Преданный

И в глазах её цвета что рыб чешуя на гербе последней любви он читает вопрос: «Неужели всё зря, и теперь только страх да мольбы?» Она ждёт, он смеётся: «Уж не думаешь ты, что так плохо узнала «отца»? Не надейся даже, что выхвачу меч, не боясь потерять лица. Не проси меня своим взглядом о том, чтобы я уходил, как храбрец. Ты же помнишь так ясно тот солнечный день и как жалко ушёл отец. Мне не стать было им, и такого конца, дорогая, поверь, мне не жаль. Я взрастил в своём слабом нутре хитреца и клал жизни ему на алтарь. «И бесславная смерть, значит, думаешь ты, будет стоит такого житья?» «Я скажу вам одно, (моя милая Кэт), пересмешник — не волк, дитя.» «И последний совет: здесь столько людей… Так утрите же слезы с лица.»