Пакман

      Откуда-то сверху доносился грохот. Один за другим взрывались корабли суверенов, подсвечивая голубую дымку пещеры.       — Что тебе надо сделать?       — Я есть Грут! Я есть Грут! Я есть Грут!       — Нет, это кнопка смерти, мы все пропали. Правую надо жать, правую. Мы все погибли.       Где-то неподалёку Ракета обучал Грута. Енот злился и боялся, что его резко помолодевший друг не справится.       Квилл верил, что так всё и будет. Он и его друзья и не из таких переделок выходили. Неважно, сколько раз Галактика была на волоске от смерти по их вине. Его возгласы, как и раскаты грома, успокаивали, всё так привычно — не то, что стоять напротив новоиспечённого отца и стараться смотреть ему в глаза. Он — бог, он — целестиал, но хочет уничтожить всё живое в Галактике. Квилл всегда хотел найти свою семью, его поиск не мог так бесславно закончиться. Квилл возненавидел своего новоиспечённого отца всем сердцем, никто не заслуживал смерти лишь потому, что не нравился какому-то туповатому божку.       А теперь надо отвлекать Эго, чтобы Грут успел подложить бомбу к ядру. Можно, как в прошлый раз, станцевать, да только от ненависти к этому бородатому психопату, что стоял напротив, Квилл забыл все движения.       Прошли считанные минуты с тех пор, как Эго вновь стал человеком, потеряв облик светящегося голубовато-синим осьминога, Квиллу казалось, что прошла целая вечность.       — Не зря я убил столько живых существ в Галактике: они — идиоты. Даже ты, наполовину целестиал, думаешь, что я вам уподоблюсь и поведу себя как злодей из тупого боевичка? — с этими словами Эго выпустил из ладони голубой сгусток энергии, что превратился в огромный полупрозрачный шар и нырнул в узкую щель, вслед за Грутом.       Сердце Квилла забилось быстрее: в этом проходе совсем недавно скрылся Грут. И точно — голубой луч превратился в пористую светящуюся сферу и захватил деревянного мальца. Он изо всех сил пытался уцепиться за корпус бомбы, что не мешало ему гневно шипеть, скалить зубки и показывать Эго крошечных фак. Голубой луч неотвратимо тянул сферу прочь от ядра, прочь от их победы.       — Я буду говорить пафосные речи, пока вы проберётесь к моей единственной ахиллесовой пяте и убьёте. Твоя мать оказалась настолько глупа, что постоянно смотрела со мной подобную бредятину, а потому я не очень жалел, когда подселил раковую опухоль ей в мозг.       — Так это ты, — от злости Квилл не мог найти нужных слов, чтобы высказать, как же сильно он его ненавидит. — Она… она могла бы остаться в живых. Я бы не боялся возвращаться домой.       — А теперь у тебя ни дома, ни семьи, ничего.       Эго выпустил целый веер энергии. Он мгновенно снёс оставшиеся корабли суверенов, что взорвались рыжими вспышками под голубыми сводами пещеры. Взрывы не помешали лучам веера разделиться. Они, извиваясь, чертя длинные светящиеся линии, летели к каждому, кто сегодня с ним сражался рука об руку. Как только луч коснулся зелёной кожи Гаморы, он мгновенно раздулся до шара и захватил её. То же самое произошло и с другими его друзьями. Шары, словно на параде планет, выстроились в светящуюся линию.       Только друзья даже не думали сдаваться. Каждый боролся со сферой по-своему: Ракета лупил по ней из бластера, забавно уворачиваясь от рикошета снарядов, Гамора кромсала стены сферы мечами, её сестра отрабатывала на них боевые приёмы, лишь Дракс крепко прижал к себе Матис и шептал:       — Хоть ты урод, но ты так похожа на мою дочь, тебя я не потеряю.       Стены их сфер поглощали каждый удар, делая их усилия тщетными.       Стрела Йонду красной линией разрезала сферу напополам, затем насквозь прошила оставшуюся половину и зацепилась за купол наконечником. Йонду, не растерявшись, сразу схватил её за древко и повис на нём, словно на ручке зонтика, и начал планировать вниз.       Он прямо Мэри Поппинс!       Мелькнула в голове у Квилла совершенно неуместная мысль. Но почему неуместная? Именно благодаря Йонду, он и стал тем, кто он есть сейчас. Да, иногда он ненавидел корабль опустошителей и его капитана, но стрелять из бластера и пиратствовать намного интереснее, чем жить жизнью обычного землянина. Он стал настоящим папой, в отличие от этого мудака целистиала, который никогда о Квилле не заботился.       Последний, заметив, что его добыче удалось ускользнуть, вновь окружил его папу сферой.       — Я обещаю, что пощажу их, если ты согласишься объединиться со мной.       Йонду пробует вновь направить стрелу на сферу, она уже летит в её стенку, чертя красную линию, но тут окрашивается в голубой и ломается пополам.       -Теперь у них нет оружия, вы обречены. Я заблокировал бомбу, — с этими словами Эго жёлтый свет батарей мгновенно стал синим. Грут в ярости ударил по кнопке — нужной кнопке.       Он смог. Значит, и я смогу.       — Тем более если погибнет ядро, мы оба умрём, — усмехнулся Эго.       И я смогу.       Очередная угроза Квилла не испугала, наоборот, у него мгновенно созрел в голове рисковый план. Он посмотрел сначала на друзей, висящих в шарах, потом на Йонду, что расстроенно смотрел на обломки стрелы у себя в руках.       Шары, соединённые между собой лучом энергии, напомнили ему одну игру, а Йонду, поймав его взгляд, грустно произнёс:       — Я всегда управлял ею сердцем, наверное, не стоило его сегодня слушать.       Сердце…       А чего сейчас больше всего хочет его сердце? Конечно, спасти друзей, что стали ему настоящей семьёй и ещё…       Он сосредоточился на своём желании, представил свои эмоции как поток энергии и направил их к своим ладоням. Вокруг него образовался прозрачный золотой шар.       А теперь подними меня вверх!       Шар взлетел.       — Ты не можешь управлять энергией и что-либо создавать, на это уходят годы, этого не может быть! — изумлённо прокричал Эго.       Краем глаза Квилл увидел, как Эго запустил в него молнией. Он увернулся от неё в тот момент, когда до сферы оставалось всего ничего. Сфера подлетела к шару, где сидел Йонду, словно гигантский Пакман, открылась и поглотила его. Синяя энергия стала золотой и с треском освободила радостного пленника. Тот бросился к Квиллу и похлопал его по плечу.       — Ты молодец!       — Держи меня за руку и пригнись! — приказал Квилл, не обращая внимания на попытку папы его обнять, и полетел дальше спасать друзей. Импровизированный Пакман уворачивался от молний Эго и от каменных глыб, летящих прямо на него, и выписывал в пещере фигуры высшего пилотажа.Раз за разом он спасал их и просил держать его за руку. Никто даже не спорил. Куда там! На традиционную дружескую перепалку просто не было сил и времени. Как только все оказались в сборе, Квилл разогнал сферу до скорости звука и разбил глыбу, внутри которой огромным мозгом белело ядро.       — Если всё получится, у нас у каждого будут сверхспособности, главное — во что бы то ни стало не разжимайте руки! — сказал Квилл и едва не прослезился, но сдержался.       Возможно, он больше никогда их не увидит. Впрочем, отступать было уже некуда. Пакман поглотил гигантский мозг, перед глазами Квилла всё потемнело, и тело жутко затрясло, лицо исказила невыносимая боль. Только рук никто не разжал.       Квилл очнулся у себя на кровати, в космическом корабле. С огромным трудом он приподнялся и посмотрел в иллюминатор: планеты, созданной его отцом, не было и в помине.       Наверное, мы её уничтожили, но я жив, значит, и всем остальным удалось спастись.       С этой радостной мыслью он вновь провалился в сон.