Зефир

       — Привет!       Крим на секунду открыла глаза, на которых сверкала безжизненная белая пелена, потом так же быстро закрыла и, стараясь, как можно аккуратнее повернуться, как можно жизнерадостнее ответила названному гостю:        — Здравствуй, Тейлз.       Она давно уже научилась распознавать знакомых по голосу. Она с лёгкостью могла узнать, например, Эми или Шедоу. Того же самого Тейлза, голос которого давно уже изменился со взрослением.        — Крим, всё в порядке?       В его голосе чувствовалось беспокойство. Кажется, он подошёл. Да так близко, что крольчиха могла уловить его запах. От лиса пахло горьким шампунем, который еле-еле заглушал запах машинного масла. От него всегда так пахло. И только от него. Это был его, как бы, природный запах, что ли…?       Крим ничего не ответила. Она сама не знала ответа на его вопрос. Наверное, определённо всё не было хорошо. А может, и было, только в определённой степени…        — Крим…       Он ещё ближе. Всего лишь в каких-то нескольких сантиметров от её лица. Интересно, какой он сейчас? Крим резко открыла глаза в надежде что-то рассмотреть. Ну, хотя бы на миг. Увидеть она, конечно же, ничего не увидела, но за место этого уткнулась носиком во что-то мягкое. Крольчиха подняла руку и заинтересованно провела ею по этому «чему-то мягкому». Какого было бы её удивление, если бы она увидела, что так беспардонно лапает пушистую шёрстку на груди лиса. Но белая пелена на глазах лишала её такой возможности и это, несомненно, пошло бы на её пользу — ведь как бы она тогда объяснялась своему рыжему товарищу?       Сначала Тейлз не ожидал такого, и хотел было отойти от разбушевавшейся подруги, но вовремя сдержался, сочтя невежливым обижать Крим в её-то положении, а потом лису и самому понравились действия крольчихи. Голубоглазый легонько поддался вперёд, дабы получить большее удовольствие. Сейчас он чувствовал себя маленьким котёнком, которого гладят нежные руки любящей хозяйки.       Внезапно Крим почувствовала что-то на своей талии и, всего лишь за миг была прижата к тёплому и мягкому телу. По маленькому тельцу расползлось непередаваемое тепло. Крим втянула в себя — горький шампунь и машинное масло, — выдох… Вдох-выдох…       Жаль она этого не видит. Хотя, может это и хорошо, только в определённой степени? Ведь чувства намного правдивее глаз. Это Крим услышала в книге, которую недавно ей читала Эми. Она чувствовала его сердцебиение и прислушивалась к своему. Тук-тук-тук! Тук-тук-тук! Прямо в унисон! Их сердца бились прямо в унисон!       Лис тоже это почувствовал и, приложив ладонь к лицу Крим, легонько провёл большим пальцем по её щеке.       Крольчиха моментально почувствовала прикосновение и, пошире раскрыв свои и без этого широкие глаза, взмахнув пушистыми ресницами, уставилась на друга, стараясь хоть не увидеть, так услышать ответ и понять, что всё это значит. Когда она уловила его почти бесшумное дыхание у своего лица, внутри её хрупкого маленького тельца поселилась какая-то беспочвенная паника. Хотела кареглазая отойти на шаг, как рыжий опять беспощадно притянул подругу за талию.       Нет уж — лис не собирался так быстро сдаваться! Он легко коснулся пухлых губ Крим, даря невесомый поцелуй. Напуганное лицо девушки показалось ему милым, и он тихонько хихикнул, стараясь ещё больше не запугать, так милую его сердцу подругу. Потом, как можно аккуратнее, рыжий чмокнул каштановолосую в лобик, после чего счастливо улыбнулся во всю ширь.       Крольчиху пробивали насквозь кучи совершенно разных чувств: радость, смущение, непонимание, страх, удивление, злоба… Всё это ежесекундно отображалось на лице кареглазой. Это был её первый поцелуй, и вообще всё это было с ней впервые. Кареглазая так бы и стояла с выпученными глазами, если бы:        — Милая, я принесла вам горячего шоколада с зефиром. Угощайтесь!       Голос матери заставил юную крольчиху вздрогнуть от неожиданности и, заодно, вывести из небольшого «транса», чему она была благодарна.       «Хоть бы она не видела, хоть бы она не видела!» — монотонно, как запись на заезженной старой пластинке, повторялось в голове у Крим.       Она стыдливо пряталась за Тейлзом, а её щёки предательски горели червоным пламенем, что разожгло костёр чувств в её крохотном сердечке.       Мисс Ванилла бережно поставила на стол, что стоял на веранде, маленькую глубокую белую мисочку в которой пушистыми, лёгкими подушечками лежали крошечные зефирки. И клубничные, и персиковые и лимонные… Выбирай на любой вкус!        — Я присмотрю за ней, не беспокойтесь, — тихо проговорил лис, увидев обеспокоенный взгляд старшей крольчихи.       Та в ответ лишь кивнула и убежала доделывать домашние дела.        — Тебе помочь?       Кроме как не могла нащупать хоть какую-то зефиринку, сосредоточенно нахмурив личико, старалась, как могла. Тейлз с несколько секунд понаблюдал за действиями подруги, а потом…

***

      Крим не забудет этот трепетный вкус клубники на губах никогда. Как и первый настоящий поцелуй.