Похуй на всю эту ерунду с "предназначенными людьми". Да плевать я хотел на этих соулмейтов, честно. "И.Е." на левой груди возле сердца лишь мешает жить. Мне говорили, что с возрастом я перебешусь и найду свою вторую половинку. А вот хуй там плавал. Мне тридцать два, мне плевать на метки, мне нужна лишь шлюха. "Да любая девушка хочет переспать с ОКСИМИРОНОМ"— скажите вы. Да, любая. Но пока не увидит инициалы, запечатленные на моём теле. Шлюхи же готовы спать хоть с двадцатью собаками, лишь бы заплатили.
Неприметный трёхэтажный дом на окраине. И кто бы мог подумать, что здесь разместится бордель? Внутри уютно и обставлено со вкусом.
— Здравствуйте,— мило улыбается мне высокий паренёк в короткой юбке, майке с надписью "Не к добру", кедах и кепке. Ах, да, так же у него был чёрный чокер на шее. Не менее мило он немного картавит.
Кроме нас не было никого, даже стонов, голосов или шагов не было слышно. М-да, и правда не к добру.
— Эм-м, а где все?
— А что?— ещё шире улыбнулся незнакомец и поправил тёмную чёлку, выбившуюся из-под головного убора.
— Мне бы девочку на одну ночь.
— А мальчик сойдёт?— уже явно флиртует этот тип. Я что, на педика похож?
— А по ебалу сойдёт?— огрызаюсь и оглядываюсь. Дверь резко закрылась.— Что происходит?
— Иди за мной и узнаешь…
Мы поднялись на третий этаж, где были комнаты для парней, живших здесь. Да, здесь были, как проститутки, так и проститу… проституты… проституткы… похуй.
Самая дальняя дверь с надписью "Иван Евстигнеев/Джонни Рудбой". В районе сердца что-то подозрительно кольнуло, и, не дав мне опомниться, этот самый Рудбой затащил меня в темноту.
— Только не кричи,— прошептал Евстигнеев, и свет включился.
В комнате стояла большая кровать, рядом тумбочка со смазкой(всё по канону, ага), шелковые простыни(бля, единственное, что я ненавижу в этом месте. Шёлк — уж слишком пошло и вульгарно). Большое окно с подушками. И из-за чего я должен кричать?
— Какой же ты тупой,— вздохнул хозяин комнаты.
ОН ЭЛЬФ! ОН ЁБАННЫЙ ЭЛЬФ! Я ДУМАЛ, ИХ НЕ СУЩЕСТВУЕТ! У НЕГО УШИ ТАКИЕ КЛАССНЫЕ, ТОЖЕ СЕБЕ ТАКИЕ ХОЧУ!
— Попросил же не орать,— демонстративно закатил глаза эльфёныш,— я не "эльфёныш", мне сто двадцать восемь.
— Нихеражсебе!— удивился я. Блять, прямо как ребёнок.
— А ты пассив или актив?— Евстигнеев сразу же перевёл щекотливую тему про возраст.
— А ты?
— Когда как…— смущенно улыбнулся эльф и заправил тёмную прядь за ухо. Как челов… нечеловек, работающий в таком заведении, может смущаться от таких вопросов?!
Это чудо начало снимать футболку. Неужели он думает, что я буду с ним спать?!
— Слушай, я могу подойти к любому человеку и уже через пару минут стонать над ним,— засмеялся Ваня и указал на левую грудь…
— М.Ф.— прочитал в слух и вспомнил инициалы человека, стоящего напротив,— Неужели..?
— Забавно.
Прикоснувшись к буквам, Мирон почувствовал жар, исходящий из самого сердца эльфа. Этот жар был столь родной, что гетеросексуальность помахала на прощание рукой и ушла, закрыв за собой дверь. Губы, не слушаясь хозяина, сами исследовали тело мифического существа, начиная от кончиков длинных ушей и заканчивая в области таза.
— Кто-то говорил, что с парнями ни-ни,— выгибаясь, словно змея, простонал Рудбой и был наказан укусом,— знаешь, сейчас я жалею, что не вампир, но уже есть один фик про то, что ты вампир, а я гопник…
— Что?— не понял Янович и поднял синие глаза на покрасневшего паренька,— Какой "фик"? Ты ёбнутый?
— Забей,— Еле дыша прохрипел Евстигнеев и закусил губу.
Рука легла на стоявший колом член и ме-е-едленно меняла своё положение. С эльфом, жившим в этом доме с рождения, никто не был так нежен. Никогда. Все брали высокого паренька, не задумываясь об его чувствах и мнении. Ну да, какое может быть мнение, если твоя мать — одна из лучших давалок города?
— Ми-и-р-о-он,— обильно изливаясь в чужую ладонь, воскликнул Ваня и мелко задрожал,— поцелуй меня, пожалуйста.
Горячее дыхание наполняло новыми ощущениями всё тело мужчины с птичьим носом. Неумелые движения языком заставляли умиляться и брать всё в свои руки.
— Ты ни разу не целовался?— удивился Окси.
Иван лишь стыдливо отвёл взгляд. Горячее семя опалило его впалый живот, заставляя краснеть ещё больше.
— Знаешь, это странно, но я, кажется, люблю тебя,— обнимая черноволосого эльфа, прошептал Мир.— А ещё я думал, что у таких, как ты, волосы светлые.
— Ало, есть волшебное слово "краска".
***
Выбрав самую приличную одежду, я собрал всё самое нужное и, посмотрев в последний раз на спящего Мирона, бесшумно вышел, закрыв за собой дверь.
По поверьям, найдя "своего", эльф обязан скитаться по лесу несколько недель, дабы найти "себя". Пиздато. Почему я не сказал ему, что ухожу? Он должен тоже понять себя и принять то, что его соулмейт… такой, как я. Честно, я схитрил и воспользовался своим обаянием, дабы Фёдоров не сбежал. Только т-с-с.
— Вань, ты куда?— удивилась Снежана
— Я?.. Я воздухом подышать…
Заклинание полной амнезии всегда отнимает много сил, но если всё оставить как есть, меня будут искать. Возможно, так будет лучше.
***
Одинокой тропой по позёмке я двигался в сторону родных краёв, чтобы осчастливить народ, что такой раздолбай, как я, наконец нашёл вторую половинку(бля, почему нельзя родиться целым?! Вот родился целым, спишь каждый раз с разными людьми или дрочишь. Не жизнь, а сказка).
Я каждую минуту чувствовал, что мой Мирон страдает и пытается вспомнить всё. Но не могу помочь, ведь путь ещё не закончен.
— Лети, малыш.— отпустив птичку с маленьким клочком бумаги, я зашагал дальше.
Обернувшись, я на миг разглядел свой родной дом, дом, где нет меня. Увы, это лишь обман зрения.
***
Маленькая синяя птичка постучала в окно на десятом этаже. Болезненно худой и пьяный мужчина, не евший нормально вот уже месяца полтора и пивший литрами кофе, что не помогал и каждую ночь, хоть на пару часов, но удавалось заснуть, удивился, но открыл. Мужчина до сих пор помнил цвет глаз человека, укравшего его сердце и покой, но не помнил имя и даже пол этого человека(человека ли?). В глаза бросился желтоватый кусочек пергамента.
"Я напишу тебе, дав вторые сутки без сна.
И.Е."
