Цвет пустоты - явно не чёрный

       — Папа! Папа открой глаза, папочка, пожалуйста! Не оставляй меня! А в памяти так же осталось то самое прежнее: «Я всегда буду рядом, пап, как бы плохо не было, ты никогда не будешь один…» Как давно эти слова были сказаны, а он до сих пор помнит… Но и память постепенно разрушается…       Слишком тихо, чтобы услышать хоть что-то, кроме собственного дыхания. Слишком громко, чтобы услышать собственные мысли. Почему тишина всегда такая шумная? Почему так давит на уши, почему кричит?       Почему родной черный цвет теперь выглядит как пустота…? А ведь раньше с черным ассоциировалось куда больше… Черные чернила, черные мультики, которые ты рисовал, черные волосы твоего лучшего друга, да и твои волосы тоже когда-то такими были, разве забыл? Ах да, Джоуи Дрю уже ничего не помнит. Черные искрящиеся глазки сынишки, чёрное звездное небо над головой… Чёрная плоть бывшего музыканта, темно-бордовая, почти черная дыра от пули на спине его любимого уборщика… И твоя чёрная душа.       Всё в твоей жизни было черным, так в чем же сейчас проблема? Да в том, что это не черный цвет… Совсем не он. Чёрный глубокий, но и у него есть дно. А у этой черноты дна нет, это — цвет пустоты. Ты чувствуешь, как растворяешься в ней… Как падаешь, падаешь, падаешь, но никак не можешь упасть и разбиться, в кое-то веке… Как ноги немеют, но ты всё ещё можешь слышать слезы своего ненаглядного сынишки… Своего милого Бенди… Своего чернильного чуда…       На что ты потратил свою жизнь?       Эти тридцать лет ушли впустую, пока ты вынашивал гениальный план мести за то, чего эти невинные люди даже не совершали. Сколько судеб ты погубил, сколько мечт сломал? Ты разлучаешь музыканта и уборщика, два любящих сердца смертью, при этом самолично понимая, что значит любить. Ты эгоист, Джоуи Дрю, ты трус, обманщик, псих… Ты просто сошел с ума в этой каше из мыслей, в этой бездне отчаяния… Ты свихнулся, спятил… А может, просто запутался?       Так или иначе, ты заслужил такую смерть. Хотя бы самое важное сказать успел. Успел рассказать, как сильно любил сына. Так редко ты ему говорил об этом. Теперь, когда он знает обо всех твоих грехах, можно с чистой совестью отправиться в ад.       Ох, почему, почему ты так горько плачешь, милый? Тирания безумного папаши окончена, скоро на студию явится Генри и всё будет хорошо, почему же ты плачешь? Ах… Как же сильно хотел Дрю сказать все это, но он не видел сына, не осязал его объятий и отчаянных попыток вернуть к жизни его непутевого отца, не чувствовал запах собственной крови, не ощущал на губах металлический привкус смерти, не мог сказать слов утешения, не мог даже открыть глаз… Мог только слышать где-то вдалеке обрывки его умоляющих фраз в последние мгновения своей жизни и… Даже слышать перестал…       И сердце биться тоже перестало…       А маленький чёртик так и сидел перед трупом своего отца, задыхаясь чернильными слезами, пытаясь осознать, что за минуту до смерти папочка признался в любви… А теперь его нет… Но… Почему-то его любовь до сих пор ощущается… И это последняя вещь, которая сможет согреть разбитое чернильное сердце…