. Он обернулся на меня, когда опустошил свою корзину перед кассой. - Вы закупаетесь здесь всегда? - Он собирал продукты в пакет. - Иногда. Когда расплачивался я, то ужасно торопился за ним, боялся, что он уйдет далеко и я не смогу... - Как дела у Сокджин-хена? - Юнги обернулся, поправив свою шапку. И снова одарил меня этим взглядом. И я, честно, не знал, что было лучше. То время, когда он не смотрел на меня вообще или теперь, когда он смотрит на меня так брезгливо. - Почему тебе не спросить у него самого? - И я не смог пойти за ним дальше. Так и остался стоять со своим пакетом. Дома Тэхен со своим новым сейфом, который теперь неподъемный. Пересчитывает деньги, целует и кладет на место. Котенок подозрительно хромает на одну лапу. Взяв его на руки, я лег на диван, да там и уснул.***
Февраль пролетел одним мгновеньем. Началась весна. С весной у Тэхена поехала крыша. Он отрезал коту хвост, а я сломал ему два пальца. Каждый раз, укладываясь с ним в одну постель, я не знал точно, открою ли я глаза. И всякий раз открывал. Но, возможно, в последний. Тэ нервничал, сгрыз ноготь на большом пальце под мясо. И руки у него стали жестче, чем обычно. Я все чаще заставал его за какими-то разговорами. И в большинстве случаев, кажется, требовали меня. Это можно было понять из контекста. Я знал, что это были клиенты, я также знал, что среди них был настойчивый Хосок. Он просто брал время на легкую передышку, чтобы снова напомнить о себе. Мне стало нестерпимо больно, когда я увидел у кота хромую лапку. У меня это щемящее чувство внутри заполонило даже гнев. Я взял его на руки, обнял. Он мурлыкал в моих руках. И меня все не оставляла мысль о том, что он плачет, что не просто так у него настолько сильно слезятся глаза. Ему нестерпимо больно. В это же мгновение я наплевав на скорого клиента, выбежал из дома с котенком и щемящим в груди сердцем на улицу в расстегнутой куртке без шарфа и шапки. У меня были деньги и номер ветеринара, к которому Юнги я водил уже не единожды. После часа езды, сорока минут очереди и двадцати минут осмотра, я чувствовал, как внутри что-то улеглось. Но было это ненадолго. Я понимал, что не могу оставить котенка, к которому я все-таки так сильно привязался, в одном доме с Тэхеном. Я должен был его кому-нибудь отдать. И тогда я решил, что этот раз будет последним, когда я иду по этой дороге. Последний раз, когда я вижу Юнги, вижу Сокджина и странного парня, имя которого я забыл. В этот раз постучать было намного раз легче. Потому что сейчас билось не только сердце в моей груди, но и еще одно маленькое горячее сердечко, которое я чувствовал в своей ладони. Дверь открыли практически сразу. И это был не Сокджин. Юнги. Должен сказать, что время не успело остановиться, сердце не успело забиться чаще, сжаться не успело и затрепетать тоже. На его лице я увидел только недоумение. - Что за?.. - Пожалуйста! - Мой голос был непривычно силен и крепок. Это было похоже даже на крик. Волнение захлестнуло меня огромной волной. В детстве меня захлестывало волной. На пляже. Я наглотался воды и сердце мое подскочило так высоко, как никогда ранее. Я испугался. Теперь же волнение было по каждой клетке тела, по каждому органу. Я снова вспотел и щеки мои загорелись. Глаза защипали. Я понял, что боюсь Тэхена. Что боюсь его я сам. Не только из-за котенка. Что я боюсь не проснуться. И как будто я открыл глаза. Словно не мог долго этого сделать. Меня снова замутило и голова пошла кругом. Я боялся хладнокровия Тэ и своей ярости. - Пожалуйста! - Повторил я. Юнги осмотрел мою спину. А у меня за спиной ничего кроме заката не было. Кроме заката и середины марта. У меня вообще ничего не было. Слезы брызнули из глаз. - Забери его, пожалуйста! - И это было очень громко. За спиной Юнги показался его друг, но не тот, который Сокджин. В одних трусах и с тарелкой какого-то салата, капусту из которого он доставал большим и указательным пальцами. - Юн, что такое? - Но Юнги на него даже не повернулся. - Джун, иди к себе. - Э? Хен? - К себе, - сказал это жестко. Джун нахмурился и цокнул, но все-таки ушел. Юнги затащил меня в дом и закрыл за мной дверь. А я протянул ему кота. - Забери его пожа!.. - Да не ори ты! - Шикнул он. - Сейчас тебя услышит Сокджин и будет пиздец. Снимай обувь, - говорит он, забирая с моих рук кота. Я чувствую невероятное облегчение. Один из камней на моей груди внезапно испаряется. Я иду за Юнги, а он закрывает за мной дверь, как только я вхожу в его комнату. Он впускает меня в свою комнату. Она самая обычная темная комната, но особенная. И кровать особенная, и стены, и обшарпанное окно, и книжный шкаф, и синтезатор у окна, и картины, скинутые в кучу в угол, и воздух, и все на свете здесь особенное. Юнги кивает на свою кровать в знак того, чтобы я присел, и сам садится. - Пожалуйста, заберите его, - все еще сбивчиво, но значительно тише. - Мне больше некому его отдать. Он очень хороший, он ласковый, ходит в лоток, в еде не привередливый. Юнги гладит его шерстку слишком мягко. И я уверен, что он не причинит ему никакого вреда, не сделает больно. И я хочу, чтобы он гладил второй рукой меня, словно эта рука спасет меня от насилия, от грязи, которую делать я не хочу. Я уже просто не могу. - Но почему я? - Он переполнен вопросами, я вижу. Но словно эти вопросы касаются не только кота. - Я знаю, что вы его не обидите. - У него что-то с лапой, да? - Он аккуратно осматривает перебинтованную лапку, но кот одергивает ее. И Юнги больше не пытается ее рассмотреть. - Да. - Я вытираю слезы рукавом куртки, чувствуя ужасный стыд. - Ну чего ты, а?.. - Он как-то неловко вскидывает брови, будто ему меня... словно ему на меня не... - Ну не... - и сам не договаривает. - Будешь чай? Я мотаю головой. Мне нужно вернуться домой, но я ужасно боюсь возвращаться туда. Я впервые осознаю, что все это время я так сильно боялся того, что делал сам и того, что делали со мной. - Не возвращайте мне деньги, - я резко встал на ноги и даже заметно пошатнулся. Голова закружилась. Юнги, может, мне показалось, вздрогнул. - Я сделал тогда это от чистого сердца. Оно не такое грязное, как вы думаете. Оно, может быть, даже чистое, - и снова слезы. - Позаботьтесь о нем. Юнги не пошел за мной, как я и хотел. Как я и думал. А я со всех ног к выходу. Даже как следует не зашнуровал кроссовки, проигнорировал присутствие Намджуна. Хотя тот смотрел на меня очень любопытно. Я вышел на улицу. Не было заката. Были фонари, их свет и звезды. Ах, как прекрасно звездное небо. Когда ты так редко поднимаешь голову, чтобы забыть о времени - ты делаешь огромную ошибку. О времени нужно забывать, а иначе как жить? Небо, усыпанное яркими звездами и уже не такой резкий холод. Я так трусил. Так сильно трусил сейчас. - Чонгук! - Услышал я. И резко обернулся. То самое мгновение остановилось, время потерялось, сердце замерло и все защебетало. Он шел ко мне решительно и быстро в одной майке и по-прежнему легких кедах. Было холодно, я по нему видел. - А как зовут кота? - И я честно сказал. - Его зовут Юнги. - И вспомнил, что мне всего двадцать три. Что зовут меня Чон Чонгук. У меня есть мама и папа. Одно время у меня сильно выпадали волосы и тошнило от еды. Я в детстве бывал на пляже очень часто. Но что случилось со мной потом? Юнги потер переносицу. Он не смотрел на меня свысока. - Почему?.. Почему ты такой? Зачем ты это говоришь? Почему ты все еще здесь? Ты же должен был уже уехать. Ты же уехал месяц назад. Почему ты не с Кимом? Ким об этом знает? Что это еще за кот? Почему ты приходишь ко мне вот такой вот? Почему вообще приходишь ко мне? И смотришь на меня так?.. - Он пытается показать на руках, но не может. И я не могу его понять. Он говорит какой-то бред. - При чем тут Тэхен? Уехать куда? Я здесь. Я никуда не должен был уехать. Все это время я был здесь. Смотрю на тебя как? Как? Ты... Вы, я вас не понимаю. Он внимательно всматривается в мои глаза, ища в них хоть подсказку на правду. - Я не понимаю, - повторяю я. - Что происходит? - Я звонил тебе. Киму. Я хотел, - он сглатывает слюну. - Встретиться с тобой, но позвать вас обоих. - Его взгляд в землю. В холодную землю. - В первый же день Ким сказал мне... еще тогда, когда вы попали сюда по ошибке. Он сказал мне, чтобы я не смел смотреть на тебя. Что ты живешь Кимом, что в твоей жизни только он и есть. Чтобы я ничего не рушил. - Он говорил обрывисто, словно пытался порубить этими словами меня. И ему это удалось. - Я бы заговорил с тобой с самого начала. Я хотел. И я встречал тебя, когда думал о тебе. И ты дал мне те деньги. Я... ничего не понимаю. Расскажи мне, как все есть на самом деле? Что из всего этого правда? Мне было не удержать те слезы, что рвались наружу с новой силой. Я и не старался, резко сократив расстояние между нами и потянув его за плечи на себя. Прижав так сильно, как никого ранее. И так тепло, как никогда. - Это все неправда, - и уткнулся в его тоненькое плечо, покрытое мурашками от холода. - Это все неправда. Он мне не... Я чувствовал невероятное облегчение. Юнги обнимал меня в ответ, получая тепло. - Ты, наверное, очень сильно себя ограничиваешь всегда. Больше не надо, хорошо? - И его рука погрузилась в мои волосы. И его голос - в самое сердце. - Хочешь, я буду теперь с тобой... - и не доканчивает. Но по смыслу есть определенная точка здесь, даже не вопрос и не парцелляция. Но я опять не смог ответить. Но я так чувствовал. Так сильно чувствовал, что не смог справиться и обнял его только крепче. Все это так неловко, так непривычно, но оттого хочется этого в больших количествах. Я не знал, куда мне деть себя. Поэтому наконец-то расслабился и отдал себя в руки Юнги.***
Дома, когда я вернулся, не было. Тэхен ушел навсегда. Его сейф был открыт. В доме ни копейки. Никакой еды. Беспорядок и многих вещей Тэ нет. Он ушел навсегда. Не могу сказать, что ничего не почувствовал в тот момент. Но просто люди же как-то могут жить без одной почки, да? Просто я стоял в дверном проеме нашей спальни с записанным на какой-то бумажке номером телефона Юнги в руках и смотрел. На нашу общую кровать, открытый сейф, на эту ночь, что в этой комнате никогда не сменялась днем. Я словно посмотрел на нашу с ним жизнь, что случилась за несколько лет в этой квартире. И все никак не мог найти характеристику тому, что чувствовал. Тэхен, я думаю, хотел уехать вместе со мной. Я уверен, что именно так он и хотел сделать. Многому я не смогу дать объяснение. Точно также, как и каждый человек не сможет дать объяснение обстоятельствам, происходящим с ним. Это не страшно, хоть узнать и хочется. Просто вопросы что делать и как встают ребром. Что вообще людям делать, в частности Чон Чонгуку. Я лег на нашу кровать. Много мыслей пронзило меня. Я не мог обнять котенка, к которому привык. Тэхен ушел. А Юнги... Все, что у меня было - пароль от сердца Юнги, который я, в виде комбинации цифр, крепко сжимал в кулаке на белой бумаге.