Юна, кажется, вечно будет помнить тот день, когда наткнулась взглядом на Ким Сокджина, мальчика, который украл её сердце и душу, не желая возвращать обратно. На тот момент ей было около семи лет, когда она, будучи с родителями на море, увидела одиноко стоящего на берегу мальчишку, всматривающегося в синеву волн, нежно касающихся его бледной кожи. Им Юна ещё отчётливо помнит, что в тот день небо было затянуто серыми тучами, из-за чего воздух был холодным-холодным, заставляя девочку посильнее укутаться в бережно накинутый мамой на её хрупкие плечи плед.
В тот день её детское сердце отчего-то ускорило свой ритм.
В голове вечно будет всплывать и тот день, когда в их класс перевёлся новенький ученик, при виде которого сердце шестнадцатилетней девушки ёкнуло, ведь в нём она узнала свою первую любовь.
— Привет, — нервно теребя коробку шоколада, которую предварительно спрятала за спину, проговаривает Юна, обращая на себя взгляд карих глаз. — Я хотела…
— Извини, но у меня сейчас нет времени на разговоры, — фраза, заставившая сердце болезненно сжаться в груди, отдаваясь там же гулкой болью. — И да, я не особо люблю шоколад, — говорит, заприметив коробку за спиной. — Подари его лучше кому-нибудь, кто это действительно оценит.
Им Юну с каждым днём всё сильнее и сильнее тянуло к Сокджину, но парень этого, казалось, и не замечал вовсе, продолжая активно любезничать со всеми, кроме
неё. У девушки создавалось впечатление, что она ему противна, но со временем она начала быть уверена в своих опасениях, из-за чего попыталась скрыть свои чувства глубоко внутри, так и не дав им дойти до сознания Кима.
Годы шли, а в душе девушки образовывалась огромная дыра боли и отчаяния. Изо дня в день она усмехалась, чувствуя себя сумасшедшей, ведь после окончания школы поступила в тот же университет, на тот же самый факультет, где был Ким Сокджин. Ей было плевать, что её мечты слишком отличались от увлечений парня — она продолжала искать всё то, чем он занимался, то, где проводил свои выходные дни.
Но для Ким Сокджина она, казалось, оставалась всё той же невидимкой, которой была в средней и старшей школах. Парень будто бы действительно не замечал эту вьющуюся около него особу, которая при встрече с ним боялась издавать малейший звук, предпочитая отходить на задний план и наблюдать за тем, как он за всё это время встречался и расставался со множеством девушек, которые отличались большей смелостью, нежели Им Юна.
Однажды, сидя в библиотеке, она почувствовала на своём плече чью-то руку, а потом голос, вызвавший у неё рой мурашек по всему телу, спросил, можно ли присесть с ней за один столик. Юна в ответ на это лишь подняла на него свои светло-карие глаза и, сглотнув подступивший к горлу ком, медленно кивнула, замечая, как губы Сокджина растянулись в улыбке. Помниться, именно тогда они смогли более-менее непринуждённо поговорить друг с другом, то и дело ловя сердитый взгляд библиотекаря, в который раз просящего их заниматься своими делами молча и не мешать другим учащимся.
Тот день заставил девушку поверить…
Как-то раз их группа решила на каникулах съездить в одно место, то самое,
где Им Юна впервые увидела мальчика, перевернувшего весь её мир. Когда она прогуливалась по пляжу, ностальгическое чувство зародилось в её груди, из-за чего губы изогнулись в грустной улыбке. Почему она такая нерешительная? Как можно любить одного и того же человека более тринадцати лет, при этом не делая ни малейших шажков к его сердцу?
В один прекрасный момент она поняла, что так продолжаться больше не может. Придя в комнату парней, она спросила, где Ким Сокджин, на что ей ответили, что тот отошёл куда-то. Им Юна медленно подошла тогда к кровати, кладя на неё небольшой конверт, в котором покоилось письмо с аккуратно выведенными буквами, после чего покинула комнату.
Медленно идя по влажному песку, Юна прокручивала в голове все события, связанные с парнем, после сделала для себя вывод, что она, можно сказать,
дышала лишь им. Сильный ветер играл с её волосами, задорно приподнимал подол платья, но девушка не обращала на это никакого внимания, всё так же шагая по безлюдному пляжу, приближаясь к воде. В тот день волны превышали свои обычные размеры, образовывая после соприкосновения с песком пену, касающуюся оголённых ног девушки, доставая до щиколотки. С каждым проходящим часом Им Юна делала шаг вперёд, в пучину волн, до последнего надеясь, что Ким Сокджин прочёл то самое письмо, оставленное ей на кровати парня.
Когда юноша, взъерошивая полотенцем влажные волосы, вернулся в комнату, то Тэхён, его лучший друг, сказал, что пару часов назад приходила девушка и оставила ему письмо. Сокджин тогда медленно раскрыл конверт и начал вчитываться в строчки:
«Привет, Ким Сокджин. Мне сейчас немного неловко писать тебе это, но я действительно больше не могу держать всё в себе. Каждый день, когда я вижу тебя, приносит мне слишком много счастья, но в то же время сердце получает очередную порцию боли, ведь я не могу даже поздороваться с тобой, боясь, что голос начнёт предательски дрожать.
Знаешь, Ким Сокджин, а ведь наша первая встреча произошла именно здесь. Именно тогда я, будучи семилетним ребёнком, увидев тебя, влюбилась в тот образ мальчика, смотрящего на бушующее море. Как бы смешно всё это не звучало, но я по сей день не могу выкинуть тебя из головы и из своего сердца…
Но сегодня я решила со всем этим покончить. Помнишь то место, откуда ты много лет назад наблюдал за вздымающимися волнами? Я буду ждать тебя там и надеяться, что ты всё же придёшь, иначе я… Иначе я, возможно, совершу самую большую ошибку в своей жизни.
С любовью, Им Юна».
Как только взгляд прошёлся по последней строчке, то юноша мигом сорвался с места, полностью игнорируя крики лучшего друга. В голове сразу начали всплывать воспоминания, связанные с ней: как он, сидя в столовой, наблюдал за её порой неуклюжими движениями; как она, выходя с подругой из университета, заливисто смеялась, прикрывая рот ладошкой; каким однажды был придурком, отказавшись от шоколада, который она собиралась ему подарить на День всех влюблённых, хотя желал этого больше, чем что-либо на тот момент; как однажды их взгляды встретились, что заставило сердце парня ускорить свой ритм раза в два, если не больше. Он так же прекрасно помнит, как минут тридцать ходил перед дверью библиотеки, пытаясь унять бушующие внутри чувства, прежде чем войти внутрь и подойти к тому самому столу,
за которым каждый день сидела она.
Слёзы медленно скатывались по щекам девушки с каждым новым шагом. Видимо, Ким Сокджину действительно наплевать на неё и её глупые чувства и от осознания этого жить хотелось всё меньше.
— Им Юна! — слышит она позади себя крик и с надеждой оборачивается, однако полностью разглядеть кричащего парня не даёт очередная волна, накрывшая девушку с головой.
Страх подступил к самому горлу. Хотелось кричать, но вода, заполняющая лёгкие, не давала этого сделать, а сознание постепенно затуманивалось.
— Очнись же, очнись! — отдалённо слышит она обречённый крик, ощущая толчки в области грудной клетки.
Секунда — и она выплёвывает воду, начиная сильно кашлять и жмурясь от слишком яркого света, а после оказывается в объятиях юноши, который дрожащими руками поглаживал её мокрые волосы, приговаривая: «Какая же ты дурочка, Юна», — но девушка на это лишь глупо улыбается, чувствуя, как слеза медленно скатывается по щеке, а пена от волн касается её руки.
