Тишина — насилие.
— Милый, — мама как всегда уже давно проснулась первой. Но Рафаэль никогда этого не замечает. — Спускайся, завтрак готов. Рафаэль тяжело вздыхает. Он любит свою маму, поэтому натягивает лёгкую улыбку и спускается вниз. — Эй, все хорошо? Ты чувствуешь себя лучше? — мама беспокоится за него. Она записала его к психотерапевту две недели назад, но она не знает, что Рафаэль лишь раз был в том здании, и вообще дойдя до нужного кабинета, он развернулся и ушел обратно. И что он больше не собирается приходить туда. Ему там не нравится. У женщины нет времени проверять, был ли ее сын на приеме, потому что она занята на работе, и она доверяет Рафаэлю. И знаете, ему не стыдно. Ни капли. — Да, — кивает Рафаэль. Он всеми силами пытается выдавить улыбку, но она не выглядит искренней. — Я рада, — женщина достаёт тарелки. Рафаэль садится за стол. — Знаешь, мне бы хотелось, чтобы ты завел друзей, — мама выглядит очень уставшей. Конечно. Она давно устала от Рафаэля. — Эм, ага, — Рафаэль пытается быть нормальным. Честно, изо всех сил. Ради мамы. Она у него одна. А еще он прячет резинку на запястье под длинным рукавом кофты. — Для меня не составит труда найти с кем поболтать, мам. Я быстро находил.. нахожу друзей. Ага, — Рафаэль нервничает. У него дрожат руки. И голос. И вообще весь он. Парень с розовыми волосами чувствует себя не хорошо. Конец октября. На улице ужасно холодно. На Рафаэле чёрная толстовка. И разъебаные кеды. И вообще он тонкий, как палка, поэтому ему невообразимо холодно. Даже его розовые волосы холодные. Он еле доходит до университета. (И, черт, не спрашивайте, почему он переходит в новый универ в конце октября, Рафаэль точно не хочет об этом говорить.) В коридоре слишком много людей. И все они слишком громко разговаривают, смеются, кричат. У Рафаэля пульсируют виски, смех и вопль эхом отдает в ушах. Все-все смотрят на него, все смеются над ним. Он хочет убежать, домчаться до дома, подняться в свою темную комнату, залезть под одеяло, и никогда оттуда не вылезать. Никогда. Уголки его глаз слезятся. Стоп, он что, сейчас заплачет? Нет, нет, нет, только не.. — Эй, — Рафаэль резко раскрывает глаза. Он не заметил, как вжался в темный угол в конце коридора. А ещё он не понимает откуда доносится голос. Но он отчетливо видит белые кеды перед собой. И он немного ошеломлен, ведь сегодня он в черных. — Все нормально? Рафаэль поднимает голову. Перед ним стоит высокий парень. Он выглядит очень обеспокоенно. И это странно. А ещё у него синие волосы. И татуировка на шее. И это не странно. — Я.. я, да, — Рафаэль пытается дышать. — Уверен? Я могу в медпункт тебя проводить, ты выглядишь.. не очень, — парень осторожно касается его плеча, от чего Рафаэль вздрагивает. Он давно не чувствовал на себе чужие прикосновения. Даже мама боится трогать его, о чем тут еще говорить? — Н-нет, нет. Я в порядке, правда, — Рафаэль судорожно мотает головой. — Ладно, — парень убирает руку с плеча Рафаэля, мгновенно переставляя ладонь на лоб. И, о, Господи, у него бесконечно теплая ладонь. — Бля, да ты ледяной, ты точно в норме? — Д-да, я в полном порядке, — голос Рафаэля предательски дрожит. Он не понимает, почему он вообще с кем-то разговаривает. Почему с ним вообще кто-то разговаривает? Одногруппники из старого универа и понятия не имеют, как звучит его голос. Некоторые вообще не знали, что в группе есть какой-то там Рафаэль-с-розовыми-волосами-который-сидит-возле-окна-и-всегда-молчит. — Ясно, ну, раз ты в норме, бывай, может пересечёмся как-нибудь, — парень с синими волосами убирает руку со лба Рафаэля и уходит. Сердце Рафаэля бешено колотится. Рафаэль в сотый раз спускается на второй этаж. Он запутался, и понятия не имеет, куда ему идти.212 аудитория. 212 аудитория.
— 210, 211, 212, — есть. — И-извините, я опоздал, — дверь в аудиторию тихо скрипит. Рафаэль входит, пряча глаза под челкой. Он не хочет ни на кого смотреть, и также не хочет знать, смотрит ли кто-нибудь на него. (Хотя он всем нутром чует, что да, на него смотрят. Он же странный, и у него розовые волосы.) Чужие взгляды очень пугают, на самом деле. — Сидоров? — голос учителя очень грубый. Прокуренный. И, кажется, он довольно стар. И определенно недоволен своей жизнью. Рафаэль медленно кивает, сжимая края толстовки. — Входи. На первый раз прощаю, ибо ты новенький. Я не терплю опозданий, так что, ещё раз повториться — отправлю к ректору. Рафаэль глазами ищет свободное место, при этом стараясь не смотреть на других.. людей. Он садится за самую отдаленную парту, в конце аудитории. Совершенно один. Как обычно. — Открываем учебники на странице восемьдесят пять и, чёрт возьми, Петренко, мне надоело лицезреть твою спину, развернись ко мне и слушай то, что я пытаюсь вбить в твою дырявую голову! Почему так трудно это запомнить, мать твою! — учитель пугает Рафаэля ещё больше. — Извините, я припозднился. Знакомый голос. Рафаэль поднимает голову. Тот самый парень с синими волосам стоит в дверном проеме. Тот самый парень замечает его. И смотрит ему в глаза. И.. чёрт, он что, улыбается? — Сколько раз за этот месяц ты опоздал, Сафин? Ректор твою рожу наизусть выучил, ты знаешь об этом? — Я что, виноват, что столовка за миллиард километров от сюда? — класс заливается смехом. Кажется, парень с синими волосами довольно популярен. Не удивительно. — Как ты вообще разговариваешь с преподавателем, щенок? Либо молча садишься за парту, либо.. — «..отправляешься к ректору», да, да, может что-нибудь новое придумаете, не? — некоторые ребята переглядываются, смеясь и шепча что-то друг-другу. Преподаватель пальцами устало потирает переносицу. — Садись уже, придурок! — кричит кто-то. И парень с синими волосами садится. Рядом с Рафаэлем. На минутку: они сидят на самой дальней парте. Одни. Рафаэлю кажется, что абсолютно все на них смотрят. — Не думал, что встречу тебя снова, — парень достает телефон из кармана. Кажется, ему совершенно наплевать на чужие взгляды. Рафаэль нервно трет правый глаз. — Ты бы еще дальше сел, Сафин, — ворчит преподаватель. — Господи, когда этот старик вытащит палку из своей задницы? — выдыхает парень. Рафаэль молча наблюдает за ним. А еще он забывает, что ненавидит людей. — Я Гера, кстати. Рафаэль поднимает голову. И о, боже, у Геры голубые глаза. Голубые, мать вашу. — И я жду, когда ты скажешь, как зовут тебя, — продолжает Гера. Рафаэль вздрагивает. Точно. Нужно сказать имя. Давай, просто скажи ему. — Р-рафаэль. — «Рафаэль», — повторяет Гера, будто пробуя имя на вкус. И, кажется, Рафаэль чувствует те самые, как их там.. Точно. Бабочки в животе. Это ебаное клише, но все же. — Мне нравится твое имя. Боже. Кажется, Рафаэль умер и попал в рай. — Бля, я просто ненавижу возвращаться в дом, где вещь лежит не так, как я ее поставил, когда уходил, — Гера жует бутерброд. — Из-за этого я выгляжу ебаным аутистом в глазах мои друзей, знаешь? — А Рафаэль понятия не имеет, как они оказались вдвоем в столовой за одним столом. Вообще без понятия. Он все еще чувствует чужие взгляды на своей спине. А еще ему кажется, что кто-нибудь подойдет и зарежет его. — Кстати, расскажу историю, связанную с моим недоперфекционизмом. Короче, звучит пиздецки стремно, но.. — Гера шумно сглатывает кусок бутерброда. — Рафаэль, почему ты молчишь? Если тебе не интересно, ты можешь сказать. — Что? — Рафаэль оживляется. Он забывает о чужих любопытных глазах. — Нет. Нет! Я просто, просто.. эм, я давно ни с кем не общался, и.. Это немного странно. — В смысле? У тебя что, друзей не было? — усмехается Гера, смотря прямо в глаза Рафаэлю. Глаза Рафаэля полны боли и одиночества. Улыбка мгновенно стирается с лица парня с синими волосами. — Подожди, у тебя нет друзей? Рафаэль кивает. В груди неприятно пустеет. Рафаэль резко встает. Его руки снова дрожат. Голова немного кружится. Его точно преследуют. — Ты чего? — Гера кладет свой бутерброд на стол, и медленно поднимается. — Извини, я.. — мямлит Рафаэль. — Мне нужно идти. — Затем он подрывается с места и бежит куда-то не понятно куда. Рафаэль еле доходит до кампуса. Его ноги совершенно не держат. Идиот, идиот, идиот. Нужно уходить отсюда срочно. Он должен поехать домой, перейти на домашнее обучение, забыться в пространстве. Или лучше вообще умереть. Он не должен был ни с кем говорить. Тем более с ним, с парнем с сними волосами. Рафаэль заходит в библиотеку. Тишина — насилие, но сейчас Рафаэль не против стать жертвой. Ему нужно успокоиться, посидеть, подумать. Без чужих глаз. Его ведь не преследуют, да? Парень невольно оттягивает резинку и вздрагивает, когда отпускает ее. Кожа в том месте всегда красная и горячая. Но это лучше, чем оставлять порезы.. так ведь? — Ты сказочный долбоеб, Рафаэль. Что? — Я бежал за тобой через весь кампус, орал тебе в след, ты что, глухой? — запыхавшийся Гера садится перед окаменевшим Рафаэлем. Его лицо невероятно красное. — Что это? — Гера переводит взгляд на резинку на запястье. — Это.. я, — Рафаэль прячет ее под рукавом. — Не важно, з-зачем ты пришел сюда? — В смысле? Ты что, дурашка? — Гера непонимающе поднимает бровь. — Я типа подружиться хотел, все дела. Ты против? Позвольте, еще раз: «Что?» — Я не.. я же сказал, что у меня не было друзей. — Это значит, что у тебя не должно быть друзей? — Гера загадочно улыбается. Парень с розовыми волосами чувствует себя не хорошо. Три дня прошло с тех пор, как Рафаэль перешел в новый университет. Три дня с тех пор, как Гера везде садится рядом с ним. Три дня с тех пор, как Гера называет Рафаэля своим другом. Три гребаных дня с тех пор, как сердце Рафаэля пропускает удар, как только он видит Геру. И три дня с тех пор, как ему все меньше кажется, что все следят за ним. За эти три дня Рафаэль узнал о Гере практически все. О том, что Гера фанат Rammstein*, о том, что он мечтает побывать в Японии, что настоящий цвет его волос темно-каштановый, и что когда-то он красил волосы в салатовый, что у него есть подруга по-имени Настя, которая любит, чтобы ее называли «Хлоя», но она заболела, и поэтому ее нет в универе, еще у него есть татуировка пальмы прямо рядом с.. неважно. Гера также терпеть не может, когда его называют «Германом». — Никогда, слышишь, никогда меня так не называй, мать твою! — у Геры сейчас красный нос. И ноздри расширяются, как у быка. — Ладно, как скажешь, — Рафаэль вжимает голову в шарф. Он смотрит на витрину и видит свое отражение. Рядом с ним идет Гера. И ему очень тепло на душе. Его внезапно пробивает на смех. Просто ни с того, ни с сего. Гера резко останавливается. — Ой, я.. — Рафаэль немного пугается и прочищает горло. — Ты только что.. ты сейчас смеялся, да? — голос Геры дрожит. — Боже, прости, если тебе было неприятно, я не хотел! Я просто.. ну знаешь, увидел свое отражение в витрине, и мне показалось, что моя шапка напоминает инопланетянский бугор.. стоп, я это вслух произнес? — теперь уже Геру пробивает на смех. — Да что не так? — Рафаэль снова смеется. И это смех самый настоящий. Самый искренний. — Мне, блять, пиздецки нравится твой смех, — говорит Гера. И, черт, кто-то должен сказать ему, что такие вещи нельзя говорить вот так вот просто. Так проходит неделя. И Рафаэль почти забывает, что он вообще-то страдает повышенной тревожностью и манией преследования. Забывает о том, кто он такой на самом деле. Рафаэль забывает обо всем рядом с Герой. Но кажется тревога решает напомнить о себе. — Ну и вот, мы спустились в метро, мне тогда зуб вырвали кстати.. — Гера рассказывает какую-то историю. Они сидят в каком-то кафе. Его слова эхом отдают в ушах Рафаэля. Сердце начинает колотиться, дыхание сбивается, ногти врезаются в кожу. Люди оборачиваются на него, смеются над ним. Мужчина держит в руках нож и вилку. Его до боли знакомое лицо делает Рафаэлю больно. — Раф, все в порядке? — снова эхо. — Эй, эй! Рафаэль! — Рафаэль почти ничего не слышит. — .. вызовите, блять, скорую.. — в его глазах темнеет. Парень с розовыми волосами чувствует себя не хорошо. Рафаэль лежит на теплой траве под деревом. Ветер колышет его розовые волосы. Глаза Рафаэля полны густой тоски настолько, что ею можно отравить весь мир. И парень с синими волосами отравлен. Парень с синими волосами заставляет сердце Рафаэля биться чаще. И ему страшно. Потому что теперь парень с синими волосами отвернется от него. Парень с синими волосами касается щеки Рафаэля. Рафаэль просыпается. — Тихо, тихо, — мягко шепчет его мама. — Все хорошо, милый, ты дома. — Что.. что происходит? — Рафаэль пытается подняться, но тут же падает обратно. У него будто совсем нет костей. — У тебя случился приступ. Мне позвонили из больницы, ты потерял сознание прямо в кафе, — его мама ненадолго замолкает. — Рафаэль, ты.. ты ходишь к психотерапевту? Сердце Рафаэля останавливается. У Рафаэля каменное лицо, абсолютно безэмоциональное, но внутри ураган боли. — Почему? — тихо спрашивает мама. Ей больно. — Потому что мне ничего не помогает, — шепчет Рафаэль. Затем он поворачивает голову в ее сторону. — Он следит за мной, мама. Я больше не хочу так жить. Парень с розовыми волосами чувствует себя не хорошо. Рафаэль больше не ходит в универ. Его мама снова забрала документы. Со следующего месяца он переходит на домашнее обучение. Но чувство того, что кто-то вот-вот ворвется в его дом и причинит ему вред не исчезает. «Лучше я причиню вред себе сам», — говорит Рафаэль, и снова оттягивает резинку. И снова. И снова. Рафаэль кладет голову на подушку. В его комнате темно, потому что шторы плотно завешаны. Сейчас ему немного комфортно. Он берет в руки телефон, и ему хочется плакать. Пропущенный вызов (6): Гера. 09:36 Гера: ты как? 14:13 Гера: Рафаэль ответь пожалуйста 14:14 Гера: мне блять страшно 17:53 Гера: РАФАЭЛЬ ДАЙ МНЕ ЗНАК ЧТО ТЫ НЕ УМЕР 17:53 Гера: ПОЖАЛУЙСТА БЛЯТЬ 21:00 Гера: … 10:11 Гера: твоя маман только что вышла от ректора 12:21 Гера: ты отчисляешься что ли я не пойму? 12:22 Гера:?! 20:49 Гера: мне жаль что так вышло Парень с розовыми волосами чувствует себя не хорошо. Рафаэль лежит на кровати, всматриваясь в узоры на потолке. В груди ноет настолько, что тянет блевать. Его мамы нет дома, она ушла на работу уже давно. Она возвращается ровно в девять, и Рафаэль готов разрыдаться, потому что время одиннадцать двадцать шесть. Но он не будет плакать. Он просто не может. Ему настолько плохо, что даже слезы отказываются течь. Рафаэлю осточертело то, что ему кажется, что за ним наблюдают. Он не хочет жить. Боль жизни гораздо могущественнее интереса к ней. В дверь стучат. Рафаэль медленно встает с кровати и, пошатываясь, направляется ко входу. Он судорожно смотрит в глазок, проверяя, не те ли люди, что за ним следят, пришли за ним. В подъезде темно — у Рафаэля паника. Страх медленно стекает по позвоночнику. Он нервно сглатывает, и дрожащим голосом спрашивает: — Кто? В ответ молчание. — Кто это? — уже более грубо спрашивает Рафаэль. Пол проваливается под ногами, и парень чувствует, что если ему не ответят, он умрет прямо на пороге. — Это я. Рафаэль вздрагивает. Его рука дрожит возле дверного замка. — З-зачем.. — Потому что я волнуюсь. Открой, я хочу тебя увидеть, — говорит парень с синими волосами. — Пожалуйста, — последнее он произносит очень тихо. Но Рафаэль слышит. Рафаэль медленно поворачивает замок, и раскрывает дверь. Гера тут же притягивает его к себе, крепко обхватывая руками, прижимает его голову к груди. — Ублюдок, я думал, что ты откинулся, — Гера ладонями обхватывает лицо Рафаэля, заставляя посмотреть ему в глаза. — Никогда так, блять, не делай, слышал? Рафаэль едва заметно кивает. Гера сидит у Рафаэля на кухне. Они молчат. Очень многословно молчат. Гера ничего не спрашивает о Рафаэле, за что Рафаэль ему благодарен. Вместо этого он решает рассказать все сам. — Я.. — начинает Рафаэль. Мысли путаются, он не может подобрать слова. — У меня мания преследования. Гера выглядит очень спокойно. Рафаэль знает, что Гера просто не хочет спугнуть Рафаэля. — Поэтому ты.. — Да, я.. мне жаль. — Нет, это мне жаль, что я вел себя как дебил. Прости, ладно? Рафаэль шокирован. У него никогда никто не просил прощения за его сущность. Никогда. Он всегда извинялся перед людьми, абсолютно перед всеми, кто встречал его, и кто начинал общаться с ним. Он просил прощения у матери, у отца, у Бога. Мама делает вид, что простила, отец ушел из семьи, а Бог и вовсе забыл о Рафаэле. И теперь, когда парень с синими волосами просит у него прощения, Рафаэль взрывается. Он рассказывает ему все, что с ним произошло. Что в школе у него был друг, с которым они проводили много времени, что это друг позже признался ему в любви, что Рафаэль отказал ему, потому что он нравился ему именно как друг, что этот человек начал угрожать ему, слал письма, писал с разных аккаунтов в интернете, все время названивал ему на его новые номера, преследовал его, что им пришлось переехать. Рафаэль рассказал ему, что в итоге этот парень все равно нашел его, избил, и всячески издевался над ним. Он не мог никому рассказать, потому что парень угрожал, что избавиться от семьи Рафаэля. Но однажды Рафаэль не выдержал. Он рассказал отцу. И тогда этого человека арестовали. Этот человек кричал ему, что выйдет из тюрьмы, найдет и убьет его. С тех пор Рафаэлю стало казаться, что он все еще рядом, что он вот-вот ворвется в его дом и.. Отец не вынес этого, и ушел. От него отвернулись все. И Рафаэль стал причинять себе боль, чтобы отвлечься от мыслей, что его до сих пор преследуют. Но у него не выходит. Ничего не выходит. Гера молча встает и обнимает Рафаэля. Рафаэль руками цепляется за кофту парня с синими волосами. Ему так больно, и он такой, такой, такой грязный. Боже, он так ужасен. Гера губами касается губ Рафаэля. Совсем не настойчиво, почти невесомо, он не ждет ответа, но Рафаэль отвечает. И он готов поспорить, что бабочки из его живота сейчас вырвутся наружу. Гера целует его висок, скулу, руки, шрамы на запястьях. И Рафаэль чувствует себя нужным, чувствует себя живым. Гера снова обнимает его. Настолько нежно, насколько только может. — Все в порядке, — шепчет он. — Все хорошо. Парень с розовыми волосами чувствует себя хорошо. Парень с розовыми волосами первые за долгое время начинает плакать.