Тодороки.

Она не поднимает на него взгляд. Изуку бледна, а глаза её красны от слёз. Но даже если она и смотрит на него, то в её взгляде нет осуждения. Энджи опасался обратного, но его жена почему-то верила ему. Чего ни за что не случилось бы ранее. — Теперь первым станешь ты? — Изуку поворачивается к окну, смотря на низкие тёмные облака. — Ты ведь этого хотел, да? — Не таким способом, — Энджи стоит скалой, он не может сдвинуться с места, не может оставить её одну, пока не будет уверен в том, что Изуку не винит его в случившемся. — Я знаю, — Тодороки просто кивает. — Тебе нужно было, чтобы он всё это видел. Изуку нервно сжимает кулаки. В груди пусто. Она его почти не знала. Человек, о котором у неё остались смешанные воспоминания. Она ведь только признала его как отца, была ещё не сильно готова к сближению, но надеялась, что в будущем они начнут прекрасно ладить. После того, как Хисаши ушёл из её жизни, он ни разу не дал о себе знать. А Изуку не хотела с ним связываться. Она думала, что их отношения, выстроенные на протяжении стольких лет совместной жизни, взаимопонимании и поддержке значат чуть больше, чем их кровная связь. А Тошинори сразу принял её, без каких-либо возражений. Каким на самом деле был её родной отец? Всё, что у неё есть – это рассказы мамы и Тогаты о том, каким он был, их совместные воспоминания. У Изуку осталось слишком мало от него. Она потеряла все свои возможности узнать его ближе. — Спасибо, что пытался, — Изуку всё же оборачивается к мужу. — Я знаю, что ты сделал всё, что мог, просто было слишком поздно… Тодороки замолкает на миг, стирает с лица выступившие слёзы. — Прости, не только мне сейчас больно. Ты потерял дочь, а я говорю о своём отце… Энджи крепко стискивает зубы и хрипло выдыхает. Смерть Фуюми оказалась внезапной. Злодеи поймали её и пытали, чтобы выяснить всю информацию о доме, членах семьи и всех, кто имел свободный доступ. Энджи знает, что она сопротивлялась и пыталась бороться, но её сил не хватило. Старатель не был готов к похоронам дочери. Его дети не обвинили его в смерти сестры, но вот Рэй сделала виноватым именно его. Для неё он всегда был и останется – тираном и чудовищем. Может быть и так, но она мать, которая потеряла свою дочь, и её понять можно было. Рядом с новой женой Энджи стал понимать многие вещи, не то, чтобы он к этому стремился, но изменения в его жизни происходили слишком резко, а он совсем не был к ним готов. — Что стало с Лигой? — Энджи не думал, что Изуку заговорить о злодеях и уж тем более – захочет узнать их участь. Он мог бы ничего ей не говорить и уберечь её, но понимал, что для её собственного успокоения ей нужно сказать хоть что-то. Или всё же стоит рассказать ей всё, чтобы она понимала то, что происходило вокруг? И была единственной, кто мог бы понять его… — Мы поймали не всех, но даже если они и будут воссоединяться, то им придётся потратить несколько лет на то, чтобы прийти в себя. — А Шигараки? — Изуку взволнованно посмотрела на мужа. — Она сейчас в тюрьме. Тодороки поджала губы, взгляд её забегал, а мысли отчаянно заметались. Лидер Лиги Злодеев напугала её, она очень опасна и представляет большую угрозу не только для Изуку, людей, но и для её будущего ребёнка. Тодороки прижала руки к животу. С её ребёнком всё в порядке, хотя ей прописали покой и некоторые препараты, но Изуку чувствовала, что всё в порядке и никаких осложнений не возникнет. — Разве ей не вынесут приговор? Она же опасна, разве ей позволят жить дальше? Энджи был очень удивлён словами жены. Изуку никогда не создавала впечатление человека поддерживающего смертную казнь. Это так на неё повлиял плен и всё то, через что ей пришлось пройти? — Я обещал твоему отцу, что она будет сидеть в тюрьме до конца своих дней. И никто не посмеет применить к ней никакой закон. Глаза Изуку удивлённо распахнулись. Она была очень удивлена. Может быть то, что говорила ей Томура правда? Они действительно двоюродные сёстры? — Мой отец попросил тебя об этом? — переспросила Изуку. — Он сказал почему? Почему к ней такое особое отношение? Зачем её беречь? Она ведь убила его! — Тише, — Энджи приблизился, склоняясь и сжимая женское плечо. — Да, твой отец попросил об этом. На это есть веские причины, Изуку. Ты должна понимать, что… — Она моя двоюродная сестра, да? — Тодороки в отчаянье смотрела на мужа. — Она, правда, моя сестра? Ты знаешь об этом? И… кто такая эта Нана? Шигараки сказала, что она её мать, моя тётя. Это правда? Ты знаешь это? Или это ложь? У кого я могу спросить ещё? Старатель отстранился, постоял пару секунд, а после опустился рядом. Энджи не думал, что ему придётся рассказывать об этом. Возможно, в глубине души он этого хотел, но всё же сомневался. А раз его жена так много знает сама, то почему бы ей не рассказать? — Да, Нана была сестрой твоего отца, — Энджи смотрел пустым взглядом в пол, сцепив руки в замок. — Она была героиней, в начале своей карьеры, не долго, конечно, но была. — Ты знал её? — нерешительно спросила Тодороки. — Да, — сухо ответил Энджи, пытаясь быть чёрствым внутри. — Я был мальчишкой, влюблённым в неё. Изуку не знала, что сказать. Ей казалось, что её муж не способен любить. Каким он был, когда испытывал это чувство? Каким он был в юности? Повлияла ли на него как-нибудь смерть возлюбленной? — Вы были вместе? — нерешительно спросила Тодороки. — Нет, — Энджи качнул головой. — Она ничего не испытывала ко мне. У неё был большой потенциал, Нана была невероятно талантлива, но влюбилась в злодея. — Что? — Да, — Старатель медленно выдохнул. — Думаю, от него она и родила свою дочь. Изуку прикусила губу. Она никогда не слышала об этом, да и в сми об этом не говорили. Конечно, это было до её рождения, скорее всего, но разве это не оставило бы отпечатка на репутации Всемогущего? Кто-то сумел скрыть подобное? Какое было геройское имя у этой Наны? — Она любила очень опасного злодея и иногда помогала ему. Думаю, ей было очень тяжело, потому что из-за него она предавала саму себя. — Шигараки сказала, что её убил отец, — нерешительно произнесла Изуку. — Да, это так, — Энджи не стал отрицать. — Она прикрыла собой злодея, и Тошинори ранил её. Рана оказалась смертельной, её не смогли спасти. Думаю, он винил себя в её смерти всё время, хотя я отказывался это принимать. Я не мог простить его, потому что она была единственным светлым человеком в моей жизни. Я думал, что больше никогда не смогу никого любить… Изуку ожидала дальнейших слов, но её муж больше ничего не говорил. Нерешительно она накрыла его руку своей рукой. — Я могу понять тебя, — робко сказала Изуку. — Я ведь тоже люблю. Энджи горько улыбнулся. Да, он понимал, кого именно его супруга имела ввиду. Пусть она думает, как хочет. Изуку рядом и не ушла – это главное. — Мы справимся с этим, — Тодороки положила голову ему на плечо. — Нужно готовиться к похоронам. Я буду рядом, Энджи. И ты, пожалуйста, будь со мной на похоронах отца. — Я буду рядом, — обещает Старатель.