***
Стенд с кружками. Никого не стояло рядом. Ну конечно, все успели определиться, к чему они предрасположены. За блужданием по листовкам я кое-что заметил: очень много спортивных предложений, после каждого творческого и научного. Это факт. Школа прославилась выдающимися результатами по спортивным дисциплинам, следовательно, я должен брать что-то противоположное, чтобы не вляпаться в очередную позорную историю. Раньше я увлекался футболом. Два года. Пока мы не попали на квалификационные, окончившиеся сухим сливом не в нашу пользу. Игра всегда является игрой. Однако здесь всё иначе. Это было моей жизнью, и мне сложно принять, что я настолько бесполезен, как ни крути. Зато моя плохая сторона никогда не подводила - списывание, подделка подписей, справок. - Какой твой выбор, Кан? Я шелохнулся в сторону. Рядом стояло невысокого роста создание, напоминающее горностая. Одет он в броский розовый пиджак, с ним хорошо сочетается малиновая жилетка. Заметив моё внимание, он поправил золотистый галстук, облегающий чрезмерно грациозную шею. Неужели он посещает уроки по сохранению правильной осанки? - Выбор? - Здесь не так много кружков. - Анонимный собеседник сложил пальцы в подобие паутины. - Я всегда хотел стать фотографом. - Да. Это соответствует твоему учебному подходу. Не забудь вернуть не принадлежащее тебе туда, где оно было. - Совсем нечем заняться, богатенький мальчик? Иди назначь себе спа-процедуры, которые помогут избавиться от параноидальных наклонностей. Мой контроль рассыпался вдребезги, и я в очередной раз сорвался. Собеседник напряженно смерил то ли меня, то ли моё предложение нагнетающими золотыми глазами и продолжил толкать речь: - Мы преследуем добросовестный труд учащихся. А ты уже явно позабыл, как добиваться хороших результатов, полагаясь на собственные силы. Поиск лазеек - не решение реальных проблем. Он что, читает нотации? Я сдернул листовку и быстрым шагом поторопился к выходу. Прежде, чем дверь открылась, до меня донесся голос горностая: - Кан Мондай, ты подаёшь плохой пример школе. Как долго ты намереваешься оставаться безнаказанным? - Твои наводки ничем не обоснованы. Так что я рекомендую взять тебе свои умо... умозаключения и затолкать в свою золотую задницу, а потом пожаловаться папе, какие мы второсортные люди - нехорошие. Нет никаких доказательств, что я совершил то, что совершил. Совсем нет, карлик, - сурово отрезал я, забыв про правила этикета. Я был уверен. Часом ранее, Беннет легко повёлся на слезливую историю о плохом преподавателе по литературе, простил заваленный тест и предложил альтернативу с пересдачей, запланированной на конец недели. До пятницы, на самом деле, реально пробежаться по краткому материалу, но детальный разбор сцен за короткие сроки в моём случае недостижимое удовольствие. В тесте слишком много конкретики и деталей. Это трудно. Благо я пораскинул мозгами. До этого мною не осталась незамеченной преподавательская рассеянность. Когда учитель попросил расписаться в журнале безопасности около имени и фамилии, кто-то в классе обычным вопросом, отвлекшим Беннета, помог мне создать удачный расклад: я припрятал журнал за преподавательским столом, зная, что он не сразу переключится на пропажу. По окончанию уроков он сидел в преподавательской, проверяя оставшуюся кучу тестовой работы. Я немного поговорил с ним, получил дюжину книги, отданные под мою опеку, для изучения материала, и как бы невзначай вспомнил: - Мистер Беннет, вам передают, что вы забыли журнал по безопасности в классе. До свидания. Надо поскорее уйти, чтобы случайно не получить задание «Вернуть потерю!». Я быстро выскользнул за дверь и потопал к лестничному спуску. Он должен клюнуть. Давай, пока в преподавательской никого нет. Вскоре дверь открылась, и из неё вышел пёс странной, ковыляющей походкой. Вернувшись в преподавательскую, я воплотил коварный план в реальность, сделав снимки проверенных тестов. Каким образом я оказался замеченным? Коридор с обеих сторон казался пустым. Все разошлись после занятий кто куда, и я честно не понимаю, в каком месте просчитался. В любом случае, доказательства не на телефоне, они давно перекинуты в архив социальной сети, и попытки горностая уличить меня в краже заранее проигрышный вариант. Столько проблем. Из-за них моя голова сильнее разболелась. Да и снаружи душно. Сегодня вообще обещали осадки, но небо до сих пор удивительно чистое. Ветер тёплый, и нагретый воздух больно вдыхать при головной боли. Кругом стоит еле разборчивый шум; школьники после занятий разгуливают по территории то там, то сям. Отдыхают. По пути в общежитие я даже повстречал парочку знакомых одноклассников, но до контакта не опустился. Надо сперва разложиться в комнате. Кстати, отсюда съехало два выпускника, и это место досталось одному мне, что несказанно радует. Вернувшись в общежитие, заново отремонтированное вот как год уже, я остановился около двери, ведущей в мою комнату. Она приоткрыта. От туда доносился приглушенное скрипение, создаваемое, вероятно, ходьбой большого объекта. Надо заглянуть сперва в дверную щель: действительно, нечто широкое и высокое стояло между кроватями подле учебного стола, и оно трогало мой... МОЙ ноутбук! План, есть небольшой план. Я включил видеосъемку и аудиозапись на запасном, старом телефоне и вошёл внутрь. - Стой на месте, не вздумай шевельнуться. Всё фиксируется на камеру... А это возможный взлом или кража. По-хорошему советую отвалить от стола, или я позову на помощь, - поставил суровый ультиматум я широкой спине. Обладатель массивной спины стоял в беззвучии. Рослая фигура закрывала обзор на стол, и я не знал, что он делает. Но точно пытается угадать пароль! И всё же после моего неожиданного появления копытный замер, не рискнув под съемкой творить незаконную деятельность. Я ловил себя на мысли, что моё дыхание ускорилось; инстинкт самосохранения затрубил, что я зашёл слишком глубоко в комнату, создав плохие условия для побега. - Что-нибудь попробуешь выкинуть, узнаешь, что, кроме попадания под статьи взлома и кражи, на тебе будет висеть и попытка изнасилова-... Будто габаритность не являлась в случае рогатого проблемой, он мгновенно сократил дистанцию между нами и, больно схватив меня под талию, зажал рот, подтащил вплотную к двери, захлопнувшуюся после болезненной встречи с нашими телами. Боль. Я взвыл. Весь вой преобразился в сиплый выдув между рядов пальцев, служащих мне намордником. Он отрезал все пути отхода. Ублюдо-ублюдок-ублюдок. Я таранил одним копытом по мускулистой голени быка, хотел опуститься на пол. Последнее пожелание он без слов понял и исполнил, вернув ощущение твердой поверхности, едва перестав пожирать меня холодным взглядом. Карманы толстых ноздрей злобно вздувались. Дышал он яро, тяжело, опаляя мою солнечную гриву и в довесок неприкрытую часть морды ядовито-углекислым дыханием, что очень давило на мой первобытный страх перед ним. Головная боль не заставила себя ждать, появилась в мгновение ока. И мысли запутались. Пока я трезво соображал, он раскрыл большую пятерню на уровне моего таза - без раздумий, не контролируя дикую ручную дрожь, я вложил в неё свой телефон. Я никогда не выделялся храбростью. И данный момент не станет переломным, где во мне вдруг пробудятся сверхсилы. Он целиком отпустил меня, более не видя угрозы. И я обессиленно сполз по прохладной, деревянной поверхности, боязливо смотря вверх на быка, ковыряющегося в телефоне. Надо принять таблетку, или отключусь. Я залез в карман. Хапнув таблеток, я потянул сжатый кулак и из-за дрожи выронил всё. В разжатой ладони пусто. Бык явно что-то заподозрил и сделал шаг ко мне, опускаясь на колено. Пара таблеток оказалась раздавлена под коленом невнимательного рогатого, но одну он увидел, подобрал и зачем-то обдул, неуклюже покрутив в указательном и в большом пальце, словно избавляясь от грязи. И без слов протянул прям ко рту. Я было собирался отвернуться, но он отказал мне в упёртости и настойчиво затолкал в разжавшиеся губы капсулу, после чего аккуратно подставил горлышко бутылки из-под воды, взятой с моей кровати, и дождался совершения глотков. Столько жидкости я не выдержал. Бык не знает, какие объемы я способен держать внутри ротовой полости, но и вытекшей воде он не позволил попасть на одежду: большие пальцы преградили ход сбегающим каплям, пока на помощь не подоспел платок, аккуратно собравший всю влагу. Прям дворецкий какой-то. - Что ты делаешь у меня в комнате? Вместо ответа на вопрос бык вручил мне раскрытое письмо. «Кан Мондай, добрый вечер. Я знаю некоторые ходящие о тебе слухи по прошлым школам. Как выяснилось, твои высокие показатели успеваемости - хорошо прикрытая фальшь. Помышление о любой незаконной деятельности в нашей школе запрещено, и я, выбившись из прошлых принципов, хочу предложить тебе мою обновленную стратегию, компромисс, который удовлетворит деятельность школьного совета, и ты лишишься своего надзирателя - Джейсона Райта. Ты будешь учиться, как все, откажешься от торговли поддельными справками и подписями, которые закрепились за тобой плохую известность в предпоследнем учреждении. Неизвестно, какими методами, но тебе удалось скрыть это в своём досье. Пока что я оставляю тебя на попечении нового соседа. Желаю удачи. С благими намерениями, президент школьного совета Адам Лестер» Такое письмо точно могло подпортить репутацию Адама Лестера, покажи директору или учителю, как кто-то занимается домогательством. Словно услышав грязное содержимое моих мыслей, бык быстро вцепился в письмо и вырвал то из моих пальцев. - Адам - это горностай, который чуть меньше меня? Бык скрестил поперек груди мускулистые руки и кивнул. - Вернешь мне мой телефон? - Я поднялся с пола. И меня грубо, как прежде, подтянули. Большие пальцы Джейсона залезли в мой карман и вытащили второй телефон. Он читал меня, как книгу. Каким-то образом всё знал. - Я не идиот. - Он занялся удалением пятнадцатиминутной звуковой записи, удерживая меня около себя. В голове не укладывается. Что с этой чёртовой школой?! - Держи, - негромко сказал он. - А второй телефон? Два голубых зеркала, в которых я отображался, смотрели укоризненно. За таким взглядом следовал немой вопрос «Зачем тебе нужны два телефона?». Придумать причину можно, но он не выглядел настроенным на разговор. Хоть что-то будет. Я сдулся и принял мобилку, отобранную у меня в самом начале. - Джейсон. - Ты знаешь моё имя, мне незачем представляться. Бык тяжело вздохнул, и я через минуту сдался: - Кан... Может, наконец, отпустишь меня?В песке...
31 августа 2017 г. в 12:27
Раздался звонок на урок. Гул, стоящий в коридоре, постепенно стих; поправив лямку рюкзака, я дождался рассасывания потока учеников и пошёл в рядах более облененной массой учащихся, не забывая оглядываться на нумеруемые таблички кабинетов. Указанный в бланке расписания кабинет находился на одном этаже со мной. Где-то поблизости.
А вот и он. Дверь плотно прилегает к дверной раме. Я встал к ней вплотную и взялся за дверную ручку, неустойчиво болтающуюся в ладони и выглядящую потёрто в местах, где малюсенькими кусочками расслоилась краска, за которой виднеется серый металл.
Прислушиваюсь. Судя по стоящей внутри тишине, урок начался. Несколько раз подряд тишину прерывал одиночный голос, явно принадлежащий преподавателю. Почему и здесь литература стоит первым предметом? Как и в прошлой школе, это моё нелюбимое занятие.
В голове неприятно загудело - приступ мигрени. Третий по счету за месяц. Перед тем, как зайти в класс, следует принять таблетки. И на меня пал незначительный выбор - или принять лекарство, или перебороть боль, порадовав внутреннее эго самостоятельностью принятия решения. Нет, сегодня важный день. Необходима чистота восприятия. Я по-заговорщицки огляделся, перестраховался, принял меры предосторожности, убедившись, что в коридоре никого не осталось, и залез в карман, слегка наполненный небольшим количеством капсул с парацетамолом. Одной хватит. Ещё одну - вечером.
Когда я открыл дверь, класс настороженно уставился в мою сторону. Их взгляды были недоуменными.
Стоящий между рядов учитель создавал атмосферу учебной рутины, от поры до времени заглядывая в раскрытую книгу, но он не удосужился повернуть голову в мою сторону:
- Скотт, надеюсь, что ты отдаешь себе отчёт, что опоздал на заключительное занятие по книге Уильяма Шекспира «Цезарь», - спокойным голосом посетовал он. - Сегодня мы выясним глубину ваших познаний, и я рекомендую в моём присутствии забыть про гаджеты, а, что бы избежать соблазна ими воспользоваться, я специально на сегодня приготовил контейнер. Передавайте контейнер по партам. И не хитрить, я знаю, сколько вас в классе, - закончил преподаватель.
- Мистер Беннет! - Из-за парты встал светловолосый пёс.
- Контейнер скоро дойдёт и до твоего ряда, Винсет. Не спеши.
- Но... у нас... очередное пополнение.
Пока Беннет был отвлечён моим появлением, контейнер значительно замедлился в передаче. Все зарылись в повторение материала через книгу, через гаджеты, через кто что мог. За гляделками с Беннетом меня посетило скользкое ощущение, что учитель очень хотел напрямую спросить, откуда мы, поступающие в конце середины учебного года, берёмся?
- Я... не забыл, - с заминкой ответил преподаватель, держа веки закрытыми, затем как ни в чём не бывало подошёл к столику у школьной доски. Он магическим образом взбодрился и подтянул уровень посаженного голоса в громкие, ораторские способности: - Класс, хочу вам представить нового ученика, который станет последним звеном, и очень надеюсь, что пунктуальным, и мы никогда больше не застанем положение с двумя пустыми партами во время моего занятия. Поприветствуйте... Кана Мондая, - зачитал с дневника учитель последние подозрительно знакомые инициалы, окончательно убедившись, что на днях собственноручно заносил в реестр нового ученика. Вчера или позавчера.
По-видимому, мне необязательно представляться. Я молча помахал рукой всем присутствующим.
- Твоё место около дверного ряда, предпоследняя... Том, не отвлекай на занятиях Джерри, и она не будет отсаживаться от тебя на последнюю парту, - более устало, чем прежде, сказал он. - А ты, значит, Кан, поменяйся с ней местами, твоя парта - последняя.
Это не могло не порадовать. Как камень с души. Литература никогда особо мне не нравилась из-за особой черты - вызова головных болей. На протяжении всей начальной школы я старался сохранять безопасную дистанцию от бумажных работ с чёрными кляксами-букашками, которые чаще всего вызывали головокружение после прочтения десятой страницы.
Хорошее начало дня, можно сказать. Продвигаясь вглубь шушукающихся рядов и игнорируя блуждающие по мне взгляды, я сохранял показательную отчуждённость, бесстрастность, чтобы от волнения не начать делать несусветные вещи, на которые я способен при неврозах. При переводе в другую начальную школу, помнится, я расплакался перед классом. Вот блин.
Я таки добрался до стула. Он оказался тёплым, обогретый соседкой, переехавшей вперёд на парту к некому Тому. Джерри и Том - друзья?
Не успел я оборудовать мою новую территорию пеналом и остальными приспособлениями, как в дверь ворвался кот, и на ум пришло имя - Скотт. Ты попался, Скотт. Сошедший на нет шёпот снова поднялся в классе. Всё внимание перешло к нарушителю субординации, который в наказание получил первым тестовый бланк.