***
- Он мертв? – подал голос маг, что стоял дальше от завала. - Не уверен, – ответил Керантил, напряженно вслушиваясь в пространство, – я чувствую магию! В следующий миг безжизненный завал выстрелил в них сотнями камней. Керанил отразил все и даже успешно избежал последовавшей за этим атаки, но я не слишком расстроился и бросился ко второму магу. Он оказался не так расторопен и даже большее удаление от места схватки не позволило ему избежать всех летевших в него камней. Расслабился и поплатился за это сломанной ногой, а следом и жизнью. Его голова оказалась снесена с плеч, а я бросился в сторону, уходя от новой атаки. Получилось не до конца. Пусть я успел сместиться в сторону, а мой меч отбил часть осколков, вся левая часть тела оказалась иссечена камнем. Боль вонзилась в мозг, но была мгновенно сметена яростью, а следом я ударил сам. Привычные копья взвились из камня, но Керантил принял их на щит. Тем не менее, было видно, что стоило это ему немалых усилий. По защите пробежала волна трещин, пусть и не ставших чем-то более опасным. Керантил устал, его мана иссякала, в прочем у меня запасов осталось еще меньше. Рвусь вперед, не петляя, ставлю все на эту атаку. И встречаю волну пламени, что широким фронтом перекрывает мне путь. Но слишком медленно. Рывок вверх и я успеваю проскользнуть над пламенем, лишь краем сознания отмечая, что этот маневр не дался мне без платы. А затем я бросаю оставшуюся магию во вспышку света и рублю врага. Керантил смог уйти от удара. Ослепленный, обессиленный, он на одних инстинктах ушел в сторону, но все же не достаточно быстро и его правая рука отделилась от тела. Но даже после этого он не остановился и не упал, а ударил в меня огнем, а затем бросился с выхваченным левой рукой кинжалом. Чтобы умереть спустя мгновение. Устремив на меня последний все также наполненный ненавистью взгляд, он рухнул на пол пещеры. Тяжело опираясь на меч, я посмотрел на тело своего учителя, чье сердце пронзил секунду назад. Эльф, что сделал очень многое для меня, кому я был обязан своими умениями, кто передал мне знания, спасшие в войне с силитидами. Он всегда вызывал во мне уважение, пускай и раздражал своим поведением. И, тем не менее, тот эльф, что жил и сражался всего несколько секунд назад, им уже не был. Не я убил Керантила, это сделали те, кто подчинил его волю, мне лишь оставалось даровать своему учителю покой, что он заслужил. По крайней мере, именно так хотелось думать и изо всех сил гнать мысли о том, что можно было найти способ излечить наставника. Возможность снять подчинение с обитавших во дворце эльфов была одним из наиболее интересовавших меня аспектов, но память подсказала, что подобное мне не под силу, а возможно не под силу и никому в мире. Иллидан несколько лет бился над тем, чтобы вернуть прежний разум нагам, бывшим когда-то приближенными королевы Азшары, но все его попытки оказались тщетными. Кристаллы, что были переданы ночным эльфам демонами, не подчиняли их кому-то, нет, они меняли само мировоззрение тех, кто обращался к ним, и если у тебя самого не было ментальной защиты – обратный путь был закрыт. А мой наставник определенно умер еще два года назад и память, что досталась мне из будущего, уверенно говорила о том, что это изменить нельзя. Нельзя! И нельзя было рисковать, оставляя враждебного мага в живых без возможности надежно содержать его в плену. Я сделал все правильно, именно так, ведь Керантил никогда не согласился бы стать послушной собачкой демонов и предпочел бы смерть, в этом сомнений не было. Я и сам бы предпочел смерть, если бы не было надежды на освобождение от ментального подчинения, но к счастью на данный момент в моем разуме создана наиболее совершенная во всем Азероте защита. Если конечно исключить драконов. Я сделал все правильно, только вот сомнения никуда не исчезли. Впрочем, для самобичевания место и время было не подходящим, необходимо было действовать и первым шагом стало проверить сохранность воды из Источника. Преодолев нагромождение из камней, я открыл помещение с бочками, счастливо пережившими все перипетии боя. Магическое усилие, потребное для открытия двери, едва не прикончило меня, по крайней мере ощущения были именно такими, однако уже вскоре я смог восполнить свои силы. Дальше следовало сначала захоронить тела погибших, а затем и привести в хотя бы относительно нормальный вид пещеру. Проход я разгребать не собирался, так как сильно сомневался в том, что у меня будет в ближайшее время возможность приходить сюда вновь, но укрепить свод и хоть немного убрать завалы из камней было необходимо. Не только горечь потери и сомнения в совершенном были в моей голове, помимо этого приходили и иные мысли, что невозможно было игнорировать. Меня могли раскрыть в результате расследования, которое обязательно проведут в отношении пропажи сразу девяти обучавшихся во дворце магов. Пусть из-за кристаллов бдительность приближенных Азшары и притушена, но подобное событие они заметят, по крайней мере так казалось, хотя уверенности хоть в чем-то не было. Не говоря уже о том, что пусть Керантил и сказал, что никому не сообщал о своих подозрениях, это могло быть ложью и возможно вернувшись во дворец, я окажусь схвачен, чем подставлю под угрозу еще и своих друзей. Быть может, как шпион я уже провалился и самым разумным будет уйти? Вот только уйти я не могу, не имею права. Моей главной задачей как шпиона является сообщение о приходе в наш мир демонов, и я пообещал выполнить эту задачу и Кенариусу и Ремару. Я обязан ее выполнить, ведь эти знания смогут спасти десятки и сотни тысяч жизней, в то время как на другой стороне весов будет стоять только одна. К тому же благодаря памяти будущего во мне теплилась надежда на благополучный исход. Приняв решение, я окончательно привел себя в порядок, чему способствовали исцеляющие плетения и новая одежда взамен старой. Она хранилась в том же помещении, что и бочки и теперь можно было порадоваться своей предусмотрительности. Там же хранились и несколько бутылок вина, но от них пришлось отказаться, сейчас было не время для того, что напиваться, хотя этот вечный мотив уже откровенно раздражал. Завершив приведение себя в надлежащий вид, я выбрался через запасной выход, что должен был служить дорогой к отступлению, а затем и телепортировался в Зин Азшари. Немного обдумав ситуацию, я также отправил вестника Ремару, ему стоило проявить осторожность в связи со случившимся. Кто знает, чем обернется это происшествие и не нарушит ли оно планы моего бывшего командира? Более не медля, я проник во дворец, а затем и в свою комнату, при этом успешно не попавшись на глаза никому из обитателей, что вселяло хоть небольшую надежду в благополучный исход случившегося, а затем все же вскрыл прихваченную бутылку вина. Ведь сколько бы я не твердил о правильности совершенного, о том, что иного выхода не было и убитые мной уже не были эльфами, сколько бы я не повторял это в голове, воспоминания не проходили. Девять сородичей и среди них мой учитель. Их кровь на моих руках и от этого деяния мне не избавиться. Наверное, позже это забудется, позже я с этим смирюсь и не только разумом, но и душой поверю в правильность свершенного, но сегодня все нет так. Сегодня я вновь и вновь вижу лицо Керантила, из чьих глаз утекает жизнь. Открыв вторую бутылку вина, я попытался найти в душе еще какое-то оправдание, найти хоть что-то, за что можно уцепиться здесь и сейчас! И действительно нашел ответ. Потому что вспомнил, кто нес главную ответственность за случившееся, кто пришел, чтобы разрушить наш мир, кто извратил наставника и уже сейчас начал разрушать мою жизнь. Демоны, твари, что желали уничтожить всех кто был и будет мне дорог, из-за кого я в будущем лишался рассудка и по чьей вине сегодня убил близкого мне эльфа! Бутылка раскололась в руке, и недопитое вино смешалось с кровью, но я этого даже не заметил, с неистовой яростью мечтая лишь об одном – отомстить им за все, что случилось и что еще произойдет. Уничтожить вторгшихся в Азерот, а потом найти их миры и разрушить до основания. Хватит ли на это сил? Плевать! Возможно, мне потребуется вечность, но в этот раз я добьюсь успеха. Если только переживу ближайшие дни… Посмотрев на окровавленные ладони, кровь и вино, разлитое по полу, я тихо выругался и постарался взять себя в руки. Произошедшее повлияло на меня сильнее, чем казалось в начале, заставило дать слабину, чего я не позволял себе никогда в жизни. Вот только является ли это оправданием? Очевидно нет и сейчас было нестерпимо стыдно за этот срыв, да еще и в такой обстановке. Первым делом я применил на себе отрезвляющее заклинание, приведя свои мысли в порядок, следом за этим исцелением излечил раны от стекла на руке и убрал последствия разбитой бутылки. Завершающим штрихом стала медитация, что позволила очистить разум и привести нервы в порядок. Прошлое осталось в прошлом, для лучшего будущего сделано все из возможного, а значит остается лишь запастись терпением, мне его всегда не хватало. За несколько дней до описанных выше событий. Место где-то в лесных чащах на юге от Зин-Азшари. Малфурион всегда полагал себя эльфом терпеливым, не то что его брат-близнец, но последний месяц дался ему не просто. Все это время события тянулись невероятно медленно, заставляя даже жалеть о том, что такой быстрый способ передвижения как телепортация не доступен друидам. Ведь именно из-за проблемы сообщения переговоры между теми расами, что должны были выступить против грядущей угрозы, столь затягивались и грозили и вовсе не завершиться никогда. Быстрое перемещение посланцев было невозможно и требовалось использовать животных или самому обращаться в звериную форму для того, чтобы доставить послание. Но все же он оказался не прав в своих ожиданиях, и собрание состоялось, причем в широком составе – Малфурион никогда прежде не видел столь разные расы, мирно собравшиеся в месте, а если быть откровенным, большую часть из пришедших представителей он видел впервые узнавая их лишь благодаря описаниям, данным в свое время Кенариусом. Собрание проходило на большой и ровной поляне, окруженной высокими деревьями и кустарником. Несмотря на то, что поляна казалась открытой для всего мира – это была лишь иллюзия. Ветки деревьев и кустарников не хуже стен укрывали место от посторонних глаз, а освещение давали множество огней, висевших прямо в воздухе и горевших мягким, завораживающим светом. Само пространство поляны было достаточным для того, чтобы на ней могли с удобством разместиться сразу несколько драконов, что они и делали – представительница от этой расы Алекстраза и трое сопровождавших ее драконов не считали нужным менять свое обличие на что-то меньшее и стремились подавить своим размером и магической мощью. Не сказать, что им это не удавалось. Мог возникнуть вопрос о том, как драконы оказались на этой полностью закрытой поляне, но такой она стала по желанию Кенариуса, когда все прибывшие собрались в одном месте. Он же, при помощи Малфуриона, поставил защиту, что обеспечивала безопасность и конфиденциальность переговоров. Кенариус со своим учеником и те расы, что выступали в роли его союзников, стояли отдельной от драконов группой. Многие создания видели в полубоге благодетеля и опору и все они были ему бесконечно преданны. Дриады – существа, что зовутся дочерьми Кенариуса, как и их отец, наполовину кобылицы, наполовину юные ночные эльфийки, они никогда не старели и владели магией природы. Не слишком сильные в бою, эти создания были прекрасными разведчицами, особенно если требовалось перемещаться по лесу. Беорны – медведеподобные создания, несмотря на свой вид являющиеся разумными и владеющие шаманскими техниками. Они почитали не Кенариуса, а братьев-медведей Урсола и Урсока, но при этом являлись давними союзниками Кенариуса и всех друидов. Древа – оживленные магией друидизма деревья. В отличии от остальных созданий имели достаточно слабую волю, а потому готовы были последовать в любое место, что указал бы им Кенариус. Все эти существа жили в пределах или рядом с владениями Кенариуса и их силы всегда готовы были откликнуться на призыв о помощи. Несколько в стороне от них, но все же рядом, находились еще двое. Первой была Тиранд, ее направили как представительницу от жриц Элуны и пусть Малфурион был рад этой встрече, он также понимал, что назначение возлюбленной означало то, что жрицы не восприняли всерьез предупреждения Кенариуса. Не слишком хорошая новость, но ожидаемая. Последним из пришедших был таурен – существо, похожее на быка, ставшего на задние лапы. Достаточно воинственные создания, таурены, однако, были чем-то обязаны Кенариусу, а потому прислушивались к его советам. Также среди них были ученики полубога и их голос многое значил на совете. После взаимных представлений слово взял Кенариус, как тот, кто и являлся инициатором этого собрания. - Я рад, что Вы все собрались по моему приглашению и не отвернулись от надвигающихся на нас бед. Впереди нас ждут сложные времена, а враг уже на пороге в наш мир… - начал свою речь он, но среди слушателей были и те, кто не испытывал к полубогу должного почтения. - Об угрозе мы слышали все, а потому и собрались. Сейчас же нас интересует, в чем состоит эта угроза и откуда известно об ее существовании, – голос Алекстразы достиг каждого и пусть и звучал для дракона тихо, но был голосом дракона, а потому произвел впечатление. - Именно об этом я и хотел сейчас рассказать, – укоризненно заметил Кенариус. - Не сомневаюсь, также, как не сомневаюсь и в том, что для начала нам бы пришлось прослушать долгое вступление. Однако на это у меня нет ни времени, ни желания, а потому попрошу сразу рассказать об угрозе. Заявление Алекстразы звучало почти как издевка, ведь все расы Азерота знали о неторопливом и замкнутом образе жизни этих созданий. Однако Аспект жизни рассматривала приглашение как просьбу о помощи и считала нужным подчеркнуть свое положение. - Если на то будет ваше желание, я могу его удовлетворить. Малфурион, прошу, расскажи о том, что ты видел в Изумрудном сне. Рассказ ученика Кенариуса был встречен слушателями с разным настроением. Большинство из присутствующих, в том числе и Тиранд, уже знали его содержание и потому не проявляли никаких эмоций. Сосредоточенно нахмурился таурен, что носил имя Грон Сломанная секира. Ему о подробностях угрозы известно не было, но поверить в нее он был готов. И лишь на морде Алекстразы отражалось неприкрытое, а правильней будет сказать показное сомнение. - Так значит, доказательством беды являются лишь слова твоего ученика Кенариус? Только его и никого другого? При том, что даже он сам не видел ничего, кроме зловещей тени? - Не только его, – помедлив, произнес Кенариус, – Иллидан первым сообщил нам об угрозе, и его слова сильнее проливают свет на эти события. При звуке этого имени Тиранд недоуменно оглянулась на Малфуриона, что не сказал ни слова при встрече об участии в событиях своего брата. Сама Тиранд вынуждена была признаться самой себе в том, что уже давно не вспоминала о друге и даже не думала о том, что с ним происходит, но сейчас эта мысль вызвала у нее беспокойство. Выходит Иллидан наравне с Малфурионом внес вклад в обнаружение угрозы. Возможно, она была к нему слишком сурова? Но все эти мысли Тиранд решила отбросить и прислушаться к Кенариусу, который рассказывал о том, что поведал его бывший ученик. И надо отметить не для нее одной информация стала неожиданной и серьезной, даже Алекстраза более не стремилась выражать недоверие и напряженно следила за повествующим полубогом. - А где этот Иллидан сейчас? Хотелось бы услышать рассказ от него самого, – заметила Аспект жизни и в этот раз нашла поддержку даже у таурена, да и сама Тиранд после услышанного хотела бы поговорить с со своим старым другом. - Сейчас он находится во дворце и наблюдает за действиями приближенных Азшары. Если враг появится - Иллидан сообщит нам, – коротко ответил Кенариус, явно не желая слишком много говорить об этом. - Почему ваш шпион не принес один из этих кристаллов? Драконы бы смогли понять сущность заключенной в них магии. - Кристаллы весьма ценные артефакты и выносить их из дворца строго запрещено, но в то же время они не имеют на себе меток для слежения, что само по себе подозрительно. Мы не решились похищать их, потому, что могли оказаться раскрыты. - Разумно, но это не отменяет того, что доказательств словам Иллидана нет, а значит, предпринимать хоть что-то, основываясь на домыслах, мы не имеем права и тем более не можем проявлять враждебные действия в адрес Азшары и ее окружения. - Позвольте, – на этом моменте Кенариус позволил себе улыбку, а Малфурион догадался, что беседа с Аспектом подошла именно к тому результату, на который рассчитывал наставник, – я ведь и не прошу Вас предпринимать шаги уже сейчас, лишь быть к ним готовым и поставить наблюдателя в Зин Азшари. Так Вы сможете убедиться в наличии угрозы первыми. - Должна признать, это предложение звучит разумно, ты смог убедить меня в возможности угрозы, хотя слова твоего бывшего ученика произвели на меня больше впечатления, чем нынешнего. Я согласна на твое предложение и отправлю в столицу Королевства ночных эльфов двух доверенных мне драконов. Пусть это будут Мирастраз и Галарон, – произнесла она, обращаясь к своему сопровождению. Двое названных драконов в согласии наклонили головы. - Но мне интересно, что в это время будут делать остальные участники нашего собрания? – внимание Аспекта лишь краем задело Тиранд, но и этого оказалось достаточно, чтобы почувствовать себя неуютно. Она не знала, что ощутили другие, но впечатление от заточенной в драконе силы было ни чем не передаваемо. - Я уже готовлю армию к возможному походу, – кратко ответил Кенариус, а стоящие рядом с ним разумные подтвердили сказанное согласием. - Так может все вышесказанное лишь прикрытие твоему желанию напасть на ночных эльфов, полубог? – с интересом в голосе спросила Аспект. Прежде чем собравшиеся успели выразить свое возмущение, Кенариус ответил сам ни на мгновение не растерявшись: - А разве драконам была бы интересна эта война? И если нет, то зачем ее чем-то прикрывать? - Что ж, ты ответил на мой вопрос. А что намерены предпринять жрицы Элуны? Тиранд на миг растерялась, но все же смогла ответить твердо: - Пока жрицы намерены выжидать и оценивать. Я передам им слова Кенариуса, но они не станут ничего предпринимать, пока не увидят четких доказательств. - Таурены направят своих воинов в армию Кенариуса, и пришлют подкрепление, если посчитают нужным, но точное их число будет определено лишь на совете вождей, – Грон Сломанная секира ответил сразу, как взор Аспекта остановился на нем. - Все мы будем ждать появления врага, – заключил Кенариус, – и встретим его достойно, когда он придет.***
Еще один разговор, что произошел за много тысяч километров от этого места, на северо-западе Калимдора. Это место было сокрыто в каменных горах и редко посещалось иными разумными, кроме тех, кто здесь издревле жил. А ведь по красоте и изяществу оно могло бы соперничать с величайшими творениям Азерота! Высокие потолки, что терялись в вышине и были едва различимы глазу, массивные, богато украшенные каменные колонны, барельефы, что покрывали каждый клочок стен и все это освещал мягкий свет разгонявший мрак подземелий. Впрочем, шедший по этому коридору ночной эльф не испытывал восторга от созерцания работы древних мастеров, главным образом потому, что все его мысли были заняты возложенным заданием. Нитарен был многим обязан Дат`Ремару, не только благополучием своим и своей семьи, но и жизнью, а потому согласился на это поручение, пусть и осознавал сколь странным и потенциально опасным оно является. Осознавал он одновременно и то, что если сказанное Дат`Ремаром было правдой – его миссия была действительно важна, а забота, что обещал проявить аристократ к семье – необходима. Невольно скосив глаза на почетный эскорт, Нитарен вздохнул. Не то чтобы он не любил дворфов, вовсе нет, за что ночному эльфу их не любить, если вреда от коротышек никакого, зато польза несомненная – единственная вменяемая раса с которой можно торговать и даже делать это выгодно. Проблема была вовсе не в этом, а в том, что дворфы являлись очень скрытной расой и сложно было понять, что творится в их головах. В обычное время ночных эльфов подобное не заботило, однако сейчас Нитарен направлялся на переговоры или, если говорить более приземлено, должен был доставить послание, а подобное сразу вызывало вопросы о том, как его встретят? Когда тебя заботят такие мысли, мрачные для глаза ночного эльфа коридоры вовсе не внушают радости и навевают совсем не нужные мысли. - Стой здесь! Мы доложим мастеру Маруку о твоем прибытии, – проговорил один из крепышей, что был несколько выше ростом и обладал более густой бородой. Это были все приметы, по которым Нитарен мог их отличить. Ждать пришлось долго, и Нитарен вновь не знал, что это означает? Неуважение к нему как к посланнику или у дворфов принято было так встречать гостей? Наконец двери отрылись и ему позволили войти. Взгляду его открылся кабинет на диво схожий с тем, что он мог увидеть и у своих собратьев. Деревянный шкаф с книгами, деревянный стол и стулья. Пусть все было выполнено достаточно грубо и массивно, а еще не было окна, эта комната была не тем, что ожидал увидеть Нитарен. Хотя теперь задумавшись он спросил сам себя, а что он собственно ждал? Все тоже, но выполненное из камня? Но зачем нужны такие извращения, если можно сделать деревянные при том, что с материалом проблем нет – всего то и надо выйти на склоны гор, в которых жили дворфы. - Чего встал, давай послание сюда! – ворчливым голосом жутко занятого разумного сказал дворф, и отмерший Нитарен торопливо вручил ему послание. По мере прочтения того лицо дворфа мрачнело а сам он все более подбирался. Закончив он вперил тяжелый взгляд в посланника и спокойно сообщил, – передай Дат`Ремару, что я обдумаю его предостережение и приму меры коли сочту нужным, а теперь уходи и не мешай больше. Нитарен оказался обескуражен столь быстрым окончанием встречи и даже попытался что-то возразить, но не успел, его крепко ухватили за руку и едва ли не поволокли из кабинета. Последнее, что он увидел - это спокойно разбирающего бумаги коротышку и данный факт поселил еще больше беспокойства – неужели Нитарен провалил свою миссию и чем-то оскорбил хозяев гор? Ночной эльф был бы очень удивлен, если бы увидел, что едва дверь за посетителем закрылась, мастер Марук сбросил все спокойствие и, схватив послание, кинулся к одной из стен. Спустя мгновение он уже двигался по коридору, не столько тайному, сколько скрытому, а еще через пару минут уже входил в другой кабинет. В отличие от первой, эта комната была просторней, а дверь в нее охранялась, но в остальном мало что указывало на то, что здесь обитал правитель дворфов, тэн Хакдун. Впрочем, подобная скромность была обычной для их народа. Роскошь и богатство не должны застилать глаза, ведь настоящая сила должна доказываться делом, мудростью, храбростью в бою, чем угодно, но только не блеском золота и драгоценных камней. А потому кабинеты и покои имели подчеркнуто строгий вид, что вовсе не распространялось на архитектуру или изящество оружия. А еще дворфы не слишком любили этикет и потому заместитель тэна, Марук, в сущности ворвался в кабинет правителя, тряся посланием. - Вот посмотри, что доставил нам остроухий, – на стол Марук положил письмо. В общем, это уже было проявлением уважения, ведь он его не бросил, а всякие расшаркивания – их дворфы оставляли для обитателей поверхности. - Плохо, – подвел итог прочтенному Хакдун, – на шутку подобное не похоже, слишком сложно в исполнении, ведь до нас не просто добраться. Но вот если это правда и в наш мир должны прийти столь мерзкие твари… - То что мы будем делать, тэн? - Войска от нас не просят, видно не идиоты и понимают, что мы его не пошлем, по крайней мере не раньше того, как убедимся в реальности угрозы, а вот наблюдатели, почему не направить? Если опасность окажется столь велика, как тут описана, то видно нам и вправду придется оказать им помощь. Вот что, пошли нескольких всадников на грифонах, пусть разведают все, да только на глаза не попадаются и слишком близко к Зин Азшари не подлетают. Если правда то, что сказано в послании – им это не потребуется.