Тепло французских булочек

Ум - это хлеб, который насыщает; шутка - это специя, вызывающая аппетит. © Карл Берне

Поздним вечером она идёт домой. Тусклый свет фонарей освещает старою мостовую. Под ногами скрипит свежий снег - снегопад только-только прекратился. После Рождества никто ещё не успел убрать гирлянды и венки, большие носки для подарков и игрушки. Кажется, что время остановилось, как будто Рождество навечно останется в городе и сделает повседневность капельку лучше. Проходя мимо пекарни, девушка вдыхает такой знакомый аромат французских булочек. Воспоминания. Прекрасны. Они словно воздушные сливки на свежеиспечённых круассанах с малиновым вареньем, или как шоколадный крем внутри горячего пирога. И снова пакеты с только что купленными вещами падают на сырую землю, а в пекарне громко хлопает дверь и звенит родной колокольчик.- Мистер Пэнсон? - Ах, мисс Брайсон. Как давно вы не заглядывали в наш скромный уголок. - Мистер... Да к чему эта официальность! Кристоф, как же я скучала по вам! - и девушка упала в объятия уже пожилого мужчины лет 65. По-снежному белые от седины пряди Кристофера Пэнсона закрывали морщинистый лоб и счастливо улыбающиеся глаза. Он был невероятно добрым человеком. Из тех, с кем приятно проводить время всегда. Длинные, слегка мешковатые штаны из вельвета цвета охры, старенькая рубашка с чуть засаленным воротничком, чересчур уж длинный неумело завязанный галстук и очки - вещи, которые, казалось бы ничем не примечательны. Кажется, что очки - обыкновенные очки. Однако, на Кристофере они казались волшебными, излучающими какую-то необыкновенную энергию доброты и счастья. Мистер Пэнсон сам по себе был необыкновенным, он создавал своё собственное маленькое волшебство, которое ощущал каждый, кто приходил в небольшую но уютную пекарню. - На улице нынче холодно, не думаешь? - засмеялся Кристоф, глядя на приоткрытую дверь, пускающую холодный январский воздух в дом, - это ж откуда ты так поздно? Не от Луи ли случайно? (Луи - владелец магазина одежды. Замечательной, между прочим, одежды) - Вы как всегда правы, дядюшка, - заулыбалась Лора и, вздрогнув, бросилась на улицу за заветными пакетами. Вернувшись, девушка увидела ожидающий её горячий чай с корицей на слегка пошатывающемся деревянном столике. В комнате никого не было. Только тогда Лора начала замечать изменения в любимой пекарне. Окно, из которого открывался вид на ту самую снежную улицу, обрело деревянные ставни, изящно расписанные причудливыми узорами. Стол с посудой, который ранее подпирался шваброй, стоял идеально ровно и был покрыт новым толстым слоем лака - его запах до сих пор парил в воздухе. Пол, который недавно скрипел даже при падении на него чернильного пера, был починен и снова был готов к приёму сотен покупателей. Сердце пекарни - печь и витрина были вымыты дочиста, приятно поблёскивая остатками мыльной пены. - А вот и я, - пробормотал Кристоф себе под нос, появившийся в дверях кухни с подносом свежих вишнёвых пирожков. - Мистер Пэнсон, благодарю! Я весьма польщена.. - Как я погляжу, милые Брайсоны не спускают с тебя глаз, верно же, дорогая Лорочка? Твои манеры... Честно признаться, я неловко чувствую себя в присутствии такой образованной дамы, - Кристоф усмехнулся в свои пышные усы. - Ах, дорогой Кристоф! Вероятно, вы даже не представляете, насколько утомительно следовать всем этим порядкам... - Не узнаю своей давней подружки Лорушки, которой, кажется, было 7 лет. Той самой маленькой девчушки, которая с шумом бегала по всей пекарне, задавая самые несуразные вопросы. Помнится, был даже день, когда мисс Брайсон даже залезла в саму печь и, не понимая принципа её работы, чуть было не собрала всю сажу, скопившуюся на стенках трубы, - мистер Пэнсон снова расплылся в счастливой улыбке, - да-а, было время.. Как же вы сейчас поживаете, душенька? Лора таяла от тёплой обстановки пекарни. Ещё несколько минут, и она бы заснула прямо здесь, на столе мистера Пэнсона. - Ох, Кристоф, ты и не... - девушка сладко зевнула, - не представляешь, как трудно нынче учиться... Ежедневно меня посещают дюжина гувернанток, которые учат меня истории, математике, чистописанию, географии и много чему прочему. Однако более всего меня занимает литература! - девушка оживилась, - подумать только, сколько прекрасных книг на свете! Вот вы когда-нибудь слышали о таком стиле писания, как романтизм? Полагаю, что вы и не думали никогда о том, как пишутся произведения! Так вот, чудесный стиль.. Обязательно загляните как-нибудь к Томасу и спросите у него пару книг! (Томас - парень 24 лет, работник местной библиотеки, крайне любящий чтение). - Кристофер, а что вы любите читать? Рискну предположить, что книги по кулинарии, -рассмеялась Лора. - Конечно же ты права, милая Лора. Однако меня занимают не только пособия для кулинаров: я частенько почитываю Джека Лондона, Жюль Верна... Сейчас всех и не вспомню, - мистер Пэнсон дрожащей рукой развешивал сахар в горячем чае. - Знаете, недавно я читала книгу о танце. Именно художественную. Это просто невероятно! Балет, художественная гимнастика, - Лора потихоньку встаёт и, активно жестикулируя, начинает показывать позиции, - Посмотрите, эту позицию автор называет тростником (вытягивается, стараясь держать равновесие). Вы только представьте: небольшое озеро, допустим, в горах, - закрывает глаза, - небо голубое-голубое. Над вами - стая птиц, неистово кричащих о сладости свободного полёта. А прямо рядом - тростник. С одной стороны жёсткий, устойчивый, а с другой - гибкий, подчинённый ветру, - открывает глаза, - представляете! Мистер Пэнсон уже задремал. Небольшие очки слезли на самый кончик носа, а свеча, поставленная заботливым хозяином в самом начале, потихоньку догорала... - Что же, дорогой дядюшка, видимо, мне пора, -прошептала Лора и, поцеловав Кристофера в лоб, тихонько покинула пекарню...